Он совершил больше чем преступление он совершил ошибку

Как политика Жозефа Фуше считают примерным учеником флорентийского секретаря Никколо Макиавелли, отличившимся отсутствием щепетильности, редким хладнокровием, презрением к чужим жизням и склонностью к терроризму. Он был старшим сыном в семье, но не мог продолжать дело отца из-за слабого здоровья и, окончив монастырскую школу в городе Нанте, четыре года учился в семинарии Парижа. Получив духовное образование, Жозеф устроился преподавать физику и математику в коллеже.

Он подружился с адвокатом Максимилианом Робеспьером, и эта дружба определила судьбу каждого из них. Старший сын моряка Фуше был азартен, крайне честолюбив, придерживаясь в поступках правила «Сильный всегда прав». Он приветствовал штурм Бастилии 14 июля 1789 года, ссудил своему другу деньги на новый костюм и билет для поездки в Версаль, чтобы тот смог участвовать в разработке проекта государственного устройства Франции.

«Неподкупный» не забыл про своего товарища, и в 1792 году Фуше избрали депутатом Конвента. Там он сначала примкнул к жирондистам, но затем перешёл к якобинцам, убедившись в их силе, и выступил с гневной обличительной речью, требуя казни Людовика XVI без права апелляции. Впоследствии Фуше не раз жалел, что так неосторожно призывал с трибуны к беспощадному террору.

Якобинцы оценили рвение радикала из Нанта и назначили его проконсулом родной провинции. Там Фуше, получивший духовное образование, проявил себя как ярый атеист, обличая церковную власть и отрицая существование бога. Вместо крестов он требовал ставить на могилах плиты с надписью: «Смерть — это вечный сон». Спектакли атеизма проходили без гильотин, но в октябре 1793 года его послали усмирять Лион после роялистского восстания, и здесь он проявил себя как беспощадный палач-террорист, расстреливая горожан из пушек картечью: «Правда всегда на стороне сильного».

После кровавого террора в Лионе Фуше вернулся в Париж и был избран председателем клуба якобинцев. Поняв, что народ стал осуждать казни на гильотине и настроения изменились, Фуше выступил с речью, обличая своего «неподкупного» друга. Максимилиан Робеспьер, возмущённый предательством, добился удаления Жозефа из клуба якобинцев и собирался предпринять против него суровые меры.

В момент смертельной опасности Фуше проявляет редкое хладнокровие: он обходит ночью членов Конвента и организует переворот, подговорив умеренных избавиться от радикалов. Ужас гильотины всех объединяет, и Баррас, Фрерон, Вадье, Тальен, а также Коло д’Эрбуа, усмирявший вместе с Фуше Лион, становятся во главе заговора, лишают Робеспьера слова и сажают в тюрьму, но его освобождают по требованию парижан и делегатов Коммуны. Якобинцы решили использовать силу для подавления мятежа, но заговорщики хорошо подготовились, и два вооружённых отряда Барраса расправились с «неподкупным» и его сторонниками.

Фуше после 9 термидора припоминают кровавый террор в Лионе, подвергают аресту, но освобождают по общей амнистии. Палача Лиона находит Баррас, один из организаторов переворота, и бывший «радикальный революционер» становится доверенным лицом банкиров, решая за проценты любые вопросы в Директории. Его назначают министром полиции, и на этой должности проявляются дремавшие доселе его способности: оперативность, страсть к интригам, поразительная изворотливость.

Жозеф Фуше закрыл Якобинский клуб, где собирались недовольные Директорией парижане, и организовал в своём ведомстве секретный отдел по сбору информации: кто из чиновников получал взятки, в каком размере, кто был опасен в борьбе за власть, у кого какие проявились слабости. Фуше вовремя заметил, что военные готовы сменить либералов и завербовал в свои платные агенты жену Наполеона Жозефину. Усмиритель Лиона помогал совершить переворот 18 брюмера 1799 года, но на всякий случай заготовил документ о подавлении мятежа — он никогда не забывал, что правда находится на стороне сильнейшего.

В правительстве Наполеона Жозеф руководит полицейским ведомством и создаёт многоуровневую шпионскую сеть. Чтобы избавиться от влиятельного министра, Наполеон упразднил само ведомство и наградил Фуше так, что тот стал одним из самых богатых и крупных землевладельцев Франции. Его назначают сенатором, но он всё так же в курсе всех событий. Когда усмиритель Лиона узнал, что министр иностранных дел Талейран посоветовал Наполеону расправиться с герцогом д’Энгиенским, то дал жёсткую оценку его действиям: «Это больше, чем преступление, это политическая ошибка».

Крылатая фраза стала известна Наполеону, и он, не желая больше ошибаться, восстанавливает министерство полиции. Фуше присягает на верность императору, мечтающему о мировом господстве, сознавая обречённость его курса, и начинает готовить заговор. Наполеон даровал Фуше титул — теперь он герцог Отрантский, но, узнав, что министр полиции вступил в борьбу за власть, объявил ему, что больше в его услугах не нуждается.

Усмиритель Лиона станет свидетелем крушения империи Наполеона и будет с радостью встречать Бурбонов, но, узнав, что Наполеон сбежал с острова Эльба, опять переметнётся на его сторону и дождётся прибытия Бонапарта в Париж. Сто дней герцог Отрантский будет фактически управлять страной, после Ватерлоо примет отречение Наполеона, организует второе восхождение на трон короля, но Людовик XVIII на этот раз откажется от услуг человека, выступавшего за казнь его брата, и сделает изгнанником.

Жизнь «профессионального предателя», беспринципного карьериста, который был брошен друзьями и молодой женой, сбежавшей с любовником, закончится в Триесте в 1820 году.

Крылатая фраза пережила своего автора и всё так же популярна среди политических деятелей, поклонников культа силы, считающих, что «политическая ошибка хуже, чем преступление».

Хуже, чем преступление

В феврале 1804 года в Париже был раскрыт монархический заговор против Первого консула Наполеона Бонапарта. Арестованные заговорщики сообщили, что во Францию должен прибыть кто-то из принцев – членов королевской семьи. 7 марта Наполеон получил известие, что у самой границы Франции, в герцогстве Баденском, находится младший отпрыск дома Бурбонов – 32-летний Луи Антуан де Бурбон-Конде, герцог Энгиенский.

В ночь с 14 на 15 марта французские драгуны вторглись на территорию нейтрального герцогства Баденского, захватили герцога Энгиенского и доставили в Венсенский замок под Парижем. Уже 20 марта он был приговорен военным судом к смерти, а на другой день расстрелян и зарыт во рву Венсенского замка. Между тем его полная непричастность к заговору была очевидна.

Это событие имело огромный политический резонанс. Оно не только стало одним из поводов формирования третьей монархической коалиции против Франции, но и легло несмываемым пятном на репутации Бонапарта. Тогда-то и появилась знаменитая фраза: «Это хуже, чем преступление, – это ошибка».

Впрочем, первоначальной была форма: «Это больше, чем преступление…» («C’est рlus qu’un crime…») И лишь потом появилось: «Это хуже, чем преступление…» («C’est pire qu’un crime…»)

Самое раннее известное мне цитирование этой фразы относится к 1814 году. В предисловии ко II изданию своей книги «О французском государстве под властью Наполеона Бонапарта» Луи Андре Пишон писал:

«Это больше, чем преступление, это ошибка», – сказал один из самых преданных прислужников тирании, когда совершилось убийство герцога Энгиенского.

Заметим, что в момент убийства герцога Пишон находился в США в качестве французского посла; в Париж он вернулся осенью 1804 года.

Сам Наполеон считал, что это слова министра полиции Жозефа Фуше или приписанные Фуше. Об этом он говорил своему секретарю Лас Казесу на о-ве Св. Елены в апреле 1816 года.

В посмертно изданных «Мемуарах» Фуше (1822) фраза также приписана ему. Это, впрочем, мало о чем говорит, поскольку мемуары эти – неподлинные; в тогдашней Франции производство подложных мемуаров было настоящим промыслом.

Другая, и гораздо более ранняя версия слов Фуше приведена в «Тайной истории правительства Бонапарта» (1810) англо-французского публициста Льюиса Голдсмита:

Убийство герцога Энгиенского вызвало сильное негодование во всех классах народа. Фуше при мне говорил:

– Это был напрасный пушечный выстрел.

Голдсмит – весьма осведомленный, однако не беспристрастный свидетель; долгое время он сотрудничал с Наполеоном и выполнял его секретные дипломатические поручения, но в 1809 году вернулся в Англию, где развернул ожесточенную антинаполеоновскую пропаганду.

Нередко знаменитая фраза приписывалась министру иностранных дел Талейрану. Талейран (вместе с Фуше) поддержал план похищения герцога Энгиенского, но, вероятно, не ожидал, что Бонапарт сразу же его расстреляет.

В эссе Шарля Сент-Бёва «Господин Талейран» (1869) рассказывалось, что друзья предложили Талейрану подать в отставку в знак протеста; он, однако, ответил:

– Если, как вы говорите, Бонапарт и виновен в преступлении, это еще не причина, чтобы мне оказаться виновным в глупости.

Фраза совершенно в духе Талейрана, даже если она сочинена Сент-Бёвом.

В том же эссе Сент-Бёв назвал автором фразы о «преступлении и ошибке» Антуана Буле де ла Мерта (1761–1840) – юриста, который при Наполеоне был членом Государственного совета. Эти слова будто бы слышал «из собственных уст» Фуше аудитор Государственного совета Жан Франсуа Дудон (1778–1857). Однако сам Сент-Бёв услышал эту историю не от Дидона, так что достоверность ее сомнительна.

Прожив на Св. Елене два года, Наполеон признал справедливость изречения о преступлении и ошибке. Прочитав приписанные ему слова «Я не совершал преступлений», он сказал:

– Я совершал нечто худшее – я совершал ошибки! (по записи генерала Гаспара Гурго от 28 мая 1817 г.).

В изгнании экс-император только и говорил, что о случайностях и ошибках, которые помешали ему создать мировую империю. Но в перечне этих ошибок расстрел герцога Энгиенского не значился. В своем завещании Наполеон взял на себя всю ответственность за это дело:

«Я велел арестовать и предать суду герцога Энгиенского; этого требовали интересы и безопасность французского народа».

Вопрос о виновности герцога здесь обойден; в сущности, Наполеон – уже на краю могилы – заявлял: «Это, возможно, было преступлением, но не ошибкой».

Человек есть то, что он читает

Ныне это изречение обычно приписывается Иосифу Бродскому – и в русской, и в иноязычной литературе. Бродский привел его в своем англоязычном эссе, посвященном англо-американскому поэту Уистену Хью Одену («Поклониться тени», 1983).

Бродский, однако, не был первым. Можно вспомнить, например, высказывание философа-эмигранта Ивана Ильина:

По чтению можно узнавать и определять человека. Ибо каждый из нас есть то, что он читает; и каждый человек есть то, как он читает; и все мы становимся незаметно тем, что мы вычитываем из прочтенного, – как бы букетом собранных нами в чтении цветов»

(«О чтении», 1958)

Однако история этой мысли гораздо старше. Изречение «Человек есть то, что он читает» («Der Mensch ist, was er liest») существовало в Германии уже в 1870-е годы. Оно перефразирует высказывание «Человек есть то, что он ест» («Der Mensch ist, was er isst»), появившееся в рецензии Людвига Фейербаха на книгу Якоба Молешотта «Учение о питании» (1850).

Французский вариант этой сентенции – «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе, кто ты» – появился на полвека раньше, в эссе Этьена де Жу «Дом на улице Арси» (1813). Франсуа Мориак по этому поводу заметил:

Изречение «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе, кто ты» справедливо, но еще лучше я узнал бы тебя, если бы ты сказал мне, что ты перечитываешь.

(«Мемуары внутренней жизни», 1959)

Неожиданную трактовку этой мудрости предложил Илья Ильф в своих «Записных книжках»: «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе, у кого ты украл эту книгу».

Ранняя формулировка мысли «Человек есть то, что он читает» содержалась в книге британца Уильяма Лоу «Христианское совершенство» (1726):

Говорят, что человека можно узнать по людям, с которыми он водится; но, конечно, еще лучше можно узнать человека по книгам, с которыми он беседует.

Страстная книгочейка Марина Цветаева остерегала: «Каждая книга – кража у собственной жизни. Чем больше читаешь, тем меньше умеешь и хочешь жить сам» (из дневников).

Ей возражает американский эссеист Логан Пирсолл Смит: «Я слышал, что жизнь – неплохая штука, но я предпочитаю чтение» («Запоздалые мысли», 1931).

Св. Иероним, переводчик Библии, восклицал: «О, если б я имел книги всех авторов, дабы косность ума вознаграждалась прилежанием в чтении!» («Письма», 83).

