Ошибки эксперта при проведении экспертизы - Ремонт и установка крупной бытовой техники

Экспертные ошибки — это суждение эксперта или его действия, которые не соответствуют объективной действительности и не приводят к цели экспертного исследования. Экспертные ошибки являются результатом добросовестного заблуждения.

налоговая

Классификация экспертных ошибок

Профессор Е.Р. Россинская, заведующая кафедрой судебных экспертиз МГЮА, д.ю.н. предложила следующую классификацию:

ошибки процессуального характера;
гносеологические ошибки;
Деятельностные, или операционные ошибки.

Остановимся на каждом из трёх классов.

1. Ошибки процессуального характера

Эти ошибки возникают когда:

— эксперт нарушает процессуальный режим и процедуру производства экспертизы;
— эксперт выходит за пределы своей компетенции;
— эксперт выражает инициативу в форме, не предусмотренной законом;
— эксперт самостоятельно собирает материалы/объекты экспертизы;
— эксперт обосновывает выводы не результатами, а материалами дела;
— эксперт контактирует с заинтересованными лицами, и этот контакт не санкционирован судом или следователем;
— эксперт принимает материалы для экспертизы от неуполномоченных лиц;
— в экспертном заключении отсутствуют необходимые реквизиты.

2. Гносеологические ошибки

Причина этого класса ошибок лежит в сложности процесса экспертного познания. Такие ошибки возникают при познании сущности, свойств и признаков объектов экспертизы, также отношений между ними. Ошибки могут появится и при оценке результатов познания, итогов экспертного исследования, их интерпретации.

В учебной литературе гносеологические ошибки делят на логические и фактические (предметные).

Логическая ошибка — это нарушение какого-либо закона, правил и схем логики. Логические ошибки связаны с нарушением в акте мышления законов и правил логики, некорректным применением логических приемов и операций, например смешение причинной связи с простой последовательность во времени или обоснование тезиса аргументами, из которых данный тезис логически не вытекает.

Фактические ошибки обусловлены незнанием предмета и фактического положения дел. Фактические (предметные) ошибки появляются от искаженного представления об отношениях между предметами объективной действительности. Распространенной ошибкой является омонимия — смешение или подмена понятий. Эта ошибку относят к фактическим.

3. Деятельностные (операциональные) ошибки

Ошибки, связанные с деятельностью (процедурами), которую осуществляет эксперт. Например, он нарушил последовательность, неправильно использовал средства исследования, применял непригодные технические и иные средства исследования и т.д.

Есть ошибки, которые не зависят от эксперта. Их причины:

— в отсутствии разработанной и апробированной методики;
— в несовершенстве используемой экспертной методики;
— в применении ошибочно рекомендованных методов;
— в применении методов, находящихся в стадии экспериментальной разработки;
— в применении неисправного оборудования;
— в использовании методов и приборов, не обладающих достаточной чувствительностью или разрешающей способностью;
— в использовании для измерений физических величин приборов, не относящихся к сертифицированными средствам измерений;
— в применении неповеренных средств измерений и эталонов;
— в использовании неаттестованных методик измерений физических величин;
— в использование неправильных математических моделей и компьютерных программ;
и др.

Есть и субъективные экспертные ошибки. Которые могут являться причиной:

— профессиональной некомпетентности эксперта;
— неправильной оценки идентификационной значимости признаков, результатов, полученных другими членами комиссии при производстве комплексной экспертизы, и т.д.;
— неполноты или односторонности исследования;
— пренебрежения правилами и условиями применения методик экспертного исследования и технических средств;
— профессиональными упущениями эксперта; эксперт неаккуратен и небрежен, поверхностно провёл исследования и др.

Экспертные ошибки могут быть связаны с определенными чертами личности эксперта. Речь идёт:

— о дефектах или недостаточной остроте органов чувств эксперта: зрения, слуха и т.д.;
— о неординарном психологическом состоянии эксперта или его измененном сознании после/вследствие болезни, стресса и др.;
— о характерологических свойствах личности, например, неуверенности в своих знаниях, повышенной внушаемости, мнительности, излишней самоуверенности и др.;
— о психоэмоциональных свойствах: темперамент, психологическая устойчивость, волевые качества, мотивационные установки и т.д.;
— о стремлении проявить экспертную инициативу без достаточных к тому оснований;
— о дефектах в организации и планировании экспертного исследования.

