Ошибка врача скорой помощи

Частота, характер и причины возникновения тактических ошибок и клинической медицине вообще, и на догоспитальном этапе, в частности, до сих пор недостаточно изучены, и им не уделяется должного внимания. Это, по-видимому, связано с неверным представлением о том, что в медицине, как правило ошибки встречаются в области диагностики (Г. Скрипкару, Т. Чорня, 1983). Тогда как, по данным И.И. Краковского и Ю.Я. Грицмана (1959), тактические ошибки составляют 24-25% всех хирургических ошибок. У врачей и фельдшеров СМП тактические ошибки встречаются в 30% всех выявляемых дефектов, в ряде случаев послуживших причиной смерти больных на догоспитальном этапе.

Причинами часто допускаемых дефектов в тактики являются не только недисциплинированность медицинских работников, низкий профессиональный уровень и другие, зависящие от их индивидуальных качеств, но также и организационные недочеты в работе станции скорой медицинской помогли. Кроме того, недостаточное освещение проблем тактики на догоспитальном этапе в литературе, разрозненность и противоречивость имеющихся сведений, отсутствие специальных учебно-методических пособий по вопросам организации тактики выездных бригад затрудняют приобретение медицинскими работниками СМП полноценных знаний по тактике. Все это и побудило автора на основе имеющихся литературных данных, разбора, анализа и систематизации медицинских ошибок, уроков, извлеченных из практики апробирования различных путей и методов сокращения дефектов в лечебно-диагностической деятельности выездных бригад СМП обобщить накопившийся опыт в настоящей работе. Рекомендации, здесь изложенные, могут оказаться полезными не только для врачей, фельдшеров и организаторов СМП, но также для интернов, студентов старших курсов медицинского института и медицинских училищ.

Тактика (греч. taktike — способы достижения цели, линия поведения. В медицине тактика наряду с диагностикой составляет основу лечебного процесса. Тактика на догоспитальном этапе — это сумма мероприятий, позволяющих в каждом отдельном случае, с учетом конкретной обстановки, обеспечить наиболее верное достижение цели: своевременность и эффективность оказания экстренной медицинской помощи и безопасность транспортировки в стационар по показаниям или преемственность наблюдения и лечения больного в необходимых случаях на дому (табл. 1). Тактика должна быть направлена не только на быстрейшее устранение или стабилизацию уже развившихся нарушений функций жизненно важных органов, но и на предупреждение возможных жизнеопасных осложнений (т. е. носить превентивный характер). От медицинского работника скорой медицинской помощи тактика требует таких черт характера, как решительность, настойчивость, умение быстро и правильно принимать решения в любой обстановке.
Тактические действия могут осуществляться, но показаниям, в совокупности или порознь в зависимости от характера заболевания, обстоятельств и места случая.
Так, например, линейная бригада в составе врача и фельдшера выехала на улицу по поводу травмы. Диагноз: «закрытый перелом бедра, шок II». В данном случае действия бригады сводятся к оказанию экстренной помощи на месте происшествия транспортной иммобилизации, противошоковым мероприятиям (обычно в санитарной машине) и немедленной транспортировке в травматологический стационар с отзвоном в диспетчерскую по рации или из приемного покоя. Как видим, из тактических мероприятий здесь выполнено два: транспортировка и отзвон в диспетчерскую (бюро госпитализации, где оно есть) по факту госпитализации и окончания вызова.
Другой вариант: выезд ЛП на квартиру по поводу потери сознания. Диагноз: «профузное желудочное кровотечение, геморрагический шок II-III ст».
В этом случае необходима совокупность тактических действий: установление одноразовой капельной системы для внутривенного введения Полиглюкина (или других кровезаменителей), немедленная госпитализация под защитой инфузионной терапии в хирургический стационар с предупреждением приемного покоя. В случае значительной отдаленности стационара вызов в пути (по рации) специализированной, БИТ-бригады.
Третий вариант: Выезд ЛБ по поводу болей в области сердца. Диагноз: «ИБС, нестабильная стенокардия». Оказана необходимая экстренная помощь. Предложена госпитализация. Получен отказ больного. Следует назначить актив участковому врачу, то есть осуществить одно из возможных тактических мероприятий — вызов врача на дом из поликлиники.
Четвертый и пятый варианты: Выезды на аварии и катастрофы с большим количеством жертв и случаи смерти на догоспитальном этапе (выезд к трупу, смерть в присутствии бригады), как правило, требуют осуществления совокупности действий лечебно-тактического и юридического характера, а также взаимодействия со старшим врачом диспетчерской, с приемным покоем, службой МВД.

---

Мероприятия, составляющие основу тактики выездных бригад скорой медицинской помощи:

1. Экстренная госпитализация больных и пострадавших, рожениц, взаимодействие с приемными покоями стационаров.
2. Транспортировка больных и сострадавших, с соблюдением необходимых условий безопасности и мер профилактики жизнеопасных осложнений или борьбы с ними в санитарной машине.
3. Взаимодействие бригады с диспетчерской службой (старшим врачом, диспетчером).
4. Обеспечение преемственности в наблюдении и лечении через поликлиническую службу больных с неотложными состояниями, оставленными бригадой СМП дома.
5. Осуществление вызова специализированной бригады в необходимых случаях.
6. Взаимодействие выездной бригады со службами МВД в криминальных социально опасных случаях.
7. При авариях и катастрофах с большим количеством жертв обеспечение выездной бригадой, первой прибывшей в очаг массового поражения (ОМП), первичной сортировки пострадавших и оказание реанимационной помощи, руководство действиями прибывающих бригад СМП и информацией старшего врача диспетчерской.
8. Осуществление совокупности действий лечебно-тактического, диагностического и юридического характера в случаях смерти больных, происшедшей на догоспитальном этапе, в зависимости от ее причины, вида, обстоятельств и места случая.

---

Взаимоотношение диагностики и тактики

Принято считать, что в лечебно-диагностическом процессе тактика занимает подчиненное положение (вначале — диагноз, потом — тактика). Но это суждение не бесспорно, так как в основном находит свое воплощение и условиях стационара (да и то не всегда, пример хирургии, М. Виккер). В условиях скорой помощи, где возможности точной диагностики ограничены и диагноз, по меткому выражению старых немецких клиницистов, нередко приходится ставить по принципу: diagnose durch die Hose («диагноз через штаны»), тактика приобретает первостепенное значение. Кроме того, она может оказывать положительное или отрицательное влияние на качество диагностики и эффективность лечения. Наиболее ярко эта зависимость проявляется, например, при такой патологии, как ИБС и острые воспалительные заболевания органов брюшной полости или при тяжелых травмах, где исходы прямо пропорциональны ранней диагностике, своевременной госпитализации и умело осуществленной транспортировке.
В связи с этим в последнее годы вопросам тактики на догоспитальном этапе уделяется все больше внимания. Однако, как показывает анализ, число дефектов, допускаемых в тактике медперсоналом СМП, все еще остается высоким, превышая процент диагностических ошибок в 2-3 раза. Конечно, здесь нельзя сбрасывать со счетов специфику условий, в которых приходится работать врачам и фельдшерам скорой медицинской помощи: работа вдали от базового учреждения, отсутствие элементарных условий для осмотра больного и обдумывания диагноза и тактики, стрессовый характер работы, психологическое давление родственников, переутомление и, самое главное, постоянный дефицит времени, отсутствие возможности наблюдения за развитием заболевания в динамике. Но немаловажное значение в происхождении тактических ошибок имеет и существующая до сих нор недооценка значения тактики в лечебно-диагностической деятельности выездных бригад, отношение к ней как к второстепенному вопросу не только со стороны медицинского персонала, но и, к сожалению, со стороны некоторых руководителей СМП.

ТАКТИЧЕСКИЕ ОШИБКИ В РАБОТЕ МЕДИЦИНСКОГО ПЕРСОНАЛА СКОРОЙ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ

Понятие тактической ошибки

Под тактической ошибкой следует понимать несоответствие действий врача (фельдшера) установленному им (или другим врачом) диагнозу и (или) невыполнение тактических принципов и установок, закрепленных в приказах и методических пособиях министерства здравоохранения, местных органов здравоохранения, ССМП (а также в разработанных в последнее время на их основе т. н. Стандартов скорой медицинской помощи в зависимости от клинико-статистических групп). Неточность или ошибка в диагнозе, неуверенность, сомнения могут быть исправлены с помощью правильных тактических действий. Ошибка же в тактике при жизнеопасных состояниях (или игнорирование тактических принципов), когда время и возможности упущены, может стать непоправимой и привести к летальному исходу или инвалидизации больного. Если диагностические ошибки чаще всего обусловлены недостатком знаний врача и несовершенством медицинской науки, то тактические ошибки, как показывает опыт, — в основном плод недисциплинированности и неисполнительности медицинских работников. Частой причиной тех и других ошибок является недостаточный контроль за лечебной работой в данном ЛПУ и невнимание руководителей СМП к одному из главных ее направлений — вопросам тактики.
Приведем примеры типичных тактических ошибок (схематично):
• При диагнозе «инфаркт миокарда» (нестабильная стенокардия) транспортировка (в машине, из машины) — пешком!
• При диагнозе «аппендицит больному(ой) не предложена госпитализация, оставлен дома.
• При выезде на улицу при диагнозе «стенокардия», гипертоническая болезнь, криз, состояние после обморока, сотрясение мозга (легкой степени)» и других, оставлен на месте.
• При диагнозе «желудочно-кишечное кровотечение; геморрагический шок», попытка поднять АД до 100 (исходное 70/40 мм) путем длительного вливания кровозамещающих растворов, при неудаче — вызов спецбригады на дом (вместо немедленной госпитализации).
• При отказе больного с жизнеопасным заболеванием от госпитализации документально не оформлен отказ (подпись больного, родственников в карте вызова), оставлен дома без уведомления старшего врача, не назначен актив участковому врачу.
• При диагнозе «остеохондроз шейного и грудного отделов позвоночника (лицам старше 40 лет) не снята ЭКГ.
• больному в алкогольном опьянении не проведен детальный осмотр, оставлен на улице, не передан милиции, смерть после отъезда бригады СМП вследствие аспирации рвотных масс.

Пример 1. Фельдшер СМП получил вызов на перевозку больной А., 16 лет, из загородной психиатрической больницы в хирургический стационар с диагнозом (указанным в карте вызова) «обострение язвенной болезни желудка, желудочное кровотечение». В приемном покое дежурный врач вручил ему направление на госпитализацию, где были указаны цифры АД — 85/60 мм рт.ст., ЧСС — 110 уд. в мин. Бледность, низкое АД и тахикардия вызвали сомнения у фельдшера в транспортабельности больной, но дежурный врач заверил его, что состояние больной удовлетворительное, так как ее рабочее АД — 90/70 мм рт. cm., и потребовал немедленной госпитализации. В пути больная потеряла сознание, АД — 60/40 мм pm. cm., пульс — нитевидный. Начаты реанимационные мероприятия. В связи с ухудшением состояния больной фельдшер принял решение вернуться в психиатрическую больницу, хотя находился уже недалеко от хирургического стационара. На обратном пути больная скончалась, в приемный покой был доставлен труп. При оформлении карты фельдшер исказил факт смерти, наступившей в санитарной машине, указав в графе «диагноз» — «вызов к трупу». Таким образом, описанный случай представляет пример сочетания серии грубых тактических и лечебных ошибок, допущенных фельдшером СМП, повлекших тяжелые последствия для больной:
а) госпитализация из приемного покоя нетранспортабельной больной без согласования со старшим врачом диспетчерской;
б) нарушение порядка госпитализации больных в ближайший стационар при ухудшении состояния или наступления клинической смерти в машине СМП;
в) неадекватное оказание экстренной помощи больной при геморрагическом шоке;
г) нарушение правил оформления медицинской документации.

Перечень ситуаций, при которых наиболее часто встречаются диагностические и тактические ошибки:
а) внезапные заболевания и несчастные случаи, возникшие на улице, производстве, в общественных местах;
б) впервые возникшие приступу и припадки;
в) сомнительные случаи, когда диагноз не ясен;
г) жизнеопасные осложнения, возникшие у больных в санитарной машине;
с) криминальные и социально опасные случаи;
ж) заболевания у детей до трех месяцев жизни;
з) перетранспортировка больных из одного медицинского учреждения в другое.

Заболевания и состояния, пои которых наиболее часто встречаются диагностические и тактические ошибки
1) инфаркт миокарда;
2) кардиалгии различного генеза наиболе часто — остеохондроз шейного и грудного отделов позвоночника);
3) нейроциркуляторная дистопия (НЦД);
4) тромбоэмболия легочной артерии;
5) коматозные состояния;
6) субарахноидальные кровоизлияния;
7) преходящие нарушения мозгового крообращения;
субдуральная гематома;
9) гастродуоденальные кровотечения;
10) острая непроходимость кишечника;
11) острый аппендицит (в первые часы заболевания);
12) ущемленные грыжи живота (особенно паховой области);
13) внематочная беременность;
14) нефропатия, эклампсия беременных;
15) менингококцемия у детей;
16) отогенный менингит;
17) пищевая токсикоинфекция;
18) медикаментозные отравления;
19) алкогольное опьянение;
20) переломы шейки бедра;
21) переломы костей таза;
22) переломы костей основания черепа;
23) клиническая смерть;
24) пневмонии.

Частота и виды тактических ошибок

Данные о частоте и характере тактических ошибок врачей и фельдшеров Челябинской станции скорой медицинской помощи, полученные при анализе материалов лечебно-контрольной комиссии, свидетельствуют о том, что из всех разобранных дефектов более 30 % приходится на тактические ошибки (в т. ч. и с летальными исходами), тогда как удельный вес диагностических ошибок не превышает 10-12 %. Дело в том, что тактические ошибки сами по себе (в «чистом» виде) встречаются редко (6 %). Обычно же они сочетаются с диагностическими дефектами (94 %), отходя как бы на второй план и создавая видимость благополучия в отношении тактической грамотности медицинского персонала. Это обстоятельство, возможно, и является одной из причин недооценки значения тактики. Несостоятельность такой позиции становится очевидной при анализе тактических ошибок по причинам и видам.
Таким образом, данные таблицы, еще раз подтверждая актуальность темы настоящей работы, акцентируют внимание медицинских работников, в том числе и организаторов СМП, на первопричинах и характере тактических ошибок, выбрать правильное направление по их сокращению.

Распределение тактических ошибок врачей и фельдшеров СМП по причинам и видам, %

Причины ошибок	Недесциплинированность	36,0
Недостаточные знания	30,0
Организационного характера (за счет средств дефектов организационно-методической работы руководителей, диспетчерской и других служб)	25,5
Другие причины	8,5
Виды ошибок	Нарушение правил транспортировки больных	38,0
Нарушение порядка вызова спецбригад	28,0
Нарушение тактических установок при вызове к больным, не нуждающимся в оказании экстренной помощи	20,0
Нарушение порядка назначения активных вызовов участковым врачам	14,0

Дефекты в оформлении медицинской документации непосредственно не относятся к категории тактических ошибок, но находятся с ними в телесной взаимосвязи. Встречается немало случаев, когда они невольно отражают допущенные тактические ошибки или становятся источниками их происхождения, а также причиной дисциплинарной или даже юридической ответственности медицинского работника. Последняя обусловлена тем, что любая медицинская документальная форма, и прежде всего карта вызова СМП (приравненная к истории болезни), является юридическим документом.