Иного мнения был польский романист Казимеж Пшерва-Тетмайер: «Разумный писатель никого не читает. Читать тех, кто пишет хуже него, нет смысла. Читать тех, кто пишет лучше, – только расстраиваться».

Что писатели не слишком любят читать, было известно и раньше. Фразу: «Я не читаю книг – я их пишу» – мы находим в лондонском юмористическом журнале «Панч» от 11 мая 1878 года. А в середине XX века появился афоризм Эмиля Кроткого: «Ничего не читал. Он был не читатель, а писатель». Отсюда, возможно, и родилось знаменитое «Чукча не читатель, чукча писатель».

Но только ли писатели ничего не читают?

В 1979 году в печати появился «закон Лема»:

1. Никто ничего не читает.

2. Если читает – не понимает.

3. Если читает и понимает – забывает.

(Интервью Станислава Лема в варшавском еженедельнике «И.т.д.».)

В несколько другой форме этот закон приведен в псевдорецензии Лема «Одна минута человечества» (1983): «Никто ничего не читает; если читает, ничего не понимает; если понимает, немедленно забывает». Именно так он обычно и цитируется.

В «Письмах незнакомке» Андре Моруа (1956) приведено очень близкое по форме изречение, приписываемое актрисе Симоне Синьоре: «Публика не слушает; а если слушает, то не слышит; если же слышит, то не понимает».

Это сходство не случайно. Прообраз обоих высказываний – знаменитое в истории философии утверждение греческого софиста Горгия (IV в. до н. э.): «Ничто не существует; (…) если и существует, то оно не познаваемо (…); если оно и познаваемо, то (…) непередаваемо» (перевод А. Лосева).

С «законом Лема» перекликаются законы, сформулированные в эссе американского критика Эдмунда Уилсона «Утроенные мыслители» (1938):

1. Никто не читает ту книгу, которую написал автор, и никто не может прочесть дважды ту же самую книгу.

2. Если двое читают одну книгу, это не одна и та же книга.

Жалобы на то, что никто ничего не читает, появились давно. Английский писатель Сэмюэл Джонсон уже в 1783 году заметил: «Люди, вообще говоря, не слишком охотно читают книги, если у них есть какое-нибудь другое развлечение» (в беседе с Джеймсом Босуэллом).

Век спустя о том же говорил Оскар Уайльд: «В прежнее время книги писали писатели, а читали читатели. Теперь книги пишут читатели и не читает никто» («Несколько максим для наставления чересчур образованных», 1894). Если это не предвидение эры Интернета, то что это?

В нашей культуре чтение – причем чтение «высокой» литературы – долгое время было занятием высшего сорта, чуть ли не таинством. Можно без особой натяжки сказать, что человек не читающий считался у нас не вполне человеком.

Теперь нечитающих едва ли не больше, чем читающих. Говоря словами афориста Аркадия Давидовича, «писатель пописывает, читатель посматривает телевизор». Или раскладывает пасьянсы в планшетнике, сидит в фейсбуке, говорит по мобильнику. Да и читающие читают вовсе не то, что хотелось бы Ильину или Бродскому.

И тут уже ничего не попишешь.

http://flibustahezeous3.onion/b/541330/read#t170

Приговор Британской империи

Премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж, узнав о крахе Российской империи, радостно воскликнул: «Одна из главных целей войны достигнута!». Сейчас совершенно не принципиально — произносил британский премьер эту фразу или ему ее приписали. Главное, что она точно раскрывает суть политики Англии в отношении России. Ведущая роль Лондона в Февральской революции — очевидный факт, подтвердивший истинность классической формулы выдающегося русского геополитика генерала Алексея Едрихина (Вандама): «Хуже войны с англосаксом может быть только дружба с ним».

Однако в данном конкретном случае «коварный Альбион», нанеся удар по союзнику, совершил больше, чем преступление, он совершил роковую ошибку. Запустив маховик развала России, и тем самым обеспечив исключение ее из числа будущих держав-победителей, Лондон оказался вынужден для сокрушения Германии допустить вступление в войну Америки. Позволил молодому хищнику впервые попробовать силы в схватке за мировое господство.

При этом Российская империя, столь мастерски торпедированная Лондоном в феврале 1917 г., всего через несколько лет после катастрофы возродилась в облике Советского Союза, который из Второй мировой войны вышел уже в статусе сверхдержавы. Для Британской же империи победа в Первой мировой оказалась «пирровой», а по итогам Второй мировой она и вовсе «приказала долго жить» — место гегемона Запада перешло к Соединенным Штатам.

Да, могильщиком Британской империи были союзные ей США (дружба с англосаксом опасна и для англосакса), но смертельный удар империи нанес все же СССР, когда заключил Пакт Молотова-Риббентропа и тем самым сломал британский сценарий Второй мировой войны.

Пакт был в прямом и переносном смысле «нашим ответом Чемберлену», еще раз подтвердившим народную мудрость — «не копай яму другому, сам в нее попадешь».

Конечно, утверждение о том, что Пакт Молотова-Риббентропа погубил Британскую империю, может показаться преувеличением. С тем, что он погубил Вторую Речь Посполитую, уверен, согласятся многие. Польша в первую очередь. Лишил независимости «маленькие, но гордые» прибалтийские республики — не вызовет возражений ни у кого. Латвия, Литва и Эстония об этом кричат на каждом углу. Но, чтобы саму Британскую империю — это уж слишком. Обвинение же Англии, одного из создателей антигитлеровской коалиции, в планировании Второй мировой войны, и вовсе может кому-то показаться злостным наветом. Поэтому давайте разбираться по порядку.

Жертва или хищник

Официально виновником и Первой, и Второй мировой войны признана Германия. Ни в коей мере не собираюсь обелять ни кайзера Второго рейха, ни фюрера Третьего. Тем более что по Гитлеру и его подельникам есть приговор Нюрнбергского трибунала. Но следует ли из виновности Германии, что в обеих мировых войнах Британская империя была жертвой? По-моему, даже сама постановка такого вопроса по отношению к Великобритании, превратившей полмира в свою колонию, звучит противоестественно.

На протяжении последних столетий в истории западной цивилизации наблюдаются два взаимосвязанных процесса. С одной стороны, экспансия Запада вовне, связанная с захватом чужих ресурсов и рынков, попыткой превратить весь Земной шар в свою колонию. С другой стороны, внутрицивилизационная борьба за лидерство, в которой решалось, кто будет править миром от лица Запада, кому достанутся главные дивиденды. Действующие лица этой борьбы менялись неоднократно: Испания-Франция, Испания-Англия, Англия-Голландия, Франция-Англия, Германия-Англия, Германия-Англия-США. Суть же процесса оставалась неизменной — схватка хищников за право получать львиную долю добычи.

Совершенно очевидно, что понятие «жертва» к такой борьбе неприменимо в принципе. Независимо от того, кто на кого напал первым в каждом конкретном раунде борьбы за гегемонию. Точно так же, как дико объявлять «жертвой», допустим, еврейскую мафию в США от того, что очередную мафиозную войну за передел рынка наркотиков начала не она, а мафия итальянская.

Великобритания, одолев в ожесточенной борьбе Испанию, Голландию и Францию, ко второй половине XVIII в. заняла господствующие позиции на морях и в колониях. Что неизбежно сделало ее самой богатой и могущественной страной Запада, невиданной еще в человеческой истории по размерам и мощи Империей. Однако британская гегемония вовсе не отменила, а напротив, стимулировала стремление других наций Запада перераспределить мировые богатства в свою пользу. «Наполеоновские войны», Первая и Вторая мировые — были ничем иным, как попытками сначала Франции, а затем Германии, сокрушить Англию, чтобы занять ее место главного выгодополучателя от колониального разграбления богатств мира. Вторую мировую войну отличало лишь то, что претендент был не только «обычным» хищником, как Французская империя или Второй рейх, но и носителем человеконенавистнической идеологии национал-социализма.

Положение мирового лидера Британской империи удавалось сохранять вплоть до середины XX в. Причин тому немало. Но одной из них, несомненно, была последовательная внешнеполитическая стратегия, которую очень точно сформулировал Черчилль:

«В течение четырех столетий суть внешней политики Англии заключалась в том, чтобы противостоять самой сильной, самой агрессивной державе, занимающей главенствующее положение на континенте … Для Англии не имеет никакого значения, кто именно стремится к господству над Европой … Таков основной закон международных отношений, которому мы следуем».

Именно неуклонное следование этому «закону» позволяло Британии из века в век выходить победителем из войн за лидерство и оставаться самой богатой страной Запада и всего мира.

Хищник-миротворец

Однако в преддверии Второй мировой войны Британскую империю, казалось бы, подменили. Вместо того, чтобы по хорошо отработанному алгоритму придушить еще в зародыше Третий рейх, явно стремившийся поставить под свой контроль континентальную Европу, чтобы затем бросить вызов британской гегемонии, Лондон стал проводить в отношении него политику «умиротворения». Великобритания фактически собственными руками взрастила соперника, для спасения от которого затем пришлось заплатить страшную цену — передать контроль над Империей Соединенным Штатам, сведя тем самым на нет результаты четырех веков борьбы.

Чаще всего «странности» предвоенной политики Лондона объясняют:

· желанием британского правительства любой ценой избежать новой мировой войны;

· неадекватностью Чемберлена, которого Гитлер обыграл «вчистую»;

· зоологическим антикоммунизмом британской элиты, ее стремлением руками Третьего рейха уничтожить СССР.

С антикоммунизмом не поспоришь, его влияние на политику «умиротворения» — очевидный факт. Чего не скажешь об английском «пацифизме» и профнепригодности руководства Британии. Как говорил Станиславский: «Не верю».

Можно сколько угодно писать о том, что политика «умиротворения» и ее апофеоз «Мюнхенское соглашение» были порождены неготовностью английской армии к боевым действиям на континенте, а также страхом перед войной английского общества, еще не отошедшего от шока Первой мировой. Можно приводить в подтверждение этого красноречивые цифры о числе английских дивизий, пушек и самолетов, об ужасающих размерах возможных потерь гражданского населения в случае налетов немецкой авиации. Можно цитировать Чемберлена:

«Как ужасно, что мы должны рыть окопы из-за столкновения в далекой от нас стране между народами, о которых мы почти ничего не знаем. Как бы мы ни симпатизировали маленькой стране, столкнувшейся с большой и мощной державой, мы ни при каких обстоятельствах не можем позволить вовлечь Британскую империю в войну только по этой причине».

Только все это разговоры «в пользу бедных».

Для того чтобы избежать войны, к чему якобы стремилась Великобритания и на что была направлена ее политика «умиротворения», Лондону совершенно не нужна была ни боеспособная армия, ни готовность народа умирать на фронтах. Достаточно было в 1936 г. во время «Рейнского кризиса» не мешать Парижу «приструнить» Берлин (13 французских дивизий против 3 немецких батальонов), а в 1938 г. поддержать заговор немецких генералов.

Вместо этого, в первом случае английское правительство заставило Францию (буквально выкрутив ей руки) отказаться от оккупации Рейнской области и тем спасло нацистский режим от неминуемого краха. А чтобы не допустить свержения Гитлера генералами Лондон форсировал подписание Мюнхенского договора. От страха быть втянутыми в войну, к которой страна не готова, так себя не ведут.

Для объяснения уже этой «странности» английской политики как нельзя лучше подходит «недалекий» Невилл Чемберлен, которого сделали ответственным за провал «политики умиротворения». В версию о «незадачливом миротворце» можно было бы и поверить, если бы британский премьер единолично определял политику Империи, и если бы его политика в отношении Германии принципиально отличалась от политики предшественников.

В 1936 г. не позволил французам расправиться с нацистским режимом премьер Болдуин, которого по разряду «недотеп» никто не числит. Основу политики «умиротворения» (подготовки новой большой европейской войны) заложили Локарнские соглашения. Они гарантировали западных соседей Германии от попыток Берлина пересмотреть послевоенные границы и не содержали подобных гарантий в отношении восточных соседей Веймарской республики. Главным действующим лицом Локарнских переговоров — первого шага на пути ко Второй мировой войне, был министр иностранных дел Великобритании Остин Чемберлен, брат Невилла, до сих пор считающийся одним из величайших дипломатов Британской империи.

Кстати в этом же ряду предшественников Невилла Чемберлена на ниве «умиротворения» Германии всплывает и еще один выдающийся британский политик и при этом яростный противник Чемберлена — Уинстон Черчилль. Как писал Валентин Фалин,

«от многих вопросов нас избавит документ, который Сталин хранил до самой смерти в рабочем шкафу. А именно: запись беседы Черчилля с внуком Бисмарка, первым секретарем посольства Германии в Лондоне, состоявшейся в октябре 1930 г. Немцы — недоумки, рассуждал Черчилль. Будь посмышлёней, все силы в Первой мировой войне они сосредоточили бы на разгроме России. В этом случае англичане позаботились бы о том, чтобы Франция немцам не мешала».