Ошибки могут являться следствием и некритического осмысления материалов дела, предыдущего экспертного заключения, поведения руководителей, следователя, иных участников судопроизводства.

Кто и когда обнаруживаются ошибки?

В первую очередь ошибки обнаруживает сам эксперт, особенно на стадии формулировании выводов. Затем заметить ошибки может комиссия экспертов при производстве комиссионной или комплексной экспертизы, при контроле хода и результатов, которые осуществляет руководитель учреждения.

Также ошибки могут быть выявлены при оценке заключения эксперта следователем или судом (первой, апелляционной, кассационной, надзорной инстанций). А также при обобщении экспертной практики, осуществляемом в практических или научных целях.

Если обнаруженные ошибки повлекли за собой неправильный вывод эксперта, то руководитель экспертного учреждения ставит об этом в известность орган, назначивший экспертизу.

Важно: умение отличать экспертные ошибки и заведомую ложность заключения.

Так как заведомая ложность — это умышленное действие, направленное на сознательное и целенаправленное игнорирование или умалчивание при исследовании существенных фактов и свойств объекта экспертизы. И оно может состоять:

в осознанных неверных действиях по проведению экспертизы;
в умышленно неверном применении или выборе методики экспертного исследования;
в заведомо неправильной их оценке.

Добросовестное заблуждение — это осознание экспертом ложности своих выводов или неправильности действий; это такое психологическое состояние, при котором субъект не осознает неправильности своих суждений или действий, а искренне полагает, что мыслит и действует правильно.

Естественно, ошибка может крыться и в исходных данных, которые могут быть сфальсифицированными. В этом случае нельзя говорить об экспертной ошибке, поскольку причиной является ошибка субъекта, назначившего экспертизу, либо его умышленно неправильные действия/правонарушения.

Как предупредить возникновение экспертных ошибок?

Возможности предупреждения экспертных ошибок во многом зависят от специфики того или иного рода или вида судебной экспертизы.

Ученые выделяют следующие подходы к предотвращению появления ошибок:

полнота и достаточность представляемых на экспертизу объектов и материалов;
совершенствование методов и средств экспертного исследования, внедрение в экспертную практику современных высокотехнологических и компьютеризированных методов исследования объектов экспертизы, активное развитие информационного обеспечения экспертной деятельности;
профессиональная подготовка квалифицированных экспертных кадров, подтверждение и повышение квалификации экспертов в рамках целевой профессиональной переподготовки;
контроль качества экспертных исследований, в том числе взаимное и внешнее контрольное рецензирование экспертных заключений с привлечением независимых специалистов.

Источник:

Судебная экспертиза: типичные ошибки / Е.И. Галяшина, В.В. Голикова, Е.Н. Дмитриев и др.; под ред. Е.Р. Россинской. М.: Проспект, 2012.
Энциклопедия судебной экспертизы. Под ред. Т.В. Аверьяновой и Е.Р Россинской. М.: «Юрист», 1999.

Источник

Ошибки при оценке экспертиз: практика Верховного суда

Иллюстрация: Право.ru/Петр Козлов

Апелляционные суды могут пересматривать решения первой инстанции, вынесенные на основании экспертиз. Но иногда ошибаются в оценке заключений специалистов, на что обратила внимание гражданская коллегия Верховного суда. Она запрещает апелляции отклонять выводы судебных экспертиз, не назначая новые, если в деле остаются существенные противоречия. Еще нельзя признавать заключения недопустимыми лишь потому, что они выглядят недостоверными. Кроме того, ВС рассказал, что делать суду, если по делу проведено несколько экспертиз, чьи авторы пришли к противоположным выводам. Эти и другие выводы — в подборке свежей практики.

Нельзя просто не согласиться с экспертизой или оценкой

Апелляционная инстанция не может просто так отклонить выводы предыдущей судебной экспертизы, ведь она вправе назначить дополнительную, следует из решения Верховного суда по делу № 19-КГ22-25-К5 от октября 2022 года. В нем Элиза Манукян* взыскивала с «Росгосстраха» 600 000 руб. страхового возмещения и неустойки после аварии, в которой пострадал ее BMW.

