Иллюстрация: Право.ru/Петр Козлов
Как сообщил 15 апреля Следственный комитет, в 2018 году до суда дошли 300 уголовных дел о врачебных ошибках. Всего в СКР поступило 6500 жалоб на действия медиков, а возбуждено было 2029 уголовных дел. Правоохранители отмечают, что работу по ним осложняет противоречивая судебная практика. Ранее СКР сообщал, что вместе с Национальной медицинской палатой разрабатывает поправки в УК, чтобы не лишать свободы за неумышленные преступления. Правозащитники из «Зоны права» отмечают, что врачи на практике и так не получают реальных сроков. Но если подтверждается причинно-следственная связь между действиями медика и вредом, то его должны лишить права на профессиональную деятельность на некоторое время, а больница обязана выплатить справедливую компенсацию, говорят в «Зоне права».
Взыскать компенсацию можно в рамках гражданского процесса. Но судебная практика может быть различной и здесь. Это показывает дело Валентины Дворовой*, которая взыскивала компенсацию морального вреда после смерти супруга и дошла до Верховного суда.
Николай Дворов* скончался в начале 2017 года в Мегионской городской больнице (ХМАО-Югра). Он пришел в больницу с жалобами на кашель, высокую температуру и одышку. В четыре ночи его осмотрел дежурный терапевт, поставил диагноз «ОРВИ и острый бронхит» и назначил лечение. Но уже через три часа после госпитализации, в 7:15, Дворов скончался в палате от массовой тромбоэмболии (тромбоза).
-
Верховный суд вступился за пациентов, которых лечили неправильно
1 августа, 13:47
-
Плата за ошибку: за неправильные действия медиков присудили рекордные компенсации
29 мая, 20:43
Его жена Валентина Дворова* была уверена, что в этом виноваты врачи, которые поставили неправильный диагноз и не назначили нужное лечение. Она подала иск, в котором потребовала 3 млн руб. компенсации морального вреда, потому что «супруг скончался в больнице из-за несвоевременной и некачественной медпомощи». Дворова утверждала, что ей долго не могли рассказать, что происходит с мужем, а в момент клинической смерти его нашли на полу в стационаре.
Эксперты, которые изучили случай, подтвердили нарушения, но в то же время отметили неоднозначность ситуации. Проверка Департамента здравоохранения ХМАО-Югры показала, что дежурный терапевт не назначила полное обследование Дворова, неверно оценила тяжесть его состояния, не проконтролировала выполнение своих назначений и так далее. В то же время в случившемся есть и вина самого пациента, который обратился за помощью слишком поздно и провел в стационаре слишком мало времени, уточнили проверяющие. Эти доводы в целом подтвердила судебно-медицинская экспертиза по иску жены умершего. Специалисты пришли к выводам, что медпомощь оказали некачественно и несвоевременно, а медицинские документы заполнили плохо. Но самому Дворову эксперты сделали неблагоприятный прогноз. Тромбоз мог произойти в любой момент времени, и даже эффективное лечение никак от этого не спасает, указано в заключении судебной экспертизы.
Экспертиза подтвердила, что пациента лечили неправильно, но признала, что это вряд ли помогло бы его спасти.
Из этого Мегионский городской суд сделал вывод, что иск надо удовлетворить частично. Дворовой не полагается компенсация моральных страданий после смерти супруга, потому что он погиб не по вине врачей. В то же время больница должна заплатить ей за неправильное лечение мужа. С таким обоснованием горсуд предписал учреждению перечислить истцу 750 000 руб. компенсации морального вреда.
Но Суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры отменил это решение. Он решил, что нижестоящая инстанция разрешила два требования: отказала в компенсации за смерть и присудила компенсацию за неправильное лечение. С первой частью апелляция согласилась, но отменила решение о выплате 750 000 руб. По мнению суда округа, здесь первая инстанция вышла за пределы заявленных требований. Ведь Дворова требовала компенсацию за моральные страдания из-за смерти, наступившей в результате неправильного лечения, а не за само неправильное лечение. Такие выводы можно сделать из апелляционного определения № 33-2030/2018.