Как видим, списать «странности» предвоенной политики Лондона на неведомо откуда взявшийся пацифизм английской элиты и глупость Невилла Чемберлена невозможно. Трудно не согласиться с Андреем Фурсовым, утверждавшим, что «курс на appeasement («умиротворение», англ.) был не ошибкой и не глупостью. То был курс на сохранение Британской империи».

О том, что целью «миротворчества» британского хищника было совершенно сознательное и прагматичное провоцирование новой войны во имя интересов Британской империи пишет и Наталия Нарочницкая:

«До сих пор тиражируется суждение, что Британия полагала умиротворить Гитлера. Нет! Самое страшное для англосаксов случилось бы, если бы Германия удовлетворилась Мюнхеном и аншлюсом Австрии … Британия рассчитывала вовсе не умиротворить Гитлера, но соблазнить его продвижением на восток … Агрессия на восток давала повод вмешаться и, при удачном стечении обстоятельств, довершить геополитические проекты не только в отношении стран, подвергшихся агрессии, но всего ареала».

Зачем Англии к середине ХХ в. оказалась жизненно необходима новая большая война в Европе? От безысходности. Как это не странно звучит по отношению к стране, победившей в Первой мировой войне.

Первая мировая война (спровоцированная все той же Англией) формально закончилась для Британской империи полным триумфом. За счет колоний поверженных держав Империя достигла фантастических, никогда невиданных в человеческой истории размеров: 22% земной суши, оказались в распоряжении «владычицы морей», а ее подданными — каждый четвертый житель Земли.

Европейский континент, бросавший из века в век смертельный вызов английской гегемонии, был нейтрализован. Германия лежала в политических и экономических руинах. Франция, несмотря на статус государства-победителя, в войне надорвалась, а благодаря искусству британской дипломатии по Версальскому договору не получила ничего из того, что могло бы сделать ее хозяйкой Европы. На месте Австро-Венгерской империи было создано несколько государств с искусственными границами, что позволяло Лондону в идеальных условиях проводить свою традиционную политику «разделяй и властвуй».

Соединенные Штаты, проиграв дипломатический бой в Версале, из Европы были вынуждены убраться «не солоно хлебавши».

Российская империя, которую Великобритания со времен победы над Наполеоном совершенно справедливо считала главным препятствием на своем пути к мировому господству, погрузилась в хаос гражданской войны.

Казалось бы, при таких результатах войны XX век неминуемо должен был стать английским веком, а британской элите оставалось лишь воскликнуть: «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!».

Однако в реальности взлетевшая на вершину могущества Империя, гегемон мира, после Версаля увидела себя на краю пропасти. Все предшествовавшие войны на протяжении нескольких веков фантастически обогащали Британию. Первая мировая война её разорила. Страна потеряла четверть национального богатства, а ее государственный долг за время войны вырос в 12 раз. Главный кредитор мира превратился в балансирующего на грани банкротства должника Соединенных Штатов Америки. Моря крови пролились золотым дождем не на лондонский Сити, а на нью-йоркский Уолл-Стрит. Туда же начал перемещаться и мировой финансовый центр.

Обретённая по итогам Первой мировой войны финансово-экономическая мощь позволила Америке с легкостью компенсировать дипломатическое поражение на мирной конференции и. всего через несколько лет после Версаля мощно заявить о своих претензиях на место гегемона Запада и всего мира.

Уже в 1922 г. Соединенные Штаты вынудили Британскую империю, недавнюю владычицу морей, высокомерно провозглашавшую «стандарт двух держав» (английский флот обязан быть сильнее объединенных флотов двух самых крупных после Британии морских держав) подписать Вашингтонский договор, устанавливающий равенство военно-морских сил Америки и Империи. Иначе как договором позора для Империи этот документ назвать нельзя.

Безысходность

Конечно, Великобритании за ее многовековую историю не раз бросали смертельный вызов, к этому ей было не привыкать. В чем в чем, а в способности бороться за свои интересы и умении побеждать британцам не откажешь. Технологию такой борьбы, позволявшую из каждой схватки за гегемонию выходить победительницей, Англия отработала до совершенства. Суть ее предельно «проста»: обострение противоречий между противником и всеми его соседями, создание против него коалиции, провоцирование войны между ними и, в конце концов, при финансовой поддержке Лондона и английской морской блокаде победа чужими руками и чужой кровью над часто гораздо более сильным в военном и экономическом отношении конкурентом.

Однако стратегия, доказавшая свою стопроцентную эффективность на европейском континенте, с большим числом перманентно воюющих друг с другом государств, оказалась абсолютно неприменима против США. Ни Канада, ни Мексика и в малейшей мере не годились на роль британской «шпаги на континенте».

Коалиция «банановых республик», идущая на бой с Вашингтоном, — в такое даже в горячечном бреду поверить невозможно.

Да, английские войска в 1814 г. собственноручно сожгли Белый дом и Капитолий, но повторить тот успех в условиях равенства военно-морских сил и финансово-экономического превосходства Америки у Британии не было никаких шансов. Поэтому уже к середине 20-х гг. стало совершенно очевидно, что в борьбе за гегемонию с Соединенными Штатами Америки Британская империя обречена на поражение.

Мало было Лондону Америки, так все та же якобы победная для Британии Первая мировая война, породила беду, которую совсем не ждали. Российская империя в результате революции и гражданской войны преобразилась в Советский Союз и из препятствия на пути к мировому господству Великобритании превратилась в прямую угрозу как непосредственно Британской империи (антиколониализм), так и многотысячелетнему миропорядку, основанному на власти меньшинства (элиты) над большинством (мировая революция).

Опять-таки к середине 20-х гг. полностью улетучились надежды на то, что «противоестественный» социально-экономический и политический строй в большевистской России рухнет сам собой. Попытка Лондона в 1927 г. задушить СССР совместными усилиями «цивилизованного мира» полностью провалилась. И это в условиях, когда в колониях при поддержке Москвы начинает раскручиваться маховик национально-освободительных движений, а в метрополии, как и по всей Европе, коммунистические идеи овладевают массами и парламентская демократия явно начинает не справляться с задачей обеспечения власти крупного капитала. Сейчас нам даже трудно представить какой страх и ненависть испытывала британская элита, как и элиты всех стран Запада, к Советскому Союзу в те годы.

Британия выбирает войну

Казалось бы, в условиях американского вызова и еще более страшного вызова большевистского у Британской империи не оставалось никакой возможности уцелеть. Но не зря нарком иностранных дел Советской России Георгий Чичерин считал, что «на берегах Темзы сосредоточилась вся мудрость капиталистического мира».

Английский правящий класс в почти безвыходной ситуации смог найти экстраординарное решение, дающее хоть и небольшой, но все же реальный шанс коренным образом изменить расклад сил на международной арене и тем самым не только сохранить, но и упрочить гегемонию Британской империи. Таким решением для Великобритании оказалась новая большая война в Европе (именно в Европе, а не мировая война).

Почему это решение можно считать «экстраординарным»? Естественно, не из-за его антигуманности. Никакой гуманизм не помешал Лондону спровоцировать Первую мировую войну, русско-японскую, Крымскую и далее по списку. Война — стандартный инструмент британской политики, норма для неё.

Экстраординарность заключалась в том, что Лондон ради спасения Империи от большевистской и американской угрозы решил пойти по пути умножения угроз, а не их уменьшения. Англия стала собственными руками искусственно вскармливать еще одного врага — Германию.

Врага, в равной мере смертельно опасного и для СССР и для США. В какой-то мере здесь уместна аналогия со встречным палом при лесных и степных пожарах.

География и тогдашний уровень техники не позволяли Британской империи столкнуть США и СССР в полномасштабной войне на взаимное уничтожение, заняв крайне выгодную позицию «третьего радующегося». Самостоятельно уничтожить Америку и Советскую Россию, как уже говорилось, Великобритания также не могла. Включение же в борьбу четвертого участника — Германии, сразу же позволяло Лондону радикально изменить ситуацию.

Только Германия и никто больше на тот момент времени имела теоретическую возможность уничтожить Советский Союз. Но, конечно же, не Германия поверженная и разоренная самими британцами по итогам Первой мировой, а многократно усилившаяся в экономическом и военном отношении, благодаря все тем же британцам (политика «умиротворения»).

Английский план новой большой войны в Европе реконструировать не так уж и сложно.

Накачавший мускулы Берлин развязывает войну на Востоке. СССР и Германия перемалывают силы друг друга. «Победителя» Великобритания добивает руками французов. В результате, одним выстрелом оказываются убиты три зайца: Советский Союз уничтожен, в качестве попутного бонуса окончательно добита Германия, США лишаются возможности оспаривать британскую гегемонию.

Спасением элит «цивилизованного мира» от коммунистической опасности Империя политически обыгрывает США, доказывает свое несомненное право быть лидером Запада. Одновременно изменяется в пользу Великобритании военно-стратегический и экономический баланс сил. Если Первая мировая война призвана была сделать Европу безопасной для Империи, а Россию погрузить в хаос, то новая война при планируемом в Лондоне исходе должна была поставить под контроль Великобритании европейскую промышленность и российские ресурсы. В таких условиях отбить у Америки гегемонистские амбиции было уже делом техники. Полное торжество Pax Britannika.

Авантюра? Несомненно. Но у британской элиты не оставалось никаких иных способов спасти Империю. Или новая большая война в Европе, дающая хотя бы минимальный шанс на сохранение и упрочение английской гегемонии в мире, или неизбежный крах. Элита Британии, как и следовало ожидать, выбрала войну.

Планов громадье

Говоря об английском плане новой европейской войны, необходимо учитывать три момента:

1. Помимо официальной западной позиции, на корню отрицающей само существование подобного плана, и объясняющей предвоенную политику Лондона повальным пацифизмом британского правящего класса и неадекватностью премьера Чемберлена, существует еще позиция, которую лучше всех выразил Андрей Фурсов — Британская империя «умиротворяла» Германию не только для уничтожения ее руками СССР, но и для того, чтобы в дальнейшем вести борьбу против Америки «на основе союза с Германской империей как евразийской. Или европейской».

Не приходится сомневаться в том, что подобную концепцию активно продвигали немцы. Проиграв в Первой мировой войне, Германия вовсе не избавились от стремления к мировому господству. Для нее было жизненно важно, как можно дольше иметь Британию партнером, а не врагом. Максимально использовать потенциал Англии для достижения своих целей: благодаря политике «умиротворения» взять под контроль континентальную Европу, уничтожить СССР, а затем совместно с Британской империей сокрушить Америку. Без взаимодействия с Великобританией, без ее флота и бесчисленных колоний сделать последнее было бы почти невероятно. Поэтому для Берлина выгодней всего было оставить Лондон «на десерт».

Не приходится сомневаться и в том, что британские политики могли подбрасывать немцам идею совместной борьбы с Америкой. Тешили их надеждами на сотрудничество после восточного похода, чтобы легче было заманить в подготавливаемую ловушку. Возможно, кто-то из английских политиков и действительно верил в подобный противоестественный союз. Но надо полагать, в целом правящий класс Британской империи трезво смотрел на мир и подобно Черчиллю прекрасно понимал, что Германия «заполучив» с английской помощью «полное господство над Европой, сразу после этого … не преминула ограбить и разорить нас самих».

2. Америка вовсе не была сторонним наблюдателем за направленной против нее деятельностью Британии. В 1920—1930-е гг. она сама активно готовила новую большую войну. Только в отличие от Англии не европейскую, а мировую. Без новой мировой войны, которая должна была исправить «недоработки» Первой мировой, США не имели возможности ни решить свои социально-экономические проблемы, ни устранить конкурента в Тихоокеанском регионе, ни уничтожить СССР, ни ликвидировать Британскую империю, чтобы вместо Pax Britannika утвердить Pax Americana.

Кстати именно этим, а не патологической жадностью бизнесменов («Капиталисты сами продадут нам веревку, на которой мы их повесим»), объясняется активное участие американских кампаний в индустриализации СССР и развитии военно-промышленного комплекса Третьего рейха.

Показательны слова президента имперского банка Рейха Ялмара Шахта, сказанные во время Нюрнбергского процесса: «Если вы хотите предъявить обвинение промышленникам, которые помогли перевооружить Германию, то вы должны предъявить обвинение самим себе». Впрочем, американский план войны и его реализация — отдельная тема.