Судебная автотехническая экспертиза от ООО «Автоэкспертиза» подтвердила, что повреждения машины могли возникнуть из-за этого ДТП. Первая инстанция сочла, что это подтверждает требования истца, и частично их удовлетворила. Но Ставропольский краевой суд отменил это решение и отказал. Помимо других обстоятельств (например, расхождения данных страхового полиса), он проанализировал и выводы судебной экспертизы. По мнению крайсуда, специалист «Автоэкспертизы» лишь предположил, что повреждения могли образоваться из-за ДТП, то есть его выводы носят вероятностный характер. Кассационная инстанция поддержала это решение, но Верховный суд оказался другого мнения. Как указала коллегия под председательством Сергея Асташова, довод о вероятностном характере экспертизы нельзя принять во внимание, поскольку суд мог назначить дополнительную экспертизу по правилам ст. 87 ГПК (о дополнительных и повторных экспертизах).

Похожие аргументы гражданская коллегия ВС высказала в другом деле. Там должник Сергей Апатов* оспаривал результат оценки машины, которую пристав хотел продавать за долги. Правда, судя по описанию, Mitsubishi Outlander был не самым привлекательным лотом: от него остался один поврежденный кузов без стекол, двигателя, колес и номера. По запросу пристава специалист ООО «Аксерли» оценил джип в 257 300 руб., но с этой суммой и не согласился Апатов. Первая инстанция не увидела изъянов в отчете об оценке. Зато Кировский областной суд в 2021 году удовлетворил требование Апатова. Он указал, что объект потерял свои потребительские свойства и не может быть продан как автомобиль, поэтому его стоило оценивать в ином качестве. Таким образом облсуд подверг сомнению выводы оценщика о реальной стоимости джипа.

Верховный суд с этим не согласился. У машины был VIN-номер, а значит, это все еще транспортное средство, а не другой объект. А оценщик, как следует из его отчета, учел отсутствие необходимых узлов и агрегатов. Кроме того, в деле нет доказательств, что эксперт нарушил требования закона «Об оценочной деятельности», ошибочно применил методику оценки или провел исследование неполно, указывается в определении № 10-КАД22-7-К6. Тройка судей отметила: «Если у суда апелляционной инстанции возникли сомнения в объективности отчета о реальной стоимости автомобиля, он был вправе назначить по делу судебную экспертизу». Более того, она не проводилась и в первой инстанции: ходатайств об этом не поступало. С учетом всего этого нет оснований отвергать экспертизу и сумму оценки специалиста ООО «Аксерли». С такими выводами ВС оставил в силе решение Первомайского районного суда Кирова.

Нельзя исключать из дела экспертизы из-за скептичного отношения к ним

В деле № 30-КГ22-9-К5 по иску Абукара Быдаева* к «Согазу» о выплате порядка 60 000 руб. страхового возмещения суды определяли, а был ли вообще страховой случай. На этапе разбирательства у финансового уполномоченного эксперты «Апэкс Груп» заключили, что повреждения машины не соответствуют обстоятельствам ДТП. Напротив, судебная экспертиза и рецензия эксперта-техника подтвердила страховой случай. Первая инстанция с этим согласилась и обязала «Согаз» перечислить деньги.

Но апелляционная сочла страховой случай недоказанным. В частности, она назвала рецензию эксперта-техника недопустимым доказательством, поскольку эксперт излагал утверждения, не приводя данные своих исследований, не раскрывал источники сведений об обстоятельствах ДТП и повреждениях и плохо мотивировал выводы. С таким заключением Верховный суд Карачаево-Черкесии отказал истцу.

Верховный суд не согласился. По мнению коллегии под председательством Александра Киселева, вывод о недопустимости рецензии был сделан по результатам критической оценки. Но скептичное отношение суда к методам проведения экспертизы, квалификации эксперта и его выводам не делает представленное доказательство недопустимым, напомнили судьи ВС со ссылкой на смысл ст. 60 ГПК об экспертизах.

Критическое отношение суда к методам проведения экспертизы, квалификации эксперта и его выводам не делает представленное доказательство недопустимым.

Судьи ВС указали: гражданское процессуальное законодательство не содержит такого понятия, как достоверное доказательство по делу. А поэтому решение апелляционной инстанции не принимать экспертные заключения, оцененные первой инстанцией, противоречит закону. Достоверность — это всего лишь один из критериев оценки доказательств.

Получилось, что апелляционный суд отменил решение нижестоящей инстанции, но сам не выяснял, был страховой случай или нет. Ему предстоит это сделать при пересмотре дела в соответствии с указаниями второй кассации.