Но Верховный суд увидел здесь ошибку. «Апелляция неправомерно разделила одно исковое требование на два самостоятельных», – указал он. Это произошло, потому что суд субъекта не принял во внимание фактические основания иска, решила коллегия ВС под председательством Людмилы Пчелинцевой. А ведь Дворова писала в иске, что мужу неправильно поставили диагноз, оставили без лечения, а в момент клинической смерти он лежал на полу. Истица переживала нравственные страдания из-за состояния здоровья близкого человека, но апелляция это проигнорировала, указывается в определении № 69-КГ 18-22. С такими выводами гражданская коллегия ВС отменила постановление суда округа и оставила в силе решение первой инстанции.
Взыскание морального вреда с больниц: сложности и у истцов, и у судов
Позиция Верховного суда в этом деле нетипичная, потому что суды вообще неохотно удовлетворяют требования о компенсации морального вреда, даже если он четко сформулирован, заявлен и обоснован, признает генеральный директор «Факультета медицинского права» Полина Габай. При этом требования о компенсации морального вреда в рамках медицинских дел сложные и специфичные, а категория «Моральный вред» – достаточно субъективная, говорит Габай. Поэтому практика, по ее словам, является «совершенно различной». Самим судьям трудно ориентироваться в размерах компенсаций, потому что суммы в судебных актах обычно скрыты, добавляет юрист PB Legal Надежда Симакова.
Но при этом и сами заявления часто написаны плохо, делится Габай: «Пациенты и их родственники могут не указать, в чем конкретно выразился моральный вред, не представить никаких доказательств его причинения». Это еще одна причина, по которой иски не удовлетворяют или присуждают компенсацию значительно меньше, чем заявлено, говорит Габай. А по наблюдениям Симаковой, бывает сложно доказать противоправность и причинно-следственную связь. «Например, суды зачастую отказывают в компенсациях, если развитие заболевания несколько отклоняется от нормального и не совсем очевидно, была ли возможность избежать развития осложнения», – рассказывает Симакова. В таких случаях суды не подтверждают прямой причинно-следственной связи между медпомощью и последствиями.
«Суды часто отказывают в компенсациях, если развитие заболевания несколько отклоняется от нормального и не совсем очевидно, была ли возможность избежать развития осложнения».
Но для истцов по этой категории дел есть и хорошие новости. Им становится легче, потому что в последние годы снижаются необоснованно завышенные стандарты доказывания, в том числе в делах о моральном вреде, утверждает Симакова. «В частности, Верховный суд разрешил взыскивать компенсацию за врачебную ошибку, если вреда здоровью не было, а были лишь нравственные страдания», – юрист PB Legal приводит в пример разъяснение из Обзора судебной практики ВС № 4 (2016).
В целом, говорит Габай, пациенты и их родственники все чаще судятся с больницами, в том числе предъявляют иски о компенсации морального вреда. По ее словам, это не только российская, но и мировая тенденция.
* – имя и фамилия изменены редакцией.
- Верховный суд РФ
Судебная практика по уголовным делам о врачебных ошибках: аналитический обзор
Введение
Ранее, в статьях «Врачебная ошибка: должен ли врач нести за нее юридическую ответственность?» и «Врачебная ошибка: какая юридическая ответственность может угрожать медицинскому работнику?» мы подробно рассмотрели, что понимается под врачебной ошибкой, какие последствия наступают в случае совершения такой ошибки, и почему так отличаются представления о содержании этого понятия у, например, практикующих врачей и работников Следственного комитета.
В этой статье мы попытаемся понять, как врачебные ошибки рассматриваются судами, а также влияет ли такие неоднозначные подходы к этому термину на судебную практику по делам о врачебных ошибках.
Ответственность за врачебные ошибки
Для начала кратко определим, что такое врачебная ошибка и какие виды ответственности могут наступать за ее совершение.
Одним из наиболее распространенных и одобряемых большинством специалистов определений врачебной ошибки является следующее:
Врачебная ошибка — следствие добросовестного заблуждения врача при выполнении им профессиональных обязанностей. Главное отличие ошибки от других дефектов врачебной деятельности – исключение умышленных преступных действий (небрежности, халатности, невежества) (И.В. Давыдовский).
В следствие совершения врачебной ошибки могут наступать следующие виды ответственности:
- Уголовная ответственность;
- Гражданско-правовая ответственность;
- Дисциплинарная ответственность;
- Административная ответственность.
В связи с тем, что наибольшую тревогу вызывает именно возможность привлечения врачей к уголовной ответственности, рассмотрим в первую очередь судебную практику именно по этому виду ответственности.