3. Когда речь идет о британском плане большой европейской войны необходимо учитывать, что это, конечно, гипотеза. Точнее, реконструкция. Вероятность существования правительственного документа с его изложением близка к нулю. Но практически никогда не бывает и документов с планами готовящихся преступлений. Из чего не следует, что преступления не планируют. Достоверность реконструкции определяется не наличием того или иного документа, а тем «вписываются» в нее достоверно известные факты предвоенной периода и начала войны или нет.

Первым крупным успехом британской дипломатии на пути организации новой большой войны в Европе следует считать Локарнские договоры 1925 года. В переводе с дипломатического на русский, они означали «реабилитацию» побежденной Германии, ее превращение из изгоя в полноправного члена семьи цивилизованных народов Запада в обмен на «сущий пустяк» — будущий поход против СССР и немедленный отказ от курса на сближение с Советской Россией (Рапалльский договор).

Фактически в Локарно Веймарские правители согласились с отведенной Германии ролью британского киллера на Востоке, которого после выполнения акции обязательно ликвидируют. Понимали они на что обрекают страну или не понимали — сейчас неважно.

Процесс пошел. И Остин Чемберлен заслуженно по итогам Локарно стал кавалером ордена Подвязки и лауреатом Нобелевской премии мира.

Крушение Веймарской республики и установление в Германии нацистского режима ни в коей мере не привело к пересмотру британских планов. Независимо от того, способствовала или нет Англия победе национал-социалистического движения, нельзя не признать, что гитлеровский режим был крайне выгоден для стратегических целей Британской империи.

Во-первых, нацистская Германия и коммунистический СССР по определению становились смертельными врагами, а значит, Лондону можно было забыть об извечном кошмаре англосаксов — призраке российско-германского союза. Во-вторых, нацистская Германия оказывалась идеологически «заточена» на тотальную войну против СССР. В-третьих, человеконенавистническая природа гитлеровского режима давала Великобритании прекрасное объяснение причин «зачистки» чуть живого Третьего рейха после уничтожения им СССР. Англия представала в образе спасителя цивилизации не только от большевизма, но и нацизма. Эффективный лидер мира. И последнее, нацизм в Германии позволял гегемону Запада опробовать на «стране, которую не жалко» альтернативную социально-политическую систему обеспечения власти крупного капитала на случай, если парламентская демократия не сможет свести на нет коммунистический вызов.

Пересказывать, как именно Британия помогала накачивать мускулы германской военной машине и содействовала укреплению гитлеровского режима, полагаю, нет нужды. Факты политики «умиротворения» хорошо известны. Но мимо «Мюнхенского сговора» пройти невозможно.

Уже традиционно и у нас в стране, и на Западе Мюнхен трактуется как крупнейшее поражение британской дипломатии, как полный провал многолетней «политики умиротворения», как безусловная победа Гитлера и позор Чемберлена (Невилла). Однако такая трактовка правомерна только в том случае, если мы верим, что британский правящий класс «умиротворял» Гитлера по причине своего безволия, глупости и непреоборимой тяги к миру во всем мире, особенно в Европе. Если же признать, что целью «политики умиротворения» была новая большая война в Европе во имя спасения Британской империи, тогда и отношение к Мюнхену кардинально меняется.

Мюнхен — это триумф британской дипломатии. Процесс, блестяще начатый Остином Чемберленом в Локарно, достиг при Невилле Чемберлене своей высшей точки в Мюнхене. Де-факто, по Мюнхенскому соглашению была образована Директория четырех (Англия, Франция, Германия и Италия), наделившая себя правом решать судьбу всех остальных европейских государств. А во главе этой Директории, а соответственно всей континентальной Европы, встала Великобритания. Это ли не успех?

Третий рейх, приняв из рук Директории, а точнее Британской империи, Судетскую область с ее развитым военно-промышленным комплексом, автоматически признал себя младшим партнером Лондона, которому теперь пришло время выполнить свою миссию — уничтожить СССР.

Показательны слова Муссолини о соглашении, якобы касавшемся исключительно германо-чехословацких территориальных проблем: «То, что произошло в Мюнхене, означает конец большевизма в Европе, конец всего политического влияния России на нашем континенте».

Отсюда, кстати, и столь острая реакция на Мюнхен в Москве. Дело было, конечно же, не в том, что судьбу Чехословакии решили без участия Москвы. Очевидное для Муссолини было понятно и Сталину. После Мюнхена война с Германией на уничтожение становилась практически неизбежной, причем в самое ближайшее время. Поэтому Чемберлен при возвращении в Лондон по праву чувствовал себя триумфатором.

Гладко было на бумаге

Однако, как справедливо отмечает Олег Айрапетов, «радость в Англии была не всеобщей. 1-й лорд Адмиралтейства Дафф Купер в знак протеста подал в отставку. В течение нескольких дней октября он получил 4 тыс. писем, 90% авторов которых одобряло его поступок. Черчилль назвал случившееся «тотальным и абсолютным поражением». И все основания для такой оценки у него и его единомышленников были.

Победы, а Мюнхенское соглашение было победой Чемберлена, нередко оказываются пирровыми. Еще Мольтке-старший говорил: «Ни один план не переживет первого столкновения с врагом». Черчилль раньше других понял, что британский план новой войны перестал соответствовать европейским реалиям и дальнейшие успехи в его реализации могут обернуться катастрофой для Империи. Гитлер из инструмента британской политики стремительно превращался в самостоятельного игрока, более опасного для Британской империи, чем США и Советский Союз.

Тревожные звоночки, подтверждающие правоту Черчилля, начали звучать практически сразу после Мюнхена. Как сообщало в Москву советское полпредство, в правительственных кругах Англии на волне мюнхенской эйфории царит уверенность, что «далее Гитлер пойдет на Восток, и что его ближайшим крупным объектом является Украина». Ожидалось создание Германией на обломках Чехословакии «независимого» государства Украина в Прикарпатье, которое потребует освобождения украинского народа от москальского ига и предъявит территориальные претензии на УССР.

Решение Первого Венского арбитража (фактически Берлина) по передаче Прикарпатья Венгрии стало холодным душем для Лондона. Когда же Гитлер собственным решением полностью ликвидировал Чехословакию, демонстративно не испросив на это разрешение Директории (хотя мог не сомневаться в положительном для себя ответе), прозрели даже слепые — Гитлер, выжав максимум из политики «умиротворения» для усиления Германии, начал собственную игру.

Мало этого, британский успех в Мюнхене повлек за собой радикальное изменение внешнеполитической линии СССР — отказ от политики коллективной безопасности.

Если Мюнхен у нас принято критиковать, то политику коллективной безопасности и её автора наркома Литвинова (мягко говоря, ориентированного на англосаксонский мир) принято превозносить. Однако при всей внешней «красивости» (сплотим все народы доброй воли и совместно придушим агрессора) в реальности эта политика нацеливала СССР на войну с Германией.

Она ставила две страны в неустойчивое положение постоянного балансирования на грани вооруженного конфликта, что как нельзя лучше соответствовало стратегическим целям Британской империи, открывало перед ней возможность в любой удобный для Лондона момент спровоцировать советско-германскую войну.

Мюнхен показал, в какую ловушку Литвинов заводил Советский Союз, и в мае 1939 г. наркомат иностранных дел возглавил Молотов. Тем самым Москва недвусмысленно дала всем понять, что не собирается во имя британских интересов, как и интересов остального «прогрессивного человечества», «освобождать» военным путем Германию от нацистского режима, что отныне она будет заботиться только о собственной безопасности и предоставляет европейцам самим расхлебывать заваренную ими кашу.

Форсаж

Британский план большой европейской войны начинал сыпаться прямо на глазах. Но ответ Лондона не заставил себя долго ждать. Был найден единственно возможный в тех условиях ход — немедленное провоцирование германо-польской войны, которую необходимо затем перевести в германо-советскую. Польшу бросали под немецкий каток, чтобы он с разгона врезался в СССР. Если ни Берлин, ни Москва не желают идти на предписанную им Лондоном войну, то война должна прийти к ним.

«Миротворец» Чемберлен, еще недавно отказывавшийся рисковать жизнями англичан из-за каких-то там территориальных споров Праги с Берлином, стремительно преисполнился воинственности и объявил о готовности лечь костьми за свободу и независимость Польши. «Той самой Польши, которая всего полгода назад с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении Чехословацкого государства», как ехидно подметил Черчилль.

Бред? Несомненно, но только до тех пор, пока мы закрываем глаза на истинные цели британского правительства. А они очевидны. Даже Лиддел Гарт, автор можно сказать канонической английской версии Второй мировой войны, был вынужден признать ответственность Великобритании: «Как же получилось тогда, что Гитлер оказался вовлеченным в «большую войну», которой так хотел избежать? … Гарантии Польше были наиболее верным способом ускорить взрыв и начало мировой войны».

Одновременно с нагнетанием германо-польских противоречий Лондон инициировал англо-франко-советские переговоры в Москве, единственный смысл которых был в том, чтобы не дать Советскому Союзу сорваться с крючка политики коллективной безопасности и изолироваться от готовящейся польско-немецкой войны.

Однако британские стратеги невнимательно прочитали Отчетный доклад Сталина на XVIII съезде ВКП (б). 10 марта 1939 г. советский вождь в нем ясно и четко сформулировал одну из главных задач внешней политики страны: «Соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками». Кого имел в виду Сталин под «провокаторами войны» было совершенно очевидно, как очевидно и то, что СССР в коллективную безопасность больше «играть» не собирался.

Крах

В отличие от Чемберлена Гитлер сигнал из Москвы понял правильно. 23 августа 1939 г., всего за несколько дней до начала спровоцированной Лондоном польско-немецкой войны, в присутствии Сталина Молотов и Риббентроп подписали Договор о ненападении между Советским Союзом и Германией, вошедший в историю как Пакт Молотова-Риббентропа.

Для Британской империи Небо упало на Землю, случилось немыслимое — два смертельных врага (нацизм и коммунизм), вместо того, чтобы вцепиться друг другу в горло, пошли на временный компромисс и решили свои проблемы за счет Британской империи (Польша и Прибалтика с Румынией — это всё производные мелочи).

Пакт не остановил и не мог уже остановить запущенный Великобританией маховик новой большой войны. Но, как справедливо отмечала Наталия Нарочницкая, он «изменил очередность и «расписание» планируемых Гитлером нападений».

Это означало, что Советский Союз Гитлер, конечно, собирается уничтожить, но прежде он намерен лишить Лондон «шпаги на континенте» — разгромить Францию, стать господином Европы и обрести мощь, сопоставимую с мощью Британской империи. При таком развитии событий у Великобритании останется лишь два выхода: 1. Принять предложение Гитлера и пойти в роли подручного вместе с ним против СССР, а затем США, с последующим несомненным съедением на десерт; 2. Воевать против Гитлера в союзе с Америкой, а возможно и СССР, с последующим столь же несомненным съедением на десерт Вашингтоном. При любом варианте — конец Британской империи и британской гегемонии.

Поэтому Пакт Молотова-Риббентропа — это смертный приговор Британской империи, после которого у нее не осталось никаких шансов уцелеть. Для Великобритании 23 августа 1939 г. было, есть и будет днём, точнее ночью, крупнейшего за её историю национального поражения (Пакт был подписан глубокой московской ночью).

По материалам ИА REGNUM

Это больше, чем преступление, это ошибка

Отчего же период контрнаступления РККА продлился всего неделю и успешно не завершился уже к августу 1941 года в районе Одера? Ведь думаю, было бы уместно думать о варианте развития событий, когда Сталин не стал бы «добивать зверя в логове», ведь «эуропейцы» еще не успели бы устроить геноцид на оккупированных советских территориях и даже начать осуществление «окончательного решения еврейского вопроса» (просто не было бы ни Бабьего Яра, ни холокоста, ведь конференция в Ванзее состоялась в реальной истории только в январе 1942 года). Почему же основной вариант уже в начале июля пришлось заменить резервным, и из-за краткости его они практически слились, в связи с чем абсолютное большинство наших соотечественников не могут различить этого исторического нюанса?

Все исследователи сходятся на том, что к концу июня Западный фронт практически развалился, что и послужило причиной катастрофы начального периода войны.

Согласен! Но только с тем, что именно развал Западного фронта и стал причиной срыва советского контрнаступления и замены основного варианта вступления в войну СССР на резервный («активная оборона»). Ведь катастрофой произошедшее назвать нельзя! Катастрофа – это то, что случилось с Францией годом раньше. Капитулировав на 44-й день боевых действий [98], она прекратила свое историческое бытие, к которому ее вернула победа СССР и лично позиция товарища Сталина на переговорах с союзниками. [99]

Умные исследователи видят причину развала Западного фронта в чрезвычайной силе удара агрессора и его качественном и количественном превосходстве. Исследователи поглупее говорят о предательстве генералитета, т.е. о преступлении.

