Мы не только мамы и папы, но и дочери и сыновья. И когда у нас появляются собственные дети, призраки отношений с близкими — обиды, страхи, модели поведения — дают о себе знать. Они заставляют нас использовать привычные сценарии воспитания, которые нам на самом деле не близки. Мы говорим своим детям те фразы, которые сами ненавидели в детстве и ведем себя так, как нам бы совсем не хотелось.
Ирина Парфенова — практикующая психологиня с десятилетним опытом работы, гештальт-терапевтка, специалистка в области кризисов и травм, экспертка курса «О чем мы молчим с моей матерью», который стартует 24 августа. На курсе речь пойдет о том, как проработать материнскую травму и освободиться от призраков прошлого.
Мы попросили Ирину объяснить, как понять, есть ли у вас материнская травма, и как она влияет на жизнь родителя и детей.
Наши отношения с матерью в детстве влияют на всю нашу взрослую жизнь и на отношения с нашими собственными детьми.
Мать — это человек, с которым мы формируем свою первую привязанность. С ней мы проходим период вынашивания и появление на свет. Ее состояние во время беременности, сложность родов, ее характер и стиль взаимодействия с ребенком — все это играет важную роль в его последующей жизни.
Есть такое понятие как «внутренняя мать». Это набор паттернов поведения, которые мы наследуем из отношений с нашей реальной матерью. Мы можем скопировать материнские паттерны, а можем создать новые — в ответ на поведение мамы.
Английский психиатр Джон Боулби говорил: «Каждый из нac склонен поступать c другими так, как ранee поступали c ним». Таким образом, постепенно реальная мама становится внутренней.
Образ внутренней матери может быть надежным и поддерживающим, а может быть деструктивным. Зависит от условий, в которых развивался ребенок. Токсичные события, которые случаются в раннем детстве, — источник, из которого рождается деструктивная внутренняя мать.
Интересное по теме
«Дочь, нуждающаяся в матери, нередко приносит себя в жертву». Что такое материнская травма и как она возникает
Представьте себе ребенка, который только учится ходить и постоянно падает. Дети, чьи родители реагируют спокойно и утешают, не делая акцента на падениях, — встают, продолжают свой путь и быстрее успокаиваются. Дети, которых ругают, реагируют на падения острее.
Во взрослом возрасте это можно наблюдать в ситуациях, где человек совершает ошибки. Надежная внутренняя мать огорчается, но делает выводы, утешает и ведет дальше («Обидно, но ты молодец! Ты сделал все, что мог. В следующий раз поступим по-другому»).
Деструктивная внутренняя мать ругает («Ну что ты, растяпа! Опять ты ошибся!»). Это влияет не только на самооценку, но и на способность делать выводы и усваивать опыт.
Интересное по теме
Какой бывает родительская вербальная агрессия и почему мы вообще к ней прибегаем
Если мать заботливая, поддерживающая, защищающая, помогающая поверить в себя и скорректировать свои действия, когда это нужно, тогда человек вырастает и:
обладает хорошей самооценкой;
позитивно воспринимает себя и других;
строит эмоционально близкие и доверительные отношения с другими людьми;
управляет своими эмоциями, в состоянии самостоятельно успокоиться, испытав пиковые переживания;
гибко реагирует и быстро адаптируется к разным жизненным ситуациям;
справляется с жизненными сложностями и проблемами, в том числе прося помощи других людей;
знает, чего хочет, ставит цели, планирует свое время/жизнь/будущее.
Если мать постоянно критикует и придирается, в том числе критикует саму личность («ты плохой»), говорит, что «опять ничего не получится, ты никто, ничего не можешь сделать нормально», подсовывает чужие ориентиры, ценности, которые приняты в обществе, но не нужны этому конкретному человеку («так принято»), то человек вырастает:
не способным к самоподдержке, позитивной самооценке;
ищущим удовлетворение своих потребностей в других людях;
склонным ругать себя, обесценивать, контролировать, обвинять;
очень требовательным к себе;
с чересчур сильным голосом «внутреннего критика»;
с высоким риском развития психосоматических симптомов и заболеваний.
Упражнение
Проверьте, какие качества из перечисленных вы замечаете в себе чаще всего? Это поможет понять, с каким паттерном поведения вы сталкивались в детстве, и объяснит некоторые ваши реакции в отношениях с собственными детьми.
Прошлое женщины может быть наполнено разными обстоятельствами, которые стали преградой на пути к ее зрелости: у нее могут быть сложные отношения с собственными родителями, она могла много болеть в детстве или пережить утрату значимого взрослого.
Все ситуации, в которых у матери не хватило ресурсов, чтобы справиться, будут продолжать влиять как на ее собственное состояние, так и на ее отношения с ребенком.
Интересное по теме
Как стать хорошим родителем, если у вас было плохое детство
Важно понимать: какой бы хорошей мать ни была, она человек со своими достоинствами и недостатками.
«Достаточно хорошая мать», по мнению британского детского психолога Винникотта, — не идеальная, а последовательная. Она слышит потребности ребенка и помогает ему, благодаря чему между ними появляется эмоциональная связь. Также у нее есть силы, внутренний ресурс, чтобы в стрессовое время выдержать эмоции ребенка.
Как понять, есть ли у нас материнская травма?
В психотерапии материнская травма — это эмоциональная травма, полученная в отношениях с матерью, то есть вред, нанесенный психическому здоровью ребенка в результате интенсивного воздействия неблагоприятных факторов и стресса.
Не все негативные события приводят к травме. У ребенка достаточно гибкая психика: то, что для взрослого станет трагедией, ребенок может пережить. Кроме того, дети часто не осознают, что происходит что-то ненормальное, так как еще не понимают, как все устроено.
непереносимую боль (например, в результате физического наказания);
страх (например, когда что-то угрожает его здоровью или здоровью его близких):
сильное эмоциональное переживание (развод родителей, смерть питомца, переезд в другой город).
Травма может давать о себе знать в схожих ситуациях: человек вдруг испытывает необъяснимый страх, крайнюю степень неприятия чего-либо.
Например, уже во взрослом возрасте ваш партнер задерживается на работе без предупреждения. У вас повышается уровень тревожности, вы не способны думать ни о чем, кроме этой ситуации, вам страшно и физически плохо.
Может наступить нервный срыв, сопровождающийся длительными приступами рыданий. И даже после того, как все наладилось, вам снятся кошмары или у вас возникают навязчивые страхи.
Что за этим может стоять: травмирующий опыт брошенности или отвержения. Возможно, в первые годы жизни мать заболела и вынуждена была лечь в больницу. Разлука была непереносимая для ребенка. Или мать систематически угрожала разлукой. Страх потерять маму для ребенка в раннем возрасте подобен смерти, так как во многом от мамы зависит его жизнь.
Интересное по теме
Отверженные: как привязанность на самом деле влияет на нашу жизнь, отношения и поведение
Вас не интересуют отношения в принципе или все ваши отношения не заходят дальше определенного этапа. Головой вы понимаете, что хотите близости, так как потребность остается неудовлетворенной. И даже пытаетесь делать все, чтобы эти отношения были (регистрируетесь на сайте знакомств, соглашаетесь на свидания), но бессознательно делаете все, чтобы это ничем не закончилось.
