Судебная практика субъективная ошибка

• Главная
• Правовые ресурсы
• Подборки материалов
• Субъективная ошибка

Субъективная ошибка

Подборка наиболее важных документов по запросу Субъективная ошибка (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика

Статьи, комментарии, ответы на вопросы

Субъективная ошибка и её влияние на квалификацию преступления

Субъективная
ошибка
– это неправильное представление лица
об объективных свойствах общественно
опасного деяния или его противоправности.
В зависимости от предмета, относительно
которого возникает заблуждение лица,
субъективную ошибку принято делить на
юридическую или фактическую.

Юридическая
ошибка
– заблуждение лица относительно
юридических свойств и юридических
последствий совершаемого деяния, не
влияет на квалификацию преступления и
вследствие этого не будет являться
предметом рассмотрения в данной работе.

Фактическая
ошибка
– неверное представление лица относительно
фактических обстоятельств, являющихся
объективными признаками состава данного
преступления и определяющих характер
преступления и степень его общественной
опасности.

В
зависимости от содержания неверных
представлений лица принято выделять
различные виды фактических ошибок.

Рассмотрим правила квалификации преступлений применительно к каждой из них:

1.
Если лицо ошибочно полагает, что посягает
на
один объект,
а фактически причиняет вред
другому объекту,
содеянное квалифицируется в соответствии
с направленностью умысла
виновного
как покушение на то преступление, которое
охватывалось намерением виновного.

Например:
крал наркотики, а это лекарства →
покушение на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 229 УК РФ.

2.
Если лицо ошибочно полагает, что посягает
только на один объект,
тогда как фактически страдают два
и более объекта,
охраняемых УЗ, содеянное следует
квалифицировать по
совокупности преступлений как оконченное
преступление
против того объекта на который были
направлены действия (бездействия)
виновного и неосторожное
преступление,
затрагивающее другой объект, если
виновный должен
был и мог предвидеть возможность
причинения вреда
другому объекту.

Если
в таких случаях причинение вреда другому
объекту по неосторожности является
квалифицирующим признаком рассматриваемого
умышленного преступления, квалификация
по совокупности не требуется.

Например:
хотел из мести поджёг, но там погибли
люди, о которых не знал, но должен был и
мог предвидеть → ч. 2 ст. 167 УК РФ.

3.
Если умысел
на причинение вреда нескольким
объектам,
а фактически пострадал один
из них,
содеянное квалифицируется как оконченное
преступление
против объекта, которому фактически
причинён вред, и покушение на преступление
против объекта, которому вред не нанесён,
по совокупности.

Например:
поджёг с целью убийства, но люди не
пострадали → умышленное уничтожение
имущества путём поджога и покушение на
убийство общеопасным способом (ч. 2 ст.
167, ч. 3 ст. 30, п. е ч. 2 ст. 105 УК РФ).

4.
Неверное представление лица о предмете
преступления которое не
сопровождается ошибкой в объекте
преступления
не влияет на квалификацию.

Например:
хотел украсть у А., а ошибся и украл у Б.
→ оконченное преступление.

Если
ошибка
в предмете
преступления сопровождается ошибкой
в объекте
– квалификация по направленности умысла
как
покушение на тот объект, который
охватывался намерением виновного.

Например:
принял зажигалку за пистолет и похитил
→ покушение на хищение оружия.

5.
Ошибка в личности
потерпевшего,
если она не сопровождается ошибкой в
объекте
преступления,
не влияет на квалификацию.

Например:
А. хотел убить Б., в темноте перепутал
его другим и убил В. → оконченное
убийство.

Если
ошибка
в личности потерпевшего
сопровождается ошибкой
в объекте преступления,
квалификация по направленности
умысла виновного.

Например:
хотел убить судью из мести, а убил другого
→ посягательство на судью или
предварительное расследование (ст. 295
УК РФ).

6.
Посягательство на «негодный»
объект т.е. объект, не обладающий
свойствами,
наличие которых предполагает виновный,
квалифицируется по направленности
умысла как покушение на соответствующее
преступление.

