Причины коллизий несовершенства закона суд ошибки

Под причинами коллизий
следует понимать юридические явления,
непосредственно порождающие коллизии,
определяющие их характер и место среди
дефектов в системе права, например
правотворческие ошибки. Это так называемые
внутренние, или конкретные, причины
коллизий. От них необходимо отличать
факторы и условия коллизий. Под условиями
коллизий принято рассматривать
обстоятельства, опосредованно связанные
с коллизиями, способствующие их
возникновению, например отсутствие
доктринальной разработки способов
предупреждения коллизий норм равной
юридической силы. Факторы выступают
внешними причинами коллизий.

Причины и условия коллизий
норм права диалектически взаимосвязаны:
конкретная внутренняя причина может
быть связана со многими условиями, и
наоборот, каждое условие, способствующее
возникновению коллизий норм права,
может проявляться в нескольких конкретных
причинах в зависимости от характера
коллизии <1>.

———————————

<1> См.: Вопленко Н.Н.
Причины ошибок в правоприменении //
Советское государство и право. 1982. N 4.

Факторы вытекают из
состояния общественного строя,
экономических, политических, юридических
гарантий законности. Так, коллизии
порождаются несовпадением частных и
публичных интересов различных субъектов
права, политики, власти, экономики,
конфликтами их компетенции <1>.

———————————

<1> См.: Тихомиров Ю.А.
Коллизионное право. М., 2001. С. 11 — 33, 202.

Основными факторами
коллизий норм права, по мнению ученых,
могут выступать:

а) недостаточность
юридических знаний законодателя, о чем
можно говорить с известной долей
условности. Профессия законодателя
требует широких и глубоких правовых
знаний, но при этом даже самый
квалифицированный и разносторонне
подготовленный юрист, а тем более узкий
специалист в той или иной отрасли права,
не застрахован от ошибок;

б) неблагоприятные
условия деятельности: противодействие
(давление) заинтересованных лиц (групп)
в целях принятия конкретного решения
и т.д.;

в) отсутствие стабильной
юридической практики <1>.

———————————

<1> См.: Вопленко Н.Н.
Указ. соч. С. 103 — 108; Сырых В.М. Логические
основания общей теории права: В 2 т. Т.
2: Логика правового исследования. М.,
2004. С. 223 — 224.

С учетом важности
перечисленных обстоятельств полагаем
возможным выделить в качестве
самостоятельных факторов коллизий норм
права:

а) пробелы в профессиональной
подготовке и небольшой опыт работы
законодателя;

б) небрежность и упущения
в работе.

Причины коллизий норм
права имеют объективную и субъективную
природу и могут быть поделены на две
группы. Первая
группа причин
связана с нарушением правил юридической
техники (логических, грамматических и
др.), с одновременным отнесением полномочий
к компетенции различных органов власти.
К ней относятся:

А. Логическое несовершенство
(непоследовательность) правовых
конструкций.

Оно выражается в том,
что общая норма не находит развития,
конкретизации в специальных правилах
как одинаковой, так и меньшей юридической
силы либо ни одна из норм не может
претендовать на роль общей <1>. В
российском законодательстве можно
обнаружить множество примеров подобных
нарушений.

———————————

<1> См.: Власенко Н.А.
Указ. соч. С. 26.

Например, в ГПК РФ
закрепляется группа норм, регулирующих
особенности разрешения избирательных
споров (ст.
259 — 261).
При этом Федеральный закон от 12 июня
2002 г. N 67-ФЗ «Об основных гарантиях
избирательных прав и права на участие
в референдуме граждан Российской
Федерации» также содержит процессуальные
нормы о рассмотрении судом дел о защите
избирательных прав граждан (ст.
75 — 78).
Таким образом, постоянно возникает
проблема унификации избирательного и
гражданского процессуального
законодательства, разрушающая системное
единство процессуального права.

Б. Неясность и
неопределенность нормативных предписаний.

Формальная определенность
норм предполагает достаточную точность
правового предписания, чем обеспечивается
его правильное понимание и применение.
«Расплывчатость» юридических
правил может привести к их произвольному
и дискриминационному применению
государственными органами и должностными
лицами и тем самым к нарушению
конституционного принципа юридического
равенства. Коллизии норм права возникают
не только из определенных, но и из
неконкретных, двусмысленных правовых
предписаний <1>. Конституционный Суд
РФ неоднократно отмечал, что в силу ст.
57 Конституции
РФ в системной связи с ее ст.
1 (ч. 1), 15 (ч.
2 и 3)
и 19 (ч.
1 и 2)
в Российской Федерации как правовом
государстве законы о налогах должны
содержать четкие и понятные нормы.
Поэтому Налоговый кодекс РФ предписывает,
что необходимые элементы налогообложения
(налоговых обязательств) должны быть
сформулированы так, чтобы каждый точно
знал, какие налоги (сборы), когда и в
каком порядке он обязан платить (п.
6 ст. 3), а все
неустранимые сомнения, противоречия и
неясности актов законодательства о
налогах толкуются в пользу налогоплательщика
(п.
7 ст. 3).

———————————

<1> См.: Постановление
Конституционного Суда РФ от 25 апреля
1995 г. N 3-П «По делу о проверке
конституционности частей первой и
второй статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР
в связи с жалобой гражданки Л.Н. Ситаловой»
// СЗ РФ. 1995. N 18. Ст. 1708; Постановление
Конституционного Суда РФ от 8 октября
1997 г. N 13-П «По делу о проверке
конституционности Закона Санкт-Петербурга
от 14 июля 1995 года «О ставках земельного
налога в Санкт-Петербурге в 1995 году»
// СЗ РФ. 1997. N 42. Ст. 4901; Постановление
Конституционного Суда РФ от 15 июля 1999
г. N 11-П «По делу о проверке конституционности
отдельных положений Закона РСФСР «О
Государственной налоговой службе РСФСР»
и Законов Российской Федерации «Об
основах налоговой системы в Российской
Федерации» и «О федеральных органах
налоговой полиции» // СЗ РФ. 1999. N 30. Ст.
3988; Постановление
Конституционного Суда РФ от 28 марта
2000 г. N 5-П «По делу о проверке
конституционности подпункта «к»
пункта 1 статьи 5 Закона Российской
Федерации «О налоге на добавленную
стоимость» в связи с жалобой закрытого
акционерного общества «Конфетти»
и гражданки И.В. Савченко» // СЗ РФ.
2000. N 14. Ст. 1533.

Неопределенность правовых
предписаний (неоднозначность, «размытость»
формулировок, отсутствие единообразия
в употреблении юридических терминов в
системе законодательства) весьма часто
встречается в федеральных законах <1>
и нередко вынуждает суд ее преодолевать,
выполняя роль «негативного»
законодателя, что не способствует росту
авторитета закона. Результаты
социологических исследований показывают,
что с этим недостатком приходилось
сталкиваться в своей практике 73% судей
<2>.

———————————

<1> Доклад Совета
Федерации Федерального Собрания РФ
2007 года «О состоянии законодательства
в Российской Федерации» / Под общ.
ред. С.М. Миронова, Г.Э. Бурбулиса. М.,
2008.

<2> Аналитический
отчет «Качество законодательства
как фактор эффективности правосудия»
(по материалам социологического
исследования 17 мая 2004 г.).

Неясность и неопределенность
может выражаться в неоднозначности
терминологии, отсутствии единообразия
в употреблении юридических терминов в
системе законодательства.

Так, согласно ч.
3 ст. 44 УПК РФ
предъявление гражданского иска может
производиться прокурором с целью защиты
законных интересов личности и государства,
а по требованию ч.
6 ст. 246 УПК РФ
прокурор предъявляет или поддерживает
гражданский иск, если этого требует
охрана
прав граждан, общественных или
государственных интересов (выделено
мной. — М.З.). Однако охрана предполагает
действия, направленные на предупреждение
нарушений прав, а защита — принудительный
способ осуществления права, применяемый
в установленном порядке компетентными
органами в целях восстановления
нарушенного права <1>.

———————————

<1> Подготовлен отделом
теории права, государства и судебной
власти Российской академии правосудия
// Архив автора.

Например, в УПК РФ
законодатель не учитывает различия
между понятиями охраны и защиты прав и
свобод: в ч.
3 ст. 44 УПК РФ
говорится, что предъявление гражданского
иска может производиться прокурором в
целях защиты законных интересов личности
и государства, а в ч.
6 ст. 246 УПК РФ
устанавливается, что прокурор предъявляет
или поддерживает гражданский иск, если
этого требует охрана прав граждан,
общественных или государственных
интересов.

В тексте ч.
2 ст. 1 Федерального
закона от 30 декабря 2006 г. N 281-ФЗ «О
специальных экономических мерах» не
определяется «совокупность
обстоятельств», при возникновении
которых могут применяться специальные
экономические меры и т.д.

См.: Францифоров Ю.В.
Противоречия уголовного процесса. М.,
2006. С. 79 — 80.

Другим примером
неопределенности в законе является ч.
2 ст. 1 Федерального
закона от 30 декабря 2006 г. N 281-ФЗ «О
специальных экономических мерах»
<1>, где установлено, что специальные
экономические меры применяются в случаях
возникновения «совокупности
обстоятельств», которые в самом Законе
не определены <2>.

———————————

<1> СЗ РФ. 2007. N 1. Ст. 44.

<2> См. подробнее:
Доклад Совета Федерации Федерального
Собрания РФ 2007 года «О состоянии
законодательства в Российской Федерации»
/ Под общ. ред. С.М. Миронова, Г.Э. Бурбулиса.

В. Недостатки в
систематизации законодательства.

Систематизация
законодательства предполагает
всесторонний анализ законодательных
актов с позиции их взаимосвязей и
противоречий, выявление основных
недостатков действующих нормативных
актов как в содержательном, так и в
формальном аспектах. При проведении
систематизации подлежат обязательному
уточнению состав отрасли законодательства,
подлежащей систематизации, формы
систематизации, ее обоснование, принципы.
Небрежность в ее проведении порождает
серьезные коллизии между предписаниями
разных актов.

Например, до принятия
КоАП
РФ имело место дублирование составов
административных правонарушений, что
на практике приводило к нарушению
принципа однократности наказания и
наложению на правонарушителей за
тождественные проступки одновременно
и административных штрафов, и налоговых
санкций. В частности, ст.
119 НК РФ
устанавливала ответственность в виде
штрафа за непредставление налогоплательщиком
в установленный срок налоговой декларации.
При этом п.
12 ст. 7 Закона
РФ от 21 марта 1991 г. N 943-1 «О налоговых
органах Российской Федерации»
предоставлял налоговым органам право
налагать административные штрафы на
граждан, «виновных в непредставлении
или несвоевременном представлении
декларации о доходах». Таким образом,
за одно и то же правонарушение, выражавшееся
в непредставлении или несвоевременном
представлении налоговой декларации,
налогоплательщик в нарушение принципа
однократности наказания привлекался
к ответственности дважды.

Г. Преднамеренное
изменение позиции законодателем.

Так, Федеральный закон
от 13 июня 1996 г. N 64-ФЗ «О введении в
действие Уголовного кодекса Российской
Федерации» предусматривал, что УК
РФ вводится в действие с 1 января 1997 г.
При этом ч.
2 ст. 3 этого
Закона закрепляла, что все возбужденные
уголовные дела о деяниях, не признающихся
преступлениями в соответствии с Уголовным
кодексом
РФ, подлежат прекращению. 29 июня 1996 г.
данный Закон
вступил в силу, что породило противоречия
в уголовном законодательстве, так как,
с одной стороны, действовали еще нормы
УК
РСФСР, а с другой — названный Закон
предписал прекращать все возбужденные
уголовные дела о деяниях, не признающихся
преступлениями в соответствии с Уголовным
кодексом
РФ, вводимым в действие с 1 января 1997 г.
Если бы в данном акте было указано, что
уголовные дела должны прекращаться с
1 января 1997 г., то противоречия не возникло
бы. Сложилась ситуация, когда граждане
стали требовать прекращения прежде
всего уголовных дел, возбужденных за
деяния, не являющиеся преступлениями
по новому Уголовному кодексу.
Законодатель, пытаясь устранить
обнаруженное противоречие, принимает
Федеральный закон
от 27 декабря 1996 г. N 161-ФЗ «О внесении
изменений и дополнений в Федеральный
закон «О введении в действие Уголовного
кодекса Российской Федерации», который
в действительности только усугубил
имевшиеся коллизии. Если первый позволял
прекращать уголовные дела за деяния,
не являющиеся преступлениями по новому
Уголовному кодексу,
с 29 июня 1996 г., то второй требовал вновь
возбуждать эти уголовные дела. В конечном
итоге была придана обратная сила закону,
ухудшающему положение лиц, в отношении
которых возбуждены уголовные дела,
подлежащие прекращению, так как они
должны были прекращаться уже не с 29
января 1996 г. (как было до принятия
Федерального закона
N 161-ФЗ), а с 1 января 1997 г. <1>.

———————————

<1> См. подробнее:
Максимов В., Шестак А. О
пределах обратной силы
уголовного закона // Российская юстиция.
1997. N 5.

Д. Неизученность
действующих нормативных правовых актов
по теме проекта.

Например, из-за небрежности
законодателя основания и порядок
применения мер административной
ответственности за совершение одного
и того же правонарушения регулировались
противоречащими нормами права. Часть
2 ст. 7 Закона
РФ от 18 июня 1993 г. N 5215-1 «О применении
контрольно-кассовых машин при осуществлении
денежных расчетов с населением»
устанавливала штраф в размере 350 МРОТ,
а ст.
146.5 КоАП РСФСР
— от 50 до 100 МРОТ <1>.

———————————

<1> См. подробнее:
Михеева И.В. Действие
закона: «аффект» противоречий
// Право и экономика. 2001. N 7.

Е. Принятие исключений
из правила без внесения соответствующих
изменений в закон, содержащий это
правило.

Так, ст.
23 Федерального
закона от 21 июля 1997 г. N 119-ФЗ «Об
исполнительном производстве» в числе
оснований прекращения исполнительного
производства не указывает зачет
встречного однородного требования (ст.
410 ГК РФ) и не
упоминает иных оснований прекращения
обязательств, таких, как совпадение
кредитора и должника (ст.
413 ГК РФ),
отступное (ст.
409 ГК РФ), что
противоречит нормам Гражданского
кодекса об основаниях прекращения
обязательств <1>.

———————————

<1> См. подробнее: Тузов
Н.А. Логические противоречия содержания
и применения Гражданского кодекса РФ
// Арбитражная практика. 2001. N 2. С. 20 — 21.

Ж. Практика принятия
законов без утверждения перечня
действующих законов, противоречащих
вновь принятому и подлежащих признанию
утратившими силу полностью или частично;
неприведение или несвоевременное
приведение в соответствие ранее принятых
нормативных правовых актов с принятыми
позднее.

Так, несвоевременное
приведение в соответствие с вновь
принятым законом или иным нормативным
правовым актом федерального уровня
может привести к возникновению
противоречий. Например, Закон Республики
Коми от 3 февраля 1999 г. N 8-РЗ «О социальном
партнерстве» мог считаться до принятия
Трудового кодекса
«восполняющим пробелы» федерального
законодательства о социальном партнерстве.
Однако после вступления в силу Кодекса
в данный Закон не были внесены
соответствующие изменения. Поэтому его
нормы, определяющие задачи, принципы,
стороны социального партнерства и
некоторые иные вопросы основополагающего
характера, следует признать противоречащими
федеральному законодательству, поскольку
определение основ социального партнерства
относится к компетенции федеральных
органов государственной власти <1>.

———————————

<1> См.: Бочарникова
М.А. Противоречия в трудовом законодательстве
Российской Федерации и субъектов РФ //
Журнал российского права. 2004. N 4.

Вторая группа
причин коллизий норм права связана с
недостаточным учетом законодателем
социальных и юридических закономерностей,
действующих в различных сферах
общественных отношений.

Если первая группа причин
имеет очевидный характер, так как связана
с технико-юридическими ошибками, вытекает
из нарушений строгой и четкой системы
требований и оценок, то вторая группа
причин имеет латентную природу и связана
с несоответствием закона объективным
закономерностям. Недостатки нормативного
правового акта в этом случае часто
обусловливаются факторами, лежащими
за пределами правотворческого процесса
(пробелами в научных познаниях
законодателей, недостаточно глубоким
знанием предмета нормативного
регулирования, некачественной подготовкой
концепции проекта и др.) <1>.

———————————

<1> См.: Лукашева А.В.
Законотворческие ошибки // Гражданин и
право. 2000. N 3 — 4.

Причины несоответствия
норм права объективной действительности,
потребностям общества многообразны.
Среди них:

А. Неадекватность
принимаемого нормативного акта
потребностям правоприменительной
практики и т.д. Например, закрепление
объективно нереальных, нереализуемых
прав и обязанностей, отставание норм
права от реальных потребностей юридической
практики или их опережение <1>.

———————————

<1> См.: Кузнецова О.А.
Пороки
правовой нормы:
«диагностика» и «предупреждение»
// Журнал российского права. 2005. N 3.

Так, иллюстрацией
опережения законодателем правоприменительной
практики может быть толкование
Конституционным Судом РФ ст.
125 УПК РФ,
вызвавшее острые споры среди теоретиков
и практиков, согласно которому лицо, в
отношении которого возбуждено дело,
вправе обжаловать это действие органа
расследования или прокурора в суд.
Некоторыми процессуалистами было
высказано мнение, что такой вывод
«способен сокрушить функцию уголовного
преследования, парализовать ее
осуществление и тем самым полностью
разбалансировать уголовное судопроизводство»
<1>.