Другой вариант: вы предпочитаете отношения только для секса. Такая форма отношений удовлетворяет безопасные потребности, а те, которые могут поднять травму из прошлого, — исключает.
Что за этим может стоять: опыт эмоционального, сексуализированного или физического насилия. Не заводить отношения — способ организма защитить себя от возбуждения, порожденного постоянным ощущением угрозы.
Организм тратит силы на невидимые процессы. Человек сверхбдителен, чтобы не допустить повторения травмирующего опыта, испытывает постоянный фоновый страх, бессилие, тревогу.
Что за этим может стоять: Ситуация, когда мать систематически использовала ребенка в своих целях. В таком случае человек во взрослом возрасте может постоянно присматриваться к действиям других людей: не пытаются ли они сейчас им манипулировать, использовать его.
С помощью различных веществ человек может пытаться приглушить боль, забыться, стабилизировать свое состояние.
Что за этим может стоять: контролирующая и / или эмоционально холодная мать, рядом с которой невозможно расслабиться. Человек привыкает к напряжению. Или опыт, где расслабление стоило слишком дорого и человек сделал для себя вывод, что расслабляться опасно.
Так как у тела ресурсы ограничены, организм все равно требует отдыха. Алкоголь может быть единственным «безопасным» способом расслабиться. Все неприятные последствия и ответственность за них можно списать в последующем на действие вещества.
Интересное по теме
Кто такой cycle breaker и почему их должно становиться больше? Представляем новое слово из мира родительства
Когда не обнаружено никакой другой причины для физического недомогания, то наиболее подходящими кандидатами становятся стресс и травма.
«Травма может сделать человека слепым, немым или глухим. Она может вызвать паралич ног, рук или того и другого. Она может вызвать хронические боли в шее и спине, синдром хронической усталости, бронхит, астму, желудочно-кишечные проблемы, сильный предменструальный синдром, мигрени и массу так называемых психосоматических расстройств. Любая физическая система, способная связывать неразряженное возбуждение, вызванное травмой, действует по ясным правилам. Блокированная энергия будет использовать любой аспект нашей физиологии, доступный для нее», — считает ученый-физиолог Питер Левин, автор книги «Пробуждение тигра», которую я очень рекомендую.
Что за этим может стоять: сильные невыносимые чувства. В результате человек делает неосознанный вывод о том, что чувства — это плохо, и пытается не сталкиваться с непростыми переживаниями. Однако невозможно вытеснить весь негатив и оставить один позитив. В результате такого подхода изолируются и приятные переживания. Как результат — чувство опустошенности.
За каждым чувством стоит какая-то потребность. Если человек перестает считывать свои чувства, доступ к своим желаниям у него также закрыт. Как следствие — ощущение неудовлетворенности, несчастности, бессмысленности.
Бетани Уэбстер, авторка книги «Обретение внутренней матери», выделяет ситуации в отношениях с матерью, которые могут привести к травме:
Мать использует дочь как успокоительное средство и контейнер для слива своих непроработанных эмоций.
Мать довольна лишь тогда, когда дочь соглашается и не противоречит ее взглядам и установкам. Мать отвергает дочь, если та проявляет самостоятельность.
Мать использует дочь как нарциссическое расширение, присваивая себе все внимание и похвалу, достающиеся дочери.
Интересное по теме
«Я устала стараться быть хорошей дочкой, переживать, искать себе оправдания»: честный монолог о конфликте с матерью
Дочь чувствует, что мать предъявляет к ней непомерные требования, и тратит неадекватное количество сил и энергии, переживая из-за проблем матери и поисков путей их решения.
Матери кажется, что она имеет право вмешиваться в основные сферы жизни дочери и контролировать их.
Мать критикует дочь из страха показаться плохой матерью и воспринимает нормальные проявления отрицательных эмоций ребенка как угрозу своему контролю и признак своей родительской несостоятельности.
Проработать материнскую травму — не значит обвинить во всем мать. Ваша мама могла делать для вас все возможное. Может быть, ей пришлось пережить невероятные страдания и тяготы в жизни. Но ваши чувства тоже имеют значение.
Суть проработки материнской травмы в том, чтобы взять на себя личную ответственность за свою жизнь. Принять себя и свои качества без стыда и пойти более здоровым путем в воспитании своих детей.
Источник: Сноб (snob.ru), Москва, 6 сентября 2020
Чувство вины знакомо каждому. Но как жить, когда оно становится деструктивным и приобретает патологические формы? Люди с синдромом вины рассказали «Снобу», кто в детстве навязал им это ощущение и как оно осложнило их взрослую жизнь.
История Александры
Мне лет пять, сестре около трех. Мы балуемся. У мамы не получается нас успокоить, поэтому она ложится на диван, закатывает глаза и просит позвать соседку: «Я умираю!» Мы верим ей (мама сильно болела, мучилась астматическими приступами удушья и все мое раннее детство лежала в больницах), плача, обещаем слушаться, и просим: «Только, пожалуйста, мамочка, не умирай!» С тех пор я очень боюсь смерти и часто о ней думаю.
Я поздний ребенок. Моя мама выросла в консервативной семье. Она с детства внушала нам с сестрой, что добрачный секс — плохо, девушки, потерявшие невинность до свадьбы, — проститутки, а сам секс — грязь и мерзость и нужен только для рождения детей. Думаю, эти взгляды объясняются еще и тем, что она вышла замуж за нелюбимого человека, который был сильно старше ее. Это был своеобразный брак по расчету: матери нужно было зацепиться в большом городе, а отцу, для которого это был второй брак, была нужна бесплатная домработница. Когда, будучи подростком, я делилась с мамой своими любовными переживаниями и неудачами, она могла назвать меня идиоткой и сказать, что я сама виновата, потому что приличные девочки за мальчиками не бегают. Вместо поддержки и слов утешения я слышала только обвинения и упреки. При этом я не могу сказать, что чувствовала себя нелюбимой или недооцененной во всем остальном.
До 18 лет матери удавалось держать меня в ежовых рукавицах. Потом я начала «бунтовать»: перекрасила волосы в черный и сделала пирсинг. Отношений у меня по-прежнему не было. Мама постоянно контролировала, где я и с кем. Невинности я лишилась за два месяца до своего двадцатилетия. Мама уехала отдыхать к сестре, и я могла гулять допоздна с кем хочу. Отец относился к этому спокойно. Это был секс ради секса. Природа начала брать свое в 16 лет, но как-то возможности не было. А тут я просто переспала с парнем, которого знала пару недель. Помню, первой моей мыслью было: «Теперь меня никто не возьмет замуж».
С тех пор каждый раз, вступая в отношения или занимаясь сексом с новым партнером, я чувствую себя виноватой. Меня беспокоит, что они подумают обо мне плохо, хотя они и не думают. Я не хочу, чтобы они считали меня шлюхой. Эта установка, вбитая мне в голову еще в детстве, не дает мне спокойно жить, хотя мозгом я понимаю, что все это глупости.