Фраза, приписываемая то Фуше, то Талейрану: «Это больше, чем преступление, это ошибка», – наиболее полно характеризует причину событий, произошедших в конце июня 1941 года в Белоруссии. Так что количественное и качественное превосходство войск агрессора, если и играло роль, то отнюдь не основную. Что же это была за ошибка?

Чтобы понять это, достаточно внимательно взглянуть на список наказанных за эту ошибку. КАКИЕ конкретно действия им были поставлены в вину? И опять все документы на виду, и 70 лет не скрывалось, что наказывали не за предательство, а за… Обратимся к первоисточнику:

ПРИКАЗ НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СССР С ОБЪЯВЛЕНИЕМ ПРИГОВОРА ВЕРХОВНОГО СУДА СССР ПО ДЕЛУ ГЕНЕРАЛА АРМИИ Д.Г. ПАВЛОВА, ГЕНЕРАЛ-МАЙОРОВ В.Е. КЛИМОВСКИХ, А.Т. ГРИГОРЬЕВА И А.А. КОРОБКОВА

№ 0250 28 июля 1941 г.

По постановлению Государственного Комитета Обороны были арестованы и преданы суду военного трибунала за трусость, самовольное оставление стратегических пунктов без разрешения высшего командования, развал управления войсками, бездействие власти бывший командующий Западным фронтом генерал армии Павлов Д.Г., бывший начальник штаба того же фронта генерал-майор Климовских В.Е., бывший начальник связи того же фронта генерал-майор Григорьев А.Т., бывший командующий 4-й армией генерал-майор Коробков А.А.

Верховный Суд Союза ССР 22 июля 1941 г. рассмотрел дело по обвинению Павлова Д.Г., Климовских В.Е., Григорьева А.Т. и Коробкова А.А.

Судебным следствием установлено, что:

а) бывший командующий Западным фронтом Павлов Д.Г. и бывший начальник штаба того же фронта Климовских В.Е. с начала военых действий немецко-фашистских войск против СССР проявили трусость, бездействие власти, отсутствие распорядительности, допустили развал управления войсками, сдачу оружия и складов противнику, самовольное оставление боевых позиций частями Западного фронта и этим дали врагу возможность прорвать фронт;

б) бывший начальник связи Западного фронта Григорьев А.Т., имея возможность к установлению бесперебойной связи штаба фронта с действующими частями и соединениями, проявил паникерство и преступное бездействие, не использовал радиосвязь, в результате чего с первых дней военных действий было нарушено управление войсками;

в) бывший командующий 4-й армией Западного фронта Коробков А.А. проявил трусость, малодушие и преступное бездействие, позорно бросил вверенные ему части, в результате чего армия была дезорганизована и понесла тяжелые потери.

Таким образом, Павлов Д.Г., Климовских В.Е., Григорьев А.Т. и Коробков А.А. нарушили военную присягу, обесчестили высокое звание воина Красной Армии, забыли свой долг перед Родиной, своей трусостью и паникерством, преступным бездействием, развалом управления войсками, сдачей оружия и складов противнику, допущением самовольного оставления боевых позиций частями нанесли серьезный ущерб войскам Западного фронта.

Верховным Судом Союза ССР Павлов Д.Г., Климовских В.Е., Григорьев А.Т. и Коробков А.А. лишены военных званий и приговорены к расстрелу.

Приговор приведен в исполнение.

Предупреждаю, что и впредь все нарушающие военную присягу, забывающие долг перед Родиной, порочащие высокое звание воина Красной Армии, все трусы и паникеры, самовольно оставляющие боевые позиции и сдающие оружие противнику без боя, будут беспощадно караться по всем строгостям законов военного времени, невзирая на лица.

Приказ объявить всему начсоставу от командира полка и выше.

Народный комиссар обороны СССР И. СТАЛИН [100]

Описание действий осужденных, предъявленных им в качестве обвинений, как и в любом официальном сообщении, каковым и является этот приказ, содержит слишком много обобщений в ущерб частностям. А что же это были за частности? Рассмотрим их внимательно.

Коль этих четырех человек, разных по званиям и должностям, судьба и закон поставили на «одну доску» с одинаковым для них трагическим результатом, следовательно, мера их вины рассматривалась судьями как примерно равная.

Но все же начнем рассмотрение по «принципу кают-компании»: от младшего по должности и званию к старшему.

1. Командующий 4-й армией генерал-майор Коробков А.А.

Находился на острие главного удара группировки агрессора. К началу Великой Отечественной войны его армия располагалась в районе Бреста. Судя по тому, что его начштаба Леонид Михайлович Сандалов, в отличие от своего начальника, закончил свою жизнь в возрасте 87 лет, в почете и уважении, став в годы войны, где командовал штабами армий и фронтов, генерал-полковником [101], у суда действительно были серьезные претензии к действиям именно Коробкова. И главное, ошибки, совершенные командармом-4, потянули за цепочку, которая привела к ГЛАВНОЙ из ошибок этого периода, совершенной Павловым и Климовских, после которой развал Западного фронта и срыв советского контрнаступления стали неминуемыми. Но сначала коротко о действиях, поставленных в вину следующему по должности осужденному.

2. Начальник связи Западного фронта генерал-майор Григорьев А.Т.

Коротко, потому что о его вине все и так сказано в вышеприведенном приказе и многократно нашло отражение не только в документальных исследованиях и мемуарной литературе, но и в художественных произведениях. Нужно только внимательнее читать: «Имея возможность к установлению бесперебойной связи штаба фронта с действующими частями и соединениями, проявил паникерство и преступное бездействие, не использовал радиосвязь, в результате чего с первых дней военных действий было нарушено управление войсками».

3. Командующий Западным фронтом Павлов Д.Г. и бывший начальник штаба того же фронта Климовских В.Е.

Совершили главную и роковую для всего «контрнаступательного варианта» ошибку: во второй половине дня 24 июня танковые дивизии 6-го мехкорпуса были перенацелены на юго-восток от Гродно, где вечером вступили в бой с соединениями 3-й танковой группы Гота, пытаясь остановить ее продвижение на Минском направлении.

Здесь необходимо подробно разобрать этот ключевой для всех событий этого периода эпизод. 6-й мехкорпус под командованием генерала-майора М.Г. Хацкилевича был практически ПОЛНОСТЬЮ укомплектованным по штатному расписанию «ударным кулаком» Западного фронта. На момент начала военных действий в нем находились 1021 танк, из них 14 «КВ» и 338 «Т-34». [102] Силища! В результате первого удара немцев 22 июня он НЕ ПОСТРАДАЛ. Во исполнение Директивы № 3 он сосредоточился 23 июня в районе Белостока и утром 24 июня рванулся к Сувалкам. Именно перенацеливание «ударного кулака» в конце того же дня почти на 180 градусов [102, 103, 104], вызванное эмоциями Павлова и Климовских по поводу прорыва немцев через боевые порядки 4-й армии к Минску, которые в приказе названы «трусостью», и привело к срыву контрнаступления на Сувалкинском направлении. Это, в свою очередь, привело к срыву ВСЕГО ОСНОВНОГО ВАРИАНТА вступления СССР в войну. Ведь для осуществления прорыва конно-механизированной группы Болдина (в состав которой входил корпус) к Сувалкам с плачевными для противника результатами и сил (танковые дивизии к моменту «разворота» имели потери до 20 – 26%, главным образом за счет легких танков, как докладывал командир 4-й танковой дивизии в штаб фронта, – танки «КВ» не всегда несли потери, даже от прямых попаданий бомб [102]), и боеприпасов с горючим хватило бы. Но перенацеливание и связанные с ним длительные марши отнюдь не по мирным дорогам начали быстро «съедать» корпус. То есть, сорвав выполнение важнейшей боевой задачи, Павлов и Климовских не могли рассчитывать и на выполнение своей, что и случилось в реальности. А «добила» корпус очередная ошибка, которая уже стала неотвратимой, после главной. Командующий Западным фронтом Д.Г. Павлов вечером 25 июня отдал командиру 6-го мехкорпуса распоряжение:

…Немедленно прервите бой и форсированным маршем, следуя ночью и днем, сосредоточьтесь Слоним. [105]

Это еще 100-километровый марш! Ветераны Западного фронта называют дорогу Волковыск – Слоним «дорогой смерти». В конце июня 1941 года район этого шоссе был завален брошенными танками, сгоревшими автомашинами, разбитыми пушками. В некоторых местах скопление техники было столь велико, что прямое и объездное движение на транспорте было невозможно. [102]

К 30 июня (дата снятия с должностей вышеуказанных осужденных руководителей) развал Западного фронта, а следовательно, срыв «контрнаступательного» варианта стал очевиден для советского руководства, которое и вынуждено было приступить к реализации резервного – «активная оборона». 3 июля 1941 года, после знаменитой речи И.В. Сталина, об этом узнали вся страна и мир.

Были ли шансы для осуществления «СТАЛИНСКОГО ГАМБИТА» изначально? Безусловно, были! Иначе зачем бы советское руководство выбирало безнадежный вариант в качестве основного?! Не соверши ряд роковых и по факту преступных ошибок руководство Западного фронта, даже прорвавшиеся к Минску (даже взявшие бы его! Ну перебрался бы Павлов со штабом восточнее!) войска Гудериана – Клюге остались бы без «второй клешни» окружения, которую «под основание» срезала бы КМГ Болдина. После чего с «выскочками» начали бы разбираться армии второго эшелона, уже подходившие к границам Белоруссии. Но не в том составе, который пришлось выдвигать в реальной истории, а без армий, предназначенных для ввода в прорыв на направлении основного контрудара – на Украине. В реальной же истории, после перенацеливания 16-й и 19-й армий на закрытие бреши, вызванной развалом Западного фронта, Жуков смог получить от контрудара на Люблин только минимальные, но вполне удовлетворительные в сложившейся обстановке результаты: задержка на неделю наступления 1-й танковой группы и срыв планов противника прорваться к Киеву и окружить 6-ю, 12-ю и 26-ю армии Юго-Западного фронта во Львовском выступе. [106]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Это больше, чем преступление: это ошибка

Это больше, чем преступление: это ошибка: С французского: С’est plus qu’un crime, c’est unefaute.

Ошибочно приписывается министру иностранных дел Франции Та-лейрану, или министру полиции Фуше, которые якобы так прокомментировали казнь герцога Энгиенского, совершенную по приказу Наполеона I.

Фраза действительно сказана по поводу этого события и именно в осуждение Наполеона, но она принадлежит Буле де ля Мерту, председателю Законодательной комиссии, разработавшей знаменитый Гражданский кодекс Наполеона.

Талейран не мог сказать эти слова уже потому, что именно он убедил Наполеона в необходимости этой казни, чем французский император впоследствии его неоднократно и попрекал.

Существует другая версия фразы: Это хуже преступления: это ошибка.

Смотреть что такое «Это больше, чем преступление: это ошибка» в других словарях:

Ошибка — ■ «Это больше, чем преступление, это ошибка» (Талейран). ■ «Вам уже не придётся больше совершать ошибки» (Тьер). Обе эти фразы должны произноситься с чувством … Лексикон прописных истин
Гинзбург, Виталий Лазаревич — В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Гинзбург. Виталий Лазаревич Гинзбург … Википедия
Виталий Гинзбург — Виталий Лазаревич Гинзбург Советский и российский физик теоретик, академик РАН Дата рождения: 4 октября 1916(19161004) Место рождения … Википедия
Виталий Лазаревич Гинзбург — Советский и российский физик теоретик, академик РАН Дата рождения: 4 октября 1916(19161004) Место рождения … Википедия
ШУЛЬГИН Василий Витальевич — (1.01.1878 2[15].02.1976), публицист, политический и общественный деятель, депутат II–IV Государственных Дум, активный участник право монархического движения, в дальнейшем один из лидеров Всероссийского Национального Союза (ВНС). Родился в семье… … Черная сотня. Историческая энциклопедия 1900–1917
Ахматов, Магамед Вахидович — Магамед Вахидович Ахматов Дата рождения: 21 января 1975(1975 01 21) (37 лет) Место рождения: Владимир, СССР Гражданство … Википедия
c’est plus qu’un crime, c’est une faute — фр. (се плю кён крим, сетюн фот) «Это больше, чем преступление, это ошибка» сказал министр полиции Фуше (по другим источникам Талейран), узнав, что консул Бонапарт казнил герцога Энгиенского. Толковый словарь иностранных слов Л. П. Крысина. М:… … Словарь иностранных слов русского языка
Пушкин, Александр Сергеевич — — родился 26 мая 1799 г. в Москве, на Немецкой улице в доме Скворцова; умер 29 января 1837 г. в Петербурге. Со стороны отца Пушкин принадлежал к старинному дворянскому роду, происходившему, по сказанию родословных, от выходца «из… … Большая биографическая энциклопедия
Оскар Уайльд — (1854 1900 гг.) писатель Актер вот критик драмы. Музыкальный критик это певец, или скрипач, или флейтист. Америку много раз открывали до Колумба, но никому об этом не рассказывали. Англичане обладают волшебным даром превращать вино в воду. Атеизм … Сводная энциклопедия афоризмов
Федеральный суд США — (USA Federal judiciary) Федеральный суд США это орган судебной власти США федерального уровня, созданный правительством для разрешения споров федерального уровня Федеральный суд США: федеральная судебная система США, кем назначаются судьи… … Энциклопедия инвестора

Источник

На процессе «ЮКОСа» присутствовали несколько писателей. Борис Акунин – псевдоним Григория Чхартишвили – один из них. Человек энциклопедических знаний, историк, филолог, прекрасно владеющий японским языком, автор романа «Пелагия и белый бульдог», долгое время руководил журналом «Иностранная литература» (заместитель главного редактора журнала). Родился в 1956 году в Грузии, в настоящее время живёт в Москве.