Общие основания уголовной ответственности за врачебные ошибки
Для каждого вида ответственности характерны свои обязательные признаки, соответствие которым и обуславливает возможность наступления того или иного вида ответственности. Например, для наступления уголовной ответственности обязательно наличие доказанного состава преступления, то есть:
- объекта преступления — охраняемых уголовным законом общественные отношения, на которые посягает преступление;
- объективной стороны преступления — деяния в форме действия или бездействия;
- субъективной стороны преступления — психической деятельности лица, непосредственно связанной с совершением преступления (вина, мотив, цель);
- субъекта преступления — лица, совершившего уголовно-наказуемое деяние и в соответствии с законом способного нести за него уголовную ответственность.
Доказать состав преступления должно следствие, суд, в свою очередь, уже оценивает представленные доказательства и дает им свою оценку.
Можно выделить наиболее типичные статьи Уголовного кодекса (УК РФ), по которым привлекаются врачи:
| Статья УК РФ | Содержание | Ответственность |
|---|---|---|
| Часть 2 статьи 109 | Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей | ограничение свободы на срок до 3 лет, либо принудительными работами на срок до 3 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового, либо лишение свободы на тот же срок с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового. |
| Часть 2 статьи 118 | Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, совершенное вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей | ограничение свободы на срок до 4 лет, либо принудительные работы на срок до 1 года с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового, либо лишение свободы на срок до 1 года с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового. |
| Статья 122 | Заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей | принудительные работы на срок до 5 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового либо лишение свободы на срок до 5 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет. |
| Статья 123 | Незаконное проведение искусственного прерывания беременности, если оно повлекло по неосторожности смерть потерпевшей либо причинение тяжкого вреда ее здоровью | принудительные работы на срок до 5 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового либо лишение свободы на срок до 5 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового. |
| Статья 124 | Неоказание помощи больному: Неоказание помощи больному без уважительных причин лицом, обязанным ее оказывать в соответствии с законом или со специальным правилом, если это повлекло по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью больного – |
штраф в размере до 40 тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до 3 месяцев, либо обязательные работы на срок до 360 часов, либо исправительные работы на срок до 1 года, либо арест на срок до 4 месяцев; |
| То же деяние, если оно повлекло по неосторожности смерть больного либо причинение тяжкого вреда его здоровью — | принудительные работы на срок до 4 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового либо лишение свободы на срок до 4 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового. | |
| Статья 235 | Осуществление медицинской деятельности или фармацевтической деятельности лицом, не имеющим лицензии на данный вид деятельности, при условии, что такая лицензия обязательна, если это повлекло по неосторожности причинение вреда здоровью человека – | штраф в размере до 120 тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до 1 года, либо ограничение свободы на срок до 3 лет, либо принудительные работы на срок до 3 лет, либо лишение свободы на тот же срок; |
| То же деяние, повлекшее по неосторожности смерть человека- | принудительные работы на срок до 5 лет либо лишение свободы на тот же срок. | |
| Статья 293 | Халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе либо обязанностей по должности, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью или смерть человека | принудительные работы на срок до 5 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового либо лишение свободы на срок до 5 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового |
Судебная практика о привлечении врачей к уголовной ответственности
Рассмотрим, как складывается практика судов по врачебным ошибкам с точки зрения уголовной ответственности.
В сентябре 2020 года районным судом города Смоленска был вынесен приговор по ч. 2 ст. 109, ч. 2 ст. 124 УК РФ (причинение смерти по неосторожности; неоказание помощи больному) врачу-нейрохирургу при следующих обстоятельствах (Приговор Промышленного районного суда города Смоленска от 16.09.2020 №1-30/2020(1-429/2019). Во время суточного дежурства врача-нейрохирурга в больницу поступил пациент – посетитель бара, вступивший в конфликт с другим посетителем, в результате чего им были получены не менее 5-6 ударов кулаками в лицо, которые привели к его падению и ушибу головой о бетонную плиту. Пациент поступил в больницу без сознания с предварительным диагнозом «закрытая черепно-мозговая травма: сотрясение головного мозга, множественные ушибы и ссадины лица». Согласно материалам дела, дежурный врач-нейрохирург не осмотрел надлежащим образом пациента, что выражалось в следующем:
- частоту дыхательных движений и пульс в течение 1 минуты не подсчитал;
- артериальное давление с использованием тонометра не измерил;
- фонендоскопом грудную клетку и живот (для диагностики активной перистальтики) не прослушал;
- поколачивание по поясничной области пациента не произвел;
- реакцию зрачков на свет не определил;
- не произвел смывание крови с лица пациента и не обработал ссадины раствором антисептика, а также не выполнил иные диагностические процедуры, указанные в листе осмотра врача-нейрохирурга в приемном отделении, внеся, тем не менее, в медицинскую карту больного заведомо ложные сведения о выполнении указанных диагностических процедур и об удовлетворительном состоянии больного.