Пример 2. Фельдшер скорой помощи, осуществивший госпитализацию больной О., 50 лет, с диагнозом «ИБС. Нестабильная стенокардия», предложил ей транспортировку на носилках, но не зафиксировал отказ и подпись больной в карте вызова и направительном листе. Подъехав к больнице, повел ее пешком в приемный покой, где больная внезапно упала и скончалась от инфаркта миокарда. Родственники больной обвинили фельдшера в ее смерти и написали в прокуратуру жалобу, в которой утверждали, что они настаивали на транспортировке на носилках, но фельдшер не выполнил этого требования. Конфликтная ситуация на вызове также не была отражена в карте вызова. После рассмотрения дела в прокуратуре материалы дела были переданы администрации СМП для наложения строгого дисциплинарного взыскания на фельдшера за грубую тактическую ошибку с тяжелыми последствиями для больной и грубые нарушения правил оформления медицинской документации.

Нередко качество заполнения медицинской документации отражает уровень профессиональных и деловых качеств медработника.

Пример 3. Но фельдшера СМП, выезжавшего к трупу больной П., 80 лет, страдавшей хронической ИБС и гипертонической болезнью, поступила жалоба, где родственники обвиняли его в неоказании медицинской помощи матери, которую, по их утверждению, фельдшер застал еще живой. Опровергнуть такое обвинение было трудно, так как в карте вызова не оказалось полноценного описания достоверных признаков биологической смерти. Кроме того, была допущена грубая ошибка в описании величины и формы зрачков, их реакции на свет. Только по результатам патологоанатомического вскрытия и после тщательного клинического разбора на ЛКК удалось подтвердить, что больная погибла до приезда бригады СМП.

Как уже говорилось, погрешности в заполнении медицинской документации не только отражают допущенные лечебно-диагностические и тактические ошибки медицинского персонала (когда, например, истории болезни или карта вызова составлены постфактум), но могут стать источником их происхождения. Документальная погрешность может привести к клинической или тактической ошибкам и различным видам ответственности не только того врача, который ее допустил, но и повлечь ошибки других врачей как внутри данного этапа (например, при повторном вызове СМП), так и на других, соприкасающихся медицинских этапах (поликлиника, стационар) в результате нарушения принципа преемственности в оказании экстренной медицинской помощи.
Часто источником происхождения лечебно-диагностических и тактических ошибок является некачественно заполненная врачом или фельдшером СМП карта вызова. Написание этого документа органически связано с лечебно-диагностическим процессом и отражает клиническое мышление врача, его профессиональный уровень, качество и эффективность медицинской помощи. Как правило, написание истории болезни (карты вызова) предшествует диагностике и выработке программы действий или осуществляется по ходу дела. При этом важнейшим ключевым моментом, определяющим результативность оказания экстренной помощи в любых условиях, является соблюдение т. н. триединого принципа (как при написании карты вызова, так и при осуществлении лечебных мероприятий): «диагноз должен соответствовать клиническим данным, а лечение и тактика — диагнозу». Практический опыт и психология врача заставляют далее действовать его как по закону — обратной связи: «как записано, так и поступаю!». Но даже при соблюдении триединого принципа (как показывают наблюдения) нередко возникают диагностические и тактические ошибки вследствие погрешностей в сборе анамнеза, объективного осмотра больного или неправильной оценки врачом полученных клинических данных и (или) результатов дополнительного обследования. Но наиболее частым источником врачебных ошибок карты вызова становится несоблюдение триединого принципа, когда нарушается логическая связь (в записях и при осуществлении лечебно-тактических мероприятий) между компонентами: «клинические данные — диагноз — тактика» (в среднем до 27 % от всех причин происхождения диагностических и тактических ошибок, по данным анализа работы СМП).

Пример 4. Врач СМП у больного К., 63 лет, при наличии ангинозного приступа длительностью около 1 ч (раньше бывали ли такие приступы — не отмечено), усилении и учащении болей в области сердца (указанных в карте вызова), диагностировал стенокардию покоя, расценил состояние как удовлетворительное, ввел внутримышечно Анальгин 2,0, Димедрол 1,0 и при госпитализации больного доставил его пешком из машины в приемный покой, где больной скончался от инфаркта миокарда. Здесь формально были соблюдены вышеуказанные принципы и требования к заполнению карты вызова и в соответствии с поставленным диагнозом осуществлена транспортировка больного пешком. Причинами же диагностической и тактической ошибки оказались недооценка полученных клинических данных и непродуманная формулировка диагноза (нарушение логической связи между компонентами «клинические данные — диагноз», которые можно было учесть при вдумчивом написании карты вызова).

Кроме карты вызова на догоспитальном этапе важное значение придается другим медицинским документам, в частности тем, которые (при безошибочном заполнении) обеспечивают преемственность в оказании экстренной медицинской помощи больным и пострадавшим как внутри догоспитального этапа, так и между догоспитальным и госпитальным этапами, — информационному листу (составляется на дому выездной бригадой СМП при вызове спецбригады или активном вызове участкового врача), бланку обследования спецбригады, «сопроводительному листу на госпитализацию (ф. 114/у). Дефекты в оформлении этих документов, допущенные одним врачом, нередко влекут за собой диагностические, лечебные и тактические ошибки других врачей данного этапа или врачей смежных со скорой помощью этапов — поликлиники, приемного отделения стационара иногда с тяжелыми последствиями для больного.

Пример 5. Участковый врач, придя к больной Н., 65 лет, страдавшей бронхиальной астмой, ХИБС, — по активному вызову линейной бригады (ЛБ) через 1,5 ч после ее отъезда — застал пациентку в шоковом состоянии. По записям в информационном листе: больной были введены внутримышечно Адреналин 1 мл и Димедрол 1 мл, внутривенно Эуфиллин 10 мл с положительным эффектом. Цифры АД (150/90 мм рт. ст.) и ЧСС (90 в 1 мин), указанные в И.Л. (после однократного измерения АД) не могли прояснить время и причину развития шокового состояния. Со слов родственников, врач СМП перед отъездом ввел больной еще какой-то «сердечный препарат», не указанный в карте вызова. Через 30 мин после отъезда бригады СМП состояние больной стало ухудшаться — «потемнело в глазах». Появились судороги, слабость. Заподозрив инфаркт миокарда, участковый врач вызвала кардиологическую бригаду. Последняя, исключив инфаркт миокарда, в связи с неэффективностью проводимой интенсивной терапии и нетранспортабельностью больной (нарастание бронхоспазма, углубление комы), вынуждена была вызвать реанимационную бригаду. Реаниматологи под защитой инфузионной терапии госпитализировали больную в токсилогический центр с диагнозом «острое медикаментозное отравление, экзотоксический шок». В стационаре на основании анамнеза, клинической картины был установлен точный диагноз «анафилактический шок на введение препарата». В последствии, при клиническом разборе случая, закончившегося выздоровлением больной, выяснилось, что врач СМП не учел, что составной частью введенного препарата является Новокаин. Таким образом, допущенные врачом СМП грубые дефекты в оказании экстренной помощи, оформлении информационного листа (отсутствие записи о введении препарата и повторном измерении АД и пульса) ввели в заблуждение врачей нескольких этапов (участкового, спецбригад и приемного покоя стационара), явились причиной грозного осложнения, затруднили интенсивную терапию, привели к напрасной трате ресурсов СМП и отсроченной госпитализации больной.
Отсутствие в сопроводительном листе записей АД, пульса, введенных лекарств на догоспитальном этапе при необходимости госпитализации больного, нарушая принцип преемственности (особенно при отсутствии передачи больного врачом СМП «с рук на руки» медицинскому персоналу приемного отделения), затрудняют на последующих этапах оценку тяжести состояния больного, причин нарушения сознания, усиления или ослабления болевого синдрома и т.д., а также выбор сильнодействующих и других препаратов и их доз в необходимых случаях.

Принципы и методология экспертной оценки тактических ошибок

Хотя тактические ошибки медицинского персонала СМП чаще встречаются не в «чистом» виде, а в сочетании с диагностическими и другими дефектами, однако из-за различий между ними по существу содержания и частоте, а также в силу особого значения, которое придается тактике на догоспитальном этапе, их методологически более правильно рассматривать и оценивать отдельно (там, где это возможно).
В основе экспертной оценки диагностических и тактических ошибок лежат общие принципы. Эксперт устанавливает прежде всего факт допущенной ошибки, далее определяется ее вид, характер («грубая», «негрубая») с последствиями для больного или без них (развитие осложнений, их тяжесть, угроза инвалидизации, благополучный или летальный исход). При этом рекомендуется использовать Стандарты скорой медицинской помощи, регламентирующие объем обследования, лечения и тактики с учетом профиля бригады (линейная, специализированная, БИТ).
При оценке причин происхождения тактических ошибок эксперт должен учитывать наличие объективных трудностей и обстоятельств, которые могли воспрепятствовать принятию правильного решения: неполноценность знаний в вопросах тактики вновь поступившего работника, особенно в период прохождения им испытательного срока, интернатуры; недостаточный стаж самостоятельной работы в линейной бригаде (для фельдшера); конфликтная ситуация на вызове; организационно-технические причины, не зависящие от данного медицинского работника (ошибочные рекомендации старшего врача или диспетчера; неисправность санитарного транспорта, рации, медицинской аппаратуры; необеспечение соответствующими инструментами и учебно-методическими пособиями).
В то же время нужно иметь в виду, что принятие правильного тактического решения в условиях скорой помощи в значительно меньшей степени, чем процесс диагностики, зависит от таких факторов, как отсутствие всеобъемлющей информации по данному заболеванию из-за трудностей сбора анамнеза (нарушение сознания и другие причины), ограничения времени и условий для детального осмотра и наблюдения за больным в динамике, отсутствия необходимой диагностической аппаратуры. Так, если при коме неясной этиологии или отравлении неизвестным ядом линейная бригада не в состоянии установить точный диагноз, то это обстоятельство не должно быть причиной колебаний или помехой для правильных тактических решений: проведения постсиндромной терапии, детоксикации и госпитализации больного с соблюдением правил транспортировки или вызова специализированной бригады по показаниям. Даже врачебный опыт не является в тактических вопросах столь важным фактором, как при установлении правильного диагноза.
Медицинскому работнику СМП достаточно усвоить и выполнять тактические правила, принципы или сформулированные на их основе инструктивные рекомендации и распоряжения, вполне доступные для понимания и исполнения врачу или фельдшеру практически с любым опытом работы на СМП, прошедшему соответствующую стажировку и инструктаж.
Из всего сказанного следует, что круг т. н. объективных факторов, которые могли бы оправдать врача или фельдшера, допустившего тактическую ошибку, значительно уже (по сравнению с диагностикой). Тем более что в ряду причин происхождения тактических дефектов преобладают дисциплинарные нарушения. Поэтому и подход эксперта к оценке тактических дефектов должен быть иным, более строгим. Среди немногих оправдывающих обстоятельств в этих случаях заслуживают внимания следующие:
• недостаточный стаж самостоятельной работы для фельдшера;
• неполноценность знаний вопросов тактики медработника, чаще у вновь поступающих, в период стажировки или прохождения интернатуры;
• организационные причины (когда ошибка произошла вследствие дефектов работы других этапов и служб СМП).
Экспертная оценка случая проводится с учетом всех вышеизложенных моментов. Определение мер воздействия и профилактики ошибок зависит от сочетания тактических, диагностических и других дефектов, а также от тяжести осложнений и других последствий, возникших у данного больного в результате допущенных ошибок. В сложных и конфликтных случаях заключение врача-эксперта или группы экспертов, назначенных главным врачом СМП или ЦРБ, подлежит утверждению на лечебно-контрольной комиссии (ЛКК). При этом проводится клинический разбор и выносится соответствующее решение, включающее:
а) оценку дефекта: грубый, не грубый;
б) с последствиями, без последствий для больного;
в) меры воздействия: дисциплинарное взыскание, сдача зачета по определенному разделу тактики или клинической медицины;
г) направление на курсы усовершенствования, продление стажировки и т. д.
д) оценку профессионального уровня медработника и решение о ходатайстве перед аттестационной комиссией органа здравоохранения о соответствии занимаемой должности.

Поэтапный принцип выявления и устранения дефектов и их причин в лечебно-диагностическом процессе (ЛДП)

Поэтапный принцип вытекает из особенностей организационной структуры станции скорой медицинской помощи, определяющей этапность в построении лечебно-диагностического процесса. Отдельные звенья (этапы) ЛДП можно схематически представить следующим образом:
а) группа должностных лиц, непосредственно отвечающих за организацию ЛДП (зав. подразделением СМП, начмед, старший фельдшер, старшие специалисты спецбригад, если они есть);
б) диспетчерская служба;
в) службы обеспечения: аптека, служба заправки медицинских ящиков, кислородных баллонов, автоклавирования, технические службы по ремонту медицинского оборудования, по технике безопасности;
г) выездные бригады.
Таким образом, вся цепочка ЛДП замыкается на выездной бригаде, и это понятно, так как именно она является основной структурной единицей СМП, непосредственно осуществляющей лечебный процесс. Естественно, что наибольшее количество дефектов в лечебной работе приходится на этот важнейший этап.
Но было бы несправедливо и вредно для дела при разборе причин происхождения диагностических и тактических ошибок весь акцент делать целиком на враче или фельдшере, снимая ответственность с других этапов. Факты свидетельствуют о том, что такими причинами могут быть не только недостаточные знания или недисциплинированность медицинского персонала выездных бригад, но и дефекты в работе других этапов (в частности, звеньев «а» и «б» — более чем в 25 % случаев).
Очевидно, что поэтапный принцип выявления и устранения причин диагностических и тактических ошибок должен быть положен (вместе с другими принципами) в основу их анализа, экспертной оценки, разбора на ЛКК и конференциях с участием всех заинтересованных лиц тех этапов, на которых выявлены дефекты.

Ключевые слова: медицинские ошибки, скорая медицинская помощь, тактика ведения неотложного больного.

Источник: Журнал «Врач скорой помощи» 11/2017 (стр. 62-74)

В последнее время в социальных сетях и СМИ идет активное обсуждение ситуации, сложившейся вокруг московского врача, осужденного на 2 года реального заключения. Причиной приговора явилась смерть пациента в результате выполнения врачебной манипуляции.

Имеется ли причинно-следственная связь между манипуляцией и смертью пациента – вопрос спорный, но факт остается фактом – врач допускает ошибку и получает реальный срок за «ятрогенное преступление».

Что же такое – врачебная ошибка, и когда врач несет за нее уголовную ответственность, разбираемся в статье.