———————————

<1> См.: Определение
Конституционного Суда РФ от 27 декабря
2002 г. N 300-О «По делу о проверке
конституционности отдельных положений
статей 116, 211, 218, 219 и 220 Уголовно-процессуального
кодекса РСФСР в связи с запросом
Президиума Верховного Суда Российской
Федерации и жалобами ряда граждан»
// СЗ РФ. 2003. N 3. Ст. 267; Францифоров Ю.В.
Противоречия уголовного процесса. М.,
2006. С. 87.

Примером «бесполезности»
правового регулирования, связанной с
отсутствием в реальной действительности
проблемы, требующей законодательных
решений, является, например, Федеральный
закон
от 21 декабря 1994 г. N 69-ФЗ «О пожарной
безопасности» <1>.

———————————

<1> СЗ РФ. 1994. N 35. Ст.
3649.

Б. Отсутствие анализа
предложений ученых, результатов
социологических опросов, статистических
данных. Так, например, в Нижегородской
области в ходе принятия бюджета на 2001
г. возникла необходимость сокращения
ряда статей его расходной части для
достижения баланса с доходами. В итоге
дефицит составил около 4 млрд. рублей.
Причиной этому явилось изменение
налогового регулирования, в частности,
переход в соответствии с новым Налоговым
кодексом
РФ части налогов, ранее распределявшихся
в области, в федеральный бюджет. В этих
условиях для решения поставленной
задачи были приняты законы, приостанавливающие
действие ряда нормативных правовых
актов, предусматривавших налоговые
льготы (Закон Нижегородской области от
2 февраля 2001 г. N 167-З «О приостановлении
в 2001 г. действия некоторых законодательных
актов Нижегородской области», Закон
Нижегородской области от 4 мая 2001 г. N
185-З «О внесении изменений и дополнений
в Закон Нижегородской области «О
государственной поддержке инвестиционной
деятельности на территории Нижегородской
области»). Таким образом, отсутствие
научно-практического прогноза породило
законодательную несогласованность в
субъекте Федерации <1>.

———————————

<1> См. подробнее:
Михеева И.В. Действие
закона: «аффект» противоречий
// Право и экономика. 2001. N 7.

В. Материальная, финансовая
необеспеченность реализации нормативных
правовых актов. Например, из-за отсутствия
необходимых экономических условий
законодатель часто вынужден откладывать
принятие нормативных правовых актов,
обеспечивающих реализацию провозглашенных
в Конституции
РФ прав и свобод, и сохранять порядок,
предусмотренный актами, принятыми до
ее введения в действие.

Так, до принятия 25 июля
2002 г. Федерального закона
«Об альтернативной гражданской
службе» граждане РФ не могли
воспользоваться правом на замену военной
службы по призыву альтернативной
гражданской службой.

Типичным также является
пример, связанный с содержанием ч.
2 ст. 29 УПК РФ,
принятого 18 декабря 2001 г. Закон
предусматривал, что норма, согласно
которой только суд, в том числе в ходе
досудебного производства, правомочен
принимать решения об избрании меры
пресечения в виде заключения под стражу,
домашнего ареста, о продлении срока
содержания под стражей, а также другие
нормы, касающиеся передачи судам в ходе
досудебного производства по уголовному
делу полномочий по применению меры
пресечения в виде заключения под стражу
и продлению срока содержания под стражей,
Федеральным законом
от 18 декабря 2001 г. N 177-ФЗ «О введении
в действие Уголовно-процессуального
кодекса Российской Федерации» вводятся
в действие лишь с 1 января 2004 г., а до
этого момента решения по таким вопросам
по-прежнему принимает прокурор.
Конституционный Суд РФ посчитал эти
положения не соответствующими ст.
17, 22
и 46
(ч. 1), а также
абз.
2 п. 6 разд. II
Конституции РФ «Заключительные и
переходные положения» и постановил,
что данные положения УПК
РСФСР, а также все иные нормативные
правовые положения, допускающие
задержание до судебного решения на срок
свыше 48 часов, а также арест (заключение
под стражу) и содержание под стражей
без судебного решения, с 1 июля 2002 г.
применению не подлежат. Конституционный
Суд также обязал Федеральное Собрание
незамедлительно внести в законодательство
изменения, чтобы обеспечить введение
в действие норм, предусматривающих
судебный порядок применения ареста
(заключения под стражу), содержания под
стражей, а также задержания подозреваемого
на срок свыше 48 часов, с 1 июля 2002 г. <1>.

———————————

<1> Постановление
Конституционного Суда РФ от 14 марта
2002 г. N 6-П по делу о проверке конституционности
статей 90, 96, 122 и 216 Уголовно-процессуального
кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан
С.С. Маленкина, Р.Н. Мартынова и С.В.
Пустовалова // СЗ РФ. 2002. N 12. Ст. 1178.

Третья группа
причин коллизий норм права обусловлена
структурой системы права и законодательства
(законодательство Российской Федерации
— это нормативная система, включающая
в себя до миллиона нормативных правовых
актов) <1>, ее функционированием во
взаимодействии иерархической
(вертикальной), отраслевой (горизонтальной)
и федеративной структур <2>.

———————————

КонсультантПлюс:
примечание.

Статья
В.Б. Исакова «Законодательство
субъектов РФ: объем, структура, тенденции
развития» включена в информационный
банк согласно публикации — «Журнал
российского права», 1999, N 12.

<1> См.: Исаков В.Б.
Законодательство субъектов РФ: объем,
структура, тенденции развития // Ежегодник
российского права. М., 2000. С. 288.

<2> См.: Конституция и
закон: стабильность и динамизм. М., 1998.
С. 85.

Среди них:

А. Нарушение законодателем
принципа иерархичности.

Иерархический характер
законодательства выражается в том, что
нормативные правовые акты нижестоящих
органов государственной власти и органов
местного самоуправления должны находиться
в строгом соответствии с нормативными
правовыми актами вышестоящих органов
государственной власти и органов
местного самоуправления, а все они
должны развивать и конкретизировать
положения Конституции
РФ и общепризнанные принципы и нормы
международного права. Так, например,
нормативный правовой акт субъекта
Федерации будет противоречить федеральному
закону, если в нем содержится принципиально
иное решение по тому или иному вопросу,
чем то, которое предусмотрено в
соответствующем федеральном акте.

Противоречия могут быть
связаны с:

— нарушением органами
государственной власти субъекта РФ
пределов законотворчества субъектов
РФ. Правотворческая практика изобилует
примерами вторжения субъектов Федерации
в предмет ведения Российской Федерации
путем принятия законов, например,
содержащих нормы гражданского права.
Однако гражданское законодательство
находится в сфере исключительного
ведения Российской Федерации и субъекты
РФ осуществлять правовое регулирование
в этой сфере не могут;

— принятием субъектом
РФ нормативных правовых актов, в которых
по-иному решаются вопросы, урегулированные
федеральным законодательством и
подзаконными нормативными правовыми
актами. Так, перед субъектами РФ остро
стоит проблема реализации права на
повышение уровня прав, свобод и гарантий
граждан. Определяющее значение имеет
решение вопросов о том, возможно ли
повышение уровня прав, свобод и гарантий,
установленных федеральными законами
и иными нормативными правовыми актами
в пределах предоставленных федеральным
органам государственной власти
полномочий. Судебная практика фактически
основывается на выводе о том, что субъекты
РФ могут повышать уровень прав, свобод
и гарантий лишь путем установления
дополнительных прав, которые не
предусмотрены федеральным законодательством.
Так, решением Судебной коллегии по
гражданским делам Московского городского
суда от 5 июня 2002 г. признан противоречащим
федеральному законодательству,
недействующим и не подлежащим применению
со дня вступления решения в законную
силу Закон города Москвы от 7 декабря
2001 г. N 69 «О городском минимуме оплаты
труда», на том основании, что установление
минимума размера оплаты труда относится
к компетенции федеральных органов
законодательной власти. В силу этого
неправомерно установление и иного, хотя
и превышающего установленный на
федеральном уровне, минимума оплаты
труда;

— несоответствием ранее
принятых нормативных правовых актов
субъектов позднее принятым федеральными
законам или иным нормативным правовым
актам <1>. Кроме того, иерархичность
проявляется в том, что наиболее важные
общественные отношения, которые подлежат
регулированию в законодательном порядке,
должны быть опосредованы только законом.

———————————

<1> См.: Нуртдинова
А.Ф. Трудовое
законодательство: проблемы разграничения
полномочий
между федеральными и региональными
органами государственной власти // СПС
«КонсультантПлюс».

Акты нижестоящих органов
могут быть изменены или отменены только
органами, их издавшими, или вышестоящими
органами <1>.

———————————

<1> См.: Марченко М.Н.
Источники права. М., 2005. С. 110.

Б. Нерациональная
расположенность правовых норм,
заключающаяся в нарушении структурных
согласований (связей) в построении
юридических правил. Примеры нерационального
расположения норм в структуре права
неоднозначны и носят дискуссионный
характер. Неэффективное расположение
норм (групп норм) может распространяться
на институт (подотрасль), отрасль и
систему права в целом <1>.

———————————

<1> См.: Власенко Н.А.
Логико-структурные дефекты системы
советского права // Правоведение. 1991. N
3.

Здесь коллизии норм
права могут возникать вследствие
нарушения принципов разграничения
отраслей права и законодательства,
нечеткого разделения предметов и функций
между отраслями права.

В системе права на разных
этапах развития появляются новые отрасли
права и законодательства, создаваемые
путем объединения в одной отрасли права
(законодательства) норм различных
отраслей права (законодательства).
Комплексное, межотраслевое регулирование
общественных отношений становится
одной из ведущих тенденций современного
развития системы законодательства <1>.

———————————

<1> См.: Милушин М.И.
Формирование комплексных образований
в системе законодательства Российской
Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид.
наук. М., 2003. С. 1.

Наиболее слабым звеном
существующей модели разграничения
отраслей права по предмету и методу
правового регулирования является, как
известно, вторжение одних отраслей
права в предмет регулирования других.
Коллизионность законодательства
усугубляется тем, что отдельные законы
включают в себя нормы, относящиеся к
предмету регулирования разных отраслей
права.

Законодатель не всегда
корректно решает задачу разграничения
сфер правового регулирования различных
отраслей права и в большинстве случаев
идет по пути вторжения норм одной отрасли
права в предмет регулирования другой.
Так, допускается закрепление норм той
или иной отрасли права за пределами
«родной» отрасли законодательства
даже тогда, когда имеется необходимое
нормативное предписание в соответствующей
отрасли законодательства. В такую
правовую конструкцию изначально заложена
модель коллизий между правовыми нормами
одной отрасли права, содержащимися в
разных отраслях законодательства.
Отсутствие нормативных ограничений на
закрепление норм отраслей права в
«чужих» отраслях законодательства
позволяет необоснованно вторгаться в
иные отрасли законодательства. Таких
примеров можно привести множество по
различным нормативным правовым актам.

Ситуация в современный
период также осложняется появлением
«комплексных» отраслей права,
нормативные положения которых входят
в противоречие с предписаниями отраслей
права, на базе которых они образованы,
например экологическое право с гражданским
и административным правом.

Нередко источники права,
обслуживающие комплексные нормативные
массивы, дублируют нормы, закрепленные
в источниках другой отрасли права.

Очевидно, для определения
тенденций становления и перспектив
развития полноценного законодательства
важно правильно определить принципы
разграничения и соотношения отраслей
права и отраслей законодательства.

Соединение норм различных
отраслей права в одной отрасли
законодательства и закрепление норм
одной отрасли права в разных отраслях
законодательства порождает немало
вопросов в правовом регулировании.
Такое сочетание практически всегда
вызывает проблемы в согласовании
соединенных в ней норм с нормами иных
отраслей права, с актами иных отраслей
законодательства. Противоречия и
несогласованность возникают между
нормами, принадлежащими:

— к одной и той же отрасли
права и содержащимися в актах одной
отрасли законодательства (например,
Федеральные законы «Об
акционерных обществах»
и «О
государственной регистрации юридических
лиц и
индивидуальных предпринимателей»);

— к одной и той же отрасли
права и содержащимися в актах разных
отраслей законодательства (например,
между уголовно-правовыми нормами,
содержащимися в УК
РФ и УПК
РФ);

— к разным отраслям права
(например, нормами административного
и уголовного права).

В юридической науке и
практике существует неопределенность
в вопросе о том, в каких источниках могут
находить выражение нормы той или иной
отрасли права: только в одноименной
отрасли законодательства (например,
нормы гражданского права в гражданском
законодательстве) либо также в иных
отраслях законодательства, а также
неясность относительно критериев
включения нормативных правовых актов
в состав определенной отрасли
законодательства.

Принципиальный вопрос,
проливающий свет на проблему коллизий
норм права, заключается в том, может ли
та или иная отрасль законодательства
соединять в себе нормы различных отраслей
права. Ответ на него напрямую определяется
подходом к содержанию предмета отрасли
права. В юридической литературе было
высказано мнение о том, что предмет
отрасли права может включать в себя
элементы предмета других отраслей
права. Так, А.И. Бобылев считает, что
предмет отрасли законодательства в
отличие от предмета отрасли права может
быть неоднородным. «Если система
права, — пишет он, — представляет собой
совокупность норм права, разделенных
по предметному
признаку (отраслям права), то система
законодательства — это совокупность
нормативных актов, которая строится
как с учетом
отраслевого принципа, так и без его
учета, т.е. в одних
случаях законодательство издается
применительно к конкретной сфере
правового регулирования, в других —
закон содержит
нормы различных отраслей права»
<1> (выделено мной. — М.З.). В.М. Сырых,
исследуя комплексные нормы и институты,
делает вывод о том, что они могут в одно
и то же время выступать нормами и
институтами разных отраслей права <2>.

———————————

<1> Бобылев А.И.
Современное толкование системы права
и системы законодательства // Государство
и право. 1998. N 2.

<2> См.: Сырых В.М.
Комплексные институты как компоненты
системы российского права // Журнал
российского права. 2002. N 10.

На наш взгляд, нормы,
институты, подотрасли одних отраслей
права не могут одновременно выступать
нормами, институтами и подотраслями
других отраслей права, в противном
случае предмет правового регулирования
теряет свою монолитность и оказывается
раздробленным на части. В конечном счете
отрасль права теряет один из критериев
своей самостоятельности в системе
права. Отрасль законодательства не
должна выходить за пределы отрасли
права, и акт законодательства должен
включать в себя нормы только одной,
одноименной отрасли права (например,
гражданское законодательство — нормы
гражданского права, трудовое
законодательство — нормы трудового
права), поэтому предмет отрасли
законодательства, так же, как и отрасли
права, должен быть однородным.

Как результат, нормативный
правовой акт может быть включен в состав
конкретной отрасли законодательства
только тогда, когда предмет его
регулирования соответствует предмету
отрасли законодательства, определяемого,
в свою очередь, предметом отрасли права.

Предмет каждой отрасли
законодательства определяется в ее
базовом акте, в частности в кодифицированном
или комплексном законе. К примеру,
предмет гражданского законодательства
закрепляется в ст.
2 ГК РФ, земельного
— в ст.
3 ЗК РФ и т.д.
Для законодателя должно стать
неукоснительным правилом принятие
нормативных правовых актов в строгом
соответствии с предметом отраслей права
и закрепление норм той или иной отрасли
права только в соответствующей одноименной
отрасли законодательства. Отрасль
законодательства должна быть зеркальным
отражением одной, а не нескольких
отраслей права.

Исходя из этих соображений,
следует признать неверными выводы
судебных инстанций по делам, вытекающим
из налоговых правоотношений, о том, что
Закон
РФ от 10 июля 1992 г. N 3266-1 «Об образовании»
является составной частью налогового
законодательства, так как содержит
нормы, предусматривающие налоговые
льготы образовательных учреждений <1>.
Регулирование нормой права налоговых
правоотношений еще не означает вхождения
акта, в котором она закреплена, в систему
налогового законодательства. Для этого
необходимо, чтобы данный акт прямо
регулировал налоговые правоотношения.

———————————

<1> См.: Загиров Ф.В.,
Муртузалиев З.И. Соотношение актов
налогового законодательства и иных
законов, устанавливающих налоговые
льготы // Арбитражная практика. 2002. N 10.

К сожалению, законодатель
отказывается следовать обозначенной
модели соотношения отрасли права и
отрасли законодательства. Законотворческая
практика идет по пути закрепления норм,
институтов всех отраслей права, включая
комплексные, не только в одноименных,
но и в инородных отраслях законодательства,
т.е. в источниках права, обслуживающих
иные отрасли права, что лишь усугубляет
проблему коллизионности права.

Иллюстрацией может
служить ранее действовавшее Постановление
Верховного Совета РФ от 10 июля 1992 г. N
3255-1 «О некоторых вопросах налогового
законодательства Российской Федерации»,
закреплявшее, что «в целях систематизации
налогового законодательства федеральные
налоги устанавливаются только
законодательными актами Российской
Федерации, принимаемыми в форме законов
и постановлений по вопросам налогообложения.
Изменение режима налогообложения по
указанным налогам допускается путем
внесения изменений и дополнений в
действующий законодательный акт
Российской Федерации по конкретному
налогу». Однако в тот же день Верховный
Совет РФ, приняв Закон РФ «Об образовании»
и закрепив в ст.
40 положение
об освобождении образовательных
учреждений от уплаты налогов, отступил
от провозглашенного подхода.