Похожие выводы сделаны в разбирательстве № 41-КГ22-31-К4. Там ВС напомнил: иная точка зрения суда апелляционной инстанции на вопрос о необходимости или целесообразности судебной экспертизы сама по себе не основание признать заключение недопустимым. Если выявлены противоречия выводов эксперта и других доказательств, это тоже относится к их оценке.

Нельзя оставлять противоречия в деле

Иногда эксперты приходят к противоположным выводам. В таком случае нельзя принимать во внимание лишь одно из заключений, без объяснений отказываясь от других. На это указал Верховный суд в деле № 20-КГ22-11-К5, где Омар Курбанов* взыскивал с «Согаза» деньги за повреждения своей Maserati Quattroporte в ДТП. Компания перечислила ему 223 800 руб., но независимая экспертиза, которую заказал Курбанов, насчитала ущерба на 400 659,39 руб. Дальше состоялось еще несколько экспертиз:

В 233 200 руб. оценила повреждения ООО «Консалтинг Групп». Эта экспертиза проводилась на этапе разбирательства у финансового уполномоченного. Опираясь на ее результат, он отказал Курбанову.
Сумму в 400 623,82 руб. назвал ООО «Республиканский центр экспертиз и оценки» (первая судебная экспертиза).
429 300 руб. насчитали эксперты ООО «АНЭ «Эксперт-Техно» (вторая судебная экспертиза).

Советский райсуд Махачкалы проанализировал все четыре заключения, в итоге принял во внимание результаты судебных экспертиз и обязал «Согаз» доплатить. Но Верховный суд Дагестана в 2021 году отклонил требования Курбанова. Он счел «ясным, полным и непротиворечивым» экспертное исследование, которое получили на этапе разбирательства у финансового уполномоченного. А его выводы не вызвали у апелляционной инстанции сомнений в правильности и обоснованности. Как отметил ВС Дагестана, райсуд не привел оснований для назначения судебной экспертизы. Эту точку зрения поддержал и кассационный суд.

Но не согласился Верховный суд. Он напомнил: суды обязаны объяснять, почему принимают одни доказательства и отвергают другие (ч. 4 ст. 67 и п. 2 чт. 4 ст. 198 ГПК). Апелляционный суд этого не сделал. Он положил в основу решения только одно экспертное исследование и не обосновал, в чем его преимущество перед другими.

В деле было четыре заключения экспертиз с разными выводами, включая две судебных. Но апелляция отдала предпочтение только одной из них, не объяснив, чем она лучше.

В решении апелляции не объясняется, почему результаты судебных экспертиз порочны и не могут быть оценены как доказательства, говорится в определении Верховного суда. Кроме того, по его мнению, апелляция лишь формально указала на то, что райсуд не привел оснований для назначения судебной экспертизы, хотя можно было обратить внимание, что в деле уже имеются два противоречащих друг другу заключения. С такими выводами в сентябре 2022 года гражданская коллегия ВС направила дело на новое рассмотрение в апелляцию (информации о пересмотре на сайте суда нет).

Сходные указания можно найти и в других недавних определениях Верховного суда. Например, в определении № 22-КГ22-7-К5 ситуация и решение очень похожи на дело Курбанова.

В другом разбирательстве речь шла об установлении факта страхового случая. В первой инстанции судебная экспертиза подтвердила, что он был. Но апелляционный суд не согласился с этим, поскольку автора экспертизы на тот момент не было в госреестре экспертов-техников. Но в таких обстоятельствах следовало назначить повторную судебную экспертизу, чтобы установить, был ли все-таки страховой случай или нет, поскольку это значимое обстоятельство, говорится в определении от 16 декабря 2022 года № 20-КГ22-17-К5. С такими указаниями дело направили на пересмотр.

* Имена и фамилии изменены редакцией.

Источник

Библиографическое описание:

Сидорова, Ю. А. О некоторых вопросах, связанных с ошибками эксперта в рамках гражданского процесса / Ю. А. Сидорова. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2021. — № 35 (377). — С. 113-115. — URL: https://moluch.ru/archive/377/83825/ (дата обращения: 25.06.2023).

В статье автор рассматривает вопросы, связанные с проведением экспертизы в рамках гражданского процесса. В частности, автор затрагивает проблему непредупреждения эксперта о привлечении его к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и приводит возможные последствия такого непредупреждения. Также в статье автор обращается к классификации экспертных ошибок, предложенной Е. Р. Россинской, приводит их примеры и рассматривает возможные причины таких ошибок.