Не будем сейчас обсуждать, насколько верно это решение суда. Отмечу в скобках только то, что большинство обывателей (потенциальных пациентов, кстати), даже не в курсе происходящего, хотя проблема затрагивает, в первую очередь, именно их.

Замечу во вторых скобках, что (по неподтвержденной информации, но полученной из источника, заслуживающего доверия) основной проблемой для врача в данном деле были нарушения, допущенные при оформлении медицинской документации.

Вместо этого лучше попробуем разобраться, за что же врач должен сидеть и что такое «вина врача» и «врачебная ошибка».

Врачебная ошибка, право на жизнь и Уголовный Кодекс

Право человека на жизнь и здоровье относится к числу неотчуждаемых благ. Однако в процессе повседневной жизни нередко складываются ситуации, в которых (вольно или невольно) гражданам причиняются определенные страдания, выражающиеся, в частности, и во вреде здоровью.

В этой неприятной ситуации государство, используя свой законодательный и исполнительный ресурс, обязано встать на защиту своего гражданина и призвать к ответу виновного. Спорить по этому поводу иррационально.

Также бессмысленно спорить о том, что врач в процессе своей профессиональной деятельности может совершить ошибку и (осознанно или нет) нанести вред здоровью больного.

В ноябре прошлого года Александр Бастрыкин предложил ввести в Уголовный кодекс специальную норму, предусматривающую ответственность врача за ошибки и ненадлежащее оказание медицинской помощи. Ситуация для профессионального сообщества, мягко говоря, неприятная. Еще менее приятна она для пациентов.

Давайте разберемся в сути предложения и возможных последствиях введения новой уголовной нормы.

Врачебные ошибки

Начать следует с того, что врачебная ошибка и ненадлежащее оказание помощи вещи не тождественные, и объединять их в одну статью нелогично.

Что есть врачебная ошибка? Законодатель нам такого определения не дает, поэтому «врачебную ошибку» каждый правоприменитель волен трактовать по своему внутреннему убеждению. К единому мнению относительно термина не пришли так же и ученые – юристы и врачи. Следовательно, наказывать за ошибку нельзя.

Формула «nullum crimen sine lege» – нет преступления без указания на то в законе – нашла свое отражение в ч.1 ст. 14 УК РФ: «Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания».

То есть введение в УК понятия «врачебная ошибка» повлечет за собой вал уголовных дел в отношении медицинских работников и, как следствие, массовое бегство профессионалов.

ВАЖНО!В сознании большинства любой неблагоприятный исход любого медицинского вмешательства принято считать врачебной ошибкой и подвергать остракизму. Это мнение в корне неверно.

Медицина имеет предметом своей деятельности не четко отлаженный механизм, а весьма переменчивую субстанцию – здоровье. В этой ситуации врачебные ошибки неизбежны.

Их не может не быть! Если врач не ошибается, значит, он не работает.

Врачебной общественностью принято считать наиболее корректным и удобным определение, данное врачебной ошибке И.В.

Давыдовским: «Врачебная ошибка – следствие добросовестного заблуждения врача при выполнении им профессиональных обязанностей». Основной упор в этом определении Ипполит Васильевич делает на добросовестность заблуждения.

То есть, по Давыдовскому, ошибка исключает любой умысел. Это вполне соотносится с философией медицины и опытом многих великих врачей.

Следовательно, виновное причинение любого вреда здоровья в понимании «врачебная ошибка» возможна только в форме неосторожности, то есть, согласно УК РФ, по легкомыслию или небрежности.

В первом случае врач должен предвидеть возможность неблагоприятного исхода, но самонадеянно рассчитывать на его предотвращение.

Во втором случае врач вообще не предвидит неблагоприятного исхода и вероятность врачебной ошибки, хотя должен.

Трудно не согласиться с тем, что причинение врачом вреда здоровью умышленно и злонамеренно – нечто из ряда вон выходящее. Однако в медицине немало ситуаций, когда врач умышленно причиняет пациенту тяжкий вред здоровью, но делает это, безусловно, желая пациенту блага.

Возможно, вам будет интересно.

Новая статья про медицинские ошибки в Уголовном кодексе

Вред во благо. И вред неумышленный

Например, следует ли расценивать ампутацию конечности в случае гангрены как тяжкий вред здоровью, умышленно нанесенный субъектом, обладающим специальными знаниями, и врачебную ошибку?

Формально – да. Согласно приказу Минздрава № 194 от 24.04.2008г. «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», потеря конечности – тяжкий вред здоровью.

И часть 3 статьи 111 УК РФ ляжет на хирурга и анестезиолога как жернов: десять лет. Потому что тяжкий вред здоровью нанесен умышленно группой лиц по предварительному сговору. Однако никто не судит врачей за такое «преступление».

Почему? Потому что «вред» нанесен с целью спасения жизни пациента! «Цель оправдывает средства».

А если вред здоровью причинен неумышленно? Если врач действительно надеялся на предотвращение наступление неблагоприятных последствий или не предвидел их? С этим как быть, как квалифицировать? Однозначного ответа на этот вопрос нет. Медицина считает, что судить за это нельзя. А многие пациенты и СМИ предлагают чуть ли не четвертовать «убийц в белых халатах».

Словом, как можно заметить, вопрос врачебной ошибки непрост уже на этапе определения самого термина, и в каждом конкретном случае подлежит обсуждению.

ВАЖНО! Отдельно от врачебной ошибки следует говорить о ненадлежащем оказании медицинской помощи, то есть ситуации, когда помощь была оказана с нарушением действующих регламентов и нормативных актов, что повлекло за собой общественно опасные последствия.

Хочу, однако, заметить, для многих ситуаций в медицине регламента просто не существует. Следовательно, о нарушении регламента в этом контексте речь идти не может.

Тем не менее, считается, что нарушение общепринятых канонов, не закрепленных в инструкциях, является отступлением от правил и преследуется как в уголовном порядке, так и в административном.

Как правило, нарушение регламента происходит осмысленно, следовательно, сказать, что вина врача в наступлении вреда здоровью отсутствует, не получится. По логике вещей выходит, что такое деяние однозначно подпадает под действующие (или планируемые) нормы уголовного права.

В настоящее время УК ФР дает правоприменителям обширные возможности для привлечения к уголовной ответственности врачей:

• ч. 2 ст. 109 — причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей;
• ст. 111 – умышленное причинение тяжкого вреда здоровью;
• ч. 2 ст. 118 – причинение тяжкого вреда здоровью;
• ч. 4. ст. 122 Заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей;
• ч. 3 ст. 123 – незаконное проведение искусственного прерывания беременности;
• ст. 124 – неоказание помощи больному;
• ст. 125 – оставление в опасности;
• ст. 235 — незаконное занятие частной медицинской практикой;
• ст. 236 нарушение санитарно-эпидемических правил.

Этот перечень можно продолжать.

Также хочу заметить, что судебная практика по «врачебным» делам еще незначительна, но она стремительно набирает объемы.

По прогнозам аналитиков, объем уголовного преследования врачей в ближайшее время будет прогрессивно возрастать даже при использовании действующих норм права.

Уголовная ответственность врача: гражданский иск в рамках уголовного процесса

В связи с вышеизложенным, следует обратить внимание еще на один немаловажный момент, касающийся уголовной ответственности врача. В рамках уголовного процесса возможно предъявление гражданского иска о возмещении вреда потерпевшей стороной к виновной. Это особенно неприятно для частных клиник. Причина проста – деньги.

В сознании большинства пока еще не укоренилась мысль о том, что частная медицина и государственная в плане возмещения причиненного вреда принципиально друг от друга не отличаются. Поэтому некоторые махнут рукой на государственную структуру, если случится судебное разбирательство по поводу уголовной ответственности врача.

Но любой потребитель услуги, заплатившей за нее из собственного кармана, готов душу вынуть из частной клиники за качество услуги и возмещение причиненного некачественной услугой вреда. К государственным учреждениям пока такого отношения не сформировалось.

В рамках уголовного процесса судиться с клиникой значительно проще, чем в рамках гражданского судопроизводства. Почему? Потому что в гражданском процессе каждая сторона должна доказывать те обстоятельства, на которые она ссылается.

То есть потерпевший должен доказать вред, его степень, причинно-следственную связь между действиями врача и наступившими последствиями.

Опять-таки, экспертизы придется оплачивать из собственного кармана без гарантии получить эти деньги обратно.

В уголовном же процессе бремя доказывания вреда, его степени и причинно-следственной связи берет на себя государство с его обширным ресурсом. Заявителю же, признанному потерпевшим по уголовному делу, остается только заявить по делу гражданский иск. И если судом по уголовному делу будет вынесен обвинительный приговор, решение по гражданскому иску также будет принято в пользу потерпевшего.

Учитывая сказанное, можно с большой долей вероятности предполагать значительное увеличение процессов как против собственно врачей, так и против их работодателей – частных клиник.

Имеет ли смысл вводить в УК дополнительные статьи, карающие специального субъекта – врача – за профессиональные преступления, чтобы врач нес уголовную ответственность? Этот вопрос в настоящее активно время обсуждается.

С учетом отсутствия точной дифференциации между ошибкой – «добросовестным заблуждением» и ошибкой – «виновным нарушением регламента», введение в законодательную базу дополнительной нормы может привести и приведет к повальным уголовным преследованиям врачей, в первую очередь имеющих дело с пациентами «высокого риска» – хирургов и анестезиологов-реаниматологов, а также к огромным убыткам клиник по искам потерпевших.

И снова о бумагах

В заключении хочу вернуться к тому, с чего начал – к оформлению медицинской документации.

История болезни – единственный документ, который может встать на защиту врача в спорной ситуации и помочь избежать уголовной ответственности. Грамотно и корректно заполненная документация может решить вопрос об уголовном преследовании специалиста в самом начале.

Я прекрасно понимаю, что самая ненавистная часть работы врача – это оформление медицинской документации. Но в складывающихся в последнее время обстоятельствах врачу ничего больше не остается, кроме как попытаться защитить себя таким образом.

Источник: https://www.dirklinik.ru/article/154-vrachebnaya-oshibka-i-ugolovnaya-otvetstvennost-vracha

Что такое врачебная ошибка, и ответственность за нее

Однажды мне пришлось столкнуться с серьезной врачебной ошибкой, которая привела к гибели мамы моей подруги. Когда мама почувствовала себя плохо, ей вызвали скорую помощь. Молодой медик провел проверку состояния больной, поставил ей успокаивающий укол и уехал. Он не смог распознать действующий приступ инфаркта, поэтому не оказал своевременно помощь.

Итогом была смерть человека, которая наступила через 3 часа после отъезда скорой помощи. Некоторые люди в таких случаях не доводят дело до разбирательства, но я считаю, что такие врачи должны нести ответственность за свои ошибки, если последствия оказались настолько тяжелыми. И в этой статье мы поговорим об этом более подробно.

Понятие

Каждый человек может допустить какую-либо ошибку, но в разных ситуациях она может иметь различные последствия. Во врачебной деятельности такая ошибка может стать уголовным преступлением. Поэтому медики должны относиться к этому очень серьезно.

Под ошибкой понимается незлоумышленное действие или бездействие. Оно может возникнуть только в случае халатного или недобросовестного отношения к выполнению своих трудовых обязанностей.

Не может быть такого врача, который не знает, что делать. Если человек занимает определенную должность, он обязан знать, как действовать в любой ситуации.

Поэтому большинство врачебных ошибок рассматриваются в качестве преступления.

Статистика

Если вы столкнулись с ошибкой врача, важно знать, что закон будет на вашей стороне. Но есть определенные особенности, которые также необходимо учитывать:

1. Если в ходе разбирательства будет выявлено, что ошибка произошла случайно и врач не имел никаких дурных намерений, то его ответственность будет смягчена. В качестве отягчающих обстоятельств могут быть грубые нарушения врача либо наличие злого умысла в его действиях.
2. В качестве причин, используемых для смягчения наказания, могут быть использованы: неопытность, невнимательность и неосторожное выполнение своих обязательств. Это объективные причины, которые применяются в качестве смягчающих.
3. Есть субъективные причины, которые усугубляют приговор. К ним относятся пренебрежение врача своими полномочиями, небрежность при осуществлении определенных действий.

Ежегодно подводятся итоги проведенных расследований. И в прошлом году, согласно статистике, поступило около 4000 жалоб, где заявители просили разобраться в наличии врачебной ошибки.

Но только лишь 815 событий было выявлено, где действительно прослеживалась ошибка врача.

Безусловно, ошибок ежедневно совершается намного больше, но если они не несут серьезные последствия, практически никто не обращается за разбирательством.

В законодательстве нет точного понятия врачебной ошибки, поэтому разобраться и применить наказание к врачу бывает не так просто. Важно доказать его вину в произошедших событиях.

Классификация ошибок

Существует несколько возможных классификаций, в зависимости от выбранного критерия. На мой взгляд, наиболее важным оценочным критерием является этап, на котором была совершена ошибка. В зависимости от этого, можно выделить следующие виды ошибок:

1. Диагностические. Этот вид является наиболее распространенным, так как многие врачи по привычке не назначают большое количество анализов или обследований. А полученные минимальные сведения не раскрывают полную картину заболевания. Также в качестве причин можно указать отсутствие в некоторых поликлиниках и больницах необходимого оборудования, позволяющего определить заболевание на его ранних стадиях.
2. Организационные. В этом случае ошибка осуществляется в ходе оказания самой помощи. Наиболее часто такие ошибки допускают врачи скорой помощи или другие медработники, когда требуется экстренная помощь. Они могут растеряться и оказать не ту первую помощь, которая на самом деле требовалась человеку.
3. Лечебно—тактические. Существует несколько возможных методик лечения одного и того же заболевания. И врач должен выбрать наиболее подходящее для данного пациента, учитывая его индивидуальные особенности. Но не все анализируют правильность назначенного лечения, и это может привести к определенным негативным последствиям для больного человека.
4. Деонтологические. Каждый врач должен знать, как общаться с пациентом, а также его родственниками. Если требуется сообщить крайне негативную информацию, он должен делать это тактично с уважением и сочувствием. И ни в коем случае не допускаются издевательства и оскорбления в чью-либо сторону.
5. Технические. Обычно они касаются бумажной работы, когда врач неправильно заполнил медицинскую карту или неправильно указал информацию в выписке, больничном листе и другой документации. Такие ошибки легко можно исправить, и обычно они не причиняют трагичных последствий.
6. Фармацевтические. В этом случае ошибка происходит при назначении человеку неподходящего лекарственного препарата. Здесь врач может не учесть сочетание принимаемых лекарств больным либо не проанализировать его индивидуальные противопоказания к препарату.

Все эти ошибки пациенты могут встречать регулярно. Но не каждый раз требуется обращаться для разбирательства. Если трагичных последствий не произошло, то врач может остаться без наказания.

Отдельно хочу отметить часто распространенные ошибки в стоматологии. Некоторые врачи специально ошибаются, чтобы произвести дополнительное ненужно лечение человеку.