Таким образом, в
законотворческой практике нормальным
и допустимым явлением стало закрепление
норм одной отрасли права в актах разных
отраслей законодательства, т.е. выход
отрасли законодательства за пределы
соответствующей отрасли права и включение
в свой состав норм разных отраслей
права. В правоприменительной практике
неоднократно возникал вопрос о содержании
отрасли законодательства: входят ли в
состав отрасли законодательства помимо
нормативных правовых актов, прямо
регулирующих общественные отношения,
составляющие предмет отрасли права,
например, «А», нормативные правовые
акты, направленные на регулирование
общественных отношений, составляющие
предмет отрасли права «В», но
содержащие отдельные нормы, относящиеся
к отрасли права «А»? Конкретнее
этот вопрос можно сформулировать так:
включает ли налоговое законодательство
помимо федеральных законов, прямо
направленных на регулирование налоговых
правоотношений (например, НК
РФ), и другие федеральные законы,
направленные на регулирование в первую
очередь не налоговых, а иных правоотношений,
но содержащих отдельные нормы налогового
права (например, Федеральный закон
от 21 ноября 1996 г. N 129-ФЗ «О бухгалтерском
учете», Федеральный закон
от 25 сентября 1997 г. N 126-ФЗ «О финансовых
основах местного самоуправления в
Российской Федерации»)? <1>

———————————

<1> См.: Парыгина В.А.
Источники налогового права России //
Законодательство и экономика. 2003. N 7.

В п.
2 ст. 39 Федерального
закона от 26 марта 1998 г. N 42-ФЗ «О
федеральном бюджете на 1998 год»
содержалось положение о том, что при
предоставлении налоговых льгот необходимо
руководствоваться исключительно
действующим налоговым законодательством.
Для правоприменителей оставалось
неясным, какой смысл вложил законодатель
в понятие «налоговое законодательство»,
подразумевал ли он под ним только законы,
посвященные вопросам налогообложения,
или в том числе и другие акты, содержащие
нормы налогового права.

В целях обеспечения
единообразия правоприменительной
практики необходимо нормативно закрепить
определения понятий «законодательство»
и «норма права», учитывая
общетеоретические положения о том, что
содержание отрасли права составляют
нормы права, отрасли законодательства
— нормативные предписания (нормативные
акты) и такого понятия, как «норма
закона», в принципе быть не может.
Относиться к одной отрасли права могут
не законы, а нормы. Законы могут относиться
только к отрасли законодательства.

Иначе говоря, понятие
«норма права» отражает принадлежность
нормы к определенной отрасли права, и
для обозначения принадлежности к
определенной отрасли законодательства
оно применяться не должно.

«Вторжение» норм
права в область «чужой» отрасли
законодательства является результатом
отсутствия законодательного требования
о необходимости строгого соответствия
отрасли законодательства одноименной
отрасли права. В отсутствие базового
Закона «О нормативных правовых актах»
следует во всех кодексах закрепить
норму о том, что отношения, входящие в
предмет правового регулирования
определенной отрасли права, могут
регулироваться исключительно актами
соответствующей, т.е. одноименной,
отрасли законодательства. В том случае,
если законодатель все же примет акты,
содержащие нормы «чужой» отрасли
права, эти нормы не должны иметь
юридической силы и не могут применяться.

При этом следует учитывать
тот факт, что в настоящее время не
существует каких-либо конституционных
ограничений в конструировании отраслей
законодательства, поэтому на практике
при закреплении нормы той или иной
отрасли права в «чужой» отрасли
законодательства вряд ли правильно
отказываться от ее применения, несмотря
на несоблюдение соответствия между
отраслью права и отраслью законодательства.
В том случае, если с такой нормой
конкурирует аналогичная по своей
отраслевой принадлежности (правовой
природе) норма в «родной» отрасли,
следует применить последнюю как
закрепленную в акте надлежащей отрасли
законодательства.

Исходя из изложенного,
трудно согласиться с судебными инстанциями
в вопросе о том, что закрепление нормы
налогового права в акте, не относящемся
к налоговому законодательству, является
основанием ее неприменения <1>.
Полагаем, что в данном случае нормы
налогового права подлежат применению
независимо от источника их содержания,
так как во всех случаях подлежат
применению конкретные нормы права, а
закон выступает лишь формой их выражения.

———————————

<1> См.: Парыгина В.А.
Указ. соч. С. 17.

Итак, понимание причин
и условий коллизий норм права не просто
приводит к приращению правовых знаний,
имеет автономный теоретический
(познавательный) эффект, но является
условием, необходимым для их предупреждения
и разрешения.

Использование данных
науки о причинах коллизий норм права
является необходимым и важным этапом
в законотворческой работе, несмотря на
ее практический характер, приближенность
к требованиям и фактам жизни, экономическим,
финансовым и политическим расчетам.
Принципиально важно, чтобы были даны
конкретные и обоснованные ответы на
проблемы юридической техники, вопросы
специфики предмета и метода отраслей
права и законодательства, иерархии
источников права и др. Необходимо
форсировать процесс нормативного
регулирования тех вопросов, по которым
имеется общепринятая позиция юридической
доктрины.

Трудно выбрать единственно правильное решение по тому или иному вопросу, если авторитетные специалисты высказывают противоречивые мнения на этот счет. Что уж говорить о том, когда в спор между собой вступают законодательные нормы. Какой из них отдать предпочтение? Как разобраться с противоречиями внутри самой главной для любого кадрового работника книги – Трудового кодекса Российской Федерации? О том, что такое юридическая коллизия и как ее преодолеть, мы расскажем в нашем материале.

Для того чтобы разрешить ту или иную кадровую проблему, мы обращаемся к нормативным правовым актам, которые, по нашему мнению, помогут найти нужный ответ. А зачастую вместо готового рецепта получаем набор взаимоисключающих правил: документы различных уровней и отраслей, каждый на свой лад, регулируют спорный вопрос. В данном случае мы сталкиваемся с так называемой юридической коллизией. Каковы причины возникновения юридических коллизий? Какой из норм следует руководствоваться, если они вступили в противоречие между собой? На эти и другие вопросы мы ответим в рамках данной статьи.

«Когда в друзьях согласья нет…»

В теории права юридическая коллизия¹ определяется как расхождение или противоречие между нормативными правовыми актами, регулирующими одни и те же или смежные правоотношения, а также между компетенцией органов власти.

Задача с двумя неизвестными

Возьмем хотя бы ст. 136 Трудового кодекса РФ. Она диктует условия, по которым работодатель обязан выплачивать работникам заработную плату не реже чем каждые полмесяца. При этом норма уточняет, что конкретный день выплат должен быть определен правилами внутреннего трудового распорядка, коллективным договором, трудовым договором. Однако далее в той же статье говорится, что «при совпадении дня выплаты с выходным или нерабочим праздничным днем выплата заработной платы производится накануне это дня». Таким образом, получается юридическая коллизия. Ведь если одну часть зарплаты выплатить накануне выходного или нерабочего праздничного дня, то следующую выплату работники получат позднее чем через полмесяца.

Или обратимся к ст. 61 Трудового кодекса РФ. В части четвертой нормы говорится, что если работник своевременно не приступил к работе (в день, определенный трудовым договором, или на следующий день после вступления трудового договора в силу), то работодатель имеет право аннулировать трудовой договор. При этом нам предлагают аннулированный договор считать незаключенным (то есть его как бы и не было вовсе). В то же время в части первой этой же нормы сказано, что по общему правилу трудовой договор вступает в силу со дня его подписания работником и работодателем. Получается нонсенс: мы должны считать незаключенным договор, который прежде надлежащим образом уже вступил в законную силу.

Короткий срок для иностранца?

Обратимся к такой деликатной теме, как трудовой договор с иностранным работником. До сих пор кадровые специалисты так и не могут прийти к единому мнению, должен ли такой договор иметь срочный характер или его следует заключать на неопределенный срок. Хотя в Федеральном законе от 25.07.2002 г. 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон № 115-ФЗ) прямо не говорится о том, что отношения с иностранцем нужно строить на основании срочного трудового договора. В то же время утверждается, что срок такого договора тесно связан с наличием у иностранного работника разрешения на работу. А как мы знаем, такое разрешение выдается на строго ограниченное время². Кроме того, «пассаж» о срочном договоре прослеживается в уведомлениях, которые работодатель должен направить в государственный орган службы занятости населения и ФМС о привлечении иностранного работника к трудовой деятельности и заключении с ним трудового договора³. В этих документах требуется указывать временной отрезок, на который заключен трудовой договор. Следовательно, подразумевается, что с иностранцем должен быть заключен трудовой договор на определенный срок.

Ищем выход

Помочь сделать выбор между нормами, вступившими между собой в конфликт, призваны специальные коллизионные нормы. Они регулируют выбор между положениями, содержащимися в актах различного уровня, а также по предметному, территориальному или временному признаку. В качестве примера такой специальной коллизионной нормы можно привести ст. 5 Трудового кодекса РФ.

При этом важно, что все правовые нормы, призванные решить юридическую коллизию, базируются на общеправовых принципах построения системы права и применения норм права. В частности, на таких, как приоритет нормы, обладающей более высокой юридической силой, приоритет специальной нормы, приоритет нормы, принятой позднее. Именно о них в дальнейшем и пойдет речь. Дело в том, что в затруднительной ситуации выбора с помощью данных принципов можно найти единственно верный ответ.

Правила против Инструкции: какому документу верить?

Суть принципа – приоритет нормы, обладающей более значимой юридической силой, – заключается в следующем. Если в нормативных правовых актах существуют разночтения по поводу регулирования одних и тех же вопросов, предпочтение следует отдать документу, имеющему больший юридический вес⁴. Поясним на примере двух нормативных правовых актов, которые не понаслышке знакомы работникам кадровых служб, – постановления Правительства РФ от 16.04.2003 г. № 225 и постановления Минтруда РФ от 10.10.2003 г. № 69. Первым актом были утверждены Правила ведения и хранения трудовых книжек… (далее – Правила), вторым – Инструкция по заполнению трудовых книжек (далее – Инструкция). Как часто бывает, не обошлось без определенных накладок. Так, в пункте 3.2 Инструкции (где речь идет о внесении в трудовую книжку сведений о переименовании организации) ничего не говорится о том, что такая запись должна иметь порядковый номер (обычно на практике кадровики его и не ставят), а в пункте 11 Правил сказано, что все записи в пределах своего раздела должны быть пронумерованы. Если руководствоваться принципом приоритета нормы, имеющей высшую юридическую силу, мы должны сделать выбор в пользу нумерации записи о переименовании организации, так как эти требования содержатся в постановлении Правительства РФ (а противоречащие нормы – в постановлении Министерства).

Главенство специальной нормы

Выбираем новый документ

Теперь несколько слов о том, в каком порядке применяются вышеуказанные правовые принципы. В первую очередь применяется принцип приоритета нормы, обладающей более высокой юридической силой (например, предпочтение отдается Федеральному закону перед Указом Президента РФ или постановлением Правительства РФ). Во вторую очередь – принцип приоритета специальной нормы перед общей. То есть если по иерархии документы равны (например, оба – постановления Правительства РФ), то применяется тот нормативный правовой акт, который содержит специальную (уточняющую) норму. И, наконец, в последнюю очередь применяется принцип приоритета нормы, принятой позднее⁵.

Кодекс – всему голова

Таким образом, в вопросе о заключении трудового договора с иностранным гражданином (уже по первому признаку) предпочтение следует отдать Трудовому кодексу РФ. Так как в его статье 5 четко сказано, что «в случае противоречий между настоящим Кодексом и иным федеральным законом, содержащим нормы трудового права, применяется настоящий Кодекс».

Итак, мы рассказали о юридических коллизиях, которые встречаются в практике кадровой работы, и дали некоторые рецепты по их разрешению.

В заключение хочется сказать вот о чем. Чтобы разобраться в рабочей ситуации, сотруднику кадровой службы приходится порой потратить немало времени, просмотреть специальную литературу, проконсультироваться у корпоративного юриста. Но иногда такие трудозатраты излишни, потому что ответ лежит буквально на поверхности. Например, в «настольной книге» любого кадровика – Трудовом кодексе РФ.

В следующий раз мы расскажем о том, как читать Трудовой кодекс, чтобы видеть, что там написано.

Порядок разрешения коллизий в российском праве

А.Я. КУРБАТОВ

Курбатов А.Я., зам. декана факультета права Государственного университета — Высшей школы экономики.

I. Понятие коллизий в праве и их разрешения

Коллизии в российском праве — это противоречия между положениями двух или нескольких норм права либо расхождения между содержанием общеправовых принципов, выраженных в системе норм права, и положениями конкретных норм права.

Соответственно, смысл разрешения коллизий в праве сводится к выбору одной из норм, положения которых противоречат друг другу.

Разрешение коллизий в праве для выработки варианта поведения может осуществляться не только на стадии применения права (т.е. правоприменительными органами), но и на стадии реализации права (т.е. всеми субъектами права).

При этом субъекты права, отказавшиеся от реализации тех или иных правовых норм, несут риск того, что при возникновении спорной ситуации с контролирующим органом по этому поводу их позиция не будет поддержана судом.

Правоприменительные органы результаты разрешения коллизий, как правило, выражают в актах применения права (индивидуальных предписаниях), а не только в действии (бездействии).

По вопросу разграничения компетенции между российскими ветвями судебной власти действует подход, обозначенный Конституционным Судом РФ, согласно которому суды общей юрисдикции и арбитражные суды в случаях обнаружения противоречий между нормами должны самостоятельно решать, какие нормы подлежат применению в рассматриваемом деле. Вместе с тем в случаях, когда коллизия правовых норм приводит к коллизии реализуемых на их основе конституционных прав, вопрос об устранении такого противоречия приобретает конституционный аспект и, следовательно, относится к компетенции Конституционного Суда РФ (см., например, п. 2 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ от 14 мая 2003 г. N 8-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 14 Федерального закона «О судебных приставах» в связи с запросом Лангепасского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа») <*>.

<*> Правовая позиция Конституционного Суда РФ (общая позиция судей этого Суда, выраженная в его решениях по поводу применения тех или иных положений Конституции РФ) является обязательной для применения на всей территории России на основании ст. 6, ч. 3 ст. 29, ст. 71 и ст. 75 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (см., например, абз. 3 п. 3 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ от 15 июля 1999 г. N 11-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Закона РСФСР «О Государственной налоговой службе РСФСР» и Законов Российской Федерации «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» и «О федеральных органах налоговой полиции»). По сути, Конституционный Суд РФ в этих случаях дает официальное толкование Конституции РФ. Соответственно, на эти правовые позиции можно ссылаться при рассмотрении дел в арбитражных судах и судах общей юрисдикции.

В международном частном праве коллизионная проблема — это проблема выбора права, подлежащего применению в том или ином случае. В данном случае именно коллизионная проблема и ее устранение составляют основное содержание этой правовой отрасли <*>.

<*> См., например, Богуславский М.М. Международное частное право. М., 1994. С. 75.

В других отраслях вопросы коллизии норм имеют подчиненное значение, но это не снижает их важности, поскольку наличие единообразного понимания порядка разрешения коллизий в праве является основным условием наличия в государстве конституционности и законности.

II. Причины возникновения коллизий в российском праве

Коллизии в праве могут иметь естественный характер, например, при возникновении противоречий в связи с действием норм во времени или в пространстве, при наличии противоречий в отношениях, регулируемых правом (т.е. при конфликте законных интересов).

Коллизии могут быть также вызваны ошибками в правотворчестве, недостатками в кодификационной работе или при формировании системы права.

В настоящее время в России превалирует вторая группа причин.

К сожалению, российский законодатель до настоящего времени так и не смог выработать единого и четкого подхода по вопросу, что и как он регулирует, и оценивает свою деятельность исключительно количеством принятых законов. В связи с этим согласование между вновь принимаемыми федеральными законами и ранее действующими оставляет желать лучшего.

Большое количество проблем, связанных с наличием коллизий между положениями различных нормативных актов, возникает и применительно к соотношению федерального законодательства и законодательства субъектов РФ.

Нередки случаи, когда органы, осуществляющие подзаконное правовое регулирование, выходят за пределы своей компетенции и пытаются подкорректировать законы.

Российская правовая наука, которая вроде бы и должна помочь законодателю и правоприменительным органам изменить сложившуюся ситуацию, больше занята обратным процессом, а именно «борьбой за сферы влияния», которая, в свою очередь, порождает определенный «изоляционизм» в развитии отраслей права <*>.

<*> Подробнее о системе российского права и связанных с этим проблемах см. А.Я. Курбатов. Система права и проблемы правоприменительной деятельности. // Закон. 2003. N 10. С. 106.

Примером является вопрос о приоритете норм кодифицированных актов. Такие положения, например, установлены в отношении Гражданского кодекса РФ (ч. 2 п. 2 ст. 3) и Трудового кодекса РФ (ч. 2 ст. 5). При этом, как будет сказано ниже, у данных кодифицированных актов пересекаются предметы правового регулирования. В связи с этим, например, вопрос, что такое норма гражданского права, содержащаяся в других федеральных законах, во многих случаях является неразрешимым.

Все это приводит к запутанности и противоречивости действующего российского права.

Отягощает ситуацию частое отсутствие у правоприменительных органов однозначного понимания порядка разрешения возникающих в связи с этим проблем.

Достаточно вспомнить проблемы с очередностью платежей, когда возник вопрос, что применять нормы: Закона РФ «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» или Гражданского кодекса РФ, а также проблемы с возможностью изменения банками в одностороннем порядке процентных ставок по срочным вкладам физических лиц, когда возникли противоречия между нормами Гражданского кодекса РФ и ФЗ «О банках и банковской деятельности». Решить эти проблемы в пользу положений Гражданского кодекса РФ смог только через несколько лет Конституционный Суд РФ (см. соответственно Постановление Конституционного Суда РФ от 23 декабря 1997 г. N 21-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 855 Гражданского кодекса Российской Федерации и части шестой статьи 15 Закона Российской Федерации «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» в связи с запросом Президиума Верховного Суда Российской Федерации» и Постановление Конституционного Суда РФ от 23 февраля 1999 г. N 4-П «По делу о проверке конституционности положения части второй статьи 29 Федерального закона от 3 февраля 1996 года «О банках и банковской деятельности» в связи с жалобами граждан О.Ю. Веселяшкиной, А.Ю. Веселяшкина и Н.П. Лазаренко»). Хотя, по сути, в этих делах речь шла всего лишь о разрешении коллизий между нормами Федеральных законов.

