Косыгинская реформа 1965 года, внедрившая в плановую экономику СССР элементы рыночного стимулирования и свернутая в начале 70-х, оценивается разными экспертами и как гениальная, и как ошибочная. К тому же, не утихают споры об авторе преобразований — иногда их приписывают не Косыгину, а ученому Евсею Либерману. Кто стоял за реформой и почему она не удалась в полной мере, разбиралась «Газета.Ru».
В августе 1967 года на Щёкинском химическом комбинате (Тульская область) начался интересный эксперимент по повышению производительности труда. Предприятию определялся стабильный фонд заработной платы и план по производству продукции. Если комбинат выполнял план с меньшим количеством работников, вся экономия за счет сокращения рабочих рук поступала в распоряжение комбината.
Работал принцип «персонала меньше — продукции больше». Сэкономленные деньги шли на повышение заработной платы и нужды предприятия.
За два года работы в новых условиях число рабочих на комбинате сократилось на 870 человек. За десять лет объём продукции возрос в 2,7 раза, а производительность труда — в 3,4 раза. Знаменитый на всю страну опыт получил одобрение ЦК КПСС — за два года число последователей щёкинского метода, увеличилось с 30 до 200.
Щёкинский эксперимент состоялся благодаря экономической реформе 1965 года, инициатором которой выступил председатель совета министров СССР Алексей Косыгин. В ее центре — расширение полномочий предприятий, их свобода в распоряжении прибылью, снижение плановых показателей. Несоответствие преобразований принципам плановой экономики, сложившимся в СССР, привело к разногласиям в Политбюро. Несмотря на первые успехи, результаты были противоречивыми, и косыгинская реформа была свернута.
Вперед к рынку
Реформа стартовала в сентябре 1965 года с выступления Алексея Косыгина на пленуме ЦК КПСС, где он говорил о задачах на восьмую пятилетку. До этого Косыгин два года курировал подготовку реформы в правительстве Никиты Хрущева.
Если экономика сталинских времен предусматривала общегосударственный хозрасчет, где все отрасли связаны между собой, а за планирование показателей отвечал Госплан СССР, то преобразования Косыгина предполагали децентрализацию и самостоятельность предприятий. Вместо показателя валовой продукции как основного показателя эффективности предприятия, на первый план вышли прибыль, рентабельность и показатель реализации продукции.
Предприятия должны были самостоятельно планировать свое развитие, разрабатывать решения по капиталовложениям, ассортименту и эффективной реализации продукции. Они сами определяли численность персонала и размеры его материального поощрения. Чем активнее принимались эти решения и оптимизировалось производство, тем успешнее предприятие было в плане прибыли. За счет прибыли формировались фонды, средства которых расходовались по собственному усмотрению руководства, в том числе и для материального поощрения работников.
В рамках реформы также восстанавливалось отраслевое управление промышленностью и ликвидировались территориальные совнархозы. Цели реформы — повышение производительности труда, повышение качества продукции, научно-технический прогресс.
«Осознание нарастающих проблем, связанных с неэффективностью советской экономики, в середине 1960-х годов подтолкнуло руководство страны к попытке провести экономические реформы… Это последняя серьезная попытка найти пути изменения системы управления советской экономикой, открыть дорогу восстановлению рыночных механизмов, демонтированных на рубеже 1920–1930-х годов, инициированная до начала глубокого кризиса социалистической системы», — писал Егор Гайдар в книге «Гибель Империи».
Несколько творцов
Экономическую реформу 1965 года называют иногда реформой Либермана. Харьковский ученый-экономист Евсей Либерман является истинным «отцом» реформы, пишет советский публицист Михаил Антонов в книге «Капитализму в России не бывать!».
«Ещё в 1962 году в «Правде» появилась его нашумевшая тогда статья «План, прибыль, премия», в которой впервые предлагалось сделать главным критерием эффективности работы предприятия прибыль и рентабельность, то есть отношение прибыли к основным и нормируемым оборотным фондам. В последующих статьях Либермана под кричащими заголовками («Откройте сейф с алмазами» и др.) эта идея получила дальнейшее развитие», — пишет Антонов.
Однако другие ни явным, ни теневым лидером экономической реформы Либермана не считают. Замысел секретно обсуждали в Совмине и Госплане еще в начале 1960-х, а формулировать ее принципы Косыгин начал еще 1958 году, пишет журналист и писатель Виктор Андриянов, ссылаясь на личный блокнот политика.
«Он действительно был ее инициатором. К выработке нового хозяйственного механизма Председатель Совета Министров привлек самых авторитетных специалистов, ученых-экономистов. Всех их освободили от текущей работы: думайте и предлагаете», — пишет Андриянов в книге и Косыгине (серия ЖЗЛ). В подготовке реформы приняли участие академики Василий Немчинов и Леонид Канторович.
Дискуссия, которая велась в Совмине, стала публичной именно тогда, когда в 1962 году вышла статья Либермана «План, прибыль, премия». Экономист ратовал за то, чтобы прибыль стала определяющим критерием при составлении плана производства. Предприятия должны были стать более самостоятельными и решать, как тратить фонды «на нужды коллективного и личного поощрения». Эти постулаты и будут озвучены Косыгиным в сентябре 1965 года.
Еще до старта реформы, в 1962 году Хрущёв дал добро на проведение хозяйственного эксперимента на ряде предприятий в духе концепции Либермана, пишет Антонов. Косыгин тогда противился проведению эксперимента и реформы, которую ему впоследствии пришлось поддержать, утверждает он.
Однако, статья Либермана в «Правде» не появилась бы без одобрения руководства страны. В этом смысле инициативы Косыгина и Либермана никак не связаны между собой, и нельзя говорить, что председатель Совмина взял за основу идеи ученого, пишет Андриянов.
Золотые результаты и крах
К 1969 году по новой системе работало более 32 тысяч предприятий, которые обеспечивали 77% продукции СССР. Внедрение новых механизмов позволило ускорить темпы экономического роста и промышленного экспорта, способствовало повышению уровня жизни.
За годы восьмой пятилетки национальный доход увеличился на 42%, объем промышленного производства вырос в 1,5 раза, сельскохозяйственного – на 21%.
К 1970 году Советский Союз обосновался на высоких позициях в таблице ооновского Индекса развития человеческого потенциала, который считается наиболее авторитетным показателем уровня жизни, приводит статистику публицист Арсений Замостьянов.
«Трудно сказать, в какой степени это было результатом реформаторских усилий, но восьмая пятилетка (1966–1970) по темпам экономического роста оказалась самой успешной за последние три десятилетия существования СССР», — писал Егор Гайдар.
Другая сторона медали — предприятия искусственно повышали себестоимость продукции, а теневая экономика росла. После «золотой» пятилетки темпы роста замедлились.
Противники реформ выступали против самостоятельности предприятий, опасаясь за их подконтрольность центру. Сыграла роль и либерализация в Чехословакии — Пражская весна 1968 года, возможно, напугавшая членов Политбюро. Возрождение рыночных факторов в развитии экономики посчитали вредными и опасными. В 70-е реформа была свернута. Однако широкие права, данные предприятиям и союзным республикам полностью отобрать уже было невозможно. Косыгинскую реформу называют и попыткой разрушить СССР и не случившимся спасением советской экономики.
«Ничего не осталось, все рухнуло. Реформы попали в руки людей, которые их вообще не хотят. Людей, с которыми я разрабатывал материалы, уже отстранили. И я уже ничего не жду…» — говорил Косыгин в 1971 году премьер-министру Чехословакии Любомиру Штроугалу (цитата — «Российская газета»).
Причины неудачи хозяйственных реформ
«Косыгинская реформа» начала
осуществляться с осени 1965 г. Вместо
совнархозов было создано 29 союзных и
союзно-республиканских министерств.
Эта мера возвратила реальную экономическую
власть союзной бюрократии, ставшей
надежной опорой режима. Их союз еще
более укрепился в 1967 г., когда Совет
Министров утвердил «Общие положения
о министерствах СССР», согласно
которым административные и экономические
полномочия ведомств были существенно
увеличены. Такая ситуация объективно
усиливала заложенное в реформе
противоречие между самостоятельностью
предприятий и политикой центральных
ведомств. В условиях, когда вновь
назначенные чиновники должны были себя
зарекомендовать, желаемый и без того
хрупкий баланс неизбежно нарушался в
пользу Центра. Кроме того, были созданы
крупные государственные комитеты,
призванные координировать направления
работы на межведомственном уровне —
Госкомцен, Госснаб, Госкомитет по науке
и технике. Создание Госснаба привело к
прежней практике, когда предприятие не
могло свободно выбирать поставщика и
потребителя своей продукции, что также
существенно ограничивало декларируемую
самостоятельность предприятий.
На новую систему хозяйствования в первом
полугодии 1966 г. было переведено 243 высоко
рентабельных предприятия, главным
образом легкой и пищевой промышленности.
Постепенная активизация экономических
механизмов на протяжении восьмой
пятилетки (1965—1970) дала положительный
эффект: на некоторое время прекратилось
падение темпов промышленного производства,
а пятилетка в целом стала одной из самых
удачных за годы советской власти. В
этот период еще были живы горизонтальные
хозяйственные связи, установленные
совнархозами. Наряду с этим проявлялись
и положительные моменты вертикального
управления, выражавшиеся прежде всего
в централизованных инвестициях, импорте
западного оборудования и технологий.
Наиболее известный пример такой политики
— строительство в конце 1960-х — начале
1970-х годов Волжского автомобильного
завода в рамках совместного соглашения
с итальянской фирмой «Фиат».
Однако это был лишь временный эффект.
Основным препятствием в первый же год
реформы стала устаревшая система
ценообразования, при которой заведомо
убыточными были угольная отрасль, а
также производство пищевых продуктов.
Явно завышенными были цены в приборостроении
и отраслях ВПК, где прибыль доходила до
50%. Однако система ценообразования,
жестко координируемая через Госкомцен,
отражала идеологическое понимание
приоритетов в развитии отраслей
промышленности, которое в целом не
нарушало принятой со сталинских времен
последовательности: тяжелая промышленность
— ВПК — остальные отрасли. Поэтому
предприятия группы «Б» были обречены
оставаться «пасынками» советской
экономики. Другой стороной административного
ценообразования стал рост оптовых цен,
которые только в машиностроении в
1966—1970 гг. увеличились на треть. Благодаря
искусственно завышенным оптовым ценам
предприятия и целые отрасли выполняли
план по норме прибыли, которая исчислялась
в рублях и была одним из девяти обязательных
показателей государственной отчетности.
Самостоятельность предприятий на
практике вела к тому, что они заранее
занижали плановые задания. В результатезарплата росла быстрее производительности
труда, что увеличивало бюджетный
дефицит. Идеологические установки,
ведомственные интересы и
административно-бюрократические решения
оказывали решающее и крайне негативное
воздействие на все без исключения девять
базовых показателей.
Не оправдала себя и ставка на стимулирование
предприятий через поощрительные фонды.
Премирование рабочих происходило в
отрыве от реального личного вклада в
производственный процесс и было не
особенно существенно в материальном
выражении. Строительство жилья и других
объектов «соцкультбыта» (детских
садов, профилакториев, санчастей, клубов
и т.п.) даже при наличии средств зачастую
упиралось в дефицит строительных
материалов, которые руководству
приходилось «выбивать» в Москве,
используя личные связи. Средства на
техническое перевооружение расходовались
плохо. Руководители предприятий были
абсолютно не заинтересованы в массовом
внедрении научно-технических достижений,
поскольку это лихорадило весь
производственный цикл, упиралось в
отсутствие материалов, иными словами,
«было не запланировано и не
санкционировано сверху». Поэтому
провозглашенная нормой«связь науки
с производством» становилась слабой.
Несмотря на резкое увеличение инвестиций
в сельское хозяйство, действия нового
руководства в аграрной сфере также
привели лишь к временным и частичным
успехам. Добиться полной продовольственной
независимости страны от импорта не
удалось, хотя на некоторое время она
несколько ослабла. В 1966 г. практически
не производились закупки хлеба за
рубежом, а в 1967 г. они были существенно
ниже среднего уровня. Вместе с тем
настоящего «прорыва» и в этой сфере
не произошло. Большого числа желающих
трудиться в личном подсобном хозяйстве
не обнаружилось. Возвращаться к тяжелому
физическому труду охотников не было.
Материальное стимулирование колхозной
экономики изначально пошло по неверному
пути, так как денежное вознаграждение
не было связано с производительностью
сельскохозяйственного труда. Крайне
негативные долговременные последствия
для социальных отношений в колхозном
секторе имело введение со второй половины
1966 г.гарантированной оплаты труда
колхозников, которая исчислялась на
основе тарифных ставок рабочих совхозов.
Таким образом, зыбкая связь между
эффективностью работы и оплатой труда
была полностью ликвидирована. Зарплата
колхозников стремительно трансформировалась
в социальное пособие. Сельское хозяйство
в целом приобретало дотационный характер.
Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
Вопрос 01. Почему экономическая реформа 1965 г. не дала ожидаемых результатов?
Ответ. И в сельском хозяйстве, и в промышленности была примерна одна проблема. Реформы, связанные с материальной заинтересованностью работников давали положительные результаты, когда применялись экспериментально на передовых производствах. Но когда она внедрялась в отрасли в целом, государственные средства уходили на поддержку убыточных предприятий (ликвидация таковых реформой не предполагалась, так как могла создать безработицу), потому на обеспечение действительной материальной заинтересованности средств не хватало. В условиях, когда убыточные предприятия не ликвидировались, а их руководители в условиях «золотого века номенклатуры» не несли практически никакой ответственности за свои действия, неумелые действия руководства сводили на нет даже имевшиеся незначительные результаты материальной заинтересованности рядовых работников.
Вопрос 02. На что сделало главную ставку в экономическом развитии руководство страны в 1970-е гг.?
Ответ. Главная ставка была сделана на сочетание единого государственного контроля и планирования с инициативой на местах.
Вопрос 03. В чём вы видите причины относительного улучшения жизни советских людей в 1970-е гг.?
Ответ. Причины:
1) именно в 1970-е годы наблюдалась разрядка международных отношений, прекратилась гонка вооружений, потому расходы на оборону, оставаясь по-прежнему огромными, немного снизились именно в этом десятилетии;
2) была сделана ставка на продажу за границу сырьевых ресурсов, особенно с недавно открытых месторождений в Сибири, что в сочетании ростом мировых цен на энергоносители, вызванным мировым энергетическим кризисом как раз 1970-х годов давало государству не плохие доходы.
Вопрос 04. Назовите причины увеличения отрыва экономики СССР от экономики западных стран в 1970-х — начале 1980-х гг.
Ответ. Причины:
1) борьба за составление хороших отчётов, а не за эффективность производства;
2) повальная незаинтересованность в результатах своего труда всех, от рядовых работников до руководителей;
3) снижение удельного веса трудоспособного населения;
4) истощение традиционной сырьевой базы;
5) резкое удорожание добычи полезных ископаемых;
6) износ и моральное старение оборудования;
7) военные расходы;
результаты научно-технических революций не внедрялись в производство.
Почему провалилась «косыгинская реформа»
В октябре 1964 года в Советском Союзе официально был принят курс на научное руководство обществом, на освобождение партии от несвойственных ей хозяйственных функций и дальнейшее развитие социалистической демократии, а уже в декабре 1969 года «косыгинская реформа» начала сворачиваться.
«Инициатору реформ А.Н. Косыгину не удалось осуществить их до конца. В силу многих причин она потерпела крушение, «ушла в песок». В чем же причина неудачи? Их несколько».
Во-первых — «ни по характеру, ни по интеллекту Брежнев не обладал качествами руководителя великой державы, необходимых для реализации коренных обновлений общества».
Л.И. Брежнев был достаточно осторожен в принятии важных решений и при этом требовал чьего-то совета. Слабость Л.И. Брежнева как руководителя давала огромные возможности для властного разгула партийно-государственной бюрократии, которая хотела, чтобы ей предоставили режим наибольшего благоприятствования.
Лозунг «стабильность» который выдвинул Л.И. Брежнев значил, что руководство страны отказывается от любых попыток значительного обновления общества. В то же время А.Н. Косыгин и в силу объективного развития ситуации, и по характеру склонен был приспосабливаться и не мог жестко настаивать на своих взглядах.
Во-вторых — в верхних эшелонах власти шла борьба различных мнений. Одна его часть, возглавляемая с А.Н. Шелепиным, была направлена на консервацию уже имеющихся методов руководства, в то время как другая, возглавляемая Ю.В. Андроповым, предлагала достаточно широкую программу преобразований. Эта программа включала в себя «экономическую реформу, развитие демократии и самоуправления, прекращение бессмысленной гонки вооружения и выход СССР на мировой рынок с целью приобщения к новым технологиям».
В результате одержал победу умеренно-консервативный курс, который требовал наведения порядка «твердой рукой», именно его разделял и сам Л.И. Брежнев. В итоге данная реформа экономики вышла компромиссной, половинчатой и не поддерживалась преобразованиями в социальной и политической сферах.
Часть Политбюро, в том числе и Председатель Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорный, считали тогда, что для реформ еще не созрели условия.
В-третьих — даже слегка умеренным, эволюционным реформам противодействовали реальные силы: закостенелость экономического мышления, давно сложившийся аппарат управления, устаревшие производственные отношения. Замещение материальной мотивации труда принудительной тем более вело к разрушению всей плановой системы.
В-четвертых — так как база реформы изначально носила половинчатый характер хозяйственных инициатив, то они никоим образом не меняла основ командно-административной системы.
«Своеобразие ситуации состояло в сочетании идеологического контроля с идеями экономического реформирования, стержень которых составляли технократические ценности.
Это эклектическое сочетание явилось результатом компромиссов наверху и предопределило взаимное приспособление названных тенденций в дальнейшем, став тормозом кардинального решения всех основных проблем внутреннего развития».
Кроме этого передача самостоятельности предприятиям тормозилось возрождением комитетов и министерств, которые должны были координировать работу на межведомственном уровне — Госкомитет по науке и технике, Госснаб, Госкомцен.
Так, например создание Госснаба привело к старой практике, когда предприятие не имело право свободно выбирать себе потребителя своей продукции и поставщика сырья. Это в свою очередь, значительно ограничивало самостоятельность предприятий. По сути, плановые показатели совсем не отменялись, а только сокращались с 30 до 9.
В-пятых — реформа шла очень медленно. Тех, кто укреплял производственную дисциплину и внедрял новую технику, обвиняли в стремлении развивать безработицу.
Территориально близким, но принадлежащим к разным министерствам предприятиям мешало налаживать связи ведомственное разделение. В массовом внедрении научно-технических достижений не были заинтересованы руководители предприятий, поскольку это упиралось в отсутствие материалов и лихорадило производственный цикл.
Массовый экспорт нефти и газа начался с началом в 1960-е года освоения Сибири и Севера. Это, в свою очередь, усилило сырьевую ориентацию экономики СССР. Сказывалась и усталость населения Советского Союза от прошедших в предыдущем десятилетии новаций Н.С. Хрущева.
В-шестых — система ценообразования, координируемая через Госкомцен, устарела. В то время как цена на товары предприятий группы «А» (производство средств производства — военно-промышленный комплекс, тяжелая промышленность) была завышена, предприятия группы «Б» (производство товаров народного потребления — сельское хозяйство, легкая промышленность) были заведомо убыточны,
В сельском хозяйстве денежное вознаграждение не было связано с производительностью труда при одновременном преобладании тяжелого физического труда.
В-седьмых — директивная экономика быстро нейтрализовала непоследовательные и робкие меры по реформированию хозяйственного механизма.
Так, например,, искусственно завышая оптовую цену, некоторые предприятия, а то и целые отрасли выполняли план по норме прибыли, которая исчислялась в рублях и была одним из 9 обязательных показателей госотчетности.
Норму прибыли можно было получить двумя способами — либо за счет легкого, в условиях нерыночного порядка их начисления, цен, либо за счет трудновыполнимого снижения себестоимости продукции оптимизацией производства.
Руководство предприятий, занижая плановые задачи, увеличивало заработную плату скорее производительности труда, из-за чего началось увеличение бюджетного дефицита и повсеместный рост оптовых цен. За 1966-1970 годы только в машиностроении оптовые цены выросли на 33%.
В-восьмых — не оправдало себя и стимулирование предприятий и через поощрительные фонды. Премирование рабочих не было существенно в материальном выражении и шло в отрыве от реального личного вклада в производственную деятельность.
Строительство объектов «соцкультбыта» и жилья часто затормаживалось в связи с дефицитом стройматериалов, при этом увеличивая число «долгостроев», «замороженного», незавершенного строительства.
В-девятых — введение твердой платы за использование производственных фондов должно было стимулировать предприятия более эффективно использовать свое оборудование, снижая себестоимость продукции.
Но, требуя вносить плату за все используемое и неиспользуемое оборудование на момент последней ревизии, министерство финансов обязывало платить предприятие за избавленное оборудование до следующей ревизии.
В результате этого фондоотдача (эффективность использования заводских помещений, станков и машин) падала, а фондовооруженность в расчете на одного работника неминуемо ползла вверх. В результате доля оборудовании, заменяемая из-за изношенности и технической отсталости, сократилась почти в два раза.
В-десятых — советское политическое руководство было напугано «пражской весной» 1968 года. «Чехословацкий кризис более четко обозначил зависимость между экономическими реформами и неизбежными политическими изменениями системы советского типа.
Кроме того, важную роль сыграл еще ряд внешнеполитических событий, укрепивших уверенность советского руководства в росте военной угрозы со стороны США.
Все это привело в начале 1970-х годов к усилению консервативных тенденций, что вполне соответствовало взглядам Брежнева, ставшего безусловным лидером на советском политическом олимпе».
Реформы А.Н. Косыгина не были формально прекращены, но уже во второй половине 70-х гг. мало что в экономике СССР соответствовало провозглашенным в сентябре 1965 г. принципам социалистического хозрасчета. Хотя Косыгин по-прежнему оставался вплоть до октября 1980 г. председателем Совмина, он уже не определял направление экономического развития СССР. Ряд внешнеполитических и внутриэкономических обстоятельств позволил консервативному большинству в Политбюро отказаться от реформ, которые к этому времени буксовали в силу отсутствия политических преобразований.
Источник: http://diplomba.ru/work/82597
2
1023
Вопрос 01. Почему экономическая реформа 1965 г. не дала ожидаемых результатов?
Ответ. И в сельском хозяйстве, и в промышленности была примерна одна проблема. Реформы, связанные с материальной заинтересованностью работников давали положительные результаты, когда применялись экспериментально на передовых производствах. Но когда она внедрялась в отрасли в целом, государственные средства уходили на поддержку убыточных предприятий (ликвидация таковых реформой не предполагалась, так как могла создать безработицу), потому на обеспечение действительной материальной заинтересованности средств не хватало. В условиях, когда убыточные предприятия не ликвидировались, а их руководители в условиях «золотого века номенклатуры» не несли практически никакой ответственности за свои действия, неумелые действия руководства сводили на нет даже имевшиеся незначительные результаты материальной заинтересованности рядовых работников.
Вопрос 02. На что сделало главную ставку в экономическом развитии руководство страны в 1970-е гг.?
Ответ. Главная ставка была сделана на сочетание единого государственного контроля и планирования с инициативой на местах.
Вопрос 03. В чём вы видите причины относительного улучшения жизни советских людей в 1970-е гг.?
Ответ. Причины:
1) именно в 1970-е годы наблюдалась разрядка международных отношений, прекратилась гонка вооружений, потому расходы на оборону, оставаясь по-прежнему огромными, немного снизились именно в этом десятилетии;
2) была сделана ставка на продажу за границу сырьевых ресурсов, особенно с недавно открытых месторождений в Сибири, что в сочетании ростом мировых цен на энергоносители, вызванным мировым энергетическим кризисом как раз 1970-х годов давало государству не плохие доходы.
Вопрос 04. Назовите причины увеличения отрыва экономики СССР от экономики западных стран в 1970-х — начале 1980-х гг.
Ответ. Причины:
1) борьба за составление хороших отчётов, а не за эффективность производства;
2) повальная незаинтересованность в результатах своего труда всех, от рядовых работников до руководителей;
3) снижение удельного веса трудоспособного населения;
4) истощение традиционной сырьевой базы;
5) резкое удорожание добычи полезных ископаемых;
6) износ и моральное старение оборудования;
7) военные расходы;
результаты научно-технических революций не внедрялись в производство.
1. Положительным результатом реформы 1965 года был восьмой «Золотой пятилетний план, в результате которого были достигнуты все запланированные показатели. Однако сама реформа была невыполнима. Назовите причины.
2. Хозяйственная реформа была первым шагом на пути формирования кон- цепции новых механизмов управления. Созданная заново система экономиче ского управления в процессе развития медленно начала терять достигнутые позиции. Почему реформа привела к ошибкам? Приведите факты, используя примеры.
Экономическая реформа 1965 г. не дала ожидаемых результатов, так как огромные средства, направлявшиеся в сельское хозяйство, использовались неэффективно, а введение в колхозах стабильных денежных окладов обернулось ростом иждивенческих настроении. Власть по-прежнему опиралась исключительно на административные рычаги. Отказ от изменения основ экономики советской системы привел к тому, что деятельность колхозов и совхозов в целом оказалась убыточной. Реформе противостояли старые производственные отношения, сложившийся аппарат управления, закостеневшее экономическое мышление. Преобразования в экономике страны не были поддержаны преобразованиями в политической и социальной сфере.
Ход Косыгинской реформы промышленности к концу 1960-х гг застопорился по ряду объективных причин: снижение удельного веса трудоспособного населения, истощение традиционной сырьевой базы и резкое удорожание добычи полезных ископаемых, износ и моральное старение оборудования, рост военных расходов. Сама модель экономики, отвергавшая всё новое, исчерпала свои возможности, и даже более того — порождала новые проблемы. Строительство заводов-гигантов вело к их монопольному положению в отрасли, а в итоге — к низкому качеству продукции и отсутствию выбора у потребителя. Внедрение показателей оценки качества по цене продукции приводило не только к её удорожанию, но и к сокращению объёмов выпуска и к товарному дефициту.