Это связано с тем, что стоимость лечения здесь достаточно высокая, а обнаружить врачебную ошибку или обман обычному человеку бывает сложно. Поэтому врачи зарабатывают на своих наивных клиентах большие суммы.

И статистика показывает, что третья часть исков связана именно с обманом стоматолога.

Наиболее распространенные ошибки врачей вы можете увидеть в следующем видео.

Ответственность

Если ошибка была произведена врачом, но жалоба поступила руководителю медучреждения, то разбирательство осуществляется на внутреннем уровне. Поэтому в этом случае применяется дисциплинарная ответственность.

За определенные проступки врача могут уволить или объявить выговор, А это напрямую связано с получаемым им доходом. Выявить ошибку врача может не только пациент, но и специальная проверка либо другой лечащий врач.

Хотя большинство врачей активно защищают друг друга, потому что знают, что никто из них не застрахован от ошибок.

Помимо дисциплинарной ответственности, могут наступить другие виды:

1. Гражданская. В этом случае пострадавший будет требовать компенсацию ущерба. Сюда могут входить не только расходы на лечение, но и расходы на восстановление утраченного здоровья по вине врача, дополнительные услуги, а также причиненный моральный вред.
2. Уголовная. Она применяется в тех случаях, когда ошибка привела к серьезному причинению вреда здоровью либо к смерти пациента. Определением ущерба занимается специальная судебная экспертиза.

Иногда бывает очень сложно доказать совершенную ошибку врача, потому что для этого необходимо обладать специальными знаниями в медицине.

Поэтому проведение анализа и выявление ошибочных действий также возлагается на специальную экспертизу. В нее входят эксперты, имеющие различные направления.

Помимо этого, для каждого случая могут привлекаться дополнительные специалисты, работающие в узких отраслях медицины.

Уголовная ответственность является одной из самых строгих мер наказания. Согласно статьям УК, врач может лишиться свободы на 3 года, если по его вине погибнет человек. А если пациенту будет причинен тяжелый вред, то этот срок составит 1 год. Помимо этого, врача могут лишить права заниматься данной деятельностью.

Помимо ответственности за перечисленные последствия, УК предусматривает наказания за иные последствия для человека, которые выделены в отдельные статьи. К ним например, относятся:

• незаконные аборты;
• заражение ВИЧ;
• неоказание помощи больному;
• халатное отношение.

При выявлении данных последствий наказания будут применяться по отдельным статьям. Если вы столкнулись с врачебной ошибкой, вы должны действовать. Потому что этот врач может навредить не только вам, но и многим пациента в будущем.

Обращаться можно к главному врачу медучреждения, писать заявления в прокуратуру, полицию, суд, а также обращаться в Министерство здравоохранения. Все эти органы обязаны будут провести проверку и предоставить вам ее результат в письменном виде. За выявленное нарушение к врачу будет применяться соответствующие меры ответственности.

Источник: https://novie-zakoni.com/klassifikatsiya-vrachebnyh-oshibok-i-mery/

Врачебная ошибка — виды, причины, классификация и примеры

В ситуации, когда пересекаются интересы врачей и пациентов, вопрос вины медицинского работника становится особенно остро. В статье определяем — что такое врачебная ошибка, всегда ли врач отвечает за нее и каковы причины этого явления в медицине.

До сих пор в законодательстве нет четкого определения понятия врачебная ошибка. Однако ответственность за врачебные ошибки несут врачи всех стран мира.

С другой стороны, степень этой ответственности зависит от многих обстоятельств, а возмещение морального и материального ущерба не всегда ложится на плечи только медицинского работника.

Часть причин врачебных ошибок — объективные обстоятельства, не зависящие от врача (относительно низкий уровень развития медицины и медицинской техники, несовершенное изучение болезней медицинской наукой).

Виды врачебных ошибок

Для начала следует разобраться с самим понятием врачебной ошибки в украинском законодательстве. Это понятие следует трактовать как ошибку в профессиональной деятельности врача при условии, что им не было допущено сознательной халатности или небрежности. Это понятие следует отличать от профессионального преступления медицинского работника и несчастного случая:

Врачебная ошибка предусматривает дефект в работе, возникший несмотря на добросовестное выполнение врачом своих обязанностей.

Несчастный случай в медицине – возникновение последствий, которые невозможно было предусмотреть или предотвратить.

Профессиональные правонарушения: неосторожность, халатность или сознательные действия, направленные на причинение вреда здоровью пациента.

В зависимости от подхода к классификации, различают несколько видов врачебных ошибок. Исходя из нозологического подхода, ошибку различают в зависимости от вида патологии, при лечении которой она возникла:

• врачебная ошибка при лечении острого инфаркта миокарда;
• ошибка при «остром животе»;
• ошибка при бронхиальной астме и др.

Учитывая ход лечебно-диагностического процесса, классификация врачебных ошибок распределяется в зависимости от этапов:

• диагностические;
• лечебно-тактические;
• технические;
• деонтологические;
• организационные.

Сегодня ведутся разговоры в юридических кругах о том, чтобы термин «врачебная ошибка» заменить термином «медицинская ошибка». Объяснение этому достаточно простое – ошибки случаются на любом этапе лечебно-диагностического процесса и могут случиться как по вине врача, так и по вине другого медицинского персонала (медицинской сестры, фельдшера).

Причины врачебных ошибок

Медицинские врачебные ошибки могут возникнуть по объективным и субъективным причинам. Первые возникают при обстоятельствах, не зависящих от лица, проводившего лечение конкретного пациента.

Объективные причины врачебных ошибок:

• отсутствие условий, необходимых для проведения полноценного лечения. Одной из причин, приводящих к ухудшению условий оказания медпомощи, могут стать внезапные социальные беспорядки, войны, стихийные бедствия, которые привели к разрушению сети медицинских учреждений;
• несовершенное изучение медицинской наукой причин возникновения заболевания и звеньев его течения;
• несовершенство способов лечения заболевания;
• индивидуальные особенности организма пациента и тяжесть его состояния. К этому пункту относятся индивидуальные особенности строения органов пациента или врожденные пороки развития. Кроме того, на течение заболевания могут неожиданно повлиять индивидуальные реакции организма пациента (аллергические, токсические, психологические) на введение препаратов, осуществление диагностических процедур.

К субъективным причинам врачебных ошибок в деятельности медицинских работников юристы относят:

• недостаточно высокий уровень подготовки конкретного медицинского работника;
• неправильная трактовка им результатов проведенных диагностических процедур;
• недооценка или переоценка врачом рекомендаций специалистов других специальностей, приглашенных для консультации.

Ни один случай дефекта при оказании медицинской помощи не должен замалчиваться. Все врачебные ошибки следует объективно расследовать в самом медицинском учреждении, где они произошли.

Для этого все случаи дефектов заносятся в журнал регистрации и рассмотрения врачебных ошибок (журнал врачебных ошибок).

После проведения всестороннего расследования, его результаты также вносятся в этот журнал.

Ответственность за врачебную ошибку

Расценивание дефекта лечения как врачебной ошибки – достаточно непростой процесс, поскольку этот вопрос касается именно качества работы медицинского персонала.

Вследствие ненадлежащего оказания медицинской помощи для врача может наступить ответственность:

1. гражданско-правовая;
2. уголовная;
3. признание невиновности врача и освобождение его от ответственности.
4. И только подробное изучение обстоятельств, при которых врачебная ошибка произошла, позволит юристу правильно классифицировать неблагоприятный исход события для пациента, степень ответственности врача и механизм компенсации материального ущерба пациенту.

Обстоятельства, исключающие ответственность врача за врачебные ошибки

Ст. 614 Гражданского кодекса Украины от 16.01.2003 № 435IV предусматривает основания, по которым лицо, осуществлявшее лечение пациента, несет ответственность за нарушение взятых на себя обязательств.

Ответственность наступает в каждом случае, когда доказана вина этого должностного лица (неосторожность или умысел). Этим же документом определены и случаи, когда такая ответственность не наступает.

Перечень таких случаев составлен на основании ситуаций, когда врачебная ошибка не стала результатом безответственного отношения врача к своей работе, а возникла как следствие  непредсказуемых факторов:

• неблагоприятного стечения обстоятельств;
• наличие вопросов, на которые наука еще не дала ответа;
• несовершенства медицинской техники;
• несовершенства фармацевтических препаратов, влияние которых на организм пациента не ограничивается только положительным действием, но и способно вызвать негативные побочные эффекты.

Следует акцентировать внимание на том факте, что пациент может просто не выполнять свою часть обязанностей в процессе лечения (игнорировать рекомендации врача), или намеренно препятствовать правильному процессу лечения.

Это могут быть следующие действия заказчика медицинских услуг (пациента):

• нарушения рекомендованного режима лечения;
• несоблюдение диеты;
• нарушение режима приема лекарств.

Решение об освобождении врача от ответственности Фемида примет только в случае, если будет доказан факт ненадлежащего исполнения обязательств со стороны пациента (заказчика медицинских услуг).

Практика врачебных ошибок не влечет за собой ответственности также в ситуациях, когда она вызвана наступлением непреодолимых факторов (форс-мажор).

Такими факторами становятся внешние обстоятельства, на которые исполнитель медицинских услуг (медицинский работник) не может повлиять.

При заключении договора о предоставлении медицинских услуг стороны могут прописать все эти факторы в отдельном разделе.

Источник: https://www.medsprava.com.ua/article/1065-vrachebnaya-oshibka-vidy-prichiny-nastuplenie-i-osvobojdenie-vracha-ot-otvetstvennosti-rus

Врачебная ошибка

Не все врачебные ошибки одинаковы и предусматривают наступление уголовной ответственности для виновного. Скорее это объединяющий термин для совокупности преступлений против здоровья и жизни граждан. Субъектом преступления выступает работник в сфере медицинской помощи, причем это может быть не только врач или персонал больницы, но и фармацевт.

Ответственность за смерть пациента или нанесение вреда его здоровью не всегда является юридической и предусматривает уголовное наказание. Вывод сделает суду на основе представленных материалов дела. Следствию же важно доказать, что именно активные или пассивные действия врача и вред здоровью пациента фигурируют в причинно-следственной связи.

Ответственность за врачебную ошибку не зависит от формы вины, она наступает за сам факт противоправного деяния. Умысел или неосторожность влияют на квалификацию преступления и, соответственно, тяжесть наказания. Несмотря на то, что медицинские ошибки прямо не фигурируют в тексте УК РФ, исходя из судебной практики можно выделить несколько их видов:

• неправильный диагноз;
• неверное лечение;
• неправильное проведение медицинских процедур;
• неподобающее поведение врача (игнорирование больного);
• ошибки в документальном сопровождении процесса лечения (отсутствие медицинской карты пациента);
• фармацевтические ошибки (назначение несовместимых препаратов).

Каждая такое допущение может стать причиной гибели человека. Чтобы этого избежать, разберем, что нужно делать в подобной ситуации и куда можно пожаловаться на нерадивого врача.

Врачебная ошибка и ответственность за нее

Смерть пациента в стенах медицинского учреждения далеко не всегда свидетельствует о совершенной врачом ошибке. Первоначально важно установить причину остановки сердца и взаимосвязь с его действиями.

Если суд придет к выводу, что при отсутствии таких действий смерть бы не наступила, врачу грозит уголовная ответственность. Такое деяние не всегда свидетельствует о злом умысле виновного лица.

Причиной может стать невнимательность, отсутствие опыта, небрежность в работе.

Ответственность врачей за смерть пациента не приравнивается к его убийству, если только его намеренные действия не преследовали именно этой цели. Таким образом, наиболее строгое наказание предусмотрено за причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ).

Вопрос квалификации действий врача в качестве убийства остается на данный момент спорным. Аргументом «за» служит предположение, что если специалист соглашается на медицинское вмешательство, предполагая, что у него недостаточно опыта для подобных действий, он намеренно подвергает пациента риску смерти.

Ненадлежащее исполнение обязанностей врача УК РФ связывает с заражением пациента ВИЧ-инфекцией. Правовая основа — ч. 4 ст. 122 УК РФ.

Уголовная ответственность за подобное возникает в случае, если потерпевший был заражен заболеванием в ходе медицинского вмешательства. Каким образом это произошло — вопрос второстепенный, т. к.

именно в обязанности врача входит проверка стерильности рабочих материалов и инструментов.

Ответственность в соответствии со ст. 123 УК РФ основывается на некомпетентности медицинского работника и особенном объекте преступления — беременной женщины. Она не зависит от характера вреда и наступает за сам факт проведения прерывания беременности неквалифицированным лицом.

Игнорирование необходимости предоставления квалифицированной медицинской помощи наказывается в соответствии со ст. 124 УК РФ. Врачебная ошибка выражается в допущении причинения вреда здоровью, как минимум, средней тяжести.

Ввиду специфики медицинской деятельности и вероятности причинения вреда по неосторожности, врачебная и фармацевтическая деятельность лицензируется в обязательном порядке на территории РФ. Нарушение данного требования также приравнивается к медицинской ошибке и предусматривает уголовную ответственность по ст. 235 УК РФ.

Дополнительно в УК РФ к ним можно отнести пренебрежительное отношение к пациенту и непредоставление ему необходимой помощи, выражающейся в халатности. Ответственность за подобное преступление отмечена в ст. 293 УК РФ.

Уголовная ответственность врача за ошибку

Если действия медицинского работника или фармацевта были признаны судом в качестве врачебной ошибки, по делу выносится обвинительный приговор. Он определяет, какую санкцию суд изберет для осужденного. Рассмотрим наиболее строгие виды наказаний:

• ч. 2 ст. 109 УК РФ — нарушителю грозит реальный срок лишения свободы и невозможность дальнейшей врачебной практики (в обоих случаях в течение 3 лет);
• ч. 4 ст. 122 УК РФ, ч. 3 ст. 123 УК РФ — 5 лет в местах лишения свободы и 3 года без врачебной практики;
• ч. 2 ст. 124 УК РФ — 4 года лишения свободы и 3 года без возможности работать врачом;
• ч. 2 ст. 235 УК РФ — тюремный срок на 5 лет;
• ч. 3 ст. 293 УК РФ — 7 лет заключения и 3 года без работы соответственно.

Как получить компенсацию пациенту?

Компенсация пациенту за врачебную ошибку свидетельствует о том, что в судебном порядке была доказана вина врача, и он привлечен к уголовной ответственности.

Если же суд выносит оправдательный приговор, или следователь прекращает уголовное преследование ввиду недоказанности наличия состава преступления, рассчитывать на возмещение ущерба не стоит. Связано это с действием ст.

44 УПК РФ и возможностью подать исковое заявление, даже если обвинительный приговор еще не вынесен.

Право на компенсацию возникает с момента возбуждения уголовного дела и прекращается в момент оглашения приговора. Пострадавший не лишается такого права, даже если точно не знает, по чьей вине был причинен вред.

Размер компенсации будет зависеть от характера ущерба, стоимости восстановительного лечения и оценки морального вреда. Суд принимает решение по гражданскому иску в рамках уголовного процесса, оценивает размер требований с учетом соразмерности причиненного вреда.