Ключевые слова:

экспертиза, эксперт, уголовная ответственность, ошибки процессуального характера, гносеологические ошибки, деятельностные ошибки.

Экспертиза является межотраслевым институтом и занимает особое место в гражданском процессе. Данному вопросу отводятся статьи 79, 80, 82–87, 187 и другие Гражданского процессуального Кодекса Российской Федерации [1] (далее — ГПК РФ). В частности, в ст. 79 ГПК РФ указывается, если в процессе рассмотрения дела возникли вопросы, которые требуют специальных знаний в различных областях науки, техники, ремесла и искусства, суд назначает экспертизу. При этом проведение такой экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам. Нередко на практике возникает множество вопросов и проблем, связанных с проведением экспертизы, а также часто эксперт оказывается в положении, граничащим с возможным привлечением его к уголовной ответственности. Рассмотрим данный вопрос более подробно.

В первую очередь стоит отметить, что суд выносит определение о проведении необходимой экспертизы. В таком определении суд прописывает условие о том, что эксперт должен быть предупрежден судом или руководителем судебно-экспертного учреждения, что за дачу заведомо ложных показаний предусмотрена уголовная ответственность [1, ст. 80]. При этом в Постановлении ФАС Московского округа от 30.09.2011 г. № Ф05–9322/11 указано, что эксперт должен быть предупрежден об ответственности до начала работ по экспертному исследованию [6]. Верховный Суд РФ отмечает, если эксперт не был предупрежден об уголовной ответственности за предоставление заведомо ложных показаний, то такое заключение следует квалифицировать не как заключение эксперта применительно к положениям ст. 86 ГПК РФ, а как письменное доказательство, к которому предъявляются иные требования [4, 5]. Таким образом, непредупреждение эксперта о возможном привлечении его к уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации [3] (далее — УК РФ) влечет несколько последствий:

1) признание заключения письменным доказательством по делу, а не в качестве заключения эксперта;

2) увеличение срока рассмотрения дела в случае, если данный вопрос будет оспорен одной из сторон в суде вышестоящей инстанции и дело будет направлено на повторное рассмотрение [4, 5];

3) злоупотребление данным фактом заинтересованной стороной (Например, эксперт за денежное вознаграждение и по просьбе истца дал заключение, не соответствующее действительности. При этом факт предоставления заведомо ложных показаний будет трудно доказать, а эксперта — сложно привлечь к ответственности).

Е. Р. Россинская пишет о необходимости разграничения понятий «заведомо ложные показания» и «экспертная ошибка» [8, с. 3–4]. Автор отмечает, что в случае предоставления неверного экспертного заключения нельзя однозначно говорить о заведомо ложных показаниях, так как может иметь место быть и добросовестное заблуждение эксперта. В связи с этим Е. Р. Россинская критикует следующее суждение: «умолчание экспертом о существенных обстоятельствах, выразившихся в том, что в заключении не была отражена часть фактов либо отсутствует их оценка, также образует состав рассматриваемого преступления» [7, с. 568]. Я согласна с позицией Е. Р. Россинской, что в данном случае неуместно говорить об однозначном привлечении эксперта к уголовной ответственности. В качестве аргументации моей позиции можно обратиться к ст. 86 ГПК РФ, где прямо указано, что эксперт

вправе

включить выводы об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, в свое заключение. При этом из ч. 1 ст. 85 ГПК РФ можно вывести основную обязанность эксперта, которая заключается в даче обоснованного и объективного заключения по поставленным перед ним вопросам. Таким образом, включение дополнительных сведений в заключение является правом, а не обязанностью эксперта. Следовательно, привлечение к уголовной ответственности эксперта по ст. 307 УК РФ в случае, упомянутом в критикуемом суждении, будет необоснованно.

Помимо рассматриваемой выше проблемы, существует множество других в проведении экспертизы. Е. Р. Россинская приводит следующую классификацию экспертных ошибок [8, с. 3–5]:

1) ошибки процессуального характера (нарушение экспертом процедуры проведения экспертизы);

2) гносеологические ошибки (нарушение логических приемов и операций и фактические ошибки);

3) деятельностные ошибки (использование непригодных средств при проведении экспертизы, нарушение последовательности процедур и т. д.).