По версии следствия, осмотр был произвел небрежно, в течение 40 секунд, без использования каких-либо диагностических приборов. Позднее врач на титульном листе медкарты пациента поставил фиктивный штамп «отказ от экстренной госпитализации» и выполнил ложную запись «ушел без осмотра». Диагноз – «ушибы и ссадины мягких тканей головы и лица, алкогольное опьянение». Таким образом, врач-нейрохирург проигнорировал предварительный диагноз пациента, поставленный бригадой скорой помощи, проигнорировал требования Приказа Минздрава России от 15.11.2012 №931н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «нейрохирургия». Кроме того, при наличии диагноза «Алкогольное опьянение» врач, действуя в нарушение требований Приказа Минздрава России от 04.09.2012 №130н «Об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при острой интоксикации, вызванной употреблением психоактивных веществ», не произвел забор биологических жидкостей для общего анализа крови, анализа крови биохимического общетерапевтического, общего анализа мочи; наблюдение и уход за пациентом медицинским работником со средним и начальным медицинским образованием не установил и не назначил лечение по купированию интоксикации.
Пациент был оставлен без должного наблюдения, через какое-то время, будучи в виду своего состояния дезориентирован с нарушенной координацией движений, он покинул палату и неоднократно (не менее 5 раз) с высоты собственного роста падал, ударяясь головой об пол коридора. В результате были получены такие травмы как перелом костей основания и свода черепа, кровоизлияние под твердую и мягкую мозговые оболочки головного мозга, ушиб головного мозга, рана теменной области головы справа. В следствие полученных травм пациент скончался.
В суде врач-нейрохирург пояснил, что поступивший в приемное отделение пациент действительно имел предварительный диагноз «закрытая черепно-мозговая травма (ЗЧМТ), сотрясение головного мозга (СГМ)», однако неоднократно пытался встать с каталки, поднимал голову и корпус, двигал конечностями. Учитывая, что пациент находился в алкогольном опьянении с отсутствием серьезных повреждений на голове и грубой неврологической симптоматики, было принято решение временно поместить его в палату наблюдения с целью дальнейшего осмотра. Врач указал, что все меры диагностики, необходимые для установления диагноза были выполнены. После выполнения всех необходимых обследований в смотровой и палате наблюдения, пациенту был выставлен диагноз: ушибы и ссадины мягких тканей головы, алкогольное опьянение. При этом, по результатам обследования у пациента не было установлено повреждений, требовавших экстренного проведения компьютерной томографии.
Следствием суду были предоставлены записи с камер видеонаблюдения, заключения экспертов, свидетельские показания и т.д. Суд установил в действиях врача умысел, направленный на неоказание помощи больному, поскольку он не проявил необходимой внимательности и предусмотрительности, хотя должен был и мог предвидеть наступление общественно опасных последствий в виде смерти пациента. Вопреки требованиям нормативно-правовых актов РФ, приказов Минздрава, должностных инструкций врача-нейрохирурга нейрохирургического отделения, имея все возможности для оказания медицинской помощи, будучи обязанным ее оказать в силу профессиональных обязанностей, при отсутствии препятствий, без уважительных причин, ограничился непродолжительным визуальным внешним осмотром больного, поставил последнему диагноз, не требующий незамедлительного оказания медицинской помощи в стационарных условиях, отказал от принятия в лечебное учреждение.
Доводы адвоката о том, что выставление ошибочного диагноза не образует состава преступления и что следствием не установлена прямая причинно-следственная связь между действиями данного врача и смертью пациента – признаны несостоятельными.
Врач-нейрохирург был признан виновным в совершении преступления и приговорен к наказанию в виде одного года лишения свободы с лишением права заниматься врачебной деятельностью на срок один год.