Куда обращаться при врачебной ошибке?

Порядок действий при врачебной ошибке зависит, в первую очередь, от степени опасности по отношению к здоровью пациента. Если речь идет о симптомах развивающегося заболевания на фоне неправильного лечения, допустимо обратиться к руководству того же медучреждения, где пациент его проходит. Обращение допускается в устной форме, итогом является замена лечащего врача.

Если же результатом медицинской ошибки стали последствия, описанные в перечисленных статья УК РФ, следует обратиться в правоохранительные органы с заявлением о совершенном преступлении. Для возбуждения уголовного дела необходимо предоставить имеющиеся у вас документы, подтверждающие ухудшение здоровья. Независимо от их наличия будет назначена медицинская экспертиза.

Врачебная ошибка — труднодоказуемый состав преступления. Важно вовремя собрать свидетельства причиненного вреда здоровью и доказать прямую взаимосвязь с действиями врача. Помощь грамотного юриста в данной ситуации будет незаменима.

Источник: http://legallawyer.ru/articles/vrachebnaya-oshibka

Врачебная ошибка: о противоречии понятия

Токсан Шиктыбаев, доктор юридических  наук, генеральный директор  Исследовательского института права и профессионального обучения.

«Если мы будем наказывать за врачебные ошибки, то мы без врачей останемся, это точно…» — эту цитату министра здравоохранения РК Елжана Биртанова, высказанную в кулуарах Парламента, приводит К. Давыдова (Астана, zakon.kz) /1/. Возникает вопрос: «Если мы отменим уголовные наказания за врачебные ошибки, то не останемся ли мы без людей»?

Данное предложение, на мой взгляд, касается не столько врачебной ошибки и состояния медицины, сколько и главным образом, — здоровья и будущего нации, доверия в обществе. Сегодня государство в лице Верховного Суда серьезно обеспокоено доверием общества к правосудию и провоохранительной системам, государству в целом.

Повысит ли доверие к праву, государству и здравоохранению (медицине) то, что предлагает министр — отменить уголовную ответственность за врачебные ошибки (в случае принятия соответствующих поправок в закон)? На этот вопрос каждый должен ответить сам: депутат, ученый, министр, рабочий, пенсионер, студент и т.д. Я бы не доверил такому врачу и такому здравоохранению ни свое здоровье, ни своих детей, тем более жизнь.

В этой связи вопрос понятия (природы и сущности) врачебной ошибки имеет концептуальное значение.

В чем прав министр?

Министр прав в одном — это то, что надо разделять умышленное и непредумышленное нанесение вреда пациенту и надо принимать меры по обучению медицинского персонала.

В обоснование своей позиции (необходимости отмены уголовной ответственности за врачебные ошибки) министр приводит следующее:

1) страх перед уголовной ответственностью влияет на отток специалистов из высокорисковых сфер деятельности как акушерство и гинекология, реанимация;

2) такие нормы (уголовная ответственность за врачебные ошибки — Т. Шиктыбаев) очень серьезно отражаются на обеспеченности населения медработниками.

Меня в этом вопросе удивила не позиция министра, поскольку он по профессии врач (не юрист), а то, что юристы министерства здравоохранения не объяснили своему руководителю, что представляет собой врачебная ошибка с позиции права. Может быть, все проще — они сами не знают этого?

Другой момент, я не смог найти информацию, сколько врачей привлечено к уголовной ответственности за врачебные ошибки. Не видел, чтобы такую статистику приводил министр. Это очень важное и необходимое обоснование для того, чтобы инициировать изменения в законодательство.

А теперь предоставим слово Закону…

Уголовная ответственность за врачебные ошибки

Согласно Уголовному кодексу Республики Казахстан уголовная ответственность за врачебные ошибки наступает в следующих случаях:

1) Причинение смерти по неосторожности (ст. 104 УК) — наказывается ограничением свободы на срок до трех лет либо лишением свободы на тот же срок. При причинении смерти по неосторожности двум или более лицам — наказывается ограничением свободы на срок до пяти лет либо лишением свободы на тот же срок.

2) Неосторожное причинение вреда здоровью (ст. 114 УК):

— средней тяжести вреда — наказывается штрафом в размере до ста месячных расчетных показателей либо исправительными работами в том же размере, либо привлечением к общественным работам на срок до ста двадцати часов, либо арестом на срок до сорока пяти суток (ч.1);

— средней тяжести вреда здоровью двум или более лицам — наказывается штрафом в размере до двухсот месячных расчетных показателей либо исправительными работами в том же размере, либо привлечением к общественным работам на срок до ста восьмидесяти часов, либо арестом на срок до шестидесяти суток (ч.2);

— тяжкого вреда здоровью — наказывается штрафом в размере до одной тысячи месячных расчетных показателей либо исправительными работами в том же размере, либо ограничением свободы на срок до одного года, либо лишением свободы на тот же срок (ч. 3);

— тяжкого вреда здоровью двум или более лицам — наказывается штрафом в размере до двух тысяч месячных расчетных показателей либо исправительными работами в том же размере, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок (ч.4).

Здесь не случайно приведены диспозиции и санкции за причинение вреда в результате врачебной ошибки (неосторожности).

Как видим, санкции за данные преступления более чем либеральны, если учитывать, что на «кон» «операционный стол» кладутся жизнь или здоровье одного и более людей.

Пусть каждый человек сам скажет — справедливы ли предусмотренные УК наказания за смерть своего мужа, жены, ребенка, родителей и т.д., наступивших по вине врача?

Неосторожность с юридической точки зрения есть форма вины — это есть субъективная составляющая врачебной ошибки — виновная неосторожность медицинского работника. Неосторожность юридически наказуема.

Как представляется, проблема здравоохранения (медицины) здесь кроется не в нормах, устанавливающих ответственность за врачебную ошибку, а в пробелах организации, мотивации и стимулирования, проблемах системы медицинского образования, профессионализма и ценностей медицинского работника.

Нельзя «сжигать шубу, обидевшись на блох» (старинная поговорка многих народов) — убирать нормы, которые защищают гражданина от врачебных ошибок. Выводить «блох», т.е. решать проблемы здравоохранения, на мой взгляд, надо, но не подвергая опасности жизни и здоровье пациентов (людей).

Человек и ответственность врача

Конституция страны закрепляет, что высшей ценностью государства является человек, его жизнь права и свободы (ст. 1). Данное положение Конституции уголовное законодательство проводит в жизнь путем определения понятия уголовного проступка и преступления, установлением уголовной ответственности, в том числе и за врачебную ошибку как вида неосторожного преступления.

Такие нормы необходимы. Как известно, они защищают от произвола — преступной халатности, злоупотребления правом и иных правонарушений, они известны законодательству всех цивилизованных государств.

Отмечу, профессия врача в современном обществе одна из уважаемых, жизненно важных и ключевых.

На мой взгляд, по своей значимости она уступает только профессии учителя (преподавателя), поскольку грамотный врач — это знающий и умеющий применять эти знания на деле специалист, которые ему дает также грамотный и умеющий это делать учитель. Не сомневаюсь, что никому не нужен как бездарный и неграмотный врач, так и таковой учитель.

Профессия врача основана, с одной стороны, на доверии, с другой, — его высокой ответственности, причем не только социальной и профессиональной, но и юридической.

Врач с позиции права не имеет законного права на профессиональную ошибку, поскольку, как было сказано, это виновный поступок.

Врач также и не «Бог», он не может все предусмотреть и не всесилен, у него также бывают неудачи, даже смертельные исходы.

Как быть?

Юриспруденция в течение многих веков изучает и успешно решает проблемы ответственности и вины, в том числе связанные с врачебной ошибкой. Современное законодательство Казахстана, на мой взгляд, также выработало неплохие механизмы защиты инициативного и грамотного врача.

Так, нормы гражданского и уголовного законодательства без серьезных трудностей позволяют отличить виновное (неосторожное) причинение вреда пациенту от невиновного.

Другое дело, как это происходит в уголовном и гражданском судопроизводствах, но это проблема не материального права, а правоприменения — компетентности и честности следствия и Суда.

Проблема, которая здесь возникла, с одной стороны, это частный случай права, с другой, — она связана с такими важнейшими институтами юридической науки как-то:

— правовая природа правонарушения и понятие вреда;

— уголовная и деликтная ответственность за неосторожные преступления;

— основания и условия юридической ответственности (противоправность, вина, причинная связь);

— обстоятельства, исключающие уголовную ответственность и возмещение вреда — обоснованный риск; просьба или согласие потерпевшего; отсутствие вины причинителя вреда; вина и поведение потерпевшего. Обстоятельства, уменьшающие размеры возмещения вреда;

— причинение вреда правомерным поведением: в силу общественной и государственной необходимости; в целях предотвращения опасности, угрожающей правоохраняемым ценностям.

Таким образом, правовая природа врачебной ошибки может быть осмыслена только с учетом вышеназванных концептуальных институтов права и юридического опыта.

Поскольку в свое время мне приходилось исследовать обозначенные выше вопросы, то представляется целесообразным кратко обозначить здесь понимание врачебной ошибки.

Что есть врачебная ошибка?

В законодательстве термин «врачебная ошибка» не применяется, она рассматривается как следствие неосторожного поступка, повлекшего причинение вреда — жизни или здоровью человека. Основанием юридической ответственности (деликтной и уголовной) здесь выступает обозначенный вред, одним из необходимых условий — неосторожность как форма вины.

В медицинской сфере же под врачебной ошибкой понимают несколько иное явление. В частности, действие или бездействие врача (причинение вреда) в связи с его профессиональной деятельностью:

— при отсутствии его вины;

— вследствие его добросовестного заблуждения при отсутствии небрежности, халатности или невежества;

— являющихся следствием добросовестного заблуждения и не содержащих состава преступления или признаков проступков;

— повлекших неправильную диагностику болезни или неправильное врачебное мероприятие (операцию, назначение лекарства и др.), обусловленных добросовестным заблуждением врача;

— вызванных несовершенством современной науки, незнанием или неспособностью использовать имеющиеся знания на практике /3/.

С позиции права, как видим, кроме последнего речь идет о невиновном причинении вреда медицинским работником.

Согласно уголовному и гражданскому законодательству, за невиновное действие или бездействие юридическая ответственность не наступает.

Эти вопросы в указанных отраслях права достаточно четко регламентированы такими институтами как-то: противоправность, вина, причинная связь, крайняя необходимость; обоснованный риск и т.д.

На мой взгляд, нельзя ломать право, которое работает и обеспечивает защиту жизни и здоровья граждан.

Источник: https://www.zakon.kz/4902901-vrachebnaya-oshibka-o-protivorechii.html

Врачебная ошибка и ответственность за нее

Понятие врачебной ошибки не закреплено в российском законодательстве. Между тем, в медицинской практике это явление не редкое.

Что можно отнести к врачебной ошибке, к кому обратиться за помощью в случае ее обнаружения? Какие меры ответственности для виновника предусматривает УК РФ, и возможно ли получить компенсацию за причиненный вред здоровью пациента? О нюансах ситуаций, связанных с ошибками врачей, читайте в нашей статье.

Уголовная ответственность врача за ошибку

Врачебные ошибки — следствие халатности и небрежности медицинских работников. Они становятся причиной:

• ухудшения самочувствия пациентов;
• необратимых негативных последствий для их здоровья;
• смерти гражданина.

Медицинский работник может понести следующие виды ответственности за свой непрофессионализм и халатность:

Медработника в данном случае привлекает к ответственности сам работодатель (лечебное учреждение). Мера ответственности зависит от внутренних норм. Для государственных (муниципальных) клиник санкции устанавливает Минздрав в лице структур местного уровня, для частных — учредитель и директор организации.

В рамках дисциплинарной может применяться и материальная ответственность, когда виновный работник лишается премий, мер стимулирования и пр. Она устанавливается трудовым договором, должностными инструкциями, уставом организации, коллективным договором, положением о премировании и т.д.;

Обязывает лицо, причинившее ущерб, возместить его в полном объеме. Возмещение может быть добровольным, если виновная и пострадавшая стороны разрешили спор мирным путем, и принудительным — по решению суда в рамках исполнительного производства.

Регулирует обязанность возмещения, процедуру предъявления требований, порядок принудительного взыскания ГК РФ, Закон РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей» и другие нормативно-правовые акты;

Возникает, когда следствием ненадлежащего исполнения медицинским работником своих трудовых обязанностей становится причинение тяжкого вреда здоровью пациента либо летальный исход.

За тяжкий вред здоровью, причиненный пациенту по неосторожности, врач несет уголовную ответственность по ст. 118 УК РФ и наказывается:

• ограничением свободы до 4 лет;
• принудительными работами до года с возможным лишением на 3 года права работать медиком;
• лишением свободы до года с возможным лишением на 3 года права работать в медучреждении.

За смерть пациента, причиненную по неосторожности, врачу грозят санкции в виде (ст. 109 УК РФ):

• ограничения свободы до 3 лет;
• принудительных работ до 3 лет с возможным лишением на 3 года права работать в медучреждении;
• лишения свободы до 3 лет с возможным лишением на 3 года права исполнять свои медицинские обязанности.

Наказание за заражение пациента ВИЧ-инфекцией (ст. 122 УК РФ) грозят виновному врачу:

• принудительными работами до 5 лет с возможным лишением на 3 года права работать медиком;
• лишение свободы до 5 лет с возможным лишением на 3 года права работать в медучреждении.

Как получить компенсацию пациенту?

Требовать компенсации за имущественные затраты и моральные страдания потерпевшая сторона вправе как от самого врача, совершившего ошибку, так и от организации, которая является его работодателем.

За причинение вреда пациенту отвечает не только врач, но и медицинское учреждение, в котором он работает (ст. 1068 ГК РФ).

Сделать это возможно без возбуждения уголовного дела, если виновная сторона готова добровольно компенсировать предъявляемые пациентом к возмещению суммы или в судебном порядке.

Если по факту врачебной ошибки было возбуждено уголовное дело, обратиться в суд можно до начала судебного следствия. Если приговор врачу уже вынесен, требование о компенсации вреда происходит в порядке гражданского судопроизводства.

Куда обращаться при врачебной ошибке?

При наличии врачебной ошибки следует, в зависимости от конкретной ситуации, обратиться:

• к руководителю лечебного учреждения.

По заявлению пациента будет проведена проверка, о результатах которой заявителю сообщат не позднее 30 дней. Если потерпевшим были выставлены требования о наказании врача или компенсации полученного вреда, ответ ЛПУ должен содержать сведения о мерах дисциплинарного воздействия и принятом решении о компенсации;

• в Министерство здравоохранения.

В структуры Минздрава следует обращаться, когда руководство лечебного учреждения игнорирует информацию о халатности врача, либо различными способами затягивает конфликтную ситуацию;

• в страховую компанию, если врачебная услуга оказывалась в рамках обязательного или добровольного медицинского страхования.