Когда мать узнала, что я не «девочка», она сказала, что разочарована, что я ее опозорила: «Ты совершила “ошибку”, надеюсь, “ошибаться” (читай: заниматься с кем-то сексом до брака) снова не будешь». До сих пор, когда мы ссоримся, она иногда может назвать меня проституткой только за то, что у меня было больше одного партнера, да еще и до брака. При этом секс в моей жизни случался нечасто, и я никогда не изменяла постоянному партнеру, даже если спала с ним пару раз в год, до полного разрыва отношений. Ну вот, я опять начинаю оправдываться…
Сильное чувство вины повлияло не только на мою сексуальную жизнь. Мама, привыкшая жить нашей с сестрой жизнью, так и не смирилась с тем, что мы выросли. Когда в 25 лет моя сестра решила жить отдельно и съехала, мать со слезами на глазах обвиняла ее в неблагодарности, в том, что она «бросила на произвол судьбы пожилых родителей» и т. п. Отец, надо сказать, воспринял переезд дочери как само собой разумеющееся и не делал из этого трагедии. Я съехать так и не смогла. Чувство вины, любовь к родителям и ощущение того, что семья важнее всего, взяли надо мной верх, хотя я и понимаю, что съехать — не значит бросить. Ну и родители у меня действительно пожилые, я немного помогаю им финансово (что также не дает мне снимать жилье) и выполняю разную мелкую работу по дому: от хождения за продуктами в магазин и записи в поликлинику до прибивания полочек и починки ноутбука.
Все было бы нормально, но мать до сих пор пытается меня контролировать и лезть в мою личную жизнь («Хорошие девочки так себя не ведут!» — «Мама, я взрослая женщина! Хватит разговаривать со мной как с маленькой!»). Я пытаюсь отстаивать свои границы и учусь говорить «нет». Часто это заканчивается ссорой. Я срываюсь и ору матом, что меня все *** [достало], что я так больше не могу. Если мама проезжается по больному, могу ее послать. Раньше я всегда молчала, терпела ее оскорбления, но потом мне надоело. В ответ слышу, что я не имею права ее оскорблять, а она может это делать, потому что это она меня родила, а не наоборот. За эти срывы я потом очень себя виню. А мама начинает рассказывать подругам, что дети неблагодарные и не нужно им посвящать свою жизнь.
В последнее время я много плачу и думаю, что лучше бы я переехала. «Ну и съезжай! — говорит она, а потом почти сразу: — И ты туда же! Да я на вас всю жизнь положила, ночами не спала!» К слову, мать до сих пор безуспешно пытается вернуть мою сестру в отчий дом, пробуя повлиять на нее через родителей подруги, с которой сестра снимает квартиру. Мои разговоры на тему, что сестра давно уже взрослая, самостоятельная, независимая и не нужно вмешиваться в ее жизнь, приводят только к одной реакции: «Я не вмешиваюсь! И вообще, я мать, я знаю, как лучше. Она должна жить дома. Вот когда замуж выйдет, пусть делает что хочет».
Мама, в силу обстоятельств, так и не подала «стакан воды» своей матери. За лежачей бабушкой, которая жила в другой стране, много лет ухаживала моя тетя. Она так и не устроила свою жизнь. Иногда мне кажется, что со мной будет так же и что я освобожусь, только когда мамы не станет. Я ненавижу себя за эту мысль. И очень боюсь этого момента: я люблю родителей и не хочу их терять.
Все эти выяснения отношений и грызущее чувство вины отнимают очень много энергии, поэтому я стараюсь не выходить из комнаты и свести общение с мамой к минимуму, а это сложно — мы же живем в одном доме. Ну и, конечно, потом мать начинает обижаться, что я с ней мало общаюсь, а я опять начинаю терзаться чувством вины. И так по кругу.
Вероника Тимошенко, психолог Семейного центра «Отрадное»:
Многие психологи считают, что причиной ощущения вины у взрослых является строгое или даже жесткое воспитание, которое не учитывает потребности ребенка. Мать Александры использовала манипулятивные приемы, внушала девочке, что та обязана оправдывать ее ожидания, часто идеалистические. Чувство вины, навязанное девочке, использовалось как рычаг влияния на ребенка.
Человек, выросший в такой семье, как бы проживает не свою жизнь. Комплекс вины заставляет его постоянно угождать родительской воле. Он испытывает страх перед выбором: выбирает, кем быть, с кем жить, как себя вести, не самостоятельно, а с оглядкой на родителей. При этом ему кажется, что он недостаточно хорош в своем деле, в своих отношениях с партнером, детьми, друзьями. Чувство вины мучительно и доставляет огромный дискомфорт, который не дает чувствовать себя счастливым.
История Марьяны
Мама всю жизнь говорила мне, что я какая-то неправильная, что я ни с чем не справлюсь и ни на что не способна. Я ей верила и с детства жила с ощущением тревожности, думая, что так живут все. Только в прошлом году, когда из-за панических атак я обратилась за помощью к психотерапевту, у меня начали открываться глаза.
Мама с детства меня стыдила и винила во всем. Помню, однажды поздно вечером я, маленькая, проснулась и не нашла маму рядом. Я очень испугалась и, громко рыдая «Мама! Мама!», выбежала на крыльцо. Тут она появилась и, вместо того чтобы меня успокоить, начала орать, что мне должно быть стыдно, что я позорю ее перед соседями, такая большая — пугаюсь! Еще случай. Мы с мамой поздно возвращались домой. Идти было далеко, и нас взялись подвезти какие-то солдаты. Их было трое. Мама, тревожный человек, напридумывала себе что-то и начала плакать. Может, боялась ехать одна с тремя мужчинами. (Позже она рассказывала подруге, что не знает, что на нее тогда нашло.) Я испугалась и, не понимая, почему мама рыдает, тоже начала реветь. В итоге нас высадили на обочине. Мама начала кричать, что это сделали из-за меня и не надо было мне плакать. И таких ситуаций, когда меня делали виноватой, было много.
Вообще, мне кажется, что мы с младшим братом для мамы были чем-то вроде кошек: если мама была в хорошем настроении, могла погладить по голове, если в плохом — нам не стоило путаться у нее под ногами. У мамы была присказка, которой она пугала нас с братом, если мы не слушались: «Вы еще ко мне подскочите». Услышав это, мы кидались делать все. Правда, она нас не била. Бил наш отец-алкоголик — я до смерти его боялась. Мама это знала, но ничего не делала — ей плохо даются любовь и поддержка. Поэтому с детства я старалась быть максимально удобной для родителей: тихо сидеть, мало разговаривать, лишний раз ничего не просить, лишь бы они не сердились. Я считала, что так они будут меня больше любить и меньше ругать.
Через несколько лет мать развелась с отцом и частенько говорила нам с братом: «Если вам что-то не нравится, живите с ним». У меня было ощущение, что маме все равно, есть мы или нет. После развода мне ее ужасно не хватало: она много работала и практически все свободное время проводила с подругами. На фоне пережитого стресса в 16 лет у меня развились социофобия и обсессивно-компульсивное расстройство, позднее — генерализованное тревожное расстройство. Мы с психотерапевтом до сих пор работаем над этим.