Это решение мы рассмотрели достаточно подробно, чтобы продемонстрировать логику следствия и аргументацию суда при привлечении врачей к уголовной ответственности. Мы уже выяснили, что врачебная ошибка далеко не всегда приводит к уголовной ответственности. Сторона защиты в указанном деле настаивала именно на этом – имела место диагностическая ошибка, все необходимые действия были осуществлены врачом, то есть оснований для уголовного преследования нет. Однако следствию удалось доказать наличие состава преступления, выражающегося в умышленном общественно опасном деянии, связанном с нарушением законных принципов и порядков оказания медицинской помощи, совершенное при исполнении своих профессиональных обязанностей и причинившее вред жизни, здоровью, иным законным правам и интересам пациента.
Аналогичная логика прослеживается и в случаях привлечения врачей к уголовной ответственности по иным составам.
Нередко действия врачей переквалифицируются в суде. Так, апелляционным постановлением Верховного суда Республики Калмыкия от 28.03.2019 по делу №22-97/2019 действия врача-терапевта были переквалифицированы с части 2 статьи 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности) на статью 293 УК РФ (халатность). Во время дежурства в приемное отделение больницы был доставлен пациент с диагнозом «Инфицированная ожоговая рана правого предплечья. Интоксикационный синдром». Врач-терапевт не госпитализировал пациента. Утром этот пациент скончался дома от полиорганной недостаточности, которая явилась следствием ожоговой болезни, осложнившейся гнойно-некротическим процессом, сепсисом. Выяснилось, что после поступления пациента врач-терапевт направил его для консультации врачу-хирургу, который промыл рану, наложил асептическую повязку. В соответствии с действовавшим на тот момент приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 21.07.2006 №569 и полномочий, предоставленных дежурному врачу приемного отделения больницы, дежурный врач должен был принять меры к госпитализации пациента в стационар для оказания надлежащей медицинской помощи по экстренным показаниям.
Тем не менее, суд пришел к выводу об отсутствии причинной связи между смертью пациента и ненадлежащим исполнением врачом своих профессиональных обязанностей, так как суд первой инстанции проигнорировал выводы экспертизы о том, что пациент длительное время страдал туберкулезом легких и употреблял алкоголь в больших количествах. Также суд первой инстанции не учел, что пациент обратился за медицинской помощью слишком поздно. Так, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что причиной смерти пациента явилось именно позднее (по истечении 7-8 дней после ожога) обращение за медицинской помощью и отсутствие в этот период надлежащей терапии. Ни одно из доказательств, в том числе заключения специалистов в области судебной медицины, не указывает на то, что смерть пациента наступила вследствие того, что он не был госпитализирован в день поступления в приемное отделение, или что госпитализация позволила бы избежать фатального исхода. При таких обстоятельствах судебная коллегия сочла недоказанным обвинение в причинении смерти по неосторожности. Тем не менее, суд находит основания для привлечения врача к уголовной ответственности по статье «Халатность», так как он небрежно отнесся к исполнению своих профессиональных обязанностей: не принял решение, входящее в его полномочия, — не обеспечил госпитализацию пациента в стационар (решение, имеющее юридическое значение), что явилось нарушением требований приказа Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 21.07.2006 №569 и повлекло за собой существенное нарушение права пациента на надлежащую медицинскую помощь в соответствии с медицинскими показаниями (юридическое последствие). Таким образом, суд переквалифицировал действия врача-терапевта и признал его виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 293 УК РФ (Халатность), с назначением наказания в виде обязательных работ на срок 200 часов.
Относительно обвинений врачей в халатности следует отметить, что на практике и следствие, и суды сталкиваются с большим количеством ошибок при квалификации указанного деяния. Халатность в действиях рядового врача, не являющегося руководителем/должностным лицом, встречается редко. Как правило, из-за того, что ошибка допускается в профессиональной деятельности, а не в организационной, действия рядовых врачей подпадают под ч. 2 ст. 109 или ч. 2 ст. 118 УК РФ. В то же время, дежурный врач уже является должностным лицом, а значит может выступать субъектом преступления, квалифицируемого как халатность. В связи с большим количеством ошибок при разграничении профессиональных и организационных функций медицинских работников, Верховный Суд РФ дал разъяснения по этому поводу в Постановлении Пленума от 16.10.2009 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий»: «К организационно-распорядительным функциям относятся полномочия лиц по принятию решений, имеющих юридическое значение и влекущих определенные юридические последствия (например, по выдаче медицинским работником листка временной нетрудоспособности, установлению работником учреждения медико-социальной экспертизы факта наличия у гражданина инвалидности, приему экзаменов и выставлению оценок членом государственной экзаменационной (аттестационной) комиссии)».