Страховая компания по заявлению потерпевшего обязана провести проверку, в том числе с привлечением врачей-экспертов.

В случае выявления врачебной ошибки наказывается не только врач, но и само лечебное учреждения, в зависимости от договорных отношений между ЛПУ и страховой компанией.

Меры возмещения застрахованному установлены договором ДМС, в рамках ОМС. Как правило, в данной ситуации предлагается примирение сторон на взаимовыгодных условиях;

В данный орган следует обращаться, когда против медицинского работника, допустившего врачебную ошибку, необходимо возбудить уголовное дело (например, в случае причинения необратимого вреда здоровью);

Признать требование о возмещении материального ущерба, когда виновная сторона отказывается от добровольной компенсации, вправе только суд. Если судебное решение будет в пользу пациента, взысканием займутся судебные приставы.

Разбирательства, касаемых врачебных ошибок, имеют свои нюансы и достаточно сложны.

Они требует проведения специальных экспертиз, умения сопоставлять факты, выводить причинно-следственную связь, знать нормы действующего законодательства и судебной практики.

Если вам нужен профессиональный совет в споре с врачом или больницей — обращайтесь к нашим специалистам. Мы готовы ответить на любые вопросы по указанным номерам телефонов или онлайн.

Источник: https://pro-law.ru/articles/vrachebnaya-oshibka-i-otvetstvennost-za-nee/.

Обязательно поделитесь с друзьями!

Наш  текст об ошибке врача, из-за которой погибла 31-летняя молодая женщина, вызвал большой интерес у наших читателей. А мы вдруг поняли, что о похожих случаях пишем с завидной регулярностью. Чтобы не быть голословными, мы сделали подборку самых нашумевших историй за последние 10 лет. Все они происходили в Карелии, и за каждой скрывается своя беда. О том, какие ошибки допускают врачи, стоит ли слепо верить медицине и о том, почему медики остаются без наказания, читайте в нашем материале. И сразу оговоримся: очернить наших медиков или вызвать к ним недоверие мы не хотим. Все изложенное — лишь голые факты. 

Три миллиона за смерть жены и мамы

Этот случай произошел в 2008 году, но родные 33-летней Анжелики Анохиной никогда об этом не забудут. Тогда при операции в гинекологическом стационаре Петрозаводска в теле Анжелики оставили пеленку размером 50 на 30 сантиметров. Пять месяцев Анжелика прожила в страшных муках, прошла через, наверное, десяток врачей, и ни один из них так и не поставил верный диагноз. Наказать рублем муж погибшей Алексей Анохин, который остался с тремя детьми, решил все больницы, где побывала жена, – роддом имени Гуткина, чьим подразделением является гинекологический стационар, БСМП, инфекционную и республиканскую больницы. По сути, в суде вину врачей доказывать не пришлось – в рамках уголовного дела была сделана московская экспертиза, где черным по белому написано, какие непростительные ошибки совершали врачи на каждом этапе лечения. По заключению экспертов, смерть Анжелики можно было предотвратить, времени на это было предостаточно.

В 2011 году по этому громкому уголовному делу состоялся суд. Врачи не хотели признавать вину и сослались на большой вес пациентки.

– Женщина была третьей степени ожирения, у нее не было мышц, их заменила жировая ткань. У нее не было напряжения мышц, что бывает при остром животе. Жировая прослойка не давала симптомов раздражения брюшины, — сетовали они.

Тяжелее всего смерть мамы пережила 13-летняя дочь Алина, девочка впала в депрессию, думала о самоубийстве, даже пришлось обращаться за помощью к психологу. Братья-двойняшки, которым было по 8 лет, тоже вспоминали маму. Вообще дети к маме были очень привязаны. Они плакали, когда маму в очередной раз определяли в больницу, просили ее не уходить. По воспоминаниям врачей, Анжелика Анохина все время говорила о детях и спешила к ним.

Согласно решению суда, роддом должен был выплатить семье Анохиных полтора миллиона рублей морального вреда, 600 тысяч – БСМП, полмиллиона – инфекционная больница и 400 тысяч — республиканская.

Остался без обследования

Шокирующая история случилась в Прионежском районе. К заведующей хирургическим отделением местной больницы привезли пациента: несовершеннолетний парень попал в ДТП и его срочно нужно было обследовать. Но врач решила не делать полного обследования брюшной полости и заявила, что с молодым человеком все нормально. Позже выяснилось, что юноша получил серьезную травму печени, его состояние ухудшилось. Врачи провели срочную операцию, но она не помогла: молодой человек умер.

За то, что врач не оказала своевременной помощи больному, суд первой инстанции признал врача виновным и назначил ему наказание — лишение свободы на срок 2 года условно с испытательным сроком 2 года. Помимо этого суд также частично удовлетворил гражданский иск потерпевших о компенсации морального вреда в размере 100 тысяч рублей. Но участники заседания остались недовольны таким решением и подали апелляцию.

Верховный суд Республики Карелия, на днях рассмотрев дело, снизил наказание врача до 1 года 11 месяцев лишения свободы с испытательным сроком 2 года. А гражданский иск о возмещении морального вреда отменен и направлен на новое рассмотрение.

«Они врачи — они лучше знают»

— Куплю лодку и буду рыбачить . Природа, тишина, красота! — говорил петрозаводчанин Евгений Меккиев о своих планах на пенсию. Но в феврале 2014 года, в месяц своего 55-летия, он заболел. Болели спина и грудь, боль отдавала в правое бедро. Врачи Отделенческой клинической больницы, где как сотрудник железной дороги наблюдался Евгений, поставили диагноз — обострение остеохондроза.

Выписанные лекарства  Евгению не помогали. С каждым днем  боль становилась все сильнее. Как вспоминают родные Евгения Меккиева, через три месяца лекарств было столько, что они не помещались на подоконнике: таблетки он принимал уже горстями. Врачи выписывали все новые и новые лекарства. За эти 5 месяцев, судя по записям в карточке, пациента посмотрели несколько врачей железнодорожной поликлиники: два разных терапевта, невропатолог, хирург. И все писали один диагноз — остеохондроз.  А между тем мужчина уже не мог нормально двигаться, а тем более работать.

В июне Евгения на две недели положили в железнодорожную больницу. И опять же лечили от остеохондроза грудного отдела позвоночника  и межреберной невралгии. Как говорится в выписном эпикризе, после лечения боль в груди и спине уменьшилась. Но появились боли под правой лопаткой. Больного выписали домой для амбулаторного лечения.

Поверив врачам, что у него остеохондроз, мужчина решил походить на платные процедуры в Костную клинику Петрозаводска. Но через две недели процедур ему нисколько не полегчало. Дома Евгений уже ходил, держась за стенки. Более того, по ночам появились сильные боли в ногах. Невропатолог поликлиники продолжала выписывать больному таблетки и натирание кремом «Аэртал». В июле Евгений приходил к разным врачам поликлиники через каждые 2-3 дня.

— Врач в Костной клинике ему сказал, что после таких процедур он уже должен бегать, и посоветовал  обратиться в неврологическое отделение Республиканской больницы. В больницу мы его вели под руки. Он сам уже не мог идти, он был фактически при смерти. На платной консультации в Республиканской больнице врач сразу сказал мужу, что у него не неврология.

Евгений лег на обследование. Пациенту сделали рентгенографию и нашли множественные разрушения костей. Диагноз звучал страшно – множественная миелома, по-простому говоря, рак крови. Через неделю, как Евгений оказался в  реанимации, у него отказали почки.  Как говорили врачи родственникам, он был на волоске от гибели. Поражение почек — это одно из наиболее тяжелых осложнений миеломной болезни. Если бы почки отказали дома, то пациента можно было и не спасти. А если бы правильный диагноз был поставлен раньше, то, возможно, почки не отказали.

Этот случай врачи, которые обследовали Евгения Меккиева, комментировать не хотели. А одна из докторов сказала, что за две недели, как у Евгения Меккиева отказали почки, она постановила ему диагноз — болезнь Паркинсона.

— Интересный случай. Я четко видела паркинсонический синдром. Возможно, это проявление токсического влияния на клетки мозга. Кости распадались и отравляли кости мозга. Теперь буду рассказывать об этом случае студентам, — сказала она.

76-летняя мать Евгения Меккиева до сих пор не может оправиться от смерти старшего сына. Первый месяц пожилая женщина каждый день приходила на могилу к сыну.

Без помощи

В Кемском районном суде рассматривали дело врача-хирурга, по вине которого умер пациент. В железнодорожную больницу Кеми после ДТП привезли 15-летнего юношу. При наличии медицинских показаний о получении им травмы живота врач не провел ему полного обследования состояния органов брюшной полости.

Между тем молодой человек получил травму печени с ее разрывом. Правильный диагноз поставили только более чем через 4 часа после значительного ухудшения здоровья больного. Проведенная операция не привела к положительному результату, и молодой человек скончался в больнице.

Суд признал врача виновным и приговорил его к 2 годам условно с испытательным сроком 2 года. Также врач должен выплатить семье погибшего 100 тысяч рублей моральной компенсации.

«Почему ты не можешь родить?»

Это произошло в 2012 году. Те августовские дни, проведенные в роддоме, Татьяна Тяпкина не забудет уже никогда. 20 августа у женщины немного поднялось давление, и гинеколог отправила ее в роддом. А 23 августа у Татьяны начались схватки.

– Это еще утром случилось, но до вечера я терпела, – рассказывает женщина. – Потом врач осмотрела меня, мне сделали какой-то укол – и боль вроде бы немного отступила, но все равно не ушла. Ночь я промучилась, а утром пошла к врачам, сказала, что терпеть больше не могу. Интервал между схватками был уже 3-4 минуты, времени оставалось все меньше. Но мне велели подождать – у врачей была пересменка. Потом ко мне все-таки пришли и отправили в родзал рожать.

Все это время рядом с Татьяной была мама, она хотела поддержать дочь. Женщина вспоминает: схватки у нее длились очень долго, она промучилась с трех часов дня до семи вечера. Потом повторилась история с пересменкой, а Татьяне снова сделали  укол. От него схватки утихли, и больше часа она пролежала одна – никто из врачей или акушерок к ней не подходил. В этот момент женщине стало страшно: она не понимала, что с ней происходит и долго ли это еще продлится.

Мальчик родился почти сразу же после того, как врач и акушерка все-таки появились в родзале. Татьяна все ждала, что ребенок закричит, но так ничего и не услышала. Сотрудники роддома засуетились, выгнали ее маму из палаты и принялись искать реаниматолога. Больше получаса они пытались вернуть малыша к жизни, но все попытки оказались тщетны.

Женщина не может простить врачам, что их не было рядом с ней в нужный момент, и поэтому ее сын, который родился полностью здоровым, задохнулся. После случившегося Татьяну сразу же окружили вниманием: перевели в отдельную палату, привели психолога. Женщина только вздыхает: это бы внимание ей – во время родов.

Больше всего женщину удивила реакция врачей: вместо того чтобы признать вину или просто извиниться, они обвинили в смерти ребенка… мужа Татьяны!

– Мне сказали: мол, от ребенка чем-то пахло, значит, у него была инфекция, которую мне якобы занес мой муж. Мол, во время моей беременности он сходил «налево», – вспоминает Татьяна. – И из-за этой инфекции ребенок и родился мертвым. То есть они нас всех еще и поссорить попытались. Это просто бред, мы с мужем так мечтали о ребенке, так его ждали… Он сразу же сдал все анализы – никакой инфекции  у него, конечно же, не нашли. Дальше начались другие странности. Поначалу врачи утверждали, что ребенок не был задушен. А потом в документах указали, что вокруг шеи у него обвилась пуповина. Хотя в заключении, которое я получила из морга, об этом ни слова. В причине смерти указана асфиксия – нехватка кислорода. Еще в голове у сына нашли несколько лопнувших сосудов. Возможно, они лопнули в тот момент, когда акушерка схватила меня за ногу и начала давить, закричав: «Почему ты никак не можешь родить?..». Уже потом я прочитала, что ребенок погибает через 12 часов после начала схваток. А я рожала 13 часов.

Смертельное лечение

Следственный комитет Карелии возбудил уголовное дело против петрозаводских врачей, которые обвиняются в ненадлежащем исполнении своих обязанностей. По информации Следкома, в мае прошлого года житель Петрозаводска обратился за помощью в одну из городских поликлиник.

Участковый врач нашел у него заболевание позвоночника и назначал лечение, в том числе физиотерапию, после проведения которой состояние мужчины ухудшилось.

Он позвонил в «скорую», но та к нему не поехала — по телефону мужчине дали рекомендации, что лучше делать и какие препараты принимать. Потом несчастный снова пошел в поликлинику к участковому и объяснил, что чувствует себя еще хуже. Однако назначенного лечения врач ему все равно не отменил. В этот же день мужчина умер от заболевания сердца. Между тем днем, когда он обратился к своему участковому, и днем смерти прошло всего четыре дня. Следователям предстоит выяснить, есть ли вина врачей в случившемся, и дать оценку действиям медиков.

«Сидите и ждите, пока ваш ребенок умрет»

Все началось как обычная простуда. 18 августа у 5-месячного Мирослава поднялась температура. Чтобы исключить вероятность пневмонии, ребенка с мамой положили в больницу. Малышу сделали снимки, никакой пневмонии не обнаружилось, и Анна с малышом вернулись домой. А ночью у маленького Мирослава началась рвота.

— Мы снова поехали в больницу, там нам сделали укол от рвоты. Причем я говорила врачам, что мой сын очень боится уколов, надо немного размять место, куда делать укол. Месяц назад его откачивали после прививки: он начал задыхаться. «Ой, что ты начинаешь», — отмахнулись от меня врачи, — рассказывает Анна Черноусова. – В результате у ребенка была опять шоковая реакция на укол.

По словам мамы,  в дальнейшем врачи Сегежской ЦРБ только и делали, что отмахивались от ее тревог и сомнения. В 5 утра Мирославу стало еще хуже: он не мог держать голову, а зрачки в глазах беспорядочно бегали.

— Пришла невропатолог, посмотрела на моего ребенка и сказала: «Третий раз такое в жизни вижу. Это аллергия на лекарство, — вспоминает Анна. – Нужно сделать укол от аллергии». Уже тогда мой ребенок, боявшийся уколов, никак не отреагировал.

Все эти два дня, что Анна пролежала в сегежской больнице, материнское сердце не находило покоя. Мама просила отправить их в Петрозаводск.

— Я несколько раз говорила заведующей детским отделением Татьяне Пикалевой, чтобы она посмотрела, что с моим ребенком что-то не то. Но она только говорила: «Что ты за мной бегаешь, у меня тяжелый ребенок в родильном отделении лежит. Какой Петрозаводск? У тебя все нормально. Сейчас прокапаем капельницу и все».

К тому времени Мирославу сделали пункцию, чтобы исключить менингит.  Кормили малыша уже через зонд.