Я поступила в университет, но позже бросила учебу из-за накрывшей меня на третьей сессии депрессии. Мама тогда как раз начала намекать, что не знает, чем платить дальше за обучение. А я уже была так вымотана, что в каком-то смысле решила сделать ей «одолжение», бросив все. Я думала, что недостаточно умна, чтобы учиться в университете, и мне нужно идти работать продавцом, как мама. Хотя все предыдущие сессии я сдавала успешно. После этого мама постоянно говорила мне, что я неудачница, что теперь у меня единственный выход — найти богатого мужа и жить за его счет, потому что толку от меня все равно никакого. Манипуляции, вранье, сарказм, обесценивание, критика и постоянное убеждение в том, что я беспомощная, подавались как забота обо мне. Поэтому я долго идеализировала маму и верила, что проблема исключительно во мне, что во всем виновата я. Доходило даже до мыслей о самоубийстве — таким скверным и никчемным человеком я себя чувствовала.
Я прожила с матерью еще лет десять — не было финансовой возможности съехать. Постоянные крики, скандалы, «ты живешь в моем доме, поэтому делай так, как я тебе говорю». Очень тяжело жить с человеком, который вечно всем недоволен и всех критикует. В 28 лет я съехала и наконец смогла выдохнуть. Мой брат, который младше меня на два года, до сих пор живет с мамой и не собирается съезжать. Он считает ее спасительницей, которая увезла нас от агрессивного отца-алкоголика. Думаю, брат подсознательно считает, что, пока он живет с матерью, с ним все будет в порядке.
С переездом тревога и депрессия никуда не ушли. Каждый раз, когда мы встречались с мамой, настроение портилось: меня словно бы откидывало назад, в прошлое, где меня ни во что не ставили и постоянно попрекали. Когда я говорила, как было бы здорово уехать жить в другой город или страну, она говорила, мне, что я не справлюсь и пропаду, да и вообще, как я могу мать родную оставить. Если я что-то не хотела для нее сделать, она говорила: «Ну, как же так, ты родной матери отказываешь?» И я снова чувствовала себя виноватой.
Пару лет назад к моей тревожности и депрессии прибавились панические атаки. Помню, в одну из ночей, когда меня накрыло, я позвонила маме и попросила поговорить со мной, потому что мне было очень страшно и казалось, что я умираю. Мама только раздраженно сказала, что я выбрала не самое удобное время для звонка, потому что ей завтра рано вставать на работу, и я сама должна справиться со своими проблемами. Больше я за помощью к ней не обращалась и наконец обратилась к психотерапевту. Он помог мне избавиться от панических атак и понять, что я не обязана поддерживать отношения с людьми, от общения с которыми мне плохо, даже если это мои родственники. Я поняла, что все это время не разрывала связь с мамой только из чувства долга, и в итоге прекратила общение. Но иногда я думаю, что ошиблась, что мне все это показалось, что вдруг мы с терапевтом не правы и своим решением я нарушаю вековые общественные устои. Мой внутренний ребенок до сих пор боится маму, от которой зависел в детстве.
Вероника Тимошенко, психолог Семейного центра «Отрадное»:
Марьяна выросла в дисфункциональной семье с зависимыми и созависимыми родственниками, а ее мать была эмоционально нестабильна. В таких семьях не соблюдаются личностные границы, нет уважения к друг другу и к детям, а у детей нет ощущения безопасности. Ребенку, чтобы выжить, приходится подстраиваться под взрослого, выполняя его эмоциональные запросы. Впоследствии эта стратегия не дает личности проявить себя и жить полноценной жизнью и может стать причиной различных расстройств.
История Сергея
Мой папа вырос без отца. Его мать работала кондуктором. Денег, чтобы поднять на ноги двоих детей, едва хватало. Отец рано узнал, что такое ответственность и самостоятельность. Хотя мы играли с ним в футбол, ходили на рыбалку, он не участвовал в моем непосредственном воспитании и никогда не давал советов, которые так нужны мальчику, — например, что делать, если начинается драка.
Моя мать — младший ребенок в многодетной деревенской семье. Ее детство тоже нельзя назвать счастливым: ей приходилось много хлопотать по хозяйству, а мой дед, выпив, иногда бегал за ней с топором забавы ради. После школы мать перебралась в город и выучилась на педагога. Она относилась ко мне не как к сыну, а как к ученику, плюс очень опекала меня. Мать постоянно ругала меня за оценки ниже пятерки, даже если это была пятерка с минусом, сравнивала меня с другими детьми и с собой: «Я училась на пятерки, ты тоже должен так учиться!» При этом за отличные оценки меня не хвалили, потому что получить пять — «нормально», «так и должно быть». Или вот еще показательный пример ее отношения ко мне. Когда мне было лет 5–6, я играл во дворе с пацанами: меня кинули в сугроб и навалились сверху, а я чуть не задохнулся, так как был самым мелким. Испуганный и зареванный, я вернулся домой и матюгнулся с порога на пацанов. За это мне тут же прилетело рукой по губам от матери, потому что я не должен ругаться. Почему я плачу, мать абсолютно не интересовало.
Когда мне было 12, родители взяли ипотеку — чтобы ее выплачивать, отец работал до поздней ночи. Примерно в этот же период мы забрали к себе парализованную бабушку, у которой начался маразм. Все это негативно сказалось на семейном психоэмоциональном фоне. После уроков я вынужден был сидеть дома и ухаживать за бабушкой. Я стал хуже учиться. Мои попытки оправдаться перед матерью ни к чему хорошему не приводили: в ответ на мои аргументы вроде «есть дети, которые учатся хуже» она лицемерно парировала «меня они не волнуют», хотя мать часто сравнивала меня с теми, кто учится лучше. Во время этих ссор я иногда слышал от матери «Вот некоторые в детском доме вообще без родителей живут, поэтому ты должен быть счастлив!» Я не понимал, почему она так со мной себя ведет, и в какой-то момент начал чувствовать себя нежеланным ребенком (позднее я предъявлял за это родителям претензии, пытаясь вызвать у них чувство вины — использовал против них их же методы). К тому же отец иногда, без зла или намерения причинить мне боль, рассказывал, что еще до женитьбы, в другом городе, у него хорошо складывалась работа ученого и он жалеет, что ему по семейным обстоятельствам пришлось все бросить и вернуться домой. Мое сознание извращало эту историю до мысли: «Раз он жалеет, что вернулся — значит, жалеет, что семью завел, что я родился».
К 16 годам я заработал депрессивное расстройство. Попытки словесно оправдать себя, избавиться от чувства вины, доказать, что я нормальный, ни к чему не приводили, а только усугубляли ситуацию, и я начал себя калечить. Физическая боль отвлекала от душевной и давала высвободиться эмоциям. В порыве злости, отчаяния, истерики я мог набить ручкой гематому на лбу и исколоть себе руку ножом. У матери тут же включался «материнский инстинкт», и она оставляла свои нападки. Получается, я становился тем, кто манипулирует и вызывает чувство вины. Мы менялись ролями.