При рассмотрении судебной практики по уголовным делам связанным с врачебными ошибками обращает на себя внимание роль порядков оказания медицинской помощи по профилям, точнее, важность соблюдения этих порядков при определении виновности или невиновности врача.
Так, приговором мирового суда судебного участка № 3 Устиновского района г. Ижевска от 11 августа 2020 года была оправдана врач-гинеколог, которую следствие обвиняло в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 118 УК РФ (причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). Согласно материалам дела, врач обвинялась в том, что при проведении искусственного прерывания беременности путем вакуум-аспирации повредила стенку матки и тонкого кишечника пациентки, причинив тяжкий вред ее здоровью. При ревизии органов брюшной полости в тот же день врачом было выявлено и ушито отверстие передней стенки матки. Повреждений кишечника в этот момент не обнаружено. На третий день состояние пациентки ухудшилось, установлен перитонит, проведена операция по удалению матки и маточных труб, при повторной ревизии органов брюшной полости диагностировано повреждение тонкого кишечника, явившееся причиной удаления и указанных осложнений. При этом экспертизы не смогли установить, в результате какого из вмешательств возникла перфорация кишечника.
Судья привел следующие доводы, подтверждающие отсутствие состава преступления:
- повреждение, причинившее тяжкий вред здоровью потерпевшей, хотя и возникло в результате проведенного прерывания беременности врачом, но нарушений Порядка оказания медицинской помощи в действиях гинеколога не выявлено (нельзя констатировать наличие такого обязательного признака состава вмененного преступления, как ненадлежащее исполнение лицом своих профессиональных обязанностей);
- потерпевшая не имела медицинских противопоказаний для проведения аборта, но ее анамнез был отягощен предыдущими частыми абортами, хроническим эндометритом и отклонением матки сзади. Эти факторы повышали вероятность неблагоприятного исхода, но не являлись основанием для отказа в искусственном прерывании беременности, проведенном по социальным показаниям, об указанных рисках потерпевшая предупреждена, о чем дала информированное добровольное согласие;
- характер проведенного оправданной оперативного вмешательства не позволяет утверждать виновное причинение вреда.
В завершение, отметим, что рассматривая вопрос об уголовной ответственности врачей за врачебные ошибки, мы намеренно не стали рассматривать нашумевшие в последние годы прецеденты («дело Мисюриной», «дело Сушкевич» и т.д.) , чтобы проанализировать, как следствие и суд работают по данным вопросам в «нормальных» условиях, без повышенного внимания прессы и общества.
© 2007—2017 «Новая адвокатская газета»
© 2017—2023 «Адвокатская газета»
Учредитель – Федеральная палата адвокатов Российской Федерации
Главный редактор – Мария Вениаминовна Петелина, petelina@advgazeta.ru, 8(495)787-28-35, доб. 519
Периодическое печатное издание «Новая адвокатская газета» зарегистрировано Роскомнадзором 13 апреля 2007 г., перерегистрировано Роскомнадзором под наименованием «Адвокатская газета» 23 ноября 2017 г.(свидетельство ПИ № ФС77-71704), выходит два раза в месяц, адрес сайта – www.advgazeta.ru.
Сетевое издание «Адвокатская газета» зарегистрировано Роскомнадзором 23 ноября 2017 г. (свидетельство Эл № ФС77-71702), доменное имя сайта – advgazeta.ru.
Воспроизведение материалов полностью или частично без разрешения редакции запрещено. При воспроизведении материалов необходима ссылка на источник публикации – «Адвокатскую газету». Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения авторов. Присланные материалы не рецензируются и не возвращаются.
Редакция «Адвокатской газеты» не предоставляет юридические консультации, контакты адвокатов и материалы дел.
Политика обработки персональных данных
Результаты проведения специальной оценки условий труда
Метка * означает упоминание лиц, внесенных в реестр иностранных агентов.
Метка ** означает упоминание организации, запрещенной в РФ.
Адрес и контакты редакции:
119002, г. Москва, пер. Сивцев Вражек, д. 43, +7 (495) 787-28-35, advgazeta@mail.ru
В своем иске в суд родные просили о компенсации морального вреда за смерть пациента из-за «ненадлежащего оказания медицинской помощи». Суд иск принял. Положенная в таких случаях медицинская экспертиза написала в своем заключении, что в смерти пациента виноват он сам, а вины врачей нет.
Основываясь на подобном заключении, местные суды заявили, что вины медиков они не видят и, основываясь на выводах экспертов, отказали родственникам умершего в компенсации морального вреда. Несогласные с таким решением близкие пошли дальше и выше — в Верховный суд РФ.
Там дело затребовали, изучили и с выводами коллег не согласились, посчитав, что в жалобе жены и дочери покойного есть резон.
Вот суть судебного спора. Житель Челябинска обратился в областную больницу с жалобами на боли в грудной клетке и на одышку. Рассказал, что эти неприятности начались после того, как он неудачно упал на спину. Мужчину осмотрел врач-травматолог и отправил на рентген. Получив снимок, поставил диагноз «ушиб грудной клетки» и назначил соответствующее лечение.
Но спустя всего два дня после постановки «нестрашного» диагноза пациент скончался от пневмонии. У мужчины остались жена и дочь. Они посчитали, что смерть их близкого наступила в результате «ненадлежащего оказания медицинской помощи» врачом-травматологом. Женщины обратились в суд с иском и попросили о компенсации морального вреда в размере трех миллионов рублей каждой.
Врач поставил диагноз «ушиб грудной клетки». Но спустя всего два дня после постановки «нестрашного» диагноза пациент скончался от пневмонии
Истицы уверяли суд, что врач, который принял их мужа и отца, не провел необходимого обследования мужчины, «не изучил рентгеновский снимок его грудной клетки с новообразованием, характерным при пневмонии», не собрал нужные анализы, не поставил правильный диагноз и не назначил положенного при таком заболевании правильного лечения. Калининский райсуд Челябинска назначил комиссионную медицинскую экспертизу.
Согласно заключению экспертизы, травматолог в целом оказал помощь пациенту правильно, но неполно. По мнению экспертов, допущенные недостатки не явились причиной возникновения пневмонии, «но способствовали ее прогрессированию».
Кроме того, прошло заседание лечебно-контрольной комиссии, которая пришла к выводу: врач-травматолог обоснованно выставил диагноз «ушиб грудной клетки», назначил соответствующее лечение и рекомендовал продолжить обследование в поликлинике по месту жительства. А вот этого пациент не сделал и в поликлинику не обратился. По мнению суда, это и привело к трагическому исходу.
В итоге районный суд заявил, что прямой причинно-следственной связи между действиями врача и смертью его пациента он не увидел. И сам по себе факт оказания медицинских услуг с дефектами «не является достаточным основанием для взыскания морального вреда». Поэтому иск остался без удовлетворения. Челябинский областной суд подтвердил правильность и законность такого решения.
В таком виде дело дошло до Верховного суда РФ. И там с подобными выводами коллег категорически не согласились.
Главное, что заявил Верховный суд, — доказывать качество оказания медпомощи должна сама больница, а не пациент или его родственники. И еще — экспертиза не имеет заранее установленной силы, ее нужно оценивать вместе с остальными доказательствами.
Как растолковала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда, челябинские суды возложили бремя доказывания обстоятельств, касающихся некачественного оказания гражданину медицинской помощи и причинно-следственной связи между этим событием и смертью пациента, на истцов. А должны были задать эти вопросы областной клинической больнице.
Местные суды не дали оценку доводам вдовы и дочери пациента больницы, что если бы их близкому вовремя и правильно установили диагноз и правильно назначили лечение, все было бы в порядке.
Суды посчитали, что истцы должны доказать факт плохого лечения, хотя это обязанность больницы
Челябинские судьи, по мнению Верховного суда РФ, не оценили то обстоятельство, что в заключении судебно-медицинской экспертизы отмечены недостатки. Они на этот счет просто промолчали.
Верховный суд напомнил своим коллегам, что обязанность возместить причиненный вред не поставлена в зависимость от степени тяжести такого вреда. Об этом сказано в статье 1064 Гражданского кодекса.
По мнению высокой судебной инстанции, вывод челябинского суда, что гражданину стало совсем плохо только из-за его неприхода в поликлинику, «не основано на нормах материального права». В итоге Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда решения челябинских судов отменила и велела пересмотреть дело заново, но с учетом ее разъяснений.
Врачебная ошибка
Согласно статистике, ежегодно в России от врачебных ошибок погибает от 700 до 900 человек. Количество заявлений в полицию о недобросовестности врачей превышает 2500 в год. В российских законах нет понятия «врачебная ошибка», поэтому многие медицинские работники уверены, что преследовать за неправильно поставленные диагнозы и неудачные операции нельзя. Но есть статьи, которые предусматривают наказание за ненадлежащее исполнение обязанностей любым должностным лицом.
| Статья УК РФ | Состав преступления | Тюремный срок |
| 109 | В результате ошибочных действий врача пациент скончался | до 3 лет |
| 118 | Действия врача нанесли тяжкий вред здоровью пациента | до 1 года |
| 124 | Неоказание помощи больному (больной умер) | до 4 лет |
| 123 | Нелегальное прерывание беременности (пациентка в тяжелом состоянии или скончалась) | до 5 лет |
| 122 | Заражение больного ВИЧ из-за ненадлежащего исполнения обязанностей | до 5 лет |
| 293 | Из-за халатности врача пациент пострадал или скончался | до 5 лет |
Если в результате врачебной ошибки пациент получил легкий и средний вред здоровью, УК РФ предусматривает наказание в виде штрафа и принудительных работ. И в каждом случае медработнику могут запретить заниматься врачебной деятельностью.
Куда жаловаться на врачебную ошибку
Порядок действий зависит от результатов ошибки. Если человек получил увечья, находится в тяжелом состоянии или скончался, необходимо обращаться в полицию с заявлением о преступлении, регламентированном одной из перечисленных выше статей. Возбуждается уголовное дело, которое после предварительного следствия попадает в суд.
Если полиция отказывается принимать заявление, нужно жаловаться в прокуратуру. Прокурор проведет проверку действий врача и по ее результатам сам обратится в суд.
Можно подать иск сразу — так обычно делают пациенты, получившие легкий (средний) вред здоровью и материальный ущерб, пациенты платных клиник.
Другие способы восстановить справедливость
После обнаружения врачебной ошибки пациент может написать заявление руководителю лечебного учреждения. Нужно описать ситуацию, указать дату, место, свои паспортные данные. Главный врач обязан наказывать сотрудников за ненадлежащее исполнение обязанностей. Даже если руководитель открыто говорит о том, что он на стороне подчиненных — требуйте письменный ответ либо запишите слова должностного лица на диктофон, видео.
Еще одна инстанция, где обязаны помогать жертвам врачебных ошибок — Фонд обязательного медицинского страхования. Он распределяет деньги, поступающие от каждого работающего владельца полиса ОМС, по медучреждениям. Тем, на кого жалуются, могут урезать финансирование.
Судебная практика по врачебным ошибкам
Выиграть суд у медицинского учреждения — задача непростая. Пациенты не имеют доступа к полной информации о своем диагнозе, истории болезни, не могут забрать из лечебного учреждения медкарту. Поэтому врачу, которого обвиняют в ошибке, ничего не стоит уничтожить обличающую его информацию. Чтобы получить шанс на судебное решение в свою пользу, пациент должен:
- подать иск (либо обратиться в полицию) как можно быстрее;
- заказать независимую экспертизу для получения доказательств своей правоты;
- обратиться за помощью к медицинскому юристу.
В судебном иске пострадавший может потребовать не только наказания для врача, но и компенсацию морального, материального ущерба, расходов на лечение и утраченного заработка.
Чем поможет адвокат?
Задача медицинского юриста — доказать, что пациенту причинили вред в силу некомпетентности, небрежности врача и что при данном диагнозе было возможно успешное лечение. Сбор доказательств включает анализ медицинских документов, поиск свидетелей, проведение независимой экспертизы. Регулярно сталкиваясь с подобными ситуациями, юрист знает, как врачи заметают следы ошибок — поэтому без труда выводит их на чистую воду.
Если вы пострадали от врачебной ошибки — звоните, мы поможем вам добиться справедливости.