— Вечером на второй день он даже пришел в себя, улыбнулся даже, — говорит Анна. – А потом перестал вообще реагировать. Пришла заведующая, светила ему в глаза и говорила: «Видишь, видишь, есть световой  эффект». В это время сидит медсестра, смотрит на меня и шепчет мне: «В Петрозаводск, в Петрозаводск». Тогда я ворвалась в ординаторскую и закричала, чтобы моего ребенка срочно на реанимобиле отвезли в Петрозаводск.

Через три часа, как мальчика привезли в инфекционную больницу Петрозаводска, он впал в кому третьей степени, самую тяжелую кому. У ребенка отказали легкие, и теперь он дышит только с помощью аппарата искусственной вентиляции легких.

По словам родителей, сомнения, что у Мирослава вовсе не опухоль, закрались к ним после второго разговора с врачом, делавшим МРТ. Алексей поехал забрать снимки, чтобы отсылать их в федеральные клиники. Врач сказал, что поставленный диагноз «опухоль» не соотвествует данным МРТ.

— Когда нам сказали, что у нас опухоль, мы были в шоке. Мирославу делали УЗИ в 1 месяц и в 3. Получается, такая огромная опухоль образовалась за два дня? Разве рак может развиться так быстро?  У меня был абсолютно здоровый ребенок, он даже не плакал. Ночью спокойно спал, настолько идеальный, что каждый вечер благодарила Бога за такого ребенка. Я и не думала, что дети такими бывают, — говорит Анна Черноусова.

Семья Черноусовых начали искать помощи у специалистов в федеральных клиниках Москвы и Санкт-Петербурга. У семьи началась настоящая война с врачами и чиновниками Минздрава.

— Мы сами пришли в Минздрав и назвали 5 клиник, куда надо отправить снимки и анализы Мирослава. Нас просто шокировало отношение к нам в Минздраве. Нам пришлось бегать и просить, чтобы наши документы отправили как можно скорее. Я заскакиваю в кабинет к специалисту отдела в  организации медицинской помощи и говорю, что не уйду, пока она не отправит документы в клиники, — рассказывает Анна.

После Мирославу сделали повторный анализ на выявление опухолевых клеток. Один и тот же врач-онколог, с разницей в 18 дней, дает два разных заключения. При повторном анализе опухолевых клеток у ребенка не нашли!

В карельском Минздраве уверены, что Мирослава лечили по всем стандартам. И оснований проводить служебную проверку, по мнению чиновников, нет.

— Сейчас у сына появились каких-то движения, он шевелит ножкой. Последнее исследование показало, что новообразование чуть-чуть уменьшилось,  — говорят Черноусовы. У семьи появилась надежда, что сын поправится.

Неправильная операция

Мария Еркина, сколько себя помнит, никогда не болела. Лежала в больнице, только когда детей рожала – три раза получается. Потому, когда в декабре позапрошлого года, практически накануне Нового года, у нее заболела нога, Мария поначалу не обратила на это никакого внимания. Не до врачей было, тем более что она вдова, единственная кормилица троих несовершеннолетних детей. «Просто неловко встала, отсюда и боль», — решила женщина.

Но боль не отступила. Напротив, она становилась все сильнее. Мария уже не могла лежать на диване, ей пришлось перебраться на пол и зафиксировать больную ногу на стуле.

— Если у вас когда-нибудь болели зубы, вы меня поймете, — говорит Мария. — Это то же самое, только в ноге. Потом я уже не сдерживала себя, криком кричала. «Скорую» я вызывала по нескольку раз в день на протяжении трех дней. Врачи приезжали один за другим, вкалывали обезболивающее и уверяли: сейчас все пройдет. Один врач вообще некрасиво повел: я лежу, от боли даже говорить не могу, а он на меня чуть ли не кричит, мол, хватит придуриваться, вставай, ты притворяешься! Потом, когда я уже стала бумаги для суда собирать, в скорой помощи мне сказали, что мои вызовы у них не зафиксированы. Я не поленилась, взяла распечатки исходящих вызовов с моего домашнего телефона за те три дня. Там видно, когда и сколько раз я набирала номер неотложки.

В конце концов молоденькая медсестра сжалилась над страдающей женщиной и отправила ее в больницу с ложным диагнозом «подозрение на аппендицит». Марию Еркину забрали в Больницу скорой медицинской помощи. Несколько дней она провела в неврологическом отделении – понятное дело, что никакого аппендицита у нее не нашли, зато хоть кололи обезболивающее. Потом ей сделали компьютерную диагностику и поставили точный диагноз: грыжа одного из позвоночных дисков. Заведующий нейрохирургическим отделением БСМП объяснил Марии, что надо соглашаться на операцию, другого выхода нет.

— Мне пообещали, что после операции я чуть ли не на следующий день забегаю, — вспоминает Мария.

Женщину прооперировали. Ближе к Новому году больных начали выписывать. Марии тоже хотелось провести праздник с детьми, поэтому она попросила выписать и ее, хотя боль в ноге не прошла. Главное, хоть полегче немного стало. Врачи пообещали: боли постепенно пройдут.

До лета Мария ходила с палочкой. На прием к врачу в поликлинику ее отводили дети, ходить в одиночку она практически не могла. Ездить же к ней на дом врачи отказывались, они почему-то считали, что женщина притворяется. Дескать, после такой операции больные уже через неделю «летают», а она все с палочкой хромает.

— Может, если бы мне все правильно сделали, я бы и «полетела», — говорит Мария, — а так с каждым месяцем все хуже и хуже становилось. Однажды шла из поликлиники и вдруг такая нестерпимая боль накатила, что я прямо на землю и упала. Вдруг наряд полиции подоспел, думали, я пьяная. Чуть в отделение не забрали, хорошо, справка из поликлиники с собой была.

Наконец Мария решила обратиться к нейрохирургу республиканской больницы. Тот удивился: со времени операции прошло больше полугода, а боли так и не прошли. Он назначил Марии повторное компьютерное обследование. Увидев его результаты, хирург ничего не сказал, только перенаправил женщину обратно в БСМП со словами: «Пусть с вами те объясняются, кто это сделал…» Как оказалось, во время операции Марии по ошибке вместо больного позвонка L5-S1 удалили здоровый L4-L5.

Когда Мария вернулась в городскую больницу, ей показалось, что ее там уже давно ждали. Врачи тут же признали свою ошибку и предложили повторную операцию. Ее вызвался сделать сам заведующий нейрохирургией.

— Врач мне сказал: ваше право подавать жалобу, хирурга, который допустил ошибку, мы накажем, но, вы поймите, всякое бывает, он просто задел другой позвонок, случайно, — говорит женщина. — Почему же они мне раньше об этом не сказали? В эпикризе же было сказано, что я здорова. А из заключения «Ингосстраха-М», куда я обратилась с просьбой провести расследование, становится понятно, что мне действительно удалили не тот позвонок.

Марии сделали повторную операцию. Боли практически прошли. Но остались онемение ноги и хромота. Теперь Мария не может долго ходить, ей запрещено работать наклонясь. Это предписание женщина не соблюдает, потому что трудится уборщицей. Найти другую работу не позволяют глаза. Мария — инвалид по зрению.

— В последнее время я перестала ходить в поликлинику, обратилась к платному врачу, — говорит женщина. — Так вот он объяснил, что позвоночная грыжа — еще не повод для операции, эту болезнь с помощью уколов и лекарств можно вылечить за месяц. И я обратилась в суд. Мне обидно. Я была здоровой женщиной, а теперь… И ведь никто даже не извинился!

Гипс «а-ля Плисецкая»

51-летний Евгений Гельзин поскользнулся и упал в цветочном магазине. Он покупал букет для жены – в тот день у нее был день рождения.

– Заходит, впереди себя цветы держит, а сам хромает, – вспоминает Светлана Гельзина. – И говорит: «Представляешь, я так сейчас кувырнулся, но цветы целы».

Ушибленное место на левой ноге болело, и Евгений решил съездить в травмпункт. Вернулся с диагнозом «разрыв ахиллова сухожилия» и направлением в больницу. В БСМП он отправился на следующий день. Евгению сразу назначили операцию: поврежденное сухожилие надо было сшить. К вечеру пациента прооперировали.

 Увидев мужа, Светлана забеспокоилась:

– Мы приезжаем, а у него нога загипсована до самого паха. Огромный тяжеленный гипс! Как сказал муж, гипс «а-ля Плисецкая»! Он лежал на допотопной кровати, пружина просела чуть ли не до самого пола. Висел, как в гамаке, в этой кровати. А ведь он после операции, должны были положить его на щит.

Светлане Гельзиной сказали, что ее муж пробудет в больнице 10 дней. Но уже на вторые сутки Евгения неожиданно выписали.

– Я у мужа по телефону спрашиваю, что случилось. А он мне: «Я не знаю, что происходит, такое впечатление, что экстренная эвакуация, всех выписывают!». А ведь Женю даже на костылях не научили ходить.

Светлане Гельзиной объяснили, что никакого лечения ее мужу не требуется, он – амбулаторный больной и может лечиться дома. В гипсе Евгению предстояло ходить восемь недель.

Через две недели Евгений Гельзин умер. Внезапно и почти мгновенно, на глазах у 19-летнего сына. Как сказано в медицинских документах, причина смерти – «тромбоэмболия легочной артерии на фоне острого тромбоза глубоких вен левой нижней конечности». Если объяснять по-простому, в загипсованной ноге пациента произошло загущение крови и образовался тромб, который оторвался и закупорил легочную артерию. Трагедию можно было предвидеть и предотвратить.

По факту смерти Гельзина Минздравом была проведена служебная проверка. Сухие строчки отчета говорят об ошибках, или, как они названы в документе, дефектах медперсонала. Так, оперирующим врачом, а после и лечащим «не соблюдены требования по проведению профилактики тромбоза глубоких вен и тромбоэмболии легочной артерии в до- и в послеоперационном периоде». А между тем профилактика эта прописана не где-нибудь, а в приказе Минздрава, изданном еще в 2003 году. Этот приказ висит в ординаторской травматологического отделения!

В нем черным по белому написано: «Острый венозный тромбоз развивается у 30% оперированных общехирургических больных, у 70-80% после травматологических и ортопедических вмешательств». Разве может этого не знать врач?!

Но самое страшное в другом. Вполне возможно, никакого разрыва ахиллова сухожилия у Евгения Гельзина не было!

– В заключении судмедэксперта говорится, что сухожилие без изменений, – сообщил нам первый заместитель следственного отдела Петрозаводска Валерий Хилькевич. – Судмедэксперт, если видит следы разрывов, травмы, описывает это подробно, если же нет – фиксирует факт отсутствия.

– То есть разрыва ахиллова сухожилия не было?

– По предварительным данным, да.

Если этот факт будет подтвержден следующей экспертизой, масштаб врачебной ошибки потрясает. Делая операцию, не заметить отсутствие повреждения невозможно. Наложить же тяжеленный гипс здоровому человеку… Подобное не укладывается в голове!

Карельский Минздрав так прокомментировал заключение судмедэксперта: в акте нет исследования поврежденного сухожилия, что «не позволяет оценить характер повреждения ахиллова сухожилия и состоятельности операционного шва». Странно, ведь если бы шов был, он не мог бы не привлечь внимание судмедэксперта.

Врачу, оперировавшему Гельзина, объявлен выговор. Работать он продолжает.

– Я каждый день плачу! Не стало нашего солнца! Мы с ним прожили 28 лет, и я чувствовала себя счастливым человеком! Не придет он больше домой, не крикнет: «Привет, зайцы!» – безутешна в своем горе Светлана Гельзина.

Неудачные роды

28-летняя молодая мама поступила в роддом им. Гуткина в Петрозаводске ночью 2 марта на 37-й неделе беременности с жалобами на боли в животе.

На следующий день акушеры приняли решение, что необходимо спровоцировать родовую деятельность. Врачи ввели необходимое лекарство, но это не помогло. Тогда акушеры попытались достать ребенка с помощью аппарата вакуум-экстрактор.

Вытащить малыша сразу не удалось. Насадку на вакууме меняли несколько раз. Возможно, именно из-за этого на голове мальчика образовались скальпированная рана и многочисленные гематомы. В ходе процедуры сердцебиение ребенка замедлилось. Тогда медики экстренно поменяли план родов — сделали кесарево. Только тогда врачи увидели, что мальчика удерживала пуповина, обвившаяся вокруг шеи, туловища и ножек. На тот момент ребенок уже не дышал. Спасти жизнь малышу удалось реаниматологам.

Стоит отметить, что в нашей стране вакуум-экстракция используется в 0,12 — 0,20% всех родов. Современная медицина прибегает к операции кесарева сечения, если невозможно спровоцировать естественный процесс родов.

На сегодняшний день ребенок в коме. Дышать самостоятельно он не может, его подключили к аппарату искусственного дыхания. Вдобавок из-за повреждения нервной системы у новорожденного нарушен мышечный тонус и отсутствуют рефлексы.

С диагнозом «тяжелое перинатальное поражение центральной нервной системы смешанного генеза», «судорожный синдром», «кефалогематомы обеих теменных костей» ребенка перевели в отделение интенсивной терапии Детской республиканской больницы.

— Как сказали доктора, если ваш сын и придет в себя, максимум он сможет только шевелить глазами. Мозг у него сильно задет, — рассказал отец. — При выписке из роддома им. Гуткина главврач в беседе с нами попросил прощения. Сказал, что был консилиум, и к врачу, возможно, применят взыскание.

Главврач роддома Евгений Тучин заявил, что он постоянно поддерживает связь с родителями и очень переживает из-за случившегося.

— Сейчас идет серьезная внутренняя проверка. Не стоит говорить о какой-то халатности или ошибке врачей. Мы проверим действия персонала поминутно. Забегая немного вперед, скажу, есть моменты, когда пуповина сама по себе играет важную роль, но не в этом конкретном случае.

В карельском Минздраве сообщили, что следят за судьбой ребенка, но делать выводы пока рано.

— Печально, что ребенок родился с тяжелой асфиксией. Дети пластичны. И может случиться чудо, — прокомментировала начальник отдела организации медицинской помощи женщинам и детям Елена Кузьмичева.

Родители составили заявление в прокуратуру Петрозаводска с просьбой провести проверку и привлечь виновных лиц к ответственности. Они также отнесли заявление в Минздрав Карелии для дальнейшего разбирательства.

«Это ваше?»

26 сентября 2013 года 23-летний Ян Радзюлис умер после того, как дежурный врач Больницы скорой медицинской помощи Чикин поленился его осмотреть. По официальной версии, парня ночью обнаружил на обочине наряд ППС и сообщил о нем в скорую помощь. «Скорая» доставила Яна в больницу, и там никто не помог ему. Работники лечебного учреждения посчитали человека пьяным и ограничились тем, что вызвали его мать и полицию, чтобы кто-нибудь избавил их от лишней работы. Когда мама Яна вошла в приемное отделение, она увидела своего сына лежащим на кафельном полу. Он стонал, кричал, из носа у него текла кровь, но ни один медицинский работник не считал своим долгом подойти к нему.