В 23 года депрессия достигла пика: я потерял сон, не ощущал вкуса еды, вставал с ощущением, что на голову положили кирпич, и думал о суициде («Нет человека — нет проблемы»). Хорошие друзья отправили меня к психиатру. Сеансы психотерапии помогли мне вернуться в относительную норму, восстановиться физически и изменить отношение к ситуации. Однако я не могу сказать, что решил все свои проблемы.
Мое критическое состояние повлияло на отношения с родителями. С отцом я общаюсь нормально, поскольку к нему у меня меньше претензий. С матерью — когда как. Хотя у нас и были долгие беседы про прощение друг друга, ее привычка при любой ссоре вспоминать события 10–15-летней давности вызывает у меня острую ответную реакцию. Мы все еще периодически бросаемся друг в друга желчью, просто сейчас в конфликте доминирую я (при этом я не желаю родителям зла). Это абсолютно никому не идет на пользу, поэтому я решил отстраниться и свести контакты к минимуму. Когда я переехал от родителей, жить мне стало значительно легче.
Вероника Тимошенко, психолог Семейного центра «Отрадное»:
Мать Сергея была эмоционально холодна и дистанцировалась от ребенка. Помимо чувства вины навязала ему комплекс отличника.
Патологические размеры и формы чувство вины начинает принимать тогда, когда человек занимается постоянным самобичеванием, не верит в свои силы, становится обидчивым, отказывается думать и мечтать о будущем. Чтобы избавиться от этого деструктивного чувства, человеку нужно признать, что оно приобрело у него патологическую форму, и пойти на прием к специалисту. Потому что, как правило, самостоятельно принять постулаты, что никто не обязан соответствовать ожиданиям других, что у каждой личности есть свои границы, что каждая личность цельная и ценна сама по себе, посмотреть на ситуацию с разных углов, человек с комплексом вины не может.
Комплекс вины идет рука об руку с понятием долженствования. Есть расхожее понятие «никто никому ничего не должен». Оно может звучать спорно. Но попробуйте заменить слово «должен» на слово «хочу», и тогда ваши действия и ваша жизнь приобретут совсем другой смысл: я помогаю близким не потому, что должен, а потому что люблю их и хочу помочь. Чувствуете разницу?
Не стоит винить родителей и свое тяжелое детство в своих собственных уже взрослых проблемах и неудачах. Постарайтесь стать своему внутреннему ребенку лучшим родителем. Ваша жизнь в ваших руках.
Что такое комплекс вины и как от него избавиться
Ирина Кутянова, психолог Семейного центра «Печатники»:
Чувство вины — гипертрофированное чувство ответственности, оно может быть как рациональным, так и нерациональным. Нерациональное чувство вины возникает, когда на ребенка возлагают несоразмерную его возрасту ответственность (как в третьей истории), требуют и ожидают от него слишком многого. Ребенок не справляется и чувствует себя виноватым.
Во всех историях дети были нежеланны или рождены не в любви — и в этом изначально корень проблемы. То есть формирование комплекса вины началось еще до появления этих детей на свет. Такие дети всячески пытаются заслужить любовь родителей, но при этом считают, что недостойны быть счастливыми. Они стараются быть удобными, сначала для родителей, а в дальнейшем и для окружающих.
Нежеланным или рожденным не в любви детям родители бессознательно транслируют негативные установки на жизнь: не люби, не живи, не будь счастливым. Например, в первой истории мама на подсознательном уровне считала, что пошла на несчастливый брак, поэтому и дочь не имеет права быть счастливой и должна следовать по ее пути, а ее собственные желания — это плохо и греховно. В таких семьях существует проблема эмоционального слияния, отсутствия границ, ребенок воспринимается не как отдельная личность, а как собственность родителей.
Поэтому, чтобы преодолеть комплекс вины, человеку нужно работать с выстраиванием личностных границ, понимать, когда он действует под влиянием собственных эмоций, а когда — под влиянием чужих, повышать свою ценность и значимость и дать себе разрешение на то, чтобы жить, любить и быть счастливым человеком. Для людей с комплексом вины важно работать с высвобождением эмоций, хотя осознавать свою нежеланность и травматичное детство для них будет очень болезненно. Им важно отделиться от родителей, прежде всего эмоционально. Иногда необходимо физическое разделение: съехать и не позволять родителям вмешиваться в свою жизнь. Когда это происходит, чувство вины ослабевает и отношения выравниваются.
Однако таким родителям не просто отпустить своих детей. Когда дети вырастают, родителям становится страшно, что они станут ненужными. Тогда начинаются манипуляции: например, маме вдруг становится плохо, когда сын собирается на свидание или как-то пытается устроить свою личную жизнь. Родители начинают нагружать детей ответственностью и напоминать о неоплатном долге. Хотя забота о родителях заложена в нашей культуре, жизнь направлена на движение вперед: дети отдают «долг» своим детям. Ребенку, выросшему без родительской любви, сложно возвращать ее родителям. Он делает что-то для родителей вымученно, из гипертрофированного чувства вины и долга, а не из любви. Когда же ребенок растет в любви, он возвращает не «долг», а заботу, по собственному желанию.
Всегда ли виновата мать?
Мать выступает в роли идеального обвиняемого: она, по расхожему
мнению, отвечает за наши неврозы, неудачи, печали… Почему мы так на нее сердимся? Может быть, мы несправедливы? Предлагаем вам трезво взглянуть на материнскую роль.
Инга — мать двух дочерей. Старшая долго страдала анорексией, от которой ей в конце концов удалось избавиться. Младшая борется с тяжелыми приступами булимии. Инга пыталась уговорить ее обратиться к специалисту, но ответ ее расстроил: «Если у тебя такие дети, значит, тебе самой стоило бы пойти к психотерапевту!»
Послушать некоторых из нас, так можно подумать, что мать — что-то вроде болезни, которая скрывается за любым нашим симптомом. Но почему мы «больны» ею?
«Мать — изначально конфликтная фигура, потому что чувства к ней всегда противоречивы, — объясняет психотерапевт Светлана Федорова. — Мы никуда не уйдем от того, что появились на свет из тела матери. И у каждого из нас есть соблазн вернуться в «потерянный рай» полного слияния с ней: к тому состоянию всемогущества и нарциссизма, когда все наши потребности удовлетворялись, когда не было внутренних конфликтов, не было душевного страдания.
Но у нас есть и противоположное желание — отделиться от матери, быть независимыми, идти своим путем. Развиваясь, мы атакуем материнскую фигуру снова и снова, решая для себя эту дилемму».
С точки зрения психоанализа самое начало жизни — первые заботы матери о нас, первый телесный контакт, обмен взглядами
Это та основа, на которой строится наша личность. Оно оставляет неизгладимый след в нашей истории в силу основополагающего принципа «повторения»: из взаимоотношений с матерью вытекают все остальные наши отношения.
Даже сегодня, несмотря на усилия «новых отцов», все более нежных и готовых заниматься ребенком, именно мать проводит с новорожденным больше всего времени. Мать и младенец поддерживают особые отношения, которые становятся продолжением физической связи, объединявшей их на протяжении девяти месяцев.