Например:
стреляет в труп, считая его живым –
покушение на убийство.

7.
Если виновный использовал для совершения
преступления непригодное
в данном случае средство,
которое он считал вполне
пригодным
– квалификация производится в соответствии
с направленностью
умысла как покушение на преступление.

Например:
стрелял убить, осечка → покушение на
убийство.

8.
Если виновный использует негодные
средства,
но считал годными
в силу своего невежества
(молитвы, заклинания, колдовство,
наведение порчи) → содеянное не
влечёт уголовной ответственности.

9.
Если виновный ошибается
в способе,
который является разграничивающим
признаком преступления,
содеянное квалифицируется в зависимости
от направленности
умысла на совершение определённым
способом.

Например:
собирался красть, но в процессе её был
замечен, но не осознал → кража.

10.
Если виновный, намереваясь совершить
преступление, уголовная
ответственность за которое в законе
дифференцируется в зависимости от
тяжести причинённых
последствий, причинил меньший вред, чем
тот, который охватывался его намерением,
содеянное подлежит квалификации как
покушение на преступление в зависимости
от направленности умысла.

Например:
хотел украсть в крупном размере, однако
украл меньше → по направленности смысла
→ покушение на хищение в крупном размере.

Однако,
если виновный, намереваясь совершить
преступление, уголовная ответственность
за которое в
законе дифференцируется нижним или
верхним пределом признака, причинил
меньший
вред,
чем тот, который охватывался
его намерением,
но всё же в пределах признака, содеянное
подлежит квалификации как оконченное
преступление.

Например:
собираясь красть, думал что стоит 750
т.р., оказалось 500 т.р. – п. в ч. 3 ст. 158 УК
РФ оконченная кража в крупном размере,
поскольку в соответствии с примечанием
ч. к ст. 158 УК РФ от 250 т.р. до 1 млн. р.

11.
Если общественно опасное последствие,
охватываемое умыслом виновного, наступило
в
результате не тех действий,
которыми предполагалось это последствие,
а иных, квалификация
производится, как покушение на
преступление, охватываемое умыслом
виновного
и неосторожное причинение наступивших
последствий.

Например:
А. стрелял в Б., решил что Б. умер, поджёг
дом. Вскрытие показало, что Б умер от
пожара → покушение на убийство (ч. 3 ст.
30, ч. 1 ст. 105 УК РФ) и умышленное уничтожение
имущества, повлекшее причинение смерти
по неосторожности (ч. 2 ст. 167 УК РФ) →
смерть наступила не от действий, которыми
её намеревался причинить виновный.

12.
Если виновный ошибочно
предполагает наличие объективных
обстоятельств,
усиливающих степень общественной
опасности содеянного, деяние подлежит
квалификации как покушение на преступление
при наличии этих квалифицирующих
обстоятельств.

Например:
хотел убить заведомо беременную, но она
не была беременна → покушение на убийство
беременной женщины (ч. 3 ст. 30, п. г ч. 2 ст.
105 УК РФ).

13.
Если виновный при совершении не
осознаёт наличия объективных обстоятельств,
усиливающих степень общественной
опасности содеянного, деяние должно
квалифицироваться как совершённое
без отягчающих обстоятельств.

Например:
убил беременную, но о беременности не
знал →не может быть квалифицировано с
использованием квалифицирующего
признака, указанного в п. г ч. 2 ст. 105 УК
РФ,

14.
Мнимая
оборона
– лицо может
ошибаться в общественной опасности
совершаемых действий.

Например:
А. шёл по тёмной улице, услышал шаги за
стеной, думал догоняют и нанёс удар, но
шедший хотел спросить дорогу.

При
мнимой обороне возможна ошибка
в личности
посягающего, если обороняющийся в толпе
по ошибке нанёс удар не тому.

Ошибка
может состоять в
неправильном представлении о моменте
окончания посягательства
→п. 5 ПП ВС СССР «право на необходимую
оборону». О том, что для обороняющегося
может быть не ясен момент окончания
посягательств.