– Это ваше? – обратилась к матери Яна женщина в белом халате, находившаяся в том помещении.

Так и сказала. В среднем роде. Про человека.

Полицейские довезли маму и сына до дома, помогли довести его до квартиры. Лучше ему не становилось. Парень кричал, его, видимо, мучили страшные боли. Во второй половине дня мама снова вызвала «скорую». Яна привезли в ту же больницу. И тут выяснилось, что там, оказывается, есть нормальные врачи. Одного взгляда в зрачки умирающего оказалось достаточно, чтобы понять, что дело очень серьезное. Томография, реанимация, старания докторов, но было уже поздно – молодой, вчера еще совершенно здоровый человек умер. У Яна был перелом основания черепа, перелом правой глазничной пластинки лобной кости, линейный перелом чешуи затылочной кости, ушиб головного мозга тяжелой степени и множество других травм. Кроме того, в заключении судебно-медицинской экспертизы сказано, что в момент получения этих травм Ян был трезвым. Что же произошло ночью? Почему весь дежуривший персонал городской больницы не обращал на несчастного мальчика внимания? Почему женщина – медицинский работник – считает возможным называть своего пациента в среднем роде?

– Это очень неприятная ситуация, – говорил тогда главврач БСМП Алексей Хейфец. – Дежурный нейрохирург проявил преступную халатность. Наверняка будет уголовный процесс. И, если будет доказана вина этого врача, мы примем меры вплоть до репрессивного иска.

Что имеется в виду? Имеется в виду, что если родственники умершего выставят иск к больнице, то больница переадресует его одному конкретному недобросовестному врачу Чикину. Ведь больница не виновата. А другие врачи? Ведь не один же Чикин дежурил в ту ночь?

– Но принимал его нейрохирург. Остальные не должны вмешиваться, – объяснил главврач.

– А медсестры? Ну все медработники, которые видят страдающего от боли человека? Ведь ему даже не

попытались остановить кровь. Его даже не подняли с пола. Он так и лежал рядом с носилками.

– Средний медицинский персонал выполняет распоряжения врача. А распоряжений от него не было.

То есть не больница виновата, в которой врачи и медсестры равнодушно проходят мимо умирающего человека. Не система, при которой никто к тебе не подойдет, все свалив на одного конкретного Чикина. Ни Минздрав, чей Иван Иванович считает, что неоказание помощи страдающему человеку – это всего лишь «дефект», не стоящий серьезного наказания.

Примеров безразличного отношения к людям со стороны нашей системы здравоохранения очень много. Но Иваны Ивановичи не видят в этом закономерности, они не хотят даже обсуждать это. Они видят одного отдельного травматолога, одного отдельного нейрохирурга, одну отдельную медсестру. Они называют это человеческим фактором, подчеркивая, что он «всегда был, есть и будет». И не хотят понять, что пресловутый «человеческий фактор» – это они сами – бездушные чиновники, безразличные к чужой боли и чужому страданию…

Неправильная оценка

В ноябре 2014 года петрозаводчанин обратился в больницу с жалобами на температуру и боли в подреберье. Лечащим врачом был установлен диагноз. Несмотря на проводимые процедуры и назначенное лечение, больной скончался спустя 8 суток нахождения в стационаре.

Медицинской экспертизой установлено, что в ходе ведения данного пациента была дана неправильная оценка его состояния при УЗИ-контроле, в связи с чем возникли осложнения, операция была сделана несвоевремненно. Той же экспертизой было установлено, что заболевание, которое своевременно не распознали врачи, не являлось смертельным и в случае своевременного лечения окончилось бы выздоровлением.

В суде родственники потребовали с больницы моральную компенсацию.

Суд посчитал, что моральный вред, причиненный истцам нравственными переживаниями в связи с утратой отца, в силу положений гражданского законодательства подлежит возмещению, поскольку потеря близкого и родного человека является невосполнимой утратой. С БСМП взыскана в пользу каждого из истцов компенсация морального вреда в размере 800 тысяч рублей.

Без наказания

Эндоскописта Больницы скорой медицинской помощи, которого обвиняли в смерти своей пациентки, погибшей из-за того, что медик допустил неосторожность, признали виновным. Напомним: по версии следствия, во время проведения одной из процедур врач дал указание медсестре закрыть клапан на аппаратуре, к которой была подключена больная.

Оказалось, ему не понравился неприятный запах, который шел от пациентки. Это привело к тому, что женщина просто не смогла выдыхать поступающий в нее воздух. Ее тело начало раздуваться на глазах у персонала больницы. Вскоре пациентка умерла.

Погибшая находилась в больнице с неустановленным диагнозом. Чего только врачи у нее не подозревали! Но они так и не смогли в итоге понять, от чего женщина впала в кому. В суде неоднократно говорилось о том, что пациентка, скорее всего, не смогла бы выкарабкаться и без истории с клапаном. И о том, что лечащий врач женщины, проводя реанимационные мероприятия, после закрытия этого несчастного колпачка предпринял не все необходимые меры для того, чтобы реанимировать пациентку. Но ни то ни другое в суде учитываться не могло и не учитывалось. Выводы экспертиз однозначны: умерла женщина от баротравмы в результате перекрытия клапана на интубационной трубке.

Как бы убедительно ни выступал эндоскопист перед судом, доказывая, что не мог он дать указание закрыть, да еще по такой, с его точки зрения, нелепой причине, клапан на чужом оборудовании, судья ему не поверил. Не поверил он и медсестре, которая тоже категорически отрицает, что закрывала клапан и что получала на этот счет какие-то указания.

Судья не нашел отягчающих вину врача обстоятельств. В качестве смягчающих – счел его хорошие характеристики, отсутствие судимостей и беременность жены. В результате, как того и просил гособвинитель, эндоскописта приговорили к году ограничения свободы. Это значит, что он может продолжать жить жизнью обычного человека, только в течение двенадцати месяцев ему нельзя будет изменять место работы или место жительства без согласия специализированного органа, необходимо ежемесячно отмечаться в этом же органе и не выезжать за пределы Петрозаводска. Как объяснил судья, оснований лишать врача работы у него нет, ведь тот совершил преступление «небольшой» тяжести.

Здравствуйте, Маргарита!

Важным моментом является осталась ли у вас кардиограмма от первой скорой помощи? Если да, то смело пишите заявление в полицию о привлечении к ответственности за неоказание помощи больному в связи с исполнением обязанностей.

Указывать данные врача не обязательно, просто опишите подробно ситуацию  с указанием времени звонка в скорую, времени, когда приехала и всю ситуацию в целом.

Сотрудники обязаны сами установить лиц. Не отчаивайтесь, и если в полиции не захотят принимать такое заявление, требуйте, чтобы приняли.

Удачи Вам и Вашей семье!!!

Пишите, помогу в случае необходимости.

С уважением, Александра.

УДК:
616-092

Тактические ошибки медицинского персонала скорой и неотложной помощи

Ключевые слова:
медицинские ошибки, скорая медицинская помощь, тактика ведения неотложного больного

Литература:

1. Рыков В. А. Врачебная ошибка: медицинские и правовые аспекты // Медицинское право. — 2005. — № 1.

2. Стеценко С. Г. Врачебная ошибка и несчастные случаи в практике работы учреждений здравоохранения: правовые аспекты // Эксперт-криминалист. — 2006. — № 2.

3. Купрюшин А. С. Значение клинико-патоморфологического эпикриза для предупреждения ошибок в лечебно-диагностическом процессе // Медицинское право. — 2005. — № 4.

4. Флоря В. Уголовная ответственность за врачебные преступления. — М., 2006.

5. Бобров О. Е. Медицинские преступления: правда и ложь. — Петрозаводск: ИнтелТек, 2003. — 200 с.

6. Ерофеев С. В. Медико-правовые оценки качества медицинской помощи: сравнение отечественной и зарубежной практики // Медицинское право. — 2006. — № 1.

7. Характерные врачебные ошибки при лечении тяжелого острого панкреатита. Характерные ошибки и их классификация. — СПб.: Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи им. проф. И. И. Джанелидзе, 2005. — Ч. 1.

8. Сергеев Ю. Д., Ерофеев С. В., Козырев В. А. Ненадлежащее оказание медицинской помощи: социально-правовые аспекты // Адвокат. — 1999. — № 7.

9. Ригельман Р. Как избежать врачебных ошибок. Книга практикующих врачей. — М.: Практика, 1994. — 208 с.

10. Бойко Ю. Г., Силяева Н. Ф. Клинико-анатомический анализ врачебных ошибок. — Минск: Выс. шк., 1994. — 107 с.

11. Мохов А. А., Мохова И. Н. Врачебная ошибка как актуальная проблема судебной практики // Медицинское право. — 2004. — № 2.

12. Шеврыгин Б. В., Керчев Б. И., Демина Е. Н. Врачебная тайна. Врачебные ошибки, опасности и осложнения в оториноларингологии и смежных специальностях. — М.: Янус-К, 2000.

13. Эльштейн Н. В. Ошибки в гастроэнтерологической практике. — М.: Медицинская книга, 1998. — 224 с.

14. Маковецкая Г. А. Врачебная ошибка: лекция // Вопросы современной педиатрии. — 2002. Т. 1. — № 5. — С. 63-67.

15. Маковецкая Г. А. Диагностические ошибки в детской нефрологии. — Л., 1987. — 181 с.

16. Акопов В. К истории судебной ответственности врача // Медицина. — 2001. — № 10/64.

17. Кибальник А. Г., Старостина Я. В. Актуальные проблемы уголовной ответственности медицинских работников: Монография. — М.: Илекса, 2006. — 92 с.

18. Ткаченко Е. И. Ошибки в гастроэнтерологии: Монография / Е. И. Ткаченко, В. А. Лисовский. — М.: BINOM; СПб.: Невский Диалект, 2002. — 397 с.

19. Васильев Б. Я., Васильева Р. И., Лобзин Ю. В. Острые кишечные заболевания. Ротавирусы и ротавирусная инфекция // Серия: Мир медицины. — М.: Лань, 2000. — 272 с.

20. Копейкин В. Н. Ошибки в ортопедической стоматологии. — М.: Триада-Х, 1998. — 174 с.

21. Хачкурузов С. Г. УЗИ в гинекологии. Симптоматика, диагностические трудности и ошибки. — СПб.: ЭЛБИ-СПб, 2004. — 656 с.

22. Шевчук С. С. Проблемы правовой квалификации врачебной ошибки // Сборник научных трудов. Серия «Право». — Ставрополь: Северо-Кавказский государственный технический университет, 2002. — Вып. 4. — 129 с.

Для Цитирования:

Ильичева О. Е., Тактические ошибки медицинского персонала скорой и неотложной помощи. Врач скорой помощи. 2017;11.

Чаще всего, когда с человеком случилась беда и ему пытаются помочь случайные свидетели, правильную первую помощь он получает лишь в 15% – 20% случаев. Об этом в своем Telegram-канале рассказала фельдшер скорой помощи Екатерина Синицина. Она назвала самые распространенные ошибки.

Перемещать больного или пострадавшего

При инфаркте или других серьезных патологиях человеку строго противопоказана любая физическая нагрузка, даже ходьба. «Даже до машины скорой его нужно нести на носилках», –  написала врач. Еще осторожнее нужно быть в случаях с ДТП или падений с высоты. В этих ситуациях любое лишнее движение может быть опасно для жизни человека. Переносить таких пострадавших можно только тогда, если их нахождение в данном месте опасно или существует угроза для жизни  здесь и сейчас. Например, требуется остановить кровотечение или провести сердечно-легочную реанимацию.

Наложение жгута

Екатерина Синицина подчеркнула, что жгут необходимо накладывать только в экстренных случаях, когда наблюдается очень интенсивное кровотечение, а другие способы – прямое давление на рану, давящая повязка – не помогают. Жгут можно накладывать максимум на 1 час, и стараться ослаблять его каждые 20 минут. К сожалению, если допустить ошибки при таких манипуляциях, то человек может потерять конечность.

Помощь при судорогах: ложка в рот

Часто человеку во время судорог пытаются вставить в рот ложки, ножи, отвертки, тряпки и другие предметы. Это очень опасно, заявила фельдшер. О металлические предметы пациент может сломать зубы, а мелкие – вдохнуть. «Не надо этого делать! И не надо со всей силы удерживать конечности», – написала Синицина. Она сообщила, что достаточно такого человека немного повернуть набок и подложить что-то под его голову, чтобы он не травмировался.

Мазать маслом ожог

Ни в коем случае нельзя мазать свежие ожоги жиросодержащими продуктами. Речь идет о масле, сметане, кефире и тому подобном. Екатерина Синицина пояснила, что ожог нельзя обрабатывать йодом, зеленкой и другими спиртосодержащими антисептиками. По ее словам, самое лучшее и эффективное, что можно сделать при ожоге, так это подставить пострадавшее место под струю прохладной воды. И охлаждать в течение 15-20 минут. Очень хорошо, если получиться наложить специальную гидрогелевую повязку. Она также отметила, что пантенол, который так популярен у россиян при ожогах, является средством, которое способствует регенерации (восстановлению) тканей. «А процессы регенерации начинаются через несколько дней», – сообщила фельдшер.

Запрокидывать голову при носовом кровотечении

Чаще всего человек, когда у него пошла носом кровь, запрокидывает голову назад. Синицина предположила, что таким образом пациент или боится запачкать одежду, или считает – крови не видно, значит все хорошо. Но на самом деле все не так. По словам фельдшера, кровь по-прежнему течет, только в этом случае внутрь, попадая сначала в носоглотку и потом – в желудок. При носовом кровотечении нужно сесть, слегка наклонить голову вперед, прижать пальцем крыло носа той ноздри, из которой течет кровь. Так нужно посидеть 10-15 минут. Также стоит приложить холод к переносице.

Промывание желудка при отравлении химикатами

Екатерина Синицина заявила, что искусственная рвота при отравлении химикатами строго противопоказана. Речь идет о кислоте, щелочи, растворителе, отбеливателе, ГСМ и других средствах. Она пояснила, что эти вещества сильно повреждают слизистую ЖКТ. И  промывать желудок в этих случаях можно только через зонд. У детей до 5 лет нельзя вызывать рвоту при желудочно-кишечном кровотечении, судорогах или потере сознания.

Хлопать по спине, если человек подавился

Если человека похлопать по спине, когда он подавился, то этими действиями инородное тело можно протолкнуть еще глубже. Как объяснила фельдшер, пострадавший должен наклониться вперед, а помощник может наносить толчкообразные удары по межлопаточной области.

Ранее сетевое издание «Учительская газета» приводило мнение врача-педиатра станции скорой и неотложной медицинской помощи имени Пучкова Андрея Ольшевского. Он считает, что школьников нужно учить оказывать первую помощь. Педагоги и родители должны научить детей, чтобы они четко знали телефоны скорой помощи, единой службы спасения и полиции. Чтобы ребята умели останавливать кровотечение и делать искусственное дыхание. Знали, что делать при ожоге, травмировании глаза, укусе осы, травмах и ссадинах.