Хотя материнскую роль в семье может выполнять и заместительница, напоминает системный семейный психотерапевт Варвара Сидорова: «В советские времена, когда матери довольно рано выходили на работу, в этой роли часто оказывалась бабушка. Она давала ребенку тепло и помогала ему узнавать мир, ее он видел, засыпая и просыпаясь. И кого в таком случае мы будем винить во всем, бабушку или мать?» — улыбается психотерапевт.
Без гарантий
«Она была слишком мягкой, а с парнем надо было быть строже. Вот поэтому я такой несобранный, безвольный», — жалуется 25-летний Никита. Упреки в адрес матерей звучат так, будто они нарочно делали что-то неправильно. Мы совершенно не принимаем в расчет силу бессознательного, которая действует на матерей.
«Возьмем для примера самый тяжелый для ребенка случай холодной, депрессивной матери, — предлагает Светлана Федорова. — Мать переживает свой внутренний конфликт, который не позволяет ей делиться с ребенком своей жизненной энергией, любовью к жизни. Она не властна над собой. Можно ли здесь говорить о вине?»
Значит, проблема в том, что матери не осознают свои чувства?
«Конечно, чем лучше мы себя осознаем, тем больше шансов, что развитие ребенка будет успешным, — отвечает психотерапевт. — Но и здесь нет никаких гарантий. Даже осознавая свои чувства, мы не всегда способны совладать с ними. Например, детский плач может вызывать у некоторых матерей непереносимую тревогу, хотя они знают, что ребенок вне опасности».
«Обвинять мать в том, что она такая, какая есть, — все равно что обвинять стол в том, что он квадратный, — продолжает Варвара Сидорова. — Ведь и у нее тоже была мать, а у той своя мать, и эта цепочка уходит в глубь веков».
Кроме того, далеко не всегда мать может предугадать, какое из ее действий окажется ошибкой
«Одно и то же действие для какого-то ребенка окажется разрушительным, травматичным, а для другого нет. Когда психологи говорят, что такое-то действие приводит к такому-то последствию для ребенка, на самом деле подразумевается «чаще всего», — поясняет семейный психотерапевт.
И кстати, как насчет отца? Ведь его роль не менее важна.
«Это роль третьего, который призван разомкнуть симбиотические отношения матери и ребенка. Сумел ли он с этим справиться? Этот момент часто не учитывается теми, кто склонен упрекать во всем мать», — отмечает Светлана Федорова.
Не путать начало и причину
«На первых сеансах моей работы с психотерапевтом я говорила только о ней, — рассказывает 39-летняя Эмма. — Я была убеждена, что мать — первопричина всех моих неудач в личной жизни. Посмотреть в другую сторону было абсолютно невозможно!»
Что говорят эти жалобы выросших детей о них самих?
«Мы призываем к ответу мать, например, потому, что нам больно и мы надеемся найти причину этой боли вне самих себя и в самом начале нашей жизни. А в самом начале нашей жизни была мать, — объясняет психоаналитик Виржини Меггле. — Однако мы забываем, что начало не тождественно причине. Все начинается с матери, но это не значит, что мать всему причиной».
За этим смешением скрывается бессознательное желание остаться ребенком, зависимым от матери. Такое положение, даже если причиняет боль, все-таки порой обходится дешевле, чем страх стать взрослым и перерезать пуповину.
Светлана Федорова предлагает еще одно объяснение: «У некоторых из нас есть такая фантазия, что раз мать дает жизнь, то она может ее и отнять, забрать обратно себе. И это рождает много сложных и тяжелых чувств. Когда у нас возникает тревога, то удобный способ избавиться от нее — это взвалить ответственность за свою жизнь на мать».
Парадокс в том, что, призывая мать к ответу, мы одновременно виним себя за это. Да и сами матери склонны упрекать и винить себя.
Но идеальных матерей не существует, напоминает Варвара Сидорова: «Избежав одних ошибок, матери с неизбежностью делают другие».
Источник раздражения
«Иногда я вижу себя со стороны и ужасаюсь: неужели это я кричу на своего сына? Я, которая так мечтала о ребенке! Разве можно было представить, что он будет раздражать меня? Что я за мать?» — переживает 35-летняя Алина, мать трехлетнего Саши.
«Нам внушили раз и навсегда, что для матери ребенок — только и исключительно счастье. Это, конечно, предельно упрощенная картина, — комментирует Варвара Сидорова. — Как и все, что для нас жизненно важно, материнство многозначно, с ним связаны самые противоречивые чувства».
Гнев и раздражение возникают хотя бы потому, что появление ребенка для любой матери означает резкое ограничение ее личной свободы. Но если мы запрещаем себе какие-то «плохие» чувства, то запрещаем себе и любить, предупреждает Светлана Федорова.
Отрицая негативную сторону материнства, женщины усиливают свое чувство вины и оправдывают тех, кто готов кинуть в них камень.
«Между тем матери уже по своей природе чувствуют себя виновными, — объясняет юнгианский аналитик Брижит Аллен-Дюпре. — Поскольку, давая жизнь, они также сознают, что дают и смерть, ведь их ребенок когда-нибудь неизбежно умрет».
Отказаться от схемы «я и моя мать»
Как отойти от этого серьезного обвинения? Прежде всего нужно восстановить равновесие, считает Брижит Аллен-Дюпре: «Мать передает ребенку не только печали и страхи, но и энергию, способность держать удар, сопротивляться невзгодам».
Попробуем дать ей место в своем сердце, увидеть мать в контексте ее собственной истории. Какой была ее семья? Кто ее окружал, как к ней относились, какие травмы передавались в семье от поколения к поколению?
И наконец, переключим внимание на самих себя: почему я придаю ее влиянию такое значение?
«Когда мои клиенты начинают во всем обвинять мать, — рассказывает Светлана Федорова, — я спрашиваю: «Вы понимаете, что таким образом показываете свою очень сильную зависимость от матери? А где вы сами? Где ваше «Я?» И тогда в клиенте просыпается здоровая злость, он начинает размышлять, где ответственность матери, а где — уже его».
Постоянное обвинение матери во всех возможных грехах — это часто просто «отговорка», чтобы ничего не делать со своей жизнью
«Если же взять ответственность на себя, то тогда надо искать в поступках матери не вину, а причину того, что с нами происходит. Как этот опыт сказывается на нас сегодня? С этим уже можно работать, чтобы наладить свою жизнь».
Такая работа имеет и еще один эффект: перестав упорно критиковать мать и признав себя ответственным взрослым, а не жертвой воспитания, мы можем освободиться от собственного детского чувства вины.
А как быть матерям, преисполненным раскаяния в том, что «не так» воспитали своих детей? Ведь уже ничего не исправить…
«То, что произошло, уже произошло. Люди ошибаются. Надо просто признать свое право на ошибку, — предлагает Варвара Сидорова, — и не совершать еще одну: не сравнивать себя с другими, мол, у них получилось воспитать «как надо», а у меня нет. Хотя бы потому, что у других были другие обстоятельства. А кроме того, «успешность» воспитания не всегда очевидна, и как будут выглядеть его результаты через 20–30–40 лет, мы не знаем».