Квалификация
действий, совершённых при мнимой обороне,
производится по правилам фактической
ошибки:

А.
Если лицо не предвидело, не должно было
и не могло предвидеть отсутствие
реального общественно опасного
посягательства и не превысило пределы
необходимой обороны применительно к
условиям соответствующего реального
посягательства, причинение вреда при
мнимой обороне не влечёт уголовную
ответственность.

Б.
Если лицо не предвидело, но исходя из
обстановки происшествия должно было и
могло предвидеть, что реальное общественно
опасное посягательство отсутствует,
причинение вреда при мнимой обороне
влечёт уголовную ответственность за
неосторожное преступление.

В.
Если лицо совершило действия, явно
несоответствующие характеру и степени
общественной опасности посягательства
применительно к условиям соответствующего
реального посягательства причинение
вреда при мнимой обороне влечёт уголовную
ответственность за превышение пределов
необходимой обороны.

15.
От фактической
ошибки следует отличать так называемое
отклонение действия,
при котором отсутствует неправильное
представление лица относительно
фактических обстоятельств, являющихся
объективными признаками состава
преступления и определяющих характер
преступления и степень его общественной
опасности, а по причинам, не зависящим
от воли виновного вред причиняется
не тому лицу, на которого было направлено
посягательство.

Например:
А. намеревавшийся убить Б., промахнулся
и убил В., случайного прохожего, необходима
квалификация как покушение на убийство
(ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ) и неосторожное
причинение смерти (ст. 109 УК РФ) в случаях
если А. должен был и мог предвидеть
возможность гибели другого человека
от выстрела.

Эксперты «АГ», проанализировав приведенные примеры и выводы Суда, отметили, что они могут быть полезны для адвокатского сообщества. Во-первых, как ориентир при разрешении вопроса о необходимости и целесообразности подачи жалобы в отношении судьи. Во-вторых, как отправная точка для формулирования критериев назначения различных мер дисциплинарного воздействия в отношении адвокатов.

21 июня 2022 г.

В печати много написано о мотивированности как свойстве судебного решения.

Отмечается важность этого свойства с позиций справедливости, законности, обоснованности правосудия. При этом, как правило, описываются ситуации, когда суд обязан обосновывать свои выводы о юридических фактах ссылкой на имеющиеся в деле доказательства и установленные на их основе обстоятельства дела (в т.ч. так называемые доказательственные факты), а резолютивную часть акта правосудия сформировать со ссылкой на подлежащие применению нормы материального права.

Между тем, думается, что мотивированность имеет и еще очень важную грань, которая в последнее время отчетливо начала проявляться, чем диагностировала современное «заболевание» деятельности по осуществлению правосудия.

Я имею в виду те ситуации, когда в судебном акте (постановлении) в нарушение нормы процессуального кодекса о содержании судебного решения (постановления, определения) не указаны мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

Исторически первым «симптомом» этого заболевания явились такие ужасные фразы в актах правосудия, как: «доводы отклоняются, так как не основаны на законе, так как основаны на неверном толковании норм материального права, так как не относятся к предмету рассматриваемого дела, так как направлены на затягивание судебного процесса, так как свидетельствуют о недобросовестном использовании своих прав», ну, и т.п. и т.д. При этом никакого обоснования, конечно, не приводится.

В настоящее же время суды стали просто не давать оценку доводам участников спора.

При этом никакого процессуального механизма защиты против этого бездействия законом не предусмотрено.

Суд всех инстанций могут просто не оценивать доводы участников спора и сохранить в силе незаконный и необоснованный акт правосудия, повторив их тексты (судьи называют это «Согласиться»).

И с этим ничего не сделаешь. Я думаю, что многие юристы с этим постоянно сталкиваются.

В процессуальных кодексах России всем известна норма о том, что нарушение норм процессуального права является основанием для отмены судебного акта (постановления), если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного судебного решения (акта).

Должен честно признаться, мне эта норма