Для начала рассмотрим подробнее ошибки процессуального характера. К таким ошибкам можно отнести обоснование выводов эксперта не результатами исследования, а материалами дела; выход эксперта за пределы своей компетенции; проведение инициативных действий, не предусмотренных законодательством РФ и т. д. [8, с. 5]. Последние две ошибки тесно связаны с вопросом о привлечении эксперта к ответственности, поэтому данный вид ошибок заслуживает отдельного внимания. В связи с обозначенной проблемой, на мой взгляд, для ошибок процессуального характера необходимо ввести еще один критерий: допущение ошибки по вине эксперта или по вине третьих лиц. Если ошибки были совершены экспертом осознанно и по его вине, то в данном случае можно говорить о применении негативных мер по отношению к такому эксперту. Но нередко допущение ошибок процессуального характера происходит по вине суда или других третьих лиц, в частности суд перекладывает рассмотрение какого-либо правового вопроса на эксперта. Например, эксперту судом задается вопрос: «Необходимо ли ограничить гражданина в дееспособности»? Такой вопрос имеет правовой характер и относится к компетенции суда. Также, как отмечалось выше, суд может способствовать выходу эксперта за пределы своей компетенции путем указания на необходимость включения дополнительных выводов в экспертное заключение. Помимо прочего, вопросы для эксперта составляются сторонами или иными лицами, не обладающими специальными знаниями в области, исследуемой экспертом. В связи с этим такие вопросы могут быть сформулированы некорректно и прямо не относиться к компетенции эксперта. Указанный выше критерий способствовал бы решению вопроса о привлечении или непривлечении эксперта к ответственности.

Гносеологические ошибки зависят преимущественно от самого эксперта. Они возникают в случае, если субъект данной деятельности не может предоставить достаточную мотивировку своего вывода, в своем заключении предоставляет противоречивые выводы, основывается на своих внутренних убеждениях и пытается их логически связать с материалами исследования. Гносеологические ошибки также могут быть связаны с низкой квалификацией эксперта в исследуемой области или ошибочном определении места проведения экспертизы судом (судом неверно определен предмет исследования, и экспертиза назначена судебно-экспертному учреждению, которое не специализируется на исследовании указанного предмета). В таком случае у эксперта недостаточно знаний по предмету исследования, в связи с чем составляется заключение, содержащее неубедительные и противоречащие выводы. Решить данные проблемы можно путем недопущения низкоквалифицированных экспертов до работы или же выделение достаточного количества ресурсов на повышении квалификации таких экспертов. Если говорить об уменьшении количества ошибок, связанных с неверным определением эксперта или судебно-экспертного учреждения для проведения экспертизы, то их количество может быть уменьшено благодаря созданию единого реестра, в котором указывалась бы специализация того или иного эксперта или учреждения, а также содержалась информация о «недобросовестных» экспертах.

Деятельностные ошибки, как отмечалось ранее, обычно связаны с материальной составляющей экспертизы, изначальными данными и формальной процедурой проведения экспертизы. В данном случае субъективная невозможность надлежащего исполнения обязанностей эксперта, по большей части, связана с нарушением порядка процедур — эксперт неверно определил порядок проведения экспертизы, своей волей и поведением нарушил установленные правила. Под материальной составляющей подразумевается наличие или отсутствие необходимых средств, для проведения экспертизы, исправность оборудования и т. д. Ошибки, возникающие в связи с этим аспектом, нельзя возлагать на эксперта, так как материальная составляющая прямо не связана с действиями и волей самого эксперта, поэтому возложение вины на него не является справедливым, от эксперта прямо не зависит закупка нового оборудования, химических средств и др., особенно, если речь идет о государственном судебно-экспертном учреждении, так как материальное обеспечение такого учреждения прямо зависит от выделения средств из государственного бюджета.

Таким образом, предоставление экспертом заключения, содержащего ошибки, необходимо рассматривать в каждом случае индивидуально, так как не все ошибки возникают по вине самого эксперта. Законодательством РФ предусмотрена только уголовная ответственность для экспертов, давших неверное заключение в ходе гражданского процесса. Данный вопрос должен быть пересмотрен, так как необходимо учитывать степень и общественную опасность деяния эксперта. Достижение целей юридической ответственности в виде восстановления социальной справедливости и т. п. возможно путем привлечения эксперта, впервые давшего заключение, содержащее те или иные ошибки, к административной ответственности, но Кодекс об административных правонарушениях РФ [2] не содержит подобной статьи.