был такой загон. Она что — то положит, забудет куда и начинает орать потом. И все по нарастающей. «Девка, ты куда дела пульт! » — Не знаю, мама. — Говори, куда дела пульт?!!! — Я сейчас тебя ударю! — Не знаю, где пульт. И дальше начиналось, она могла мне быть тапком по губам, унижать. Теперь я любую ситуацию где есть хоть один намёк на ссору, эту ситуацию я безсознательно раскручиваю. У меня начинается дрожь в голосе, в коленках, ноги холодеют, конечности немеют. Но я не понимаю главного, почему мама так обращалась со мной? Это ведь ужасно дочь 6 — 7 лет бить тапком по губам. Госпади, я помню, как она любила меня избивать. Она спускала всю энергию на меня. Это так ужасно. Уже во взрослой жизни она не изменилась, она меня так же унижала и предавала ужасным способом. Теперь мать биологическая через других людей хочет наладить контакт со мной. Я её не принимаю.У меня паническая атака от одной только мысли о том, что прийдется с ней общаться. Моя мать не признает свои ошибки в воспитании, она мне врет, пытается внушить, якобы ничего и не было, несмотря на то, что её выплескивание злости на маленького ребёнка повлияло на всю мою дальнейшую жизнь, я так и не научилась выстраивать отношения с другими людьми. Вся моя жизнь пошла на переносяк. Я выбирала тиранов, объюзеров, манипуляторов и лжецов. Я ситала нормальным, когда тебя обижают, унижают, бьют и обесценивают. Я потеряла себя.
апрель 18, 2021 г.
Всего ответов: 3
Марина
11-й в Психологии
апрель 19, 2021 г.
Здравствуйте, Оля. Сейчас вам эмоционально тяжело от собственных эмоций, усталости, перегруженности, нерешенных проблем. Вы чувствуете боль за то, что так происходит в вашей жизни, вы страдаете и жалеете себя. Проанализируйте всю сложившуюся ситуацию. Почему так происходит? Прислушайтесь к своим эмоциям. Подумайте о себе, что хотите именно вы? Мама — это слово в каждом человеке должно вызывать прилив тепла, чувство благодарности и любви. Но есть и много родителей, которые наносят ребенку эмоциональную боль. И сложные отношения в семье провоцируют проблемы и во взрослой жизни. Маленький ребенок воспринимает родителей как воплощение совершенства. Постоянная критика формирует чувство неуверенности в своих силах, а также порождает страх неудачи. Такое поведение, замечания вашей мамы способны ранить ребёнка и нарушить его отношения с родителями, доверие в семье. Своими поступками и словами ваша мама обесценивала и обесценивает вас. Такое обесценивание приводит к тому, что человек (ребёнок или взрослый) начинает чувствовать себя хуже другого — более неумелым, менее умным, неспособным. Проблемы во взрослой жизни берут свое начало в детстве. А в некоторых случаях ситуация усугубляется тем, что родители продолжают участвовать в жизни своего повзрослевшего ребенка, нарушая границы и создавая еще больше сложностей. Эти обиды мы часто проносим через всю жизнь. Связь ребенка с родителями неразрывна. В будущем обида на мать, отца проецируется на отношение с другими людьми. Это чаще всего способствует разрушению гармоничных отношений. Вам нужно сепарироваться. Укрепляйте свои границы. Маму вы не измените. Единственное, что вы можете вынести хорошего из этих отношений – это то, как себя не надо вести в отношении своих детей и окружающих. Вам предстоит разобраться в том, что происходит внутри вас. Что из прошлого вы несете за собой и как это на вас влияет? что было самым болезненным? что причинило вам сильную боль и повлияло на самооценку? Осознайте, что именно послужило причиной вашего состояния. Что сделало вас уязвимой? Разберитесь в своих подлинных чувствах. Что на самом деле вы пытаетесь скрыть? От чего вы бежите? Что можно сделать именно сейчас для того, чтобы начать жить счастливо? Нужно по-новому посмотреть на свои проблемы и трудности, определитесь со своими желаниями и действиями по выходу из него. Вам нужно проделать работу над собой и сделать оценку тем эмоциям, чувствам и состояниям, которые вас не устраивают, которые вы хотите изменить, а что оставить в своей жизни, поставить новые цели и задачи и найти способы для реализации тех действий, которые будут способствовать таким изменениям.Наполняйте свое сознание положительными эмоциями, заполняйте позитивом, гоните депрессивные состояния, апатию. Вам нужно научиться фокусироваться на положительных событиях, проанализируйте, что вас радует, Для создания и укрепления спокойного внутреннего ощущения помогает йога, медитация, техники релаксации и дыхательные методики. Не старайтесь всем понравиться. Этим мы просто отдаем энергию в бездонную яму. Направляйте энергию на то, что изменить нужно и можно — самый лучший вариант. Ориентируйтесь на свои чувства и желания, цели и принципы и помните про личные границы. Наращивайте свою внутреннюю психологическую опору, опору внутри себя, жизнестойкость, внутренний стержень, самодостаточность можно развивать в любом возрасте, способность к самоподдержке и преодолению жизненных невзгод. В том числе надо самосовершенствоваться, работать над собой, над своей ценностью, значимостью, уверенностью и любовью к себе, ведь счастье именно в этом прекрасном балансе. Работайте над своей комфортностью в этом мире, ведь никто не сможет это сделать за вас. На индивидуальных консультациях с психологом вы можете разобраться со своими чувствами, в результате чего совместными с вами усилиями найти требуемые ответы. От всей души желаю вам мудрых и правильных решений!
Лучший ответ по мнению автора
Здравствуйте, Оля.
Вы выросли в нездоровой атмосфере. Мама могла быть психически нестабильна. Но детство закончилось и Вы можете преодолеть травмы прошлого, отпустить обиды, чтобы жить без страха, спокойно и благополучно, научиться ладить с другими людьми. В чём может помочь психолог.
И в личной жизни делать осознанный выбор, где будет взаимоуважение, бережное, теплое и любящее отношение.
«… Есть хоть один намёк на ссору, эту ситуацию я безсознательно раскручиваю», — этот момент можно научиться регулировать, отслеживать, мыслить позитивно. Мозг так устроен, что невозможно одновременно думать о хорошем и плохом, у Вас есть выбор. Направьте свои силы на достижение желаемого.
Здравствуйте, Оля! То, что Вы пережили — насилие со стороны самого близкого человека. В том возрасте Вы могли не осознавать, что происходит, так как у ребёнка ещё нет опыта, нет понимания того, что родители могут нанести вред, дети полностью доверяют.
Но, Вы росли и уже с возрастом начинали понимать то, что происходило и тогда Вы стали сталкиваться с этими чувством, появилась отсроченная волна травматизации, и она накрывает до тех пор, пока человек не начнет работать со своей травмой.
Вам предстоит тяжелый путь. Переоценка отношений с матерью, работа с чувством вины, злости, обиды, гнева, непонимания, несправедливости. У Вас украли Ваше детство, безопасность и защиту. Эти чувства были разрушены тогда, когда Вы осознали, что происходило.
Вам предстоит заново собрать свой островок безопасности, защиты и доверия. Если раньше, когда Вы были ребёнком, это формировалось под влиянием родителей, то сейчас именно Вы сами сможете помочь себе.
Но, это тяжелый путь. Отгоревать боль, злость, отпустить эти чувства, понять, как Вам быть сейчас, как понять и принять себя, учитывая тот опыт прошлого насилия, чтобы он не разрушал Вас и Ваше настоящее.
Вам предстоит по кусочкам собирать себя и отпускать эту травму. Вы не сможете это забыть, но Вам важно оставить это в своём прошлом, не убегая от этого, а приняв то, что это было, ведь прошлого уже не изменить.
Токсичная мать — это мать, не способная на любовь к своему ребенку (в частности к дочери). Основное поведение в отношении ребенка — это манипуляция, навешивание чувства вины, перекладывание ответственности за проблемы в семье на ребенка, оскорбления, унижения и жалость. Токсичная мать демонстрирует нарциссическое поведение, признает только свои желания и потребности, любит только себя.
Поведение токсичной матери непредсказуемо. Ребенок никогда не знает чего ждать в следующий момент: критики или ласки. Он постепенно научается определять настроение матери по шагам, по взгляду, по тому как она поставила сумку, придя домой. И постепенно начинает ее бояться.
Для нормального роста и развития ребенку нужна любовь, безусловное принятие и поддержка со стороны мамы. Когда же ребенка постоянно критикуют, у него возникает внутренний конфликт, вырастает чувство вины в душе. Игнорируя свои потребности и желания, он делает все, чтобы быть «хорошим», чтобы заслужить любовь мамы. Но это невозможно. Из отношений с матерью, с самым главным человеком для каждого ребенка, формируются отношения человека с миром и с другими людьми. И это отношения недоверия, отчужденности. От полученных эмоциональных ран зависит какое будущее построит для себя ребенок.
Больше интересных статей и прямая связь со мной — ответы на ваши вопросы — в моем ИНСТАГРАМ! Переходите по ссылке и подписывайтесь.
Токсичная мать создает симбиотические отношения с ребенком, считая его своей собственностью, считая, что ребенок ей должен до конца жизни. Это нездоровое слияние дает матери ощущение собственной востребованности и структурирует ее жизнь. Для обретения полного контроля над своим ребенком мать отрезает своего ребенка от осознания собственных чувств и подавляет его волю. Она нарушает границы личности и повреждает инстинкт самосохранения ребенка. Сценарий всегда примерно одинаковый: токсичная мать по своей природе — холодная. А ребенку для здорового роста и развития нужны любовь, тепло, поддержка и забота. Ребенок требует этого от матери всеми возможными для себя способами, получает отказ, начинает злиться (что естественно в данной ситуации), и в ответ бывает наказан. Так ребенок усваивает, что «нельзя злиться и требовать любви», что он «плохой» и начинает испытывать чувство вины и стыда за отстаивание своих интересов, за проявление своих чувств и потребностей. Постепенно ребенок перестает доверять себе, своим чувствам и полностью полагается на свою мать, считая что она лучше знает, она всегда права.
Выделяют следующие типы токсичных матерей:
1. Гиперопекающие и удушающие контролирующие. Движимые своей внутренней тревожностью и невостребованностью, такие матери всячески пытаются уберечь своих детей от ошибок, реализуют через них свои амбиции и панически боятся стать «ненужными» своим детям.
2. «Грустные» матери, которых ничто не радует, и у которых нет ресурса на заботу и любовь к своему ребенку. Ребенок вынужден сам заботиться о своей депрессивной матери, сам становиться для нее родителем. Грустная мать не может перенести, что ее дочь может наслаждаться радостями жизни и перекладывает на нее ответственность за свое унылое состояние.
3. Ревнивые матери-соперницы неуверенные в своей женственности, душат женственность в своих дочерях, не давая ей развиваться, что бы дочь не становилась соперницей для матери как другие женщины. В таких случаях дочери добровольно приносят в жертву свою женственность, что создает им трудности принятии своей сексуальности и как следствие в личных отношениях.
Взрослые дочери токсичных матерей оказываются отрезанными от своей внутренней силы, от своих природных инстинктов. Они не доверяют себе, имеют заниженную самооценку, не умеют говорить «нет», плохо разбираются в людях, не знают и не умеют отстаивать свои границы, никогда не рискуют и ничего не добиваются. Цена их спокойствия — это жизнь ниже своих способностей.
Такое же пагубное влияние токсичной матери имеется в отношениях дочери с мужчинами. Она их строит по примеру своих самых первых отношений — отношений с матерью, который дочь идеализировала когда-то в детстве, чтобы выжить. Эти отношения заключаются в унижении дочери и критическом к ней отношении, в отсутствии любви. Дочь же испытывает за это вину и считает, что это с ней что-то не так. По такому же принципу взрослая дочь подыскивает себе мужчину, так как не знает здоровых отношений и достойных мужчин просто не замечает. И оказывается в нездоровом удушающем симбиозе с мужчиной. В ее подсознании слились понятия любви и отсутствия свободы, она продолжает воспроизводить нездоровые взаимоотношения: контролировать и подчиняться, убежденная, что ее можно любить только за что-то. Такая женщина не дает сама себе развиваться и быть независимой самостоятельной личностью.
Как освободиться?
1. Физическое дистанцирование от матери конечно не решит всех проблем отделения дочери, но является первым необходимым условием.
2. Дочери важно понять и принять тот факт, что она ничего не должна своей матери. В семейных взаимоотношениях мать-дочь (родитель-ребенок) мать всегда отдает, а дочь всегда получает, а не наоборот. Для того чтобы вырасти, сформировать свою личность, отделиться от матери, родить своих детей и «отдавать» им. Когда же происходит наоборот — дочь отдает матери, чтобы оправдать или устроить ее жизнь — то это вампиризм.
3. Дочери важно увидеть свою мать как человека и осознать их с нею взаимоотношения такими какие они есть на самом деле, освободиться от идеализаций и принять тот факт, что мать ее никогда не любила. Это очень болезненный процесс, зато он дает освобождение от навязанного матерью чувства вины и трезвый взгляд на взаимоотношения. Это период больших слез, гнева, ярости и боли. На этом этапе важно принять и отпустить свое прошлое, чтобы повзрослеть и стать свободной и сильной в настоящем.
Свобода быть собой.
Дальше дочери очень важно найти себя, восстановить утерянные внутренние связи, изучить свои сильные и слабые стороны и принять их без оглядки на мать. Так же важно идти на риск, следуя своей мечте, преодолевая страх проиграть, быть отвергнутой, брошенной, получить свой собственный опыт и соприкоснуться со своей внутренней силой.
Так же следует изменить поведение во взаимоотношениях с собственной матерью — нужно перестать оправдываться и не позволять нарушать границы своей личности, перестать брать на себя вину за мамины страдания и неудачи.
Отделение и принятие личности матери так же позволяет увидеть и принять ее положительные стороны и полностью освободиться от «материнского проклятья».
Для отделения от токсичной матери рекомендую пройти курс психотерапии.
Так же в помощь для осознания своих ран и токсического влияния матери рекомендую книгу «Безразличные матери. Исцеление от ран родительской нелюбви» Донна Фрейзер Глинн, Сюзан Форвард. В книге есть полезные упражнения на проработку.