– Нет ли в деле «ЮКОСа» политической подоплёки?

– Она очевидна. С одной стороны, власть хотела проучить олигархов, поставить их на место, чтобы они прекратили важничать. С другой стороны, удалось завладеть самым процветающим предприятием страны. Теперь оно в руках верных советников.

– Какие чувства вы испытываете к ключевому персонажу этого дела?

– По-моему, в этом деле два основных действующих лица. Ходорковский и Путин, поскольку всем ясно, кто в этом театре кукловод. Ходорковский вёл себя исключительно достойно. Я такого просто не ожидал от «самого богатого человека России». Он ведь мог бы уехать за границу, купить футбольный клуб или яйца Фаберже, как другие миллиардеры. Но он предпочёл отстаивать свои принципы. И это вызывает уважение. Зато, как мне кажется, президент Путин совершил больше чем преступление, он совершил ошибку. Дурацкую ошибку. В такой стране, как Россия, невозможно выстроить «вертикаль власти». Нужны другие механизмы. Россия нуждается в реактивном двигателе, а не в дистанционном управлении. Если Владимир Путин будет упорствовать в своём заблуждении, ему скоро придётся, как белорусскому президенту, самому заниматься каждой мелочью. Очевидно и то, что очень скоро у главы государства не останется цивилизованной оппозиции, а будут только противники. У меня нехорошее предчувствие. Боюсь, Путин плохо кончит. А было бы жаль. У него есть способности.

– Зачем вокруг суда надо было устраивать спектакль с беспрецедентным привлечением служб безопасности?

– Думаю, что просто перестарались помощники, стремясь угодить Кремлю.

– Молодые сторонники Ходорковского называют его «героем нашего времени». Не является ли это преувеличением, когда речь идёт о человеке, за десять лет заработавшем состояние в 15 миллиардов долларов?

– Не знаю. Но в истории о симпатичном пареньке в очках, который сначала стал богат как Крез, а потом ради защиты своих ид]§[

Источник

1. Что важнее – кодексы, или управленческая целесообразность?

Окружение Наполеона Бонапарта (бывшие участники якобинского клуба, как и сам новоиспечённый император), интригуя против “патрона”, друг за другом¹ произнесли в 1804 г., после казни герцога Энгиенского: “это больше, чем преступление – это ошибка!”². Этим они фактически предрекли крах наполеоновской империи в 1814 г. – чуть более чем через 10 лет. Имея в виду, что эти “два Иосифа”³ были заядлыми масонами, следует оценить меру непонимания самого Наполеона в провале первого варианта глобализации НГП после начала “промышленной революции”, который отсрочил второй вариант глобализации⁴ почти на 200 лет. За это Наполеон “ответил” перед “братвой” “по гамбургскому счёту”. Среди этой «сладкой парочки» своей основательной «дореволюционной подготовкой» особенно выделялся Фуше⁵, который, в меру своего понимания, восстанавливал разрушенную как после революционной анархией, так и «имперской» элитой Францию. Недалеко, по собственной мере понимания процессов государственного управления от Фуше отстоял и Буле⁶.

В отличие от этих двоих Наполеон Бонапарт в области госуправления был своеобразным «мастером» по совершению ошибок, которые, как следует из существа любой государственной власти, бывают трёх видов:

– непонимание происходящего в управлении, с точки зрения глобальности (вложенных-объемлющих процессов планетарного управления)⁷;

– непонимание процессов управления через своё окружение на уровне межличностных контактов;

– эксцессы (от усердия не по разуму) исполнителей, которых подбирали не по принципу «кадры решают всё»⁸, а по соображениям «личной близости», или «собачьей преданности».

При таком наборе частных векторов ошибки «ошибка – больше чем преступление» вероятностно предопределена через личностный фактор управления. А вероятностями, как известно, управляет их «мастер» – НГП⁹, в абсолютно рефлекторном режиме рпц-ных «пальцев», и программируемые им ПЭПО¹⁰.

Однако, Маркс и Энгельс думали, что они являются первооткрывателями этой связки понятий, которой они пристроили свойственное их догматам приложение с существительным – «классовая сущность права». У В.И. Ленина это понятие приобрело более правдоподобный оттенок – «принцип партийности» – то есть отражение неких групповых интересов, которые всегда превыше общественных потребностей, а уж тем более любого права.

Впрочем, «публично», этот «социологический феномен» был оглашён намного раньше, чем он был оглашён тандемом «марксистов», и лет на 25 раньше, чем в самой Франции – ещё при жизни со-автора этого неопубликованного и неавторизованного афоризма ¹¹.

А известно это стало… в Российской империи ещё со времён А.С. Пушкина, когда, наконец, был закончен и опубликован «Евгений Онегин» ¹².

Но дружбы нет и той меж нами.
Все предрассудки истребя,
Мы почитаем всех нулями,
А единицами — себя.

Мы все глядим в Наполеоны;
Двуногих тварей миллионы
Для нас орудие одно;
Нам чувство дико и смешно.

Сноснее многих был Евгений;
Хоть он людей, конечно, знал
И вообще их презирал, —
Но (правил нет без исключений)
Иных он очень отличал
И вчуже чувство уважал.

Итак, Евгений Онегин – это, согласно перу Пушкина, готовый масон, будущий декабрист, мера понимания которого должна была привести его в будущем в диктаторскую клику (а-ля-наполеон) после свержения царизма…Должна, но… Прямое Адресное Вмешательство Свыше пресекло возрождение этого мондиалистского сценария «на базе» крепостной России¹³. Планы воз-создания евроазиатской империи «от Лиссабона до….»¹⁴ (сверх ранней глобализации) «с колёс» наполеоновских войн рухнули, благодаря Русскому Духу и Вседержительности.

Концептуальная аксиома, вынесенная в название материала касается любого права: государственного, муниципального, корпоративного, группового, семейного, кланового, даже сотворённого лично для себя, в угоду собственной благонамеренной глупости – и тот, кто этого не понял, обречён на повторение ошибок «великих в прошлом».

2. Благонамеренность, как разновидность «правил» группового
права – кодекса группы, объединённой общей идеей

Авторам и популяризаторам КОБ эта приведённая выше «аксиоматика» должна была быть известна и в оглашениях и в умолчаниях настолько, что «ночью разбуди…».

Но вся «проблема», она же – задача разпространения этих знаний заключается в вопросе: как их раз-пространять, в том числе и «внутри себя самого» – подчиняя им не только алгоритмику, но и, в целом, психику, и миропонимание, и мировосприятие (душу)?

Иначе говоря, надо ежедневно изживать в себе ощущение величия-всезнайства¹⁵ от более раннего, чем другие люди, познания очередной истины в ряду «натурального ряда» частных истин без-конечной Правды-Истины, ибо утрата осознания собственного «размерного» ничтожества в иерархии Мироздания ведёт к двум закономерным, взаимно вложенным матрицам, «сконструированным» и осуществляемым при помощи комплекса сверх слабых манёвров через БПА(Э):

– самонаполеонизации-самонадеянности-самообольщения – ощущение собственного величия (безнаказанности, безответственности – перед живущими, прошлыми и будущими поколениями, самолюбования) и попытке установить идущих от себя неких правил познания (общения) другими людьми;

– славословия толпы, обязательно сотворяющей кумира, по установленным в умолчаниях библейским правилам общения людей. Такое поведение двуногих, прямоходящих, говорящих (не свои, а, как правило, – чужие мысли), обязательно, независимо от того, противится ли «продвинутый индивид» алгоритмике первого рода¹⁶, порождает ПЭПО-эгрегоры школ-сект и церквей, активно противиться-противодействовать которым в одиночку сами «живые иконы» этих энерго-полевых образований не в состоянии¹⁷.

При этом, успех развития групповой «психодинамики» «второго рода» обязательно сопутствует ошибкам, порождающим «наполеонизацию»¹⁸ психики индивида в любой форме, НО… в то же время, по обратным связям, могут, так же, и «закладывать» вектор ошибки самоуправления «незаметно» для самого «просвещающего индивида», создавая ему и толпе иллюзию быстрого успеха и, следовательно, правильно выбранного направления в «просвещении».

В связи с этим, получивший Различение по Со-Вести и благонравию индивид, не должен ни на минуту расслабляться и обязан постоянно «самонаблюдаться» на предмет «подключек» к сверхслабым сигналам ПЭПО, вызывающим сверхслабые манёвры. Но это – слабый вариант такого информационно-алгоритмического «предохранения». Гораздо более совершенный – это соборный определитель исполненных, текущих и готовящихся сверхслабых манёвров.

Без такого методического пред-вхождения в процесс управления нельзя раз-считывать на успешное раз-пространение разгерметизированных знаний, и это может стать ещё одной попыткой благонамеренного повторения ошибок, которые «больше чем преступление».

Как видно из первой части материала, и на НГП, как на “ту старуху”, тоже бывает “поруха” – то есть грубая ошибка (на этот раз кадровая). Что уж говорить о деятелях Общественной инициативы, которые “академиев не кончали” (в смысле концептуальных – у НГП). Да, …ошиблись деятели СПб-шной части ВП-АК (ВПП), а сейчас пытаются наступить на те же грабли, периодически собирая “форумы” из самих себя, не понимая (ошибаясь в очередной раз), что попытки ведения какой-либо структурированной деятельности в условиях доминирования в обществе замысла НЕ справедливого жизнестроя обречены на неудачу, и по причине тотального финконтроля периферии НГП, и в силу матричного управления со стороны ПЭПО “Господь”, который будет инициировать в любой структуре с благонамеренными целями имитационно-провокационную деятельность. Не структурки надо создавать, а соборы, а они на сборищах-форумах не создаются…

3. Злонравное регулирование и цепь ошибок управления

Как «учит» «техническая теория управления»¹⁹, не всякое воздействие на объект (вещь, процесс) может рассматриваться в форме управления, с точки зрения установленных Всевышним Законов Бытия Мироздания. Созданный кем-то (чем-то) процесс, или вещь может в пределах собственного времени жизненного цикла самоуправляться, а более высокая иерархия управления, бывшая ею изначально до создания вещи или процесса, либо появившаяся в силу Попущения ИНВОУ может регулировать параметры объекта, либо процесса, сдерживая частные ВЦ нежелательных направлений роста (тенденций, трендов) и усиливая желательные для него направления развития.

Имея ввиду объективно возможное и желательное для ИНВОУ явление (процесс) глобализации жизнедеятельности, вероятностно возможным стало появление на основе самоуправления сопряженного (не-человечного, ни иного зародившегося в пределах Попущения разума) интеллекта, который открыто и явно не противясь общей цели ИНВОУ, стал регулировать (под-регулировать) в целях выстраивания собственного паразитического господства частные вектора целей, усиливая животные начала и подавляя духовно-разумные, в процессе воспитания подрастающих поколений как бы “управляемых” (регулируемых) сообществ людей.

Мера непонимания:

1) объемлющности-вложенности процессов управления;

2) возможности регулирования в устойчивом режиме управления (самоуправления) по частным векторам целей, с целью возрастания вектора ошибки, потери устойчивости по предсказуемости поведения объекта управления, ввиду «недостаточной изученности» его внутренних свойств и, желательного, для непроявленного субъекта управления возможного «опрокидывания» первоначального замысла управления «как бы само-собой»;

3) возможности «размывания» первоначального замысла управления в мере его понимания управляющей под-системой объекта управления и возникновение концептуальной неопределённости, а в конечном счёте установления режима «конфликтного управления»,

приводит к ошибочным представлениям о том, что и как порождает конфликтное управление, и вынуждает управляющую иерархию либо вносить существенные поправки, либо произвести ликвидацию действующей системы управления, возможно, самого объекта в его сложившемся качестве.