Подводя итог, можно сказать, что на сегодняшний день вопрос о проведении экспертизы не проработан полностью: существуют проблемы в определении эксперта, который должен проводить исследование; не урегулирован вопрос о привлечении эксперта к ответственности и т. д. Судебной практики и нормативного регулирования по данному вопросу недостаточно, чтобы можно было проследить единый алгоритм действий, связанных с проведением экспертизы в рамках гражданского судопроизводства.

Литература:

Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. № 138-ФЗ // Российская газета от 20 ноября 2002 г. № 220.
Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ // Парламентская газета от 5 января 2002 г. № 2–5.
Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации от 17 июня 1996 г. № 25 ст. 2954.
Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 3 марта 2020 г. № 77-КГ 19–21 // URL:

https://internet.garant.ru/#/document/73745092/paragraph/51/doclist/631/showentries/0/highlight/ошибка

%20эксперта:0

.
Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 24 сентября 2019 г. № 5-КГ19–169 // URL:

https://internet.garant.ru/#/document/72835910/paragraph/30/doclist/631/showentries/0/highlight/ошибка

%20эксперта:0

.
Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 30 сентября 2011 г. № Ф05–9322/11 по делу № А40–49394/2010 (по аналогии с гражданским судопроизводством).
Комментарий к Уголовному кодексу РФ (постатейный) // Под ред. А. И. Чучаева. 2-е изд., испр., перераб. и доп. М., 2010 г.
Судебная экспертиза: типичные ошибки (под ред. Е. Р. Россинской) // Проспект, 2012 г.

Основные термины (генерируются автоматически): эксперт, проведение экспертизы, уголовная ответственность, ошибка, процессуальный характер, РФ, судебно-экспертное учреждение, гражданский процесс, привлечение эксперта, самый эксперт.

Источник

Нельзя просто не согласиться с экспертизой или оценкой

Нельзя исключать из дела экспертизы из-за скептичного отношения к ним

Нельзя оставлять противоречия в деле

В 233 200 руб. оценила повреждения ООО «Консалтинг Групп». Эта экспертиза проводилась на этапе разбирательства у финансового уполномоченного. Опираясь на ее результат, он отказал Курбанову.
Сумму в 400 623,82 руб. назвал ООО «Республиканский центр экспертиз и оценки» (первая судебная экспертиза).
429 300 руб. насчитали эксперты ООО «АНЭ «Эксперт-Техно» (вторая судебная экспертиза).

* Имена и фамилии изменены редакцией.

Евгения Ефименко

Источник

Мы не раз уже говорили о разных экспертных ошибках, которые появляются в исследованиях вне зависимости от их вида. Все эти ошибки объединяет одно: будучи следствием непрофессионализма или неопытности экспертов, они препятствуют установлению истины по рассматриваемому делу. Последствия ошибок в судебных экспертизах могут быть крайне тяжкими: иногда это влечет немалые финансовые потери, иногда может стоить свободы.

Итак, на какие ошибки в исследовании стоит обратить внимание, какие ошибки можно обнаружить самостоятельно при ознакомлении с заключением судебного эксперта?

Ошибка 1. Выход за пределы экспертной компетенции

Эксперт выходит за пределы своей компетенции и вторгается в сферу правовых вопросов или компетенции смежных специалистов.

Об этой ошибке мы говорим чаще всего и также часто видим ее в заключениях экспертов. Случается, что на выход за пределы компетенции судебного эксперта провоцируют вопросы, которые неправильно сформулированы в определении / постановлении / запросе, а эксперт, вместо того чтобы отказаться от их решения, проводит исследование.

Иногда в такой ситуации помогает простой тест: если вопрос, поставленный перед экспертом, включает диспозицию статьи закона, то эксперт отвечает на правовой вопрос.

Чтобы поставить правильный вопрос и получить на него корректный ответ, мы всегда рекомендуем обращаться к типовым вопросам или получать предварительную консультацию в экспертном учреждении.

Пример. В рамках лингвистического исследования перед лингвистом ставят вопрос об установлении дословного содержания, который относится к сфере фоноскопической экспертизы. Эксперт на вопрос отвечает, но при этом информации о наличии у эксперта соответствующей экспертной квалификации и опыта в тексте экспертизы нет.
Другой пример. В рамках лингвистической экспертизы по делу о защите чести, достоинства и деловой репутации эксперт отвечает на вопрос о наличии в тексте порочащих сведений, тогда как квалификация сведений как порочащих является прерогативой суда, но не эксперта. В рамках экспертизы по делам антикоррупционной направленности эксперт описывает передачу денежных средств как взятку, тогда как это также юридическая компетенция.

Ошибка 2. Некорректное выражение экспертной инициативы

Вообще судебный эксперт может проявить инициативу и, например, отразить выводы по вопросам, которые ему не ставили, если они имеют значение для дела.

Но экспертной инициативой не является, например, замена объекта исследования, которую мы иногда наблюдаем в заключениях экспертах. Это грубое нарушение, которое ставит под сомнение компетентность специалиста. В ситуации, когда эксперт приходит к выводу о непригодности предоставленного объекта исследования, он должен это обосновать и заявить ходатайство о предоставлении дополнительных материалов.

Пример. В рамках фоноскопической экспертизы вместо установления дословного содержания нескольких фонограмм эксперт решает “уточнить” предоставленные на исследование меморандумы. Кроме того, что уточнение меморандумов как процессуальных документов не входит в компетенцию экспертизы, в данном случае можно говорить о грубом выходе за пределы компетенции и недостаточном качестве установления дословного содержания, которое повлияет на качество всего исследования.

Ошибка 3. Самостоятельный сбор материалов и объектов экспертизы

Предоставленные эксперту объекты исследования и материалы перечисляются в определении / постановлении о назначении экспертизы. Если эксперту недостаточно предоставленных материалов, он должен обратиться к лицу, назначившему экспертизу, с ходатайством о предоставлении дополнительных материалов. Ошибкой является запрос необходимых материалов у сторон или поиск их иным способом.

Ошибка 4. Процессуальные нарушения при оформлении заключения

Некоторые эксперты очень легко относятся к порядку оформления заключений и требованиям, которые к ним предъявляют. Они могут опускать обязательные структурные элементы (подписку, время и место проведения экспертизы, образование эксперта, осмотр материалов дела и др.) или видоизменять их на свое усмотрение.

Такой подход к работе говорит о непрофессионализме, а также может быть обусловлен тем, что эксперт скрывает часть значимой информации.

Пример: В одном из заключений по результатам фоноскопической экспертизы вместо полных сведений об образовании нам встретилась фраза о наличии высшего лингвистического образования у эксперта. Как выяснилось, речь шла об образовании переводчика, тогда как методика предполагала наличие знаний у эксперта именно в области русского языка.
Часто мы встречаем подписку эксперта на первой странице заключения, что говорит о том, что до начала производства экспертизы эксперт не был надлежащим образом предупрежден об ответственности, и ему не были разъяснены права и обязанности эксперта в соответствии со ст. 57 УПК РФ.

Ошибка 5. Необоснованные, недостаточно мотивированные выводы

В любой экспертизе должен быть детально отражен ход исследования, применяемые методы, иллюстрирующие исследование таблицы, графики и примеры. Понятно и последовательно эксперт должен описать то, как пришел к результатам, и четко ответить на каждый поставленный вопрос. Это позволяет проверить полученные выводы и оценить их достоверность в соответствии с методикой.

При этом эксперт должен опираться только на утвержденные методики, исключая разные авторские разработки и неприменимые методы, так как этот подход не позволяет провести объективную оценку полученных результатов судебной экспертизы.

Выводы не могут быть обоснованы материалами дела, а не результатами исследования.

Пример. В рамках религиоведческого исследования по вопросу о наличии в 21 тексте негативной информации о сторонниках одной из конфессий эксперт делает общий вывод на основании анализа только 4 текстов. При этом он приписывает словам несуществующие значения, так как не приводит анализа, а формулирует собственные оценочные суждения.
Или, например, при проведении фоноскопической экспертизы эксперт делает категоричный вывод по идентификации по совокупности признаков, которые не являются устойчивыми и не носят индивидуализирующий характер.

В заключении могут быть и иные ошибки, которые обнаруживаются лицом, имеющим специальные знания в соответствующей области.

Если вы найдете перечисленные ошибки в исследовании, то стоит проконсультироваться со специалистом или заказать рецензирование заключения у более опытного эксперта той же экспертной специальности.

Рецензия признается допустимым доказательством (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ по делу № 305-ЭС17-11486.) и может быть приобщена судом к материалам дела. Зачастую она является основанием для допроса эксперта или назначения повторной экспертизы.

Подписывайтесь также на наш канал в Телеграм и читайте новые публикации.

Источник