Одной из основных причин существования такой ситуации является отсутствие четкого понимания того, что право — это системное явление и эта система строится и функционирует на основании строго определенных принципов, единых для всей системы права. Соответственно, любой сбой в функционировании элементов этой системы либо противоречие между отдельными ее элементами могут быть устранены, исходя из этих принципов.

III. Виды коллизий и коллизионных норм

Можно выделить следующие возможные виды коллизий в российском праве.

1. Между положениями вступившего в силу для Российской Федерации международного договора и национального права (например, между содержащимися в международных соглашениях по вопросам налогообложения и в российском налоговом праве).
2. Между нормами федеральных законов и актов субъектов РФ (например, между содержащимися в федеральном законе и законе субъекта РФ).
3. Между нормами, содержащимися в актах различной юридической силы (например, в федеральном законе и указе Президента РФ).
4. Между нормами кодифицированных актов, в отношении которых установлен приоритет их норм (например, Гражданского кодекса РФ и Трудового кодекса РФ).
5. Между общими и специальными нормами (например, между нормами Гражданского кодекса РФ и нормами ФЗ «О банках и банковской деятельности»).
6. Между ранее действующей нормой и нормой, принятой позднее, которые содержатся в актах одного уровня (например, при вступлении в силу нового закона без отмены ранее действующего закона, регулирующего этот вопрос).
7. Между нормами частного и публичного права (например, между нормами Гражданского кодекса РФ и нормами Бюджетного кодекса РФ).
8. Между нормами различных отраслей права (например, гражданского и бюджетного права).
9. Между нормами подзаконных актов организаций, не находящихся в подчинении друг у друга (например, Федеральной налоговой службы и Банка России).
10. Между общеправовыми принципами и нормами права, закрепляющими иные принципы права, либо представительно-обязывающими нормами (т.е. нормами, закрепляющими права и обязанности).
11. Между нормами права, закрепляющими иные принципы права (т.е. не относящиеся к числу общеправовых), и представительно-обязывающими нормами.
12. Между положениями одного акта (например, содержащими в различных главах Гражданского кодекса РФ).

Для облегчения устранения противоречий в праве существуют коллизионные нормы, которые по своему юридическому содержанию могут быть разделены на три основные группы:

1. нормы, регулирующие выбор между нормами, содержащимися в актах различного уровня;
2. нормы, регулирующие выбор между нормами по предметному или территориальному признакам;
3. нормы, регулирующие выбор между нормами по временному признаку.

Все эти нормы базируются на общеправовых принципах построения системы

права и применения норм права, в том числе разрешения коллизий. При этом они либо закрепляют суть этих принципов либо устанавливают порядок реализации этих принципов применительно к конкретной ситуации.

IV. Понятие и закрепление правовых принципов

Действующая теория правовых принципов (принципов правового регулирования, принципов права) сводится к двум моментам:

1. правовой принцип — это основополагающая идея, исходное (определяющее) начало;
2. это идея (начало), тем или иным образом выраженная в праве.

В процессе формирования правовых принципов из правовых идей и их реализации прослеживается определенная последовательность.

На стадии правовой теории происходит первоначальная объективизация и разработка правовых идей и формирование их как правовых принципов. Это связано с тем, что построить систему норм права, не определившись с принципами, на которых она строится и функционирует, невозможно, а чтобы выработать эти принципы, необходимы научные познания. В правовой теории данные принципы раскрываются в понятиях и категориях, обосновываются и доказываются.

Далее правовые принципы получают общезначимое выражение либо прямое закрепление в системе правовых норм.

На стадиях реализации норм права и их применения (в смысле правоприменительной деятельности) правовые принципы преломляются и находят выражение в правопорядке как итоговом состоянии действия права.

Из вышеизложенного следует, что не нормы права предопределяют принципы, а, наоборот, правовые принципы определяют построение системы норм права и их содержание.

При этом необходимо учитывать, что отдельные нормы не отражают тот или иной принцип целиком. Полное представление о нем обязательно дает целая система норм, которая основывается на данном принципе и выражает ее.

Отсюда следует еще один важнейший вывод: изменить многие правовые принципы за счет принятия отдельных норм или актов не может даже законодатель (см., например, п. 3 мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ от 7 февраля 2002 г. N 13-О по жалобе гражданки Кулаковой Маргариты Ильиничны на нарушение ее конституционных прав абзацем пятым статьи 4 Закона Российской Федерации «О налоге с имущества, переходящего в порядке наследования или дарения»).

Это обусловлено тем, что для этого необходимо изменять выражающую принцип систему норм в целом, а кроме того, выражающие этот принцип нормы права могут содержаться в Конституции РФ, положения которой могут быть пересмотрены только при соблюдении особых процедур (см. ст. ст. 134 — 137 Конституции РФ, ФЗ «О порядке принятия и вступления в силу поправок к Конституции Российской Федерации»).

V. Значение правовых принципов

Конституционный Суд РФ при обосновании своих решений достаточно широко использует понятие «общеправовые (общие) принципы права».

Причем эти принципы применяются им вне зависимости от того, закреплены ли они прямо в конкретных нормах права или нет.

В качестве примера можно привести такие принципы, как справедливость и соразмерность (см., например, абз. 9 п. 4 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ от 6 июня 2000 г. N 9-П «По делу о проверке конституционности положения абзаца третьего пункта 2 статьи 77 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой открытого акционерного общества «Тверская прядильная фабрика»).

А самое главное, при их применении Конституционный Суд РФ исходит из того, что эти общеправовые (общие) принципы «обладают высшей степенью нормативной обобщенности, предопределяют содержание конституционных прав человека, отраслевых прав граждан, носят универсальный характер и в связи с этим оказывают регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений. Общеобязательность таких принципов состоит как в приоритетности перед иными правовыми установлениями, так и в распространении их действия на все субъекты права». Наиболее четко это было выражено еще в Постановлении Конституционного Суда РФ от 27 января 1993 г. N 1-П «По делу о проверке конституционности правоприменительной практики ограничения времени оплаты вынужденного прогула при незаконном увольнении, сложившейся на основе применения законодательства о труде и постановлений Пленумов Верховного Суда СССР, Верховного Суда Российской Федерации, регулирующих данные вопросы».

Тем самым основное значение правовых принципов заключается в том, что они выступают в качестве исходных ориентиров в правовом поведении, а также при применении и толковании права <*>, т.е. за счет правовых принципов обеспечиваются единство действия права и соблюдение баланса интересов, заложенных в этом праве.

<*> Алексеев С.С. Теория права. М., 1995. С. 212 — 214.

VI. Виды правовых принципов

По степени выражения в праве необходимо говорить о двух видах правовых принципов:

1. о принципах-идеях;
2. о принципах, суть которых прямо закреплена в нормах права.

Первый вид принципов — это принципы, выработанные в процессе формирования всей системы права, реализации права и его применения. Данные принципы могут быть только общеправовыми. В тех случаях, когда они не закреплены прямо в нормах права, выявляются они через результаты толкования уполномоченными органами Конституции РФ и федеральных законов. Реализуются эти принципы через акты применения права (индивидуальные акты).

Второй вид принципов — это, как правило, не относящиеся к числу общеправовых принципы правовых образований, составляющих систему права. Это связано с тем, что выделение любого образования в праве обязательно должно быть обусловлено наличием характерных только для этого образования принципов правового регулирования.

В соответствии с правовыми образованиями, составляющими систему права (т.е. по сфере действия), выделяются следующие виды правовых принципов:

1. общеправовые (общие), которые распространяются на всю систему права;
2. принципы частного и публичного права;
3. межотраслевые принципы, которые распространяются на несколько отраслей права;
4. отраслевые, которые распространяются на одну профилирующую (фундаментальную, основную) отрасль права;
5. специальные, которые характерны для комплексных отраслей права;
6. специфические подотраслевые принципы (например, принципы наследственного или авторского права);
7. институциональные принципы, характерные для институтов права как профилирующих (фундаментальных, основных), так и комплексных отраслей права (например, принципы безналичных расчетов).

Принципы международного права, являющиеся составной частью правовой системы РФ (п. 4 ст. 15 Конституции РФ), могут относиться к любой из разновидностей в зависимости от сферы своего распространения.

Кроме того, заслуживает внимания еще одна классификация правовых принципов по тем целям, которым они служат:

1. принципы построения нормативной базы (например, принцип единства права);
2. принципы регламентации поведения субъектов (например, принцип недопустимости злоупотребления правом);
3. принципы применения права (например, презумпция невиновности, принципы разрешения коллизий в праве).

VII. Общеправовые принципы разрешения коллизий и их закрепление в праве

К общеправовым принципам разрешения коллизий между правовыми нормами относятся следующие принципы.

1. Приоритет нормы, обладающей более высокой юридической силой.

Данный принцип выражен в целой системе коллизионных норм, смысл которых сводится к установлению, что акт определенного вида не может противоречить акту более высокой юридической силы.

Например, согласно п. 3 ст. 76 Конституции РФ федеральные законы не могут противоречить федеральным конституционным законам, в силу п. 3 ст. 90 Конституции РФ указы и распоряжения Президента РФ не должны противоречить Конституции РФ и федеральным законам и т.д.

Кроме того, существуют правила, согласно которым суды, установив при разрешении дела, что нормативный акт не соответствует нормативному акту, имеющему большую юридическую силу, применяет нормы акта, имеющего наибольшую юридическую силу (ч. 2 ст. 120 Конституции РФ, п. 2 ст. 11 Гражданского процессуального кодекса РФ, п. 2 ст. 13 Арбитражного процессуального кодекса РФ).

1. Приоритет специальной нормы перед общей.

В данном случае под специальной понимается правовая норма, закрепляющая особенности, присущие для какого-либо субъекта или объекта. Указанное понятие в связи с отсутствием его специального юридического значения основано на общем лексическом значении слова «специальный».

В праве специальный характер норм может прямо закладываться через систему отсылочных норм. Например, в п. 3 ст. 1 ФЗ «Об акционерных обществах» закреплено, что особенности создания, реорганизации, ликвидации, правового положения акционерных обществ в сферах банковской, инвестиционной и страховой деятельности определяются федеральными законами.

1. Приоритет нормы, принятой позднее.

Этот принцип в праве может закладываться через положения, типа содержащегося в п. 1 ст. 4 ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации». Согласно этому пункту впредь до приведения в соответствие с Жилищным кодексом РФ законов и иных нормативных актов, они применяются постольку, поскольку не противоречат Жилищному кодексу РФ. Следует отметить, что это не является закреплением приоритета норм кодифицированного акта, поскольку, во-первых, закреплено не в самом Кодексе, а в законе о его введении в действие, а во-вторых, касается только ранее принятых актов.

Однако в силу того что данные принципы выводятся из целой системы коллизионных норм, для их применения в конкретном случае не требуется, чтобы было прямое указание об этом в нормах права.

VIII. Последовательность применения принципов Разрешения коллизий в праве

Существует строго определенная последовательность применения перечисленных принципов, т.е. каждый последующий из них применяется только при невозможности применения предыдущего.

В первую очередь применяется принцип приоритета нормы, обладающей более высокой юридической силой.

Юридическая сила акта определяется, исходя из органа, принявшего акт, а в отдельных случаях — исходя из вида акта (применительно к соотношению Конституции РФ с иными актами, а также федеральных конституционных законов с федеральными законами). При разрешении коллизий между нормами, содержащимися в актах федерального уровня, и нормами, содержащимися в актах субъектов РФ, юридическая сила этих актов по отношению к друг другу определяется в зависимости от предметов ведения.

Во вторую очередь применяется принцип приоритета специальной нормы перед общей.

Специальный характер нормы определяется либо через наличие указания на возможность установления особенностей правового регулирования в других актах, либо через сравнение сферы действия норм по субъекту или по объекту.

Сферы действия общей и специальной норм должны либо совпадать по объектам правового регулирования, но соотноситься как общее и частное по субъектам регулируемых отношений, либо совпадать по субъектам регулируемых отношений, но соотносится как общее и частное, либо по объектам.

В последнюю очередь применяется принцип приоритета нормы, принятой позднее (см., например, абз. 3 п. 2 мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ от 5 октября 2000 г. N 199-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кушнарева Андрея Михайловича на нарушение его конституционных прав положениями части первой статьи 40.1 Кодекса законов о труде Российской Федерации и пункта 1 статьи 12 Закона Российской Федерации «О занятости населения в Российской Федерации»).

Рассмотрим это на конкретном примере.

В соответствии с п. 2 ст. 854 Гражданского кодекса РФ без распоряжения клиента списание денежных средств, находящихся на счете, допускается по решению суда, а также в случаях, установленных федеральным законом или предусмотренных договором между банком и клиентом. В то же время согласно ч. 3 ст. 27 ФЗ «О банках и банковской деятельности» взыскание на денежные средства и иные ценности физических и юридических лиц, находящиеся на счетах и во вкладах или на хранении в кредитной организации, может быть обращено только на основании исполнительных документов в соответствии с законодательством РФ. Иными словами, Гражданский кодекс РФ определяет более широкий перечень оснований списания банками денежных средств со счетов без распоряжения клиентов.

Гражданский кодекс РФ и ФЗ «О банках и банковской деятельности» являются актами одного уровня (федеральными законами). Поэтому первый принцип разрешения коллизий между правовыми нормами здесь неприменим.

Указанные статьи не соотносятся как общая и специальная, поскольку у них разные сферы действия. По субъектам шире сфера действия ст. 854 Гражданского кодекса РФ, поскольку она касается взыскателей, действующих не только на основании исполнительных документов, но и положений законов и договоров. По объектам — наоборот. Статья 854 Гражданского кодекса РФ определяет перечень случаев, когда возможно списание с банковских счетов без согласия их владельцев только денежных средств. Статья 27 ФЗ «О банках и банковской деятельности» распространяется не только на денежные средства, но и на иные ценности клиентов, с которыми работают банки (например, на драгоценные металлы, ценные бумаги).

Соответственно, указанная коллизия в части, касающейся денежных средств, должна разрешаться в пользу положений Гражданского кодекса РФ как акта, принятого позднее.

В части, касающейся обращения взыскания на иные ценности, хранящиеся в банках, действует ст. 27 ФЗ «О банках и банковской деятельности», поскольку в этой части она п. 2 ст. 854 Гражданского кодекса РФ не противоречит.

IX. Отдельный способ разрешения коллизий в праве

Существует один способ разрешения коллизий в праве, применяемый в случаях, когда речь идет о коллизии между нормами, содержащимися в подзаконных актах одного уровня, принятых различными органами.

Его суть заключается в том, что правовое регулирование конкретного вопроса на подзаконном уровне может осуществляться только строго уполномоченным органом, акту которого и отдается приоритет, т.е. в этом случае прежде всего производится оценка правомочности органа, принявшего акт, осуществлять правовое регулирование данного вопроса.

Этот способ достаточно ограниченной сферы действия, который применяется вместо принципа приоритета нормы, обладающей более высокой юридической силой, опять же при невозможности применения принципа приоритета специальной нормы перед общей.

Так, в силу ч. 2 ст. 1 ФЗ «О Центральном банке РФ (Банке России)» функции и полномочия, предусмотренные Конституцией РФ и данным Федеральным законом, Банк России осуществляет независимо от других федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления

С точки зрения правового регулирования Банком России определенных вопросов (например, наличных и безналичных расчетов, порядка обращения иностранной валюты на территории России, порядка ведения бухгалтерского учета в кредитных организациях) это означает, что актами Президента РФ, Правительства РФ, министерств и ведомств (т.е. органами, в подчинении которых Банк России не находится) напрямую данные вопросы регулироваться не могут, и, соответственно, при возникновении противоречий приоритет должны иметь акты Банка России.

X. О приоритете кодифицированных актов

Приоритет норм кодифицированных актов не может считаться правовым принципом, поскольку, во-первых, применительно к конкретному кодифицированному акту закрепляется законодателем, а во-вторых, может применяться только при невозможности применения принципа приоритета специальной нормы перед общей, т.е. в иной последовательности, чем общеправовые принципы разрешения коллизий в праве.

Рассмотрим позиции Конституционного Суда РФ по данному вопросу.

Вначале применительно к Гражданскому кодексу РФ появилась правовая позиция Конституционного Суда РФ, согласно которой ст. 76 Конституции РФ не определяет и не позволяет определять иерархию актов внутри одного их вида, т.е. один федеральный закон не может быть безусловно по юридической силе выше другого (см., например, абз. 8 п. 3 мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ от 5 ноября 1999 г. N 182-0 «По запросу Арбитражного суда города Москвы о проверке конституционности пунктов 1 и 4 части четвертой статьи 20 Федерального закона «О банках и банковской деятельности»).

Затем была выработана позиция, согласно которой «федеральный законодатель — в целях реализации конституционных принципов… в сфере уголовной юстиции, — кодифицируя нормы, регулирующие производство по уголовным делам, вправе установить приоритет Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации перед иными федеральными законами в регулировании уголовно-процессуальных отношений» (см. п. 2.2 мотивировочной части Постановления Конституционного суда РФ от 29 июня 2004 г. N 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы»).

Однако впоследствии в п. 2 мотивировочной части Определения от 8 ноября 2005 г. N 439-О Конституционным Судом РФ было разъяснено, что приоритет Уголовно-процессуального кодекса РФ перед другими федеральными законами не является безусловным: он может быть ограничен как установленной Конституцией РФ (ч. 3 ст. 76) иерархией федеральных конституционных законов и обычных федеральных законов (к их числу относится и Уголовно-процессуальный кодекс РФ), так и правилами о том, что в случае коллизии между различными законами равной юридической силы приоритетными признаются последующий закон и закон, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений.

О безусловном приоритете норм уголовно-процессуального законодательства не может идти речь и в случаях, когда в иных (помимо Уголовно-процессуального кодекса РФ, закрепляющего общие правила уголовного судопроизводства) законодательных актах устанавливаются дополнительные гарантии прав и законных интересов отдельных категорий лиц, обусловленные в том числе их особым правовым статусом. В силу статьи 18 Конституции РФ, согласно которой права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими и определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием, разрешение в процессе правоприменения коллизий между различными правовыми актами должно осуществляться исходя из того, какой из этих актов предусматривает больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии.

Иными словами, это еще раз доказывает, что приоритет норм кодифицированных актов не является принципом разрешения коллизий в праве и возможен только в строго определенных случаях в сфере уголовного судопроизводства.

И это вполне закономерно, поскольку у кодифицированных актов, действующих в уголовно-правовой сфере, предмет правового регулирования достаточно четко определен. У Гражданского кодекса РФ единый предмет регулирования отсутствует.

Дело в том, что на сегодняшний день Гражданский кодекс РФ является единственным законодательным актом, в отношении которого провозглашается определение его предмета регулирования через метод. Согласно п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса РФ гражданское законодательство регулирует отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников. Применительно ко всем другим законодательным актам используются предметные характеристики. В подтверждение можно сравнить, например, предметы регулирования Уголовного кодекса РФ и Кодекса РФ об административных правонарушениях, различающиеся по тяжести правонарушений, Налогового кодекса РФ и Бюджетного кодекса РФ, различающиеся по видам платежей, Гражданского процессуального кодекса РФ и Арбитражного процессуального кодекса РФ, различающиеся в основном по субъектному составу участников споров, Лесного кодекса РФ и Закона РФ «О недрах», различающиеся по объектам правового регулирования, и т.д.

Возьмем более конкретный пример. Так, положения, касающиеся вопросов получения в банках сведений, составляющих банковскую тайну, помимо ст. 857 Гражданского кодекса РФ, содержатся и в ФЗ «О банках и банковской деятельности» (ст. 26), и в Налоговом кодексе РФ (ст. 86), и в ФЗ «Об исполнительном производстве» (п. 3 ст. 46), и в ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем» (ст. 6, п. 8 ст. 7). Считать это все нормами гражданского права невозможно. Если проводить разграничение между этими законами по методу правового регулирования, то напрашивается абсурдный вывод, что понятие банковской тайны и порядок получения составляющих ее сведений может быть различным для каждого вида отношений.

На самом деле, в ст. 857 Гражданского кодекса РФ содержится положение общего характера, а в остальных перечисленных статьях — специальные положения. Единство правового регулирования здесь обеспечивается за счет закрепления в п. 2 ст. 857 Гражданского кодекса РФ сущности институционального принципа, заключающейся в том, что государственным органам и их должностным лицам такие сведения могут быть предоставлены исключительно в случаях и в порядке, предусмотренных федеральным законом. При этом никакого значения не имеет, к какой отрасли права будут относиться нормы этого федерального закона. Иными словами, банковская тайна, как и абсолютное большинство других институтов права, является комплексным институтом.

При этом в самом Гражданском кодексе РФ содержится целый ряд норм публичного права, объективно в силу своей правовой природы распространяющихся не только на гражданско-правовые, но и публичные отношения без всякого специального указания в законодательстве. Наиболее ярким примером этого является ст. 855 Гражданского кодекса РФ, которая определяет обязанности банков в части соблюдения очередности платежей при осуществлении расчетно-кассового обслуживания счетов своих клиентов в общем режиме. Данные обязанности являются публично-правовыми, поскольку возникают перед конкретными государственными органами — взыскателями и перед государством в целом, охраняющим интересы всех участников расчетных отношений (т.е. с точки зрения критерия охраняемого интереса), и вне зависимости от воли и усмотрения банка и его клиентов (т.е. с точки зрения метода правового регулирования).

Это обусловлено тем, что ни один вид общественных отношений, в принципе, не может регулироваться исключительно только с помощью одного метода правового регулирования. Поэтому гражданское законодательство просто вынуждено использовать публично-правовой метод субординации в противоречии с п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса РФ.

Исходя из этих двух примеров, получается, что понятие «нормы гражданского права, содержащихся в других федеральных законах», является юридически неопределенным.

В связи с этим возникают проблемы как с применением п. 2 ст. 3 Гражданского кодекса РФ, согласно которому нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать этому Кодексу, так и с применением п. 3 ст. 2 Гражданского кодекса РФ, согласно которому к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством.

Можно, конечно, считать нормами гражданского права все нормы, регулирующие вопросы, включенные в Гражданский кодекс РФ. Однако при таком подходе мы неизбежно, как в случае с банковской тайной, будем сравнивать их с нормами налогового и даже уголовного права.

XI. Отличие общеправовых принципов разрешения коллизий в праве от приемов нормотворческой техники

Общеправовые принципы разрешения коллизий в праве необходимо отличать от приемов нормотворческой техники, которые используются сугубо по усмотрению нормотворческого органа и для их применения обязательно требуется соответствующее указание в нормативном акте.

В связи с этим придание приоритета нормам кодифицированных актов (кодексов) также, по мнению автора, относится к приемам юридической техники.

Из других приемов нормотворческой техники следует отметить отнесение определенного круга вопросов к предмету регулирования одного конкретного нормативного акта. Этот прием использован при принятии Налогового кодекса РФ и Кодекса РФ об административных правонарушениях. В данных актах выделен круг вопросов, которые регулируются этими кодифицированными актами (см. соответственно ст. 1 и ст. 1.3) без установления приоритета норм этих кодексов. Предполагается, что иными федеральными законами эти вопросы регулироваться не должны.

Сюда же относятся случаи, когда по отдельным вопросам стабильность правовому регулированию придается за счет установления положений, согласно которым данные вопросы иными актами регулироваться не могут. Примером здесь может служить установление исчерпывающих перечней. Например, в ст. 20 ФЗ «О банках и банковской деятельности» установлен исчерпывающий перечень оснований для отзыва лицензий у кредитных организаций.

Однако, учитывая, что это приемы нормотворческой техники, а не принципы разрешения коллизий в праве, эти правила должны соблюдаться самим законодателем, т.е. он должен стремиться не принимать законы, противоречащие указанным положениям. Если же это все-таки происходит, то должен применяться специальный или более поздний закон.

В связи с этим, например, периодически появляющаяся позиция налоговых органов, согласно которой налоговые льготы должны быть предусмотрены только федеральными законами по налогообложению, а льготы, предусмотренные иными федеральными законами, применению не подлежат, никогда под собой достаточных правовых оснований не имела и не имеет, даже при наличии ст. 56 Налогового кодекса РФ.

В качестве другого примера можно привести ст. 26 ФЗ «О банках и банковской деятельности», в которой содержится перечень случаев, когда сведения, составляющие банковскую тайну, могут быть представлены кредитными организациями государственным органам и их должностным лицам. Этот перечень не является закрытым. Например, судебные приставы-исполнители на основании п. 2 ст. 14 ФЗ «О судебных приставах» вправе в связи с исполнением решений судов запрашивать и получать в кредитных организациях необходимые сведения о вкладах физических лиц (см. Постановление Конституционного Суда РФ от 14 мая 2003 г. N 8-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 14 Федерального закона «О судебных приставах» в связи с запросом Лангепасского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа»).

XII. Порядок разрешения коллизий в праве

На примере ранее выделенных видов коллизий в праве и порядка применения принципов и способов их разрешения можно выделить следующие подходы к разрешению коллизий в российском праве.

1. При коллизии между положениями вступившего в силу для Российской Федерации международного договора и национального права (например, между содержащимися в международных соглашениях по вопросам налогообложения и в российском налоговом праве) на основании п. 4 ст. 15 Конституции РФ и п. 2 ст. 5 ФЗ «О международных договорах РФ» приоритет имеют положения международного договора.

Иными словами, в данном случае применяется принцип приоритета нормы, обладающей более высокой юридической силой. Юридическая сила акта здесь определяется исходя из его вида.

1. Коллизии между нормами актов федерального уровня и актов субъектов РФ (например, между содержащимися в федеральном законе и законе субъекта РФ) разрешаются по правилам, установленным в п. 5 и п. 6 ст. 76 Конституции РФ в зависимости от предметов ведения.

По предметам ведения Российской Федерации (ст. 71 Конституции РФ) и по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов РФ (ст. 72 Конституции РФ) приоритет имеют нормы федеральных законов. Причем этот приоритет распространяется и на указы Президента РФ (в случае отсутствия законодательного регулирования), и на акты Банка России (по вопросам, отнесенным федеральными законами к его исключительной компетенции). Это следует из правовой позиции Конституционного Суда РФ, согласно которой принцип верховенства Конституции РФ и федеральных законов как выражение суверенитета Российской Федерации, распространяющегося на всю ее территорию, означает, в частности, что субъект РФ не может изменять установленные Конституцией РФ приоритеты действия законов и иных федеральных нормативных правовых актов, ограничивать их применение, приостанавливать их действие, вводить какие-либо связанные с действием этих актов процедуры и механизмы разрешения коллизий, правовых споров, не предусмотренные Конституцией РФ и федеральными законами (см. абз. 3 п. 3.1 мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. N 92-0 «По запросу группы депутатов Государственной Думы о проверке соответствия Конституции Российской Федерации отдельных положений конституций Республики Адыгея, Республики Башкортостан, Республики Ингушетия, Республики Коми, Республики Северная Осетия-Алания и Республики Татарстан»).

Вне пределов ведения Российской Федерации и совместного ведения Российской Федерации и субъекта РФ приоритет имеют нормы акта субъекта РФ.

Тем самым в этом случае также применяется принцип приоритета нормы, обладающей более высокой юридической силой. Однако вопрос о юридической силе норм решается по особому критерию (в зависимости от предметов ведения).

1. Коллизии между нормами, содержащимися в актах различной юридической силы (например, в федеральном законе и указе Президента РФ) тоже разрешаются на основании принципа, согласно которому действует норма, содержащаяся в акте более высокой юридической силы.

Кроме того, необходимо отметить, что Конституция РФ как акт, обладающий высшей юридической силой и имеющий прямое действие на территории РФ, обладает приоритетом и перед положениями Федеративного договора, а также договорами, заключаемыми между государственными органами РФ и субъектов РФ (п. 1 раздела II Конституции РФ).

1. Коллизии между нормами кодифицированных актов, в отношении которых установлен приоритет их норм (например, Гражданского кодекса РФ и Трудового кодекса РФ), разрешаются по общим правилам.

По этому поводу можно привести следующий пример. На сегодняшний день получается, что вопросы возмещения вреда (ущерба) работником своему работодателю в случаях, когда последний возместил его иным лицам в связи с действиями этого работника, регулируется и гражданским правом (см. п. 1 ст. 1081 Гражданского кодекса РФ), и трудовым (см. ч. 3 ст. 238 Трудового кодекса РФ). Причем между конструкциями ответственности работника в этих случаях есть определенные отличия. Например, возмещение ущерба в порядке регресса на основании норм гражданского права по общему правилу производится в полном объеме (п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса РФ). На основании норм трудового права работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка. Полная материальная ответственность в размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных Трудовым кодексом РФ или иными федеральными законами (ст. ст. 241 — 242 Трудового кодекса РФ). При этом Гражданский кодекс РФ также отсылает к другим федеральным законам.

Вполне очевидно, что в данном случае совершенно бесполезно пытаться разрешать возникшие противоречия в зависимости от того, где нормы гражданского права, а где — трудового. В этой ситуации должны применяться нормы Трудового кодекса РФ как принятые позднее. В части определения размера ответственности они имеют еще и специальный характер в силу содержащейся в п. 1 ст. 1081 Гражданского кодекса РФ оговорки: «если иной размер не установлен законом».

1. При коллизии между общими и специальными нормами (например, между нормами Гражданского кодекса РФ, регулирующими создание хозяйственных обществ, и нормами ФЗ «О банках и банковской деятельности», регулирующими создание кредитных организаций) приоритет имеют специальные нормы.

В данном случае специальный режим закладывается через отсылочные нормы. Нормы ФЗ «О банках и банковской деятельности» в части, касающейся установления особенностей создания, регистрации и лицензирования кредитных организаций, имеют приоритет как специальные в силу оговорок, содержащихся в п. 2 ст. 1, ст. 49, п. 3 ст. 87, п. 3 ст. 96 Гражданского кодекса РФ, п. 3 ст. 1 ФЗ «Об акционерных обществах», п. 2 ст. 1 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью». Точно такой же подход действует и применительно к соотношению специального ФЗ «О банках и банковской деятельности» и общего ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», содержащего общие положения (см. ч. 1 ст. 12 ФЗ «О банках и банковской деятельности», ст. 10 ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»).

Вместе с тем следует помнить, что по вопросам регулирования отношений, возникающих из договоров, приоритет перед ФЗ «О банках и банковской деятельности» уже имеет Гражданский кодекс РФ как кодифицированный акт.

1. При коллизии между ранее действующей нормой и нормой, принятой позднее, которые содержатся в актах одного уровня (например, при вступлении в силу нового закона без отмены ранее действующего аналогичного закона), приоритет имеет норма, принятая позднее.

Однако в данном случае необходимо учитывать правила сравнения норм федеральных законов (их положений).

Применительно к федеральным законам юридическое значение имеет именно дата принятия закона (выражения воли законодателем), а не дата его подписания Президентом РФ, опубликования или вступления в силу. Согласно ст. 2 ФЗ «О порядке опубликования и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального собрания» датой принятия федерального закона считается день принятия его Государственной Думой в окончательной редакции, а датой принятия федерального конституционного закона считается день, когда он одобрен палатами Федерального Собрания в порядке, установленном Конституцией РФ.

Учитывая, что в большинство действующих федеральных законов вносились и будут вноситься изменения и дополнения, при разрешении коллизий необходимо исходить из даты принятия конкретных положений, между которыми возникли противоречия, а не из даты принятия последних поправок в федеральный закон, где содержатся эти положения. Это обусловлено тем, что коллизии разрешаются между нормами права (их отдельными положениями), а не в целом между актами.

1. По поводу коллизий между нормами частного и публичного права (например, между нормами, содержащимися в Гражданском кодексе РФ и закрепляющими право на заключение договоров банковского вклада, и ст. 236 Бюджетного кодекса РФ, ограничивающей это право в отношении бюджетных средств) необходимо учитывать, что действующее российское законодательство не закрепляет приоритета норм публичного права над нормами частного права и наоборот.

Соответственно, коллизии между нормами частного и публичного права разрешаются в соответствии с общеправовыми принципами (по юридической силе, по специальному характеру нормы, по времени принятия). Такой подход является следствием того, что речь идет не о подчинении частных интересов публичным, а об их сочетании (согласовании).

В приведенном примере ст. 236 Бюджетного кодекса РФ подлежит применению как специальная, устанавливающая на основании п. 3 ст. 55 Конституции РФ и п. 2 ст. 1 Гражданского кодекса РФ ограничения гражданских прав для конкретных субъектов (распорядителей бюджетными средствами) и порядок использования определенных объектов прав (средств бюджетов).

1. Коллизии между нормами различных отраслей права (например, гражданского и бюджетного права) разрешаются по общим правилам.

В частности, в эту плоскость периодически пытаются перевести вопрос об ответственности государства (в предельно широком значении), которое по Гражданскому кодексу РФ в целом ряде случаев несет обязанности по возмещению вреда. Однако при взыскании денежных средств с государства сразу возникают проблемы, поскольку в отношении бюджетов всех уровней установлен их иммунитет, т.е. взыскание со счетов по учету средств бюджетов может производиться только на основании судебного решения, только в определенных случаях и при наличии определенных условий (см., например, ст. ст. 239, 286, 287 Бюджетного кодекса РФ).

И такое построение правового регулирования вполне закономерно. Нормы гражданского права охраняют частные интересы. В то же время при расходовании бюджетных средств должны охраняться как публичные интересы, в том числе интересы налогоплательщиков, за счет которых эти средства создаются, так и интересы конкретных получателей бюджетных средств. Иными словами, частные интересы в данном случае, как и в любом другом, могут реализовываться только с учетом публично-правовых ограничений. Другое дело, что эти ограничения могут быть несоразмерны целям охраны интересов других лиц. Определение этого как раз и входит в компетенцию Конституционного Суда РФ (см. Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2005 г. N 8-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федеральных законов о федеральном бюджете на 2003 год, на 2004 год и на 2005 год и Постановления Правительства Российской Федерации «О порядке исполнения Министерством финансов Российской Федерации судебных актов по искам к казне Российской Федерации на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти либо должностных лиц органов государственной власти» в связи с жалобами граждан Э.Д. Жуховицкого, И.Г. Пойма, А.В. Понятовского, А.Е. Чеславского, и ОАО «Хабаровскэнерго»).

Тем самым порядок разрешения коллизий в праве не ставится в зависимость от того, к какой отрасли относится та или иная норма права. Например, нормы конституционного права пользуются в большинстве случаев приоритетом не потому, что они выделяются в данную отрасль, а потому, что содержатся в Конституции РФ и федеральных конституционных законах. Соответственно, коллизии между нормами различных отраслей права разрешаются в соответствии с общеправовыми принципами разрешения коллизий.

1. Коллизии между нормами подзаконных актов различных организаций, не находящихся в подчинении друг у друга (например, Федеральной налоговой службы и Банка России), разрешаются в зависимости от их компетенции.

Так, по вопросам налогообложения кредитных организаций Банк России нормативные акты издавать не может, а Федеральная налоговая служба не может издавать акты по вопросам бухгалтерского учета в кредитных организациях.

1. При коллизии между общеправовыми принципами и нормами права, закрепляющими иные принципы права, либо представительно-обязывающими нормами приоритет имеют общеправовые принципы.

В качестве примера можно привести случай, когда одним из оснований признания неконституционными отдельных положений ст. 13 Закона РФ «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» явилась неопределенность их правового содержания, что противоречит общеправовым принципам применения ответственности (см. п. 4 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ от 15 июля 1999 г. N 11-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Закона РСФСР «О Государственной налоговой службе РСФСР» и Законов Российской Федерации «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» и «О федеральных органах налоговой полиции»).

По сути, в данном случае речь идет о применении принципа приоритета норм, обладающих более высокой юридической силой. Только берется не одна норма права, а система норм, выражающих общеправовой принцип.

Поскольку обеспечение единообразного понимания общеправовых принципов связано с толкованием положений Конституции РФ и федеральных законов, то при применении общеправовых принципов лучше всего опираться на результаты толкования Конституции РФ, выраженных в решениях и правовых позициях Конституционного Суда РФ, а также на результаты толкования федеральных законов, выраженных в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ.

1. В тех случаях, когда речь идет о коллизии между нормами, закрепляющими принципы права, не относящиеся к числу общеправовых, и представительно-обязывающими нормами, действуют общие подходы к разрешению коллизий.

Например, как уже отмечалось, согласно институциональному признаку, суть которого закреплена в п. 2 ст. 857 Гражданского кодекса РФ, государственным органам и их должностным лицам сведения, составляющие банковскую тайну, могут быть предоставлены исключительно в случаях и в порядке, предусмотренных федеральным законом. Поэтому, если такой порядок будет установлен в подзаконном акте, его положения не должны применяться как противоречащие федеральному закону.

1. При коллизии между положениями одного акта (например, содержащимися в различных главах Гражданского кодекса РФ) приоритет имеет специальное положение.

Первый пример касается разрешения противоречий между нормами, регулирующими переход прав кредитора другому лицу (уступку требования), и подпунктом 4 ст. 575 Гражданского кодекса РФ, запрещающим дарение между коммерческими организациями, разновидностью которого является безвозмездная передача имущественных прав. Данный запрет является конкретным запретом, устанавливающим исключение из общих дозволений. Поскольку общественные отношения, регулируемые нормами, составляющими институты уступки требования и дарения, пересекаются, то в данном случае речь идет об общих дозволениях осуществлять и дарение, и уступку требования. Поэтому этот запрет применительно к обоим общим дозволениям носит специальный характер и, соответственно, имеет преимущество.

Второй пример. Согласно п. 2 ст. 332 Гражданского кодекса РФ размер законной неустойки может быть увеличен соглашением сторон, если закон этого не запрещает. Отсюда можно сделать вывод, что стороны не вправе предусмотреть в договоре неустойку меньшего размера, чем законная.

В то же время в ст. 856 Гражданского кодекса РФ предусмотрена ответственность, применяемая к банкам за ненадлежащее совершение операций по счету, которая по своей правовой природе является законной неустойкой (см. п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. N 13/14 «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами»). Однако исчисляется эта неустойка в порядке и в размере, предусмотренных ст. 395 Гражданского кодекса РФ. В соответствии с этой статьей размер процентов, подлежащих уплате за пользование чужими денежными средствами, определяется исходя из ставки рефинансирования Банка России (см. п. 51 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»). Причем это правило применяется, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Следовательно, стороны в договоре банковского счета могут предусмотреть более низкий размер применяемой к банку неустойки по сравнению со ставкой рефинансирования Банка России. В этом случае положения ст. 395 Гражданского кодекса РФ носят специальный характер по отношению к положениям п. 2 ст. 332 этого же Кодекса.

При этом необходимо учитывать, что при разрешении коллизий между отдельными положениями Гражданского кодекса РФ не имеет значения, в какой части содержатся те или иные положения. Например, в п. 1 ст. 1064 содержится общее положение, согласно которому вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Специальное по отношению к этому положение содержится в п. 1 ст. 400, в силу которого по отдельным видам обязательств и по обязательствам, связанным с определенным родом деятельности, законом может быть ограничено право на полное возмещение убытков (ограниченная ответственность).

В заключение необходимо также особо подчеркнуть, что ставить разрешение указанных коллизий в зависимость от наличия каких-либо договорных условий является принципиально неверным подходом, искажающим сущность правового регулирования.

Юридическая (правовая) коллизия – это разногласие между двумя или более действующими нормативно-правовыми актами, регулирующими один и тот же вопрос. Также коллизией называют противоречие между выполнением органами власти своих полномочий в процессе правоприменения.

В международном праве юридическая коллизия понимается, как разногласие между гражданскими нормами разных государств.

💡 Особенности юридических коллизий

Очень часто правовые коллизии путают со схожими юридическими понятиями – пробелом в праве, юридическим конфликтом и конкуренцией юридических норм. На самом деле, несмотря на кажущуюся внешнюю похожесть, это термины, обозначающие совершенно разные явления:

1. Пробел в праве – в отличие от коллизии, которая означает расхождение между имеющимися нормами, пробел означает частичное или полное отсутствие законодательных норм, необходимых для разрешения того или иного правового вопроса.
2. Юридический конфликт – в отличие от коллизии, которая возникает между нормативными предписаниями, юридический конфликт возникает между субъектами по поводу толкования, применения или создания правовых норм. В данном случае коллизия может являться только причиной или следствием юридического конфликта.
3. Конкуренция юридических норм – в таком случае происходит незначительное несоответствие между общими и специальными правовыми нормами, регулирующими один и тот же вопрос. Данные нормы не противоречат друг другу в отличие от коллизии, а эффект конкуренции возникает вследствие конкретизации, детализации и прочих малозначительных аспектов регулирования того или иного вопроса.

⚡ Почему они появляются?

Причины появления коллизий можно разделить на две большие группы – объективные (иногда их называют естественными) и субъективные.

К объективным причинам можно отнести активное развитие общественных отношений и общую консервативность правовых норм, не успевающих за динамикой отношений. В результате появляется необходимость изменить или дополнить правовые нормы, регулирующие те или иные общественные отношения, но коррективы вносятся несвоевременно. Возникает противоречие между ранее действующими юридическими нормами и потребностями нового правового оформления изменившейся ситуации.

Также к объективным причинам появления коллизий относится существование нормативно-правовых актов, которые были приняты в разное время, в разной общественной обстановке, и при этом уже устаревшие акты оказались неотмененными.

К субъективным причинам относятся недостаточный уровень профессиональной подготовки сотрудников правоприменительных органов, размытость правотворческих полномочий государственных органов и отдельных должностных лиц, общий невысокий уровень правовой культуры, размытость при формулировании юридических предписаний и т. д. В результате один и тот же вопрос решается субъектами права по-разному.

👇 Виды разногласий

В современном праве чаще всего встречаются следующие виды юридических коллизий:

1. Между нормативно-правовыми актами – чаще всего встречаются противоречия между законами и подзаконными актами. Также бывают коллизии между федеральными актами и актами субъектов, между Конституцией и иными правовыми нормами и т. д.
2. Между актами применения права – противоречия при выполнении одних и тех же законодательных предписаний.
3. Между компетенцией или полномочиями субъектов права – в данном случае под субъектами понимаются органы власти или должностные лица.
4. Между юридическими процедурами – противоречия при выполнении того или иного процессуального действия, порядок проведения которого регламентирован законами и подзаконными актами.
5. Между нормами национального и международного права.

⭐ Влияние на правовую систему и права граждан

Юридические коллизии имеют явное негативное влияние на правовую систему, мешая ей нормально развиваться и работать. Вследствие существующих противоречий могут быть ущемлены права граждан.

Юридические коллизии мешают правовому регулированию и правоприменению, создавая трудности не только для граждан, но и для должностных лиц. Из-за возникновения коллизий человек, не обладающих достаточными профессиональными знаниями, может испытывать трудности при попытке обратиться к законодательным документам или воспользоваться своими правами.

Принятые нормативно-правовые акты, противоречащие друг другу, тормозят реализацию прописанных в них положений. Также они создают питательную среду для законодательных злоупотреблений.

🔎 Как выбрать правовую норму

На практике при возникновении юридических коллизий нужно из нескольких противоречащих друг другу норм выбрать одну. Вопрос решается следующим образом:

1. Если разногласия возникли между нормативно-правовыми актами, выпущенными разными органами, то предпочтение отдается тому, который обладает наибольшей правовой силой и занимает более высокое положение в правовой иерархии. Например, при противоречии между законом и подзаконным актом выбор всегда будет сделан в пользу закона.
2. Если разногласия возникли между нормативно-правовыми актами, выпущенными одним органом по одному и тому же вопросу, но в разное время, то всегда ориентируются на последний выпущенный нормативно-правовой документ. При решении вопросов всегда опираются на нормы, прописанные в последнем по хронологии нормативно-правовом акте, а все возможные разногласия с прежними версиями автоматически отменяются.
3. Если разногласия возникли между нормативно-правовыми актами федерального значения и нормативно-правовыми актами федеральных субъектов, то предпочтение всегда отдается федеральным актам.
4. Если разногласия возникли между общим и специальным нормативно-правовым актом одного уровня, то приоритет отдается специальному. Если же разногласия возникли между общим и специальным нормативно-правовым актом разного уровня, то приоритет отдается общему.

В некоторых случаях юридическая коллизия решается путем судебного разбирательства, чаще всего – с привлечением Конституционного суда РФ, чьи решения носят нормативно-регулирующий характер. Также возможно создание согласительной комиссии в случае, когда коллизия возникла между органами государственной власти.

❗ Мнение эксперта

Проблема правовых коллизий

Оглавление

ВВЕДЕНИЕ

Глава I. ПОНЯТИЕ И КЛАССИФИКАЦИЯ ЮРИДИЧЕСКИХ КОЛЛИЗИЙ

.1 Понятие юридической коллизии

.2 Классификация юридических коллизий

Глава II. ПРИЧИНЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И СПОСОБЫ РАЗРЕШЕНИЯ ЮРИДИЧЕСКИХ КОЛЛИЗИЙ

.1 Причины возникновения юридических коллизий

.2 Способы разрешения юридических коллизий

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. Коллизии (конфликты, споры, разногласия) возникают в любом обществе между различными субъектами (физическими и юридическими лицами, органами государственной власти и местного самоуправления, общественными объединениями и др.). Функции их разрешения возлагаются на специально уполномоченные государством органы.

Коллизионное право в узком смысле — совокупность коллизионных норм <#»justify»>Глава I. ПОНЯТИЕ И КЛАССИФИКАЦИЯ ЮРИДИЧЕСКИХ КОЛЛИЗИЙ

В последние годы законодательство существенно обновилось, увеличилось количественно, сориентировалось на рыночные отношения, но в целом все же отстает от быстротекущих общественных процессов и остается пока крайне несовершенным. Оно носит в основном переходный характер и в связи с этим страдает такими недугами, как хаотичность, спонтанность, сумбурность. Огромную и изменчивую совокупность юридических норм приходится постоянно корректировать, приводить в соответствие с новыми реалиями, подгонять под международные стандарты.

В общем законодательном массиве одновременно действуют акты разного уровня и значения, разной юридической силы, ранга, социальной направленности; протекают процессы унификации и дифференциации, объединения и обособления; переплетаются вертикальные и горизонтальные связи и тенденции. Это динамически напряженная и во многом изначально противоречивая и асимметричная система.

.1 Понятие юридической коллизии

Среди понятий коллизионного права системообразующим является понятие юридической коллизии. Латинский термин «Collisio» в словарях иностранных слов переводится как столкновение противоположных сил, стремлений или интересов. В юридическом смысле имеется ввиду расхождение между отдельными законами одного государства или противоречие законов, судебных решений различных государств. Юридический смысл данного понятия теперь оказывается ограниченным, поскольку оно не сводится к столкновению только правовых норм иностранных государств. Противоречия возникают между и внутри всех правовых систем. К тому же расхождения юридического характера могут выражаться не только в правовых нормах, но и в правовых взглядах, в правопонимании, в правовых позициях и юридических действиях (бездействиях).

В настоящее время в литературе нет недостатка в определениях понятия «юридическая коллизия», и авторами, работающими в этом направлении, данное определение трактуется неоднозначно. Рассмотрим некоторые из определений понятия «коллизия».

С.И.Ожегов определяет коллизию как «столкновение каких-либо противоположных сил, интересов или стремлений». Данное понятие в юридической науке обычно используется для характеристики специфических ситуаций, возникающих в процессе правоприменительной деятельности.

М. В. Баглай называет коллизиями противоречия, возникающие между нормами права.

С. С. Алексеев — столкновение актов в связи с их действием на той или иной территории, с компетенцией правотворческих органов и временем издания актов.

По мнению А.Ю.Буякова юридическая (правовая) коллизия — это обусловленное объективными и субъективными факторами общественного развития формальное противоречие (различие) между нормами права (комплексами правовых норм), между нормами права и актами толкования, направленными на регулирование одних и тех же общественных отношений и порождающее трудности в процессе правореализации. На мой взгляд, такое определение юридической коллизии не полно, поскольку не охватывает коллизии «с участием» правовых позиций Конституционного Суда РФ, а также целый пласт нормативных актов правоприменительных органов, осуществляемой множеством органов на всех уровнях.

В науке существует точка зрения, что коллизии не следует сводить только к противоречию или только к несоответствию, различию между правовыми нормами, так как такой «ограничительный» подход излишне сужает поле научного исследования.

Смысловое поле понятия несоответствия несколько шире смыслового поля понятия противоречия. Противоречие как бы конкретизирует, в чем именно заключается то, или иное несоответствие.

Так, Н.И.Матузов под юридическими коллизиями понимает расхождения или противоречия между отдельными нормативно-правовыми актами, регулирующими одни и те же либо смежные общественные отношения, а также противоречия, возникающие в процессе правоприменения и осуществления компетентными субъектами (органами и должностными лицами) своих полномочий.

Таким образом, можно выделить узкое и широкое понимание юридических коллизий. В узком смысле слова юридическая коллизия рассматривается как различного рода противоречия между двумя или несколькими правовыми нормами (нормативными правовыми актами), в

широком — юридическая коллизия есть отношение между нормами, возникающее по поводу регулирования одной фактической ситуации.

Ю.А.Тихомиров понимает юридические коллизии как «противоречие между правовыми нормами, актами и институтами и притязаниями, действиями по их изменению, нарушению, отторжению». Позднее ученый выдвинул более емкое и вместе с тем абстрактное определение, согласно которому «юридическая коллизия есть противоречие между существующим правовым порядком и намерениями и действиями по его изменению». Предлагаемое им определение юридической коллизии содержит более широкое и системное понимание данного явления. Традиционная трактовка юридической коллизии как столкновения норм не исчезает, но из единственной и универсальной становится одним из аспектов понятия.

По мнению ученого, юридическая коллизия выражается:

а) в контрастных различиях правовых взглядов и позиций, в правопонимании;

б) в столкновении норм и актов внутри правовой системы, как в отраслевом, так и в федеративных аспектах;

в) в неправомерных действиях внутри механизма публичной власти, между государственными и иными институтами и органами;

г) в расхождениях между нормами иностранных законодательств;

д) в спорах между государствами и противоречиях между нормами национального и международного права.

Данное определение охватывает практически все виды юридических коллизий, а также указывает на их признаки, позволяя отграничить юридические коллизии от сходных, близких понятий (конфликты, фикции). Кроме того, данное определение позволяет увидеть и распознать коллизию как конфликт на стыке правового поля и идеи справедливости, от которой правотворчество призвано отталкиваться, как противоборство стремлений и интересов, отраженных в действующих правовых нормах и их реальном обеспечении.

Ю.А.Тихомиров выделяет следующие признаки присущие юридическим коллизиям:

законная процедура рассмотрения коллизий;

использование и оценка доказательств в юридическом споре;

наличие органа, уполномоченного разрешать коллизии;

признание обязательной силы решений по данному спору, как в силу достигнутого согласия, договоренности, примирения сторон, так и императивных предписаний соответствующего органа;

компенсация, то есть применение санкций и возмещение ущерба и упущенной выгоды, восстановление прежнего юридического состояния одного или всех субъектов.

Коллизия норм права как феномен права обладает комплексом самостоятельных и специфических признаков, отличительных от сходных правовых категорий. Обязательным признаком коллизионного столкновения является автономность коллизии. Под автономностью существования коллидирующих норм надо понимать факт их наличия вне зависимости от мысленно осознанного восприятия данного противоречия субъектом правоприменительного процесса. Коллизия может существовать и до ее обнаружения в процессе правоприменительной практики. Обнаружение же норм, предписывающих разный характер поведения субъекта права в конкретной ситуации, лишь выводит коллизию на поверхность, делает ее очевидной и требует уже применения комплекса мер по ее разрешению. Кроме того, сущность коллизии норм усматривается в характере решений, предлагаемых конфликтующими нормами по одному и тому же вопросу.

Характеризуя коллизии, нельзя ограничиваться указанием либо на противоречие, либо только на различие, поскольку коллизия может выступать и как первое, и как второе. В одних случаях коллизия норм носит противоречивый характер, т.е. решения, содержащиеся в норме, взаимно исключают друг друга, являются полярными. В других случаях она выступает как различие, несогласованность норм права. Из этого усматривается очередной признак коллизии — состояние противоречия или различия нескольких норм права.

Коллизия — это не только разовый акт или действие, одномоментное или одновременно совершаемое. Это и процедуры анализа и оценки актов и действий, установление своего рода «предправовой противоправности», той ее меры, которая строго еще не зафиксирована, и ей не дана юридическая квалификация. Здесь мы имеем дело с комплексом средств, норм и процедур, которые рассчитаны как бы на стадийное изучение правовой действительности и выявление противоречий, причем часто не только юридических, но и других, прямо или косвенно влияющих на юридические противоречия.

Итак, на сегодняшний день в юридической науке не сложилось единого представления о коллизиях. Понятие «правовая коллизия» имеет множество значений. В самом общем виде оно может быть определено как ситуация, связанная с конфликтом, конкуренцией двух или более правовых норм, источников права, систем правового регулирования или правопорядков в целом.

.2 Классификация юридических коллизий

Юристы в любой области права постоянно сталкиваются с правовыми коллизиями различного вида. Юридические коллизии не только многочисленны, но и крайне разнообразны по своему содержанию, характеру, иерархии, социальной направленности, отраслевой принадлежности, формам выражения и способам разрешения. Многоаспектность в подходах к определению юридических коллизий, их многообразие и неоднородность обусловливает необходимость их классификации. Однако все авторы подходят к проблеме классификации юридических коллизий по-своему. В основном ученые связывают коллизии с противоречиями и столкновениями норм, отсюда и классификация юридических коллизий главным образом проводится в том же ключе.

Коллизии, включаемые в первую, основную группу, зачастую называют коллизиями «по-вертикали», т. е. речь идет о столкновении норм, содержащихся в нормативных актах различной юридической силы.

Коллизии «по-горизонтали» возникают между нормами, имеющими одинаковую юридическую силу. Существуют следующие разновидности данной группы коллизий:

. Коллизии между нормами, содержащимися в одной статье нормативного правового акта.

. Коллизии между нормами, содержащимися в разных статьях одного нормативного правового акта.

. Коллизии между нормами, содержащимися в различных нормативных правовых актах. Эти коллизии чаще всего встречаются на практике.

В.В.Ершов считает, что «…в зависимости от свойств, особенностей, юридической силы, можно выделить иерархические, темпоральные (временные), территориальные и содержательные виды коллизий», и дает характеристику каждого вида, отмечая, что наиболее сложный вид юридических коллизий — это совпадение нескольких их видов.

Н.А.Власенко проводит классификацию юридических коллизий по различным основаниям в зависимости от свойств и особенностей:

с точки зрения юридической силы конфликтующих норм;

в зависимости от объема регулирования коллидирующих правовых предписаний;

с позиции системы права и системы законодательства;

с учетом степени столкновения.

Несколько позднее Н.А.Власенко предложил классификацию более емкую и гибкую, согласно которой коллизии бывают:

темпоральные;

пространственные;

иерархические (субординационные);

содержательные.

Темпоральные коллизии являют собой расхождение норм во временных пределах, возникающее в результате издания нескольких норм, содержащих разные правовые предписания по одному и тому же вопросу, в разное время. Как правило, такие коллизии возникают из-за ошибок или несоблюдения правил юридической техники, когда с принятием новой нормы в должном порядке не отменено действие старой.

Пространственные коллизии имеют место в случаях, когда общественные отношения, на которые распространяют свое действие нормы права, имеют разные пределы с этими нормами — границы отношений и границы действия норм не совпадают.

Иерархические коллизии — это уже приведенные коллизии «по-вертикали», общественные отношения подпадают под одновременное регулирование норм права различной юридической силы, содержащие различные, несовпадающие нормативные предписания.

Содержательные коллизии имеют место в случае противоречия между общими и специальными нормами права, регулирующими одну и ту же ситуацию, т.е. различие между нормами состоит в объеме регулирования — специальная норма производит своеобразное изъятие отдельных обстоятельств из действия общей нормы.

По мнению Т.А.Щелокаевой, в зависимости от причин возникновения и роли в правовой системе коллизии классифицируют на позитивные и негативные. При этом позитивная коллизия — это столкновение норм права, которые регулируют один вид общественных отношений и которые выражают объективно сформировавшиеся потребности людей. А негативная коллизия — это столкновение норм права, одна из которых появляется в правовой системе вследствие ошибки правотворческого субъекта.

Рассмотрим классификацию юридических коллизий, предложенную Н.И. Матузовым.

Прежде всего, юридические коллизии можно подразделить на шесть родовых групп:

) коллизии в правотворчестве (бессистемность, дублирование, издание взаимоисключающих актов);

) коллизии в правоприменении (разнобой в практике реализации одних и тех же предписаний, несогласованность управленческих действий);

) коллизии полномочий и статусов государственных органов, должностных лиц, других властных структур и образований;

) коллизии целей (когда в нормативных актах разных уровней или разных органов закладываются противоречащие друг другу, а иногда и взаимоисключающие целевые установки);

) коллизии между национальным и международным правом.

Причем автор также предлагает осуществить классификацию коллизий иерархического вида:

коллизии между Конституцией РФ и всеми иными актами;

коллизии между законами и подзаконными актами;

коллизии между общефедеральными актами и актами субъектов Федерации, в том числе между конституциями;

коллизии между Конституцией РФ и федеративным договором, а также двусторонними договорами между федеральным Центром и отдельными территориями, равно как и расхождения между договорами самих субъектов;

коллизии между национальным (внутригосударственным) и международным правом.

Ю.А.Тихомиров, посвятивший коллизиям в праве не одну работу, дает свою классификацию правовых коллизий:

коллизии правопонимания;

коллизии в национальной правовой системе;

коллизии компетенции.

Позже автор добавляет к ней коллизии между внутренним и международным правом.

Другие авторы также приводят классификации иерархических коллизий в праве, ограничиваясь исследованием только данного вида:

коллизии между Конституцией и иными актами, в том числе законами;

коллизии между законами и подзаконными актами;

коллизии между общефедеральными актами и актами субъектов Федерации;

коллизии между актами одного и того же органа, но изданными в разное время;

коллизии между актами, изданными одновременно, но разными органами;

коллизии между общим и специальным актом.

Считаю важным отметить, что некоторые учёные выделяют также коллизии между нормами права и нормами морали, религии. И хотя они не имеют непосредственно юридического характера и значения, исследование проблемы взаимодействия права и морали в общественном регулировании сложно переоценить. В то же время, задача устранения нежелательных коллизий и противоречий между правом и моралью, достижения наиболее глубокого и гибкого взаимодействия между ними до сих пор однозначно не решена по причине множества различных, противоречащих подходов к пониманию права и морали, отсутствия теоретических разработок механизма взаимодействия между правом и моралью.

Право в целом соответствует моральным взглядам, убеждениям народа. В жизненных обстоятельствах возникают определенные противоречия между правосознанием и моральным сознанием общества, отдельных социальных групп, «столкновения» между нормами морали и права. В том случае, когда нормы права приходят в противоречие с общественным мнением, требованиями нравственности, долгом компетентных государственных органов является принятие необходимых мер по совершенствованию правового регулирования. Практика внутригосударственной и международной жизни свидетельствует, что между правом и моралью имеются противоречия в регулировании имущественных, семейных, трудовых, экологических, международных отношений. Противоречия между правосознанием и моральным представлением могут быть в определении преступления, административного проступка, мер уголовной, административной, имущественной ответственности. Ряд коллизионных вопросов в соотношении права и морали возникает чаще всего в регулировании трансплантации человеческих органов и тканей, операции искусственного оплодотворения и имплантации, осуществлении других медицинских операций и способов лечения.

Однако право и мораль хотя и являются двумя своеобразными, самостоятельными институтами социального регулирования общественных отношений, все же тесно взаимодействуют, но взаимодействуют именно как особые, суверенные явления, каждое из которых, при опосредовании общественных отношений, выполняет свои особые функции и имеет свою особую ценность.

Кроме того, заслуживает внимания позиция З.Ф.Ковриги и К.К.Панько, которые считают, что правовые фикции есть одна из разновидностей юридических коллизий. Правовая фикция есть специальный юридический прием, используемый законодателем в целях урегулирования определенного общественного отношения посредством создания ложного правового положения. При этом условное принятие за истину, как и заведомая ложность принимаемого положения, представляют собой в юридической фикции только внешнюю форму, в которую облекается создание новой правовой нормы. На самом деле юридическая фикция представляет собой по своему содержанию просто норму права, регулирующую отношения объективной действительности. Противоречивость правовых фикций заключается в их вероятном, условном характере. Противоречие кроется между реальным состоянием определенных фактов и решением судебного органа, которое носит условный характер, относительно их наличия или отсутствия. Вместе с тем, трудно согласиться с их утверждением о том, что коллизионность любых фикций — в порождении заблуждения, при котором лицо ошибается, имеет ложное представление о существовании или отсутствии определенных фактов.

Таковы основные и наиболее общие виды юридических коллизий, возникающих или могущих возникнуть на обширном правовом поле. Но именно основные, а далеко не все. Более конкретных, частных, текущих, отраслевых коллизий — бесчисленное множество. Указанные мнения, безусловно, имеют научную ценность. И, во многом основываясь на них и подводя итог вышесказанному, можно сделать следующие выводы:

Во-первых, все виды юридических коллизий можно подразделить на коллизии в системе права и на коллизии в правовой системе. К коллизиям в системе права можно смело отнести все иерархические правовые коллизии. К коллизиям в правовой системе все остальные виды, учитывая, что отдельные из них являются причинами коллизий в системе права.

Во-вторых, при классификации коллизий в праве необходимо учитывать и их причины.

В-третьих, при выделении коллизий в правовой системе их следует, с учетом структуры этого явления, разграничивать на следующие виды:

коллизии в правопонимании;

коллизии интересов;

коллизии полномочий;

коллизии в правотворчестве и нормотворчестве;

коллизии в правоприменении;

коллизии между национальным и международным правом.

В-четвертых, как последствие совпадения каких-либо перечисленных выше видов, можно выделить все коллизии в национальной системе права (иерархические коллизии), которые возможно сгруппировать с точки зрения временных, пространственных, содержательных характеристик, а также с учетом причин их возникновения.

Глава II. ПРИЧИНЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И СПОСОБЫ РАЗРЕШЕНИЯ ЮРИДИЧЕСКИХ КОЛЛИЗИЙ

.1 Причины возникновения юридических коллизий

Юридические коллизии и конфликты порождаются, как правило, теми или иными правовыми актами. В столкновении этих актов юридические противоречия находят многообразные проявления. Примечательно, что именно с принятием и реализацией законов, указов, постановлений и иных актов связано преодоление различных конфликтов, в т.ч. юридических. И здесь роль этих актов столь же значительна, хотя не меньшее значение приобретает устранение противоречий между ними. Сбалансированные между собой правовые акты как бы «гасят» одну из причин юридических коллизий и тем самым вносят свой нормативный вклад в процесс устранения коллизий и их последствий.

Юридические коллизии есть следствие социальных, экономических и политических коллизий, которые в правовой сфере приобретают особую остроту и деструктивность. Они отражают сложный процесс развития современной действительности — процесс, который, как и всякое развитие, не может быть бесконфликтным. Тем более это актуально в период коренной ломки старых общественных отношений, смены власти, форм собственности, идеологии, образа жизни.

В этой связи С.С.Алексеев отмечает, что правовая система, не достигшая уровня права современного гражданского общества (применительно к нашему времени это право власти), зачастую вступает в противоречие, в коллизию с требованиями жизни общества, да и в целом оказывается не соответствующей, а порой и прямо враждебной требованиям современного естественного права, прирожденных прав человека.

Коллизии порождаются самыми разнообразными причинами.

М.В.Баглай выделяет следующие: несовершенство законов, судебные ошибки, произвольное толкование Конституции и других актов, выход отдельных органов за пределы своих полномочий и т.д.

Все причины возникновения коллизий могут быть классифицированы в зависимости от источников: правотворчества или правоприменения. Те и другие устраняются либо правотворческими, либо правоприменительными актами. Установление причин коллизий позволяет, в частности, использовать предупредительные и властные правоприменительные формы их преодоления.

Среди разных причин возникновения коллизий, представленных учеными, наиболее приемлемой является классификация деления их на объективные и субъективные. Ведь именно они дают наиболее полное представление о причинах, вызывающих правовые коллизии. Вместе с тем необходимо отметить, что, подразделяя причины возникновения коллизий на субъективные и объективные, нельзя забывать и о том, что нередко в основе коллизий может быть не одна причина, а комплекс причин, относящихся как к субъективным, так и объективным.

К объективным, в частности, относятся: противоречивость, динамизм и изменчивость регулируемых правом общественных отношений, их скачкообразное развитие. Немаловажную роль играет также отставание («старение», «консерватизм») права, которое обычно не поспевает за течением реальной жизни. То и дело возникают «нештатные» ситуации, требующие государственного реагирования. Право поэтому постоянно корректируется, приводится в соответствие с новыми условиями. Вообще, всякое право, как и любое другое явление, содержит в себе внутренние противоречия, выступающие источником его развития. В результате одни нормы отпадают, другие — появляются, но будучи вновь изданными, не всегда отменяют прежние, а действуют как бы наравне с ними. Кроме того, общественные отношения неодинаковы, и разные их виды требуют дифференцированного регулирования с применением различных методов. К тому же они более динамичны, чем законы их опосредующие.

Свое влияние оказывают несовпадение и подвижность границ между правовой и неправовой сферами, их расширение или сужение. Наконец, любое национальное право должно соответствовать международным стандартам, нравственно-гуманистическим критериям, принципам демократии.

Все это делает юридические коллизии в какой-то мере неизбежными и естественными. Более того, по мнению Ю.А.Тихомирова, было бы упрощением оценивать их только как сугубо негативные явления. «Коллизии нередко несут в себе и положительный заряд, ибо служат свидетельством нормального процесса развития, или же выражают законное притязание на новое правовое состояние».

Еще Г.В.Ф.Гегель отмечал, что «возникновение коллизий при применении законов… совершенно необходимо, ибо в противном случае ведение дела приняло бы механический характер. Если некоторые юристы пришли к мысли, что покончить с коллизиями можно, предоставив многое усмотрению судей, то такой вывод значительно хуже, так как решение, принятое только судом, было бы произволом».

К субъективным причинам коллизий относятся такие, которые носят «рукотворный» характер, т. е. зависят от воли и сознания людей — политиков, законодателей, представителей власти. Это, например, низкое качество законов, пробелы в праве, непродуманность или слабая координация нормотворческой деятельности, неупорядоченность правового материала, отсутствие должной правовой культуры, юридический нигилизм, экономические неурядицы, социальная напряженность, политическая борьба, конфронтация, криминальный беспредел и др.

Б.Н.Топорнин отмечает, что «было бы неверно списывать на субъективные причины ту чехарду в законодательстве, которая является следствием ошибок и просчетов в политике или косвенного пренебрежения закономерностями правового развития».

Согласно Ю.А.Тихомирову, к числу наиболее типичных ситуаций, в которых возникают коллизии, можно отнести:

.Правомерность издания тех или иных законов и подзаконных актов, оценки их соотношения между собой и в особенности с Конституцией.

.Статус государственного образования, органа, организации, должностного лица.

.Соотношение прав, обязанностей и ответственности участников спора.

.Юридические действия (бездействие).

.Юридические факты (обстоятельства, предусмотренные нормами права, зафиксированные в установленной законодательством процессуальной форме, вызывающие предусмотренные законом правовые последствия. С правовой точки зрения зафиксированный юридический факт дефектен, если его признаки не соответствуют модели, закрепленной в гипотезе правовой нормы).

.Юридические документы (нередко противоречивы их виды, формы и реквизиты, усложнены процедуры оформления и потоки движения. Множество ошибок ведет не только к дефектности и оспариванию самих документов, но и нормативно-правовых актов, которые их порождают и, в свою очередь, реализуются благодаря динамичному массиву первичных документов).

.Механическое заимствование из иностранных правовых систем принципов, институтов и норм, которые порождают противоречия в процессе подготовки, рассмотрения и реализации закона и иного акта.

.Препятствия к осуществлению полномочий того или иного субъекта.

.Внеправовое образование институтов, органов, организаций.

.Противоборство и непризнание законных интересов субъектов права.

.Реализация правовых решений.

Так как объекты коллизий могут встречаться на практике как в отдельности, так и в совокупности, что затрудняет их выявление, разграничение и преодоление, Ю.А.Тихомиров указывает на дополнительные признаки юридических коллизий, отличие их от иных видов противоречий. Такими признаками можно считать:

.Законную (легальную) процедуру рассмотрения коллизий.

.Использование и оценку доказательств в юридическом споре.

.Наличие органа, управомочного разрешить коллизию.

.Признание обязательной силы решения по данному спору как в силу достигнутого согласия, договоренности, примирения сторон, так и императивных предписаний соответствующего органа.

Ю.А.Тихомиров подчеркивает, что возникновение и нарастающую остроту коллизий пока не удается предотвратить по двум причинам — мешают слабое и неполное правовое регулирование данной сферы и отступление от действующих норм и договоренностей. Мало процедур разрешения споров.

Юридические коллизии, безусловно, мешают нормальной, слаженной работе правовой системы, нередко ущемляют права граждан, сказываются на эффективности правового регулирования, состоянии законности и правопорядка, правосознании и правовой культуре общества. Они создают неудобства в правоприменительной практике, затрудняют пользование законодательством рядовым гражданам, культивируют правовой нигилизм. Когда на один и тот же случай приходится два, три и более противоречащих друг другу актов, то исполнитель как бы получает легальную возможность (предлог, зацепку) не исполнять ни одного. Поэтому предупреждение, локализация этих аномалий или их устранение является важнейшей задачей юридической науки и практики.

.2 Способы разрешения юридических коллизий

Чтобы устранить коллизию, требуются высокий профессионализм правотолкующего и правоприменяющего лица, точный анализ обстоятельств «дела», выбор единственно возможного или по крайней мере наиболее целесообразного варианта решения. Это, как правило, сложная аналитическая задача. В огромном, труднообозримом правореализационном процессе такие противоречия встречаются постоянно, и поставить правильный «диагноз» той или иной юридической метаморфозе бывает непросто.

Разумеется, противоречия можно снять (и они снимаются) путем издания новых, так называемых коллизионных норм, которые по своему юридическому содержанию могут быть разделены на три основные группы:

регулирующие выбор между нормами по территориальному признаку;

регулирующие выбор между нормами по временному признаку;

регулирующие выбор между нормами, содержащимися в актах различного уровня.

Все они базируются на общих принципах — идеях построения нормативной базы и применения норм права. За счет выработки этих принципов разрешения коллизий в праве обеспечивается соблюдение баланса интересов, заложенного законодателем, а также придается стабильность правовому регулированию.

Особенности коллизионных норм:

коллизионная норма сама по себе не дает ответа на вопрос, каковы права и обязанности сторон данного правоотношения, а лишь указывает на компетентный для этого правоотношения правопорядок, определяющий права и обязанности сторон;

коллизионная норма является нормой отсылочной, поэтому применяется только вместе с теми материальными нормами, к которым отсылает.

По меткому выражению Ю.А.Тихомирова, это — нормы-«арбитры», они составляют своего рода коллизионное право.

Под способами разрешения юридических коллизий понимаются конкретные приемы, средства, механизмы, процедуры их устранения. В зависимости от характера коллизии применяется тот или иной метод, используется та или иная форма, избирается тот или иной путь снятия возникшего противоречия или выхода из правового тупика.

Наиболее распространенными способами разрешения юридических коллизий являются следующие:

толкование;

принятие нового акта;

отмена старого;

внесение изменений или уточнений в действующие акты;

судебное, административное, арбитражное и третейское разбирательство;

систематизация законодательства, гармонизация юридических норм;

переговорный процесс, создание согласительных комиссий;

конституционное правосудие;

оптимизация правопонимания, взаимосвязи теории и практики;

международные процедуры.

Разрешение коллизий в праве для выработки варианта поведения может осуществляться не только на стадии применения права (т.е. правоприменительными органами), но и на стадии реализации права (т.е. всеми субъектами права). Разница лишь в том, что результаты разрешения коллизий правоприменительные органы, как правило, выражают в актах применения права (индивидуальных предписаниях), а не только в фактических действиях или бездействии.

На уровне практического правоприменения соответствующие органы и должностные лица при обнаружении коллизий обычно руководствуются следующими общеправовыми принципами разрешения коллизий между правовыми нормами:

. Приоритет нормы, обладающей более высокой юридической силой. Данный принцип выражен в целой системе коллизионных норм, смысл которых сводится к установлению, что акт определенного вида не может противоречить акту более высокой юридической силы.

. Приоритет специальной нормы перед общей. В данном случае под специальной понимается правовая норма, закрепляющая особенности, присущие для какого-либо субъекта или объекта. Указанное понятие в связи с отсутствием его специального юридического значения основано на общем филологическом смысле слова «специальный». В праве специальный характер норм может прямо закладываться через систему отсылочных норм.

. Приоритет нормы, принятой позднее. Если противоречат друг другу акты одного и того же органа, изданные в разное время по одному и тому же вопросу, то применяется последний по принципу, предложенному еще римскими юристами: позже изданный закон отменяет предыдущий во всем том, в чем он с ним расходится.

Существует строго определенная последовательность применения перечисленных принципов, т. е. каждый последующий из них применяется только при невозможности применения предыдущего.

В первую очередь применяется принцип приоритета нормы, обладающей более высокой юридической силой. Юридическая сила акта определяется исходя из органа, принявшего акт, а в отдельных случаях -исходя из вида акта.

Во вторую очередь применяется принцип приоритета специальной нормы перед общей. Специальный характер нормы определяется либо через наличие указания на возможность установления особенностей правового регулирования в других актах либо через сравнение сферы действия норм по субъекту или по объекту. Сферы действия общей и специальной норм должны либо совпадать по объектам правового регулирования, но соотносится как общее и частное по субъектам регулируемых отношений либо совпадать по субъектам регулируемых отношений, но соотносится как общее и частное либо по объектам. В последнюю очередь применяется принцип приоритета нормы принятой позднее.

Пути преодоления юридических коллизий или сведения их к минимуму очевидны. Это, прежде всего устранение тех причин, которые порождают катаклизмы, и главной из них — кризисного состояния общества.

Конкретно необходимо следующее:

—совершенствование законодательства и практики его применения;

—прекращение войны законов и властей;

—повышение профессионализма и правовой культуры законодателей;

—своевременное издание коллизионных норм, восполнение пробелов в праве;

—строгое соблюдение конституционных и иных юридических процедур для разрешения возникающих споров;

—глубоко продуманная систематизация всех нормативных актов в трех ее формах — инкорпорации, консолидации и кодификации;

—четкая работа госаппарата и его должностных лиц, недопустимость выхода чиновников за рамки своих статусов и полномочий;

—снижение уровня полярного правопонимания и толкования законов;

—укрепление порядка, организованности и управляемости в стране, избавление от политической конфронтации;

—приведение в соответствие друг с другом федерального и регионального законодательства, гармонизация единого правового пространства, юридической системы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Современное правовое развитие обусловлено более глубоким изучением юридических коллизий и противоречий в целом.

Следует, однако, отметить, что существует такие противоречия, которые трудно искоренить в виду их объективности. Речь идет о противоречиях берущих свое начало из государственных переворотов, экономических кризисов, техногенных катастроф и т.д.

При разрешении юридических противоречий, необходимо объективно оценивать различные правовые взгляды и неодинаковые правопонимания. В них заложено не только содержание будущих законов и иных правовых актов, но и отношений к ним правоисполнителей и их возможные разногласия и споры.

В самом коллизионном праве должны происходить такие внутренние процессы, которые будут сдерживать появление и обострение коллизий и конфликтов. Обеспечение верховенства конституции и закона, соблюдение юридических приоритетов неотвратимость ответственности за нарушение законности, широкое использование процедур достижения договоренности и социального согласия, формирования высокой правовой культуры.

Юридические коллизии являются институтом, изучаемым теорией государства и права. Изучением коллизий так же занимается юридическая конфликтология. Коллизионное право так же составляет институт международного частного права. Некоторые учёные (например, Ю. А. Тихомиров, Н. И. Матузов, А. В. Малько) полагают, что коллизонное право отвечает всем критериям для создания отдельной отрасли права.

Юридические коллизии в правовой системе современного государства закономерны и неизбежны в силу не только лишь самой природы нормативно-правового регулирования, но и природы самого человека, поскольку истоки юридических коллизий следует искать не только в правовой сфере. В поисках причин их возникновения и существования следует вскрывать более обширный пласт общественных отношений (экономических, политических, духовных, социально-нравственных и т. д.), поскольку законодательство по своей природе является «регулятором социальных отношений со всеми присущими им противоречиями».

Анализ причин возникновения коллизий создает основу для наиболее эффективного раскрытия путей их устранения, обеспечения совершенствования системы права и практики его применения.

При этом путь устранения юридических коллизий, даже самых острых, должен быть правовым, а не силовым. Противоречия необходимо разрешать законным, цивилизованным методом, ибо сила, как известно, рождает силу — проблема сохраняется или загоняется вглубь.

Многие правоведы оценивают коллизионность права как негативное явление. Однако в некоторых случаях противоречия юридических норм — явление вполне естественное, объективное и даже необходимое для развития права, в особенности, когда их возникновение связано с устареванием законодательства, с усложнением экономических, политических и иных сфер общественного устройства.

В этом свете актуализируется разработка проблем российского коллизионного права, поскольку сегодня все условия для формирования данного направления юридической науки действительно назрели: коллизионное право имеет как свой предмет (специфическая область общественных отношений), так и метод правового регулирования, т.е. у него имеются два необходимых основания для выделения любой отрасли права. Целесообразна разработка учебного курса по данной дисциплине.

В заключение необходимо отметить, что юридические коллизии, политические неурядицы подрывают основы порядка и стабильности в обществе, деформируют правосознание людей, создают критические ситуации, социальную напряженность. Подобные катаклизмы — признак невысокой правовой культуры, процветающего на всех уровнях юридического нигилизма. Поэтому катаклизмы необходимо по возможности не допускать, профилактировать, а если они все же возникают — своевременно снимать с помощью выработанных для этого механизмов и процедур.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

юридический правовой коллизия

1.Конституция Российской Федерации // Российская газета — 25.12.1993, № 237.

2.Алексеев, С. С. Государство и право: начальный курс / С. С. Алексеев. — М.: Юридическая литература, 1993.

3.Алексеев, С. С. Теория права: учебник — М.: БЕК, 1995.

4.Баглай, М. В. Конституционное право Российской Федерации: учебник — М.: Норма-Инфра, 1999.

.Буяков, А. Ю. Юридические коллизии и способы их устранения — СГАП, Саратов, 1999.

.Буяков, А. Ю. юридические коллизии и способы их устранения: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. #»justify»>.Власенко Н.А. Коллизионные нормы в советском праве — Иркутск, 1984.

.Власенко, Н. А. Выступление на научно-методическом семинаре, посвященном юридической технике // Государство и право. — 2000. — №12.

.Гегель, Г. В. Ф. Философия права — М.: Просвещение, 1990.

.Ершов В.В. Коллизии трудовых норм // Советская юстиция. 1993. N 3.

.Коврига З.Ф., Панько К.К. Политические и правовые коллизии, конфликты, фикции // Право и политика. Сборник научных трудов. Воронеж, 1996.

.Курбатов, А. Я. Порядок разрешения коллизий в российском праве // Корпоративный юрист. — 2005. — №11.

.Матузов Н.И. Коллизии в праве: причины, виды и способы разрешения // Правоведение. 2000. N 5.

.Матузов, Н. И. Юридические коллизии и способы их разрешения// Теория государства и права: курс лекций / под ред. П. И. Матузова, А. В. Малько.

.Тихомиров, Ю. А. Действие закона / Ю. А. Тихомиров. — М.: Известия, 1992.

.Тихомиров, Ю. А. Коллизионное право: учебное и научно практическое пособие — М.: Юринформцентр, 2001.

.Тихомиров, Ю. А. Юридическая коллизия — М.: Манускрипт, 2001.

.Тихомиров, Ю. А. Юридическая коллизия, власть и правопорядок// Государство и право. — 1994. — №1.

.Топорнин, Б. Н. Правовая реформа и развитие высшего юридического образования в России // Государство и право. — 1996. — №7.

.Чернобель, Г. Т. Противоречия и пробелы в конституциях и уставах субъектов Российской Федерации. Проблемы их преодоления // Закон: создание и толкование. — 1997. — №4.

.Щелокаева Т.А. Юридические коллизии и коллизионные нормы: понятие, виды // Правоведение. 2003. N 6.

.Международное частное право: тексты лекций. — Гродно: ГрГУ, 2004.

.Теория государства и права: 100 экзаменационных ответов / Ответ. ред. В.И. Власов. Ростов-на-Дону, 2002.

25.Справочная правовая система «КонсультантПлюс»

26.Сайт <http://ru.wikipedia.org. (ВикипедиЯ> — Свободная энциклопедия)

Коллизии в праве

Коллизиями в праве или юридическими коллизиями называют наличие расхождений или противоречий в содержании отдельных нормативно-правовых актов, которые регулируют одинаковые или смежные общественные отношения и противоречия, возникшие при правоприменении и осуществлении полномочий должностных лиц и компетентных органов.

Часть теоретиков в сфере государства и права предлагают различать понятие «коллизии в праве» и «юридические коллизии в целом», считая, что первое характеризует коллизии, которые содержаться непосредственно в рамках права, а второе – коллизии, охватывающие правовую систему полностью, то есть не ограничиваются пределами права. При этом теория государства рассматривает так же коллизии законов, выражающиеся в расхождениях или отсутствии согласованности в содержании законодательных актов, которые регулируют одинаковые или смежные отношения и противоречия, возникшие при правоприменении и осуществлении полномочий должностных лиц и компетентных органов. При этом понятия «коллизии в праве» и «юридические коллизии» приравниваются. Одновременно частью теоретиков исследуются коллизии отдельных статей в нормативно-правовых документах, то есть наличие несогласованности в них, указывая на коллизии в законодательстве.

Все точки зрения рассматривают понятие «коллизии в праве» или «юридические коллизии», которые по своей сути являются идентичными, за исключением разве что случаев, когда рассматривается только один из элементов коллизий, а именно несогласованность отдельных статей законов и нормативно-правовых актов.

Из этого делаем вывод, что коллизии можно рассматривать как расхождения или противоречия в содержании отдельных нормативно-правовых актов, которые регулируют одинаковые или смежные отношения и противоречия, возникшие при правоприменении и осуществлении полномочий должностных лиц и компетентных органов.

Некоторые ученые выделяют отдельное понятие – «конкуренция правовых норм». Этим понятием характеризуют ситуации, когда содержание двух или более не противоречащих друг другу норм отвечают за регулирование одного круга схожих общественных отношений, при этом нормы отличаются конкретизацией, детализацией и объемом. В таких случаях действительно присутствует элемент конкуренции между нормами и это нормальная ситуация. Но вот в случаях с коллизиями имеет место негативное и нежелательное явление, когда противопоставляются противоречащие друг другу нормы, а нередко и вовсе взаимоисключающие.

Стоит разграничить понятия «коллизии» и «конфликта».

Конфликт – это понятие, описывающее ситуации, связанные с противоречиями в человеческих отношениях, но никак ни между нормами права и нормативными документами. При этом, последние, несомненно, могут послужить поводом для возникновения конфликта.

Конфликт скорее можно охарактеризовать как политическую категорию, нежели правовую. Когда речь идет о наличии политической «коллизии», то прослеживается много схожего в политических и юридических конфликтах, что часто затрудняет их разграничение. В этой ситуации довольно обоснованным является мнение А.В. Полякова, увязывающего коллизии в праве и правовые конфликты. История знает немало случаев, когда наличие расхождений, несогласованностей и противоречий между нормативно-правовыми актами, властью и должностными лицами приводило к негативным ситуациям, вроде «войны законов», правового конфликта и т.д.

Наличие коллизий в праве, законах и законодательстве часто приводит к зарождению правовых конфликтов между элементами внутри правовой и государственной систем. Такого рода конфликты могут иметь место на разных уровнях:

• между субъектами, которые основываются на правовые тексты в разных подсистемах;
• между субъектами, по-разному интерпретирующими одни и те же тексты;
• между правовыми текстами в одной правовой системе при наличии внутренних противоречий.

Причины появления коллизий в праве

В теории государства и права установлено наличие объективных и субъективных причин, сопутствующих появлению коллизий в праве. Наличие объективных причин признавалось еще Гегелем. С его точки зрения возникающие в процессе применения законов коллизий просто необходимы во избежание механического ведения дел. Он не соглашался с мнением о том, что оставив разрешение многих вопросов на усмотрение судей можно достичь разрешения проблемы с возникновением коллизий, поскольку такое положение вещей привело бы к судейскому произволу.

Часть юристов склоняются к тому, что коллизии не только неизбежны, но и полезны. В частности, Ю.А. Тихомиров призывает не оценивать коллизии в праве исключительно с негативной точки зрения. Положительной стороной коллизий, по его мнению, является тот факт, что их наличие свидетельствует о нормальном развитии и наличие законных притязаний на появление новых правовых состояний.

Можно согласится с такой точкой зрения, если коллизии помогают в укреплении законности, общественного правопорядка и улучшают жизнь. При этом будет ошибочно признавать коллизии позитивным явлением, если в результате их появления начинаются «войны законов», упадок экономики, распад государств или правовых систем.

Учеными выделяются объективные причины возникновения правовых коллизий, которые не зависят от воли законодателей. К таким относятся:

• смены общественно-экономических строев;
• экономические изменения;
• реформы политических и законодательных систем в процессе развития рыночных отношений.

Причина части правовых коллизий кроется в неспособности части общественных отношений мгновенно трансформироваться и меняться. Возникают ситуации, когда наряду с новыми продолжают существовать старые виды отношений, регулируемые иначе. Ярким примером служит развитие экономической и политической систем, а также законодательства на постсоветском пространстве.

Большая часть отношений одновременно регулировалась законодательством СССР и Российской Федерации, но никак не законами рынка.

Субъективными причинами появления коллизий в праве считаются причины, зависящие от человеческой воли и сознания. К таким можно отнести: низкий социальный уровень, коррупцию, лоббирование, слабо организованную нормотворческую деятельность, неупорядоченное законодательство, низкую правовую культуру, конфронтацию во власти и т.д.

Международное коллизионное право

Применять коллизионные нормы, а значит постоянно вмешиваться законодательно во всех спорных случаях довольно непросто. Особенно это затруднительно в случаях с коллизиями в международном праве. Это случаи, когда встает вопрос о том, правовые нормы какого государства применимы в гражданских, семейных или трудовых отношениях международного характера (например, при вступлении в брак граждан РФ и иностранцев), в случаях, когда объект отношений находится заграницей (например, имущество, находящееся за границей по праву наследства, переходит к гражданину РФ), в случаях с юридическими фактами, связанными с возникновением, изменением или прекращением отношений за границей и т.д. Коллизионными нормами также могут устанавливаться принципы разрешений конфликтов национального и международного права. Международные договора и национальное законодательство также содержат ряд коллизионных норм, в частности договора правовой помощи. Их совокупность и образует международное коллизионное право.