Вышеуказанная Мера понимания-непонимания сопряженного разума-интеллекта, управляющего определённым регионом большой (супер) системы как раз и порождает ошибки, которые не выглядят преступлениями, поскольку в нашей стране совершенно и исторически точно злодейски и злонамеренно не описаны существующей алгоритмикой, создаваемой Госдумой на протяжении последних практически 30 лет, с точки зрения действующей системы права, но имеют далеко идущие глобально-политические последствия, иногда спустя столетия (тысячелетия). Именно поэтому они (политические и правовые ошибки, задающие и поддерживающие совершаемые преступления не только с позиции иной концепции управления обществом, а также и с точки зрения существующей библейской) не могут быть исправлены (скорректированы) в реальном времени самого процесса управления, а передаются будущим поколениям, как наследуемые долги по которым тем придется платить, иногда с учётом «набежавших» процентов. Такая «фатальность» ошибок управления, не являющихся преступлениями запрограммирована экзотерической частью знаний об обществе двуногих, прямоходящих, говорящих, могущих думать приматов, со стороны хозяев над (до-) – библейского проекта и сокрытием (герметизацией) истинных – дарованных Творцом-Вседержителем знаний о человеке и его месте в управлении планетой Земля.

Используя такого рода монополию, потомки уцелевшей от прошлой глобальной цивилизации части касты рафинированной нелюди, направляют созданный ими ПЭПО «Господь» для планового поддержания лавин ошибок путем программирования свехслабых и слабых маневров подпороговыми сигналами, распространяемыми в безинтелектуально-безмозглой среде людОподобных особей, являющихся по смоделированной НГП сути настоящей безструктурно управляемый армией НГП, воспроизводящейся им в поколениях «бандерлогов» в расширенных масштабах. Направляя эту армию на правителей каких угодно стран и народов, НГП добивается от них системных ошибок, чтобы затем манипулировать ими²⁰.

Скорее всего, мера не понимания, а от этого цепь системных ошибок (искаженная система ценностей и расстановки приоритетов) привела к неизбежному приближающемуся краху управления, который повлечет за собой погружение страны в очередную разруху и «смуту».

Сделав ставку на отъевшихся «государевых слуг»²¹ (пытаясь сдерживать данные им когда-то обещания и считая себя «обязанным» им за некие оказанные услуги) и не обращая должного внимания на настроения и потребности народа, нынешний правитель в конце концов начал активно терять реально высокое доверие большинства, приведшего его на последних выборах к власти…

И казалось бы, полная «безнадега», о которой нам «каркают» патриоты как «слева», так и «справа».

Прошлого уже не вернуть. Необходимо осознать допущенные ошибки и исправить их, стараясь не допускать новых. А чем и как – это дело каждого. И в помощь ему Всевышний и Русский Дух.

Пробудись люд, обрети разумный смысл жизни в Ладу с Творцом-Вседержителем и Мирозданием – стань Человеком.

Русский Соборный Управитель 01 октября 2019 г.

Сноски:

1. Порядок следования неизвестен – скорее «это» начало циркулировать в их общем ПЭПО-эгрегоре сразу после указанных событий, в связи с чем, всё равно, кто первый «сказал «мяу». [↩]

2. В феврале 1804 года в Париже был раскрыт монархический заговор против Первого консула Наполеона Бонапарта. Арестованные заговорщики сообщили, что во Францию должен прибыть кто-то из принцев — членов королевской семьи. 7 марта Наполеон получил известие, что у самой границы Франции, в герцогстве Баденском, находится младший отпрыск дома Бурбонов — 32-летний Луи Антуан де Бурбон-Конде, герцог Энгиенский. В ночь с 14 на 15 марта французские драгуны вторглись на территорию нейтрального герцогства Баденского, захватили герцога Энгиенского и доставили в Венсенский замок под Парижем. Уже 20 марта он был приговорен военным судом к смерти, а на другой день расстрелян и зарыт во рву Венсенского замка. Между тем его полная непричастность к заговору была очевидна. Это событие имело огромный политический резонанс. Оно не только стало одним из поводов формирования третьей монархической коалиции против Франции, но и легло несмываемым пятном на репутации Бонапарта.

Тогда-то и появилась знаменитая фраза: «ЭТО ХУЖЕ, ЧЕМ ПРЕСТУПЛЕНИЕ, — ЭТО ОШИБКА». Сам Наполеон считал, что это — слова министра полиции Жозефа Фуше или приписанные Фуше. Об этом он говорил своему секретарю Лас Казесу на о-ве Св. Елены в апреле 1816 г. В посмертно изданных «Мемуарах» Фуше (1822) фраза также приписана ему. Это, впрочем, мало о чем говорит, потому что мемуары эти — неподлинные. В тогдашней Франции производство подложных мемуаров было настоящим промыслом, и весьма доходным. Согласно одному из мемуаристов, Фуше сказал лишь: «Это напрасный пушечный выстрел». [↩]

3. И тот, и другой – Буле де-ла-Мёрт и Фуше, по французской традиции имели длинные, составные имена, среди которых у них было имя «Жозеф» – по еврейски – Иосиф (Иосаф). [↩]

4. Первым, как полагается, в экспериментально-пробном порядке, было царство Александра Македонского, «заряженное» Аристотелем, в купе со «стоиками» и их друзьями из Египетского царства. [↩]

5. Наполеон называл его «профессиональным предателем», но не вспомнить ли: «с точностью до чего считать…», да и особо в случае глобального примера будущих потрясений. Ему приписывают авторство изречения: «Это больше, чем преступление, это ошибка». Он оказался одним из немногих радикалов-якобинцев Французской революции 1789 года, не только избежавшим гильотины, но и ставшим спустя десять лет после «термидора» самым богатым землевладельцем в своей стране. Его звали Жозеф Фуше, и родился он в пригороде Нанта Ле-Пельрен в 1759 году в семье моряка и купца-судовладельца.

https://yandex.ru/turbo?text=https%3A%2F%2Fshkolazhizni.ru%2Fculture%2Farticles%2F13345%2F

Нередко знаменитая фраза приписывалась министру иностранных дел Талейрану. Талейран (вместе с Фуше) поддержал план похищения герцога Энгиенского, но, возможно, не ожидал, что Бонапарт сразу же его расстреляет. По другой версии, друзья предложили Талейрану подать в отставку в знак протеста; он, однако, ответил: «Если Бонапарт и виновен в преступлении, это еще не причина, чтобы мне оказаться виновным в глупости». Фраза совершенно в духе Талейрана, даже если он ее не говорил.

Полвека спустя после смерти Наполеона известный критик Шарль Сент-Бёв, сославшись на свидетельство современника, назвал автором фразы о «преступлении и ошибке» Антуана Буле де ла Мерта (1761—1840) — юриста, который при Наполеоне был членом Государственного Совета.

Прожив на Св. Елене два года, экс-император признал справедливость этого изречения. Прочитав приписанные ему слова «Я не совершал преступлений», он сказал: «Я совершал нечто худшее — я совершал ошибки!» (по записи генерала Гаспара Гурго от 28 мая 1817 г.). В изгнании он только и говорил, что о случайностях и ошибках, которые помешали ему создать мировую империю.

Однако в перечне этих ошибок расстрел герцога Энгиенского не значился. В завещании, написанном за несколько дней до смерти, Наполеон взял на себя всю ответственность за это дело: «Я велел арестовать и предать суду герцога Энгиенского; этого требовали интересы и безопасность французского народа». Вопрос о виновности герцога здесь обойден; в сущности, Наполеон — уже на краю могилы — заявлял: «Это, возможно, было преступлением, но не ошибкой».

http://www.dushenko.ru/quotation_date/121225/

Кому бы из этой примасоненной компашки «революсьионеров-бонапартистов» (скорее не кому-то из них конкретно – это было сгружено в созданный «сверху» для них эгрегор) не приписывался бы этот афоризм, понятно одно – эту меру понимания процессов управления им сгружали «легитимные кукловоды», занимавшиеся этим в порядке наследования-посвящения процессов глобального управления, так как без этой меры понимания вложенности-объемлющности всех процессов в Мироздании, они бы не свалили сгнившую изнутри, но «крепкую снаружи» наследственную монархию и не мобилизовали бы ресурсы всей континентальной Европы на борьбу с Расой-Русью-Россией. Однако, выпустив этого джина из «бутыли Просвещения» они так же подыграли вероятностному сценарию разгерметизации, что и уловил А.С. Пушкин: «Мы все глядим в Наполеоны, двуногих тварей миллионы для нас орудие одно…».

Что касается предательства, то оно всегда сопутствует установлению и функционированию любой «авторитарной власти» (единоличному, «как бы самовластному») режиму управления, как запрограммированная культурой, формируемой бибпроектом в качестве «политической», «исторической» и иной экзотерической «фенечке» – ошибки. Недавний пример (прямо-таки в руку авторскому коллективу, уже написавшему свою часть про Наполеона) – шпионский скандал с бывшим сотрудником администрации президента РФ, который был допущен ко всем топ-секретам первого лица государства, в их, по крайней мере, проектном виде, НО… так же как и Наполеон Бонапарт ВВП делает хорошую мину и продолжает держать у себя под крылом «профессиональных предателей». По сравнению с этим «шпионским скандалом» «дела» Гордиевского и Калугина кажутся детской игрой в песочнице – см. https://topwar.ru/162367-amerikanskij-shpion-v-administracii-putina-pravda-ili-provokacija.html [↩]

6. Буле де-ла-Мёрт (Антон-Жак-Клод-Иосиф Boulay de la Meurthe) — французский политический деятель (родился 1761 † 1840); был сначала адвокатом в Нанси и Париже; принимал деятельное участие в событиях революции, являясь противником партии директории и представителем партии умеренных; был членом Совета пятисот; поддерживал переворот 18 брюмера. При Наполеоне Б. состоял президентом законодательной секции государств. совета и участвовал в работах по составлению Code civil; в 1810 г. был назначен членом тайного совета, в 1813 г. — членом совета регентства, в 1815 г. (во время «ста дней») — министром. Несколько лет после того он должен был жить в изгнании. Б. написал несколько исследований по истории английской революции: «Essai sur les causes, qui en 1649 amenèrent en Angleterre l’établissement de la république» (Париж, 1799 — тенденциозная брошюра, в свое время наделавшая много шума), «Tableau des règnes de Charles II et de Jacques II» (Брюссель, 1818). Из других его сочинений известны: «Bourienne et ses erreurs» (1830), часть его опубликованных мемуаров и др.

https://ru.wikisource.org/wiki/ЭСБЕ/Буле_делаМёрт,_АнтонЖакКлодИосиф

Ему принадлежит известная оценка убийства герцога Энгиенского: «Это более (хуже) чем преступление. Это ошибка» (фр. C’est pire qu’un crime, c’est une faute). https://ru.wikipedia.org/wiki/Буле_де_ла_Мёрт,_Антуан_Жак_Клод_Жозеф [↩]

7. Это с большой уверенностью следует адресовать всем без исключения ныне действующим правителям всех стран на планете Земля. [↩]

8. Последнее нам очень даже хорошо известно по поездкам главковерха, в «ручном режиме» работающего на местах вместо никчёмной региональной элиты, которую он так «любит». По итогам этих «поездок» напрашивается минимум четыре вывода: 1) никому нельзя ничего доверить (как вариант отсутствуют методически ясные механизмы выработки такого доверия – это же относится и к «пахнущей» саентологией программе «лидеры России, куда элитарные кланы «забрасывают» свою креатуру «более демократичным» методом); 2) «главный управленец» недееспособен, так как не владеет этим методом кадрового управления, а имеющегося у него жизненного опыта увы… недостаточно; 3) существующая система, даже получившая количественное упрощение, которая существенно уступает прежней по качеству и быстродействию, которую ныне здравствующая элита… свалила-развалила; 4) то, что «они» твАрят на местах, «ими» вообще не рассматривается и не воспринимается в качестве ни преступлений, ни ошибок… (то есть ни чутья, ни мало-мальски «плоской» меры понимания того, в чём они участвуют «на местах»). [↩]

9. Надыудейский глобальный предиктор. [↩]

10. Психо-эмоциональные полевые образования, созданные на суперпозиции людских биополей. [↩]

11. Лишь в 1862 г. – полвека спустя после смерти Наполеона известный критик Шарль Сент-Бёв, сославшись на свидетельство современника, назвал автором фразы о «преступлении и ошибке» Антуана Буле де ла Мерта (1761—1840) — юриста, который при Наполеоне был членом Государственного Совета. [↩]

12. За это одно Э. Дантес должен был трижды убить АСП… но АСП мог бы этого избежать…если бы не слабый манёвр под названием «дворянская честь»… который он без тандема, а, тем более собора, раз-познать не смог – быстро «подраставший» Лермонтов, так и не смог с ним встретиться. Но…это точка зрения «попаданца» – «умного», на анализе чужой истории, спустя почти 200 лет. А вот с точки зрения исторических процессов он-лайн – распознать то А.С. конечно мог и распознавал (догадывался-предчуствовал)… но социальные автоматизмы ломают в таких случаях всё и практически всех… в противном случае он просто вылетал из привычного ему окружения, полностью. Можно ли и надо ли его за это осуждать… надо побывать на его конкретном историческом месте и конкретном промежутке исторического времени и полном одиночестве.

Вместе с тем, Э. Дантес, водимый над-масонскими кукловодами, «не ошибся» и, соответственно, избежал юридического наказания за своё преступление. А империя, как всегда, лопухнулась уповая на свои законы, сведённые Сперанским в одно целое аж от времён Михаила Романова. [↩]

13. При этом следует «спросить» в отношении «современников» Наполеона – походы Суворова и Ушакова, фактическое убийство практически миллионов Русских за период царствований от Екатерины Второй “Великой” по царствование Александра Первого… и далее. Заключение всякого рода политических союзов и договоров, имевших почему-то неукоснительное значение лишь для одной стороны – РИ, смешивание и обслуживание интересов «династии Романовых», их родственников, самих царей и императоров с интересами развивавшейся государственности и её основы, ради которой она вообще должна была существовать… Разбазаривание бюджета, разбазаривание богатств, здоровья и благополучия простых людей… ограбление и пожар Москвы – ради чего… под соусом последнего убежища негодяя – патриотизма… когда у нас было буквальное безлюдье на востоке, на Аляске, чем воспользовались североамериканские колонисты и создали США в их современном, опасном для всей планеты виде… это преступления или ошибки… https://spb.mk.ru/articles/2018/03/19/mest-pleshivogo-neudachnika-zachem-aleksandr-i-razvyazal-voynu-s-napoleonom.html [↩]

14. Как показывают собранные воедино разнородные материалы – у этого проекта евразийской континентальной империи были и формальные заказчики – см. https://yandex.ru/search/?clid=9582&text=конфликт+Наполеона+с+банкирами&l10n=ru; https://chudesamag.ru/tyomnye-allei/kto-platit-tot-i-zakazyivaet-voynu-1812-1815.html;
http://www.chuchotezvous.ru/investigations/961.html и http://museum.ru/1812/Library/Zotov3/index.html

Так же по законам библейского «жанра» были и заказчики заказчиков – не проявленные экспериментаторы вариантов и кадрового обеспечения глобализации.

Наша «отечественная» дипломатия, вместе с «нашими» либералами до сих пор зачитывается Куденхове-Каллерги и грезит «Европой от Лиссабона до Владивостока». Видно мало им дипломатических «разводняков» времён п-резиденства Медведева, допустившего в 2010-2011 гг. массу ошибок на этом поприще, НО… не совершившего никакого преступления! Ну а то, что он оставил без помощи тянувшегося к России Каддафи и вместе с ним возможный ливийский плацдарм для развёртывания направленных против НАТО ракетных дивизионов… да это такая мелочь, только Каддафи не воскресишь, да и Ливия для России пока потеряна… А так, «всё хорошо…прекрасная маркиза…всё хорошо» (видно действует в отношении некоторых избранных формула Рузвельта, сказанного им в отношении Сомосы-старшего. За это и бонус соответствующий – премьерское кресло, где он продолжает «ошибаться», НО… «юридически правильно», хотя и выглядит эта ошибка грубым невежеством, с точки зрения «международно признанных» норм трудового права, что выглядит осуществлением очередного законодательного разрыва в преемственности не только российского, но и «международного» договорного права, декларированного Международной организацией труда ООН (где он, кстати, недавно выступал с «совершенно сталинским» предложением о введении четырёхдневной рабочей недели). Видимо, в отместку за то, что ему «выкрутили руки», заставив оглашать чуждую российским либералам концепцию постепенного перехода к сокращенному рабочему дню и сокращенной рабочей неделе, он решил «махнуть шашкой», но попал себе ….. – https://pikabu.ru/story/medvedev_obyavil_ob_otmene_dekreta_bolshevikov_o_8chasovom_rabochem_dne_6924830).

Этот непрекращающийся уже полтора десятилетия цирк с Димой в главной роли продолжается не с проста, потому что он – ставленник еврейских либеральных кланов в Российской банковско-финансовой сфере, экономике и политике, в поддержке которых очень нуждается верховный главнокомандующий и которые также как и РПЦ являются «пальцами», которыми в рефлекторном режиме управляет НГП. Такого рода «управление» принуждает главковерха к совершению «вынужденных» ошибок, являющихся по сути «реверансами» в сторону вышеназванных еврейских кланов, сигнализируя о преданности ВВП существующему порядку, установленному ими.

Такая игра в четыре руки «на фортепьянах» российской политики не оставляет ВВП ничего кроме, как идти по этому «узкому тоннелю» искусственно созданной реальности – туда, куда его направляет НГП: в сторону деградации и количественного сокращения элементной базы Расы-Руси-России.

Вместе с тем, ошибки, имеющие очень долгосрочные последствия, оказавшие влияние на жизни не менее трех поколений совершали и советские деятели. Так, в первой половине 30-х годов были поддержаны инициативы «пролетарских» писателей, композиторов, актеров, режиссеров и прочих деятелей искусств, отметившихся соучастием в разрушении Российской империи и участием в гражданской войне о создании творческих союзов лиц, занимающихся «творческой» и около творческой деятельностью, абсолютно не производительной и как показала история, весьма вредной для страны. Были созданы три союза: писателей, композиторов, театральных деятелей, которые должны были «нести в массы» модули «социалистического реализма». Причем, все эти союзы после учредительных съездов в первой половине 30-х годов были переведены с самофинансирования на бюджетное финансирование и стали по факту госучреждениями, подчиняющимися НАРКОМПРОСу, а в начала 50-х годов Министерству культуры. Позже появился и союз кинематографистов. Инициаторами этого «осоюзывания» были М. Горький, А. Луначарский, Н. Крупская – люди с мягко выражаясь, «мутным» отношением к «троцкистской» оппозиции. Эти высокопоставленные деятели партии и советского правительства, видимо, убедили И.В. Сталина в полезности таких объединений (к слову, В.И. Ленин не видел пользы в подобных объединениях, вместе с тем, отмечая М. Горького и близких ему по тематике писателей в подготовке и проведении Октябрьской революции). И.В.Сталин, понимая гораздо больше в роли культуры в формировании жизни толпо-элитарного общества, полагал, что ему удастся использовать культурных союзов крипто троцкистов в целях социалистического строительства и ему это удавалось. Однако, после смерти ИВС ПЭПО «Господь» привел к власти когорту мелкотравчатых «большевиков», больше похожих по своей практической государственной деятельности на покойного Л.Б. Бронштейна (Троцкого). Мера их понимания – не понимания была естественно еще ниже, чем у Льва Давидовича, ввиду чего набравшие «жирок» творческие союзы уже смогли воспитать целую плеяду «шестидесятников» – разрушителей СССР, с которыми Н.С. Хрущев весьма неуклюже и непоследовательно пытался бороться, а Л.И. Брежнев, вообще, передал полномочия по кураторству за культурой идеологическому отделу ЦК КПСС во главе с М.А. Сусловым, который в тесном содружестве с Ю.В. Андроповым усиливал популярность весьма средних с художественной точки зрения писателей и поэтов, преуспевающих в антисоветской пропаганде, построенной на лжи и клевете. Достаточно сказать, что благодаря М.А. Суслову и Ю.В. Андропову было непомерно раздуто значение «творчества» А. Солженицына после чего его препроводили в США, где он «углубился» в тему «Архипилага Гулаг» и подготовил идеологическую почву для деятельности таких агентов ЦРУ как Яковлев, Бакатин и иных «прорабов перестройки».

Результаты сверхслабых маневров ПЭПО «Господь», советского государства и строя, которые не смог до конца просчитать И.В. Сталин, можно проиллюстрировать на примере жизненно-творческого восхождения двух «советских» балерин – М. Плисецкой и Е. Максимовой (по данным всеми любимой Википедии). При всей непохожести и даже противоположности биографического «старта» этих двух членов творческих союзов СССР, продвинутых ими или соответствующими родственниками, бывшими членами этих творческих союзов, а также их мужьями – заслуженными деятелями искусств – также видными членами этих творческих союзов, результат их творческой карьеры был одинаково оценен пост советским правительством – президенты В. Путин и Д. Медведев в свое время награждали их россионскими наградами, внешне похожими на награды Российской империи. Однако, одна из них – М. Плисецкая была из семьи репрессированных троцкистов («красных»), а другая Е. Максимова – из потомков деятеля государственной думы Российской империи, приложившего руку к демонтажу имперской власти («белые» троцкисты). Но и та, и другая – каждая по-своему – кто с помощью «Спартака», а кто с помощью возрождения имперского русского балета «славно» потрудились на добивание СССР культурными средствами, оказавшись самыми уважаемыми деятелями искусства в пост советской России. Вот так «работают» эти ошибки! Результаты этих ошибок все мы, т.е. народ России, до сих пор «расхлебываем». При этом, нынешняя власть России вынуждена считаться с троцкистским наследием советской культуры и с ее творческим антиподом – «пугачевщиной» и «антоновщиной», также следуя либеральной традиции толерантности награждать («за заслуги перед Отечеством») и этот творческий андеграунд, и превозносить его до уровня высокой культуры. Хотя вред, причиняемый этим «поп-артом» уже превысил все мыслимые пределы и превратился в фактор культурного разрушения теперь уже нынешней государственности. [↩]

15. Оборотная «сторона медали» на противоположной стороне которой требование «выдавливать из себя раба по капле»… а сколько времени необходимо, чтобы выдавить постоянно пополняемое море – «по капле»? [↩]

16. Вытекающей из глубинной, идущей от души, а не от «культурной нравственности» – то есть Со-Вести в надмирном-не-отмирном, Божественном её смысле. [↩]

17. Главным образом потому, что с момента их образования они (эти матрицы) подпитываются энергетически и обеспечиваются алгоритмически ПЭПО «Господь», против которого без собора, это – сражаться «всё равно, что плотнику супротив столяра» (А.П. Чехов «Каштанка»). [↩]

18. Можно, конечно, говорить в данном случае о «демонизации», «демонизме», НО…это было бы типологическим упрощением и не проясняло бы самой природы и последствий этого управляемого с иерархии «Господь» явления в жизни текущей глобальной цивилизации. [↩]

19. Теория управления техническими, безинтеллектуальными системами – то, в чём левополушарные доки-логики , обслуживающие НГП преуспели за 3 тыс.лет НО… «и хитрили они, и хитрил Аллах, но Аллах – лучший из хитрецов»! [↩]

20. К той же системе планирования и поддержания ошибок относятся приободряюще-оправдывающие опусы блогеров известной нам «национальности», которым «по кайфу» то, что кофе теперь можно попить из бумажного стаканчика в Москве не хуже, чем в Париже, а по цене пониже, что выдаётся ими за супер-достижение режима – «Как Россия стала нормальной страной, а вы не заметили» – https://www.tanzpol.org/2018/02/t102273–itogi-putina-2018.html [↩]

21. Такое «кормление», на грани «перекармливания» выглядит ещё более бес-совестно на фоне растущей нищеты населения, признаваемой самим «государем», НО…это по оглашению, а по умолчанию… https://zen.yandex.ru/media/tyumeninform/prezident-putin-otmetil-den-rojdeniia-podnial-sebe-zp-i-otricatelnyi-rost-zp-u-naseleniia-rossiiminfin-5d9b6c6832335400b1602769 [↩]

Источник

Хуже, чем преступление

Человек есть то, что он читает

Приговор Британской империи

Это больше, чем преступление, это ошибка

Читайте также

ЧУДОВИЩНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ

Я все больше и больше входил в работу по изучению патологии печени

Преступление без наказания?

ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ

ПРЕСТУПЛЕНИЕ БЕЗ НАКАЗАНИЯ

“Преступление и наказание”

Либерализм как преступление

Больше, чем предательство: ошибка

Глава вторая Больше, чем преступление, или Как выплеснули с водой ребенка

На заре XIX века: всё больше и больше артистов

Хуже, чем преступление

Человек есть то, что он читает

Это больше, чем преступление: это ошибка

Смотреть что такое «Это больше, чем преступление: это ошибка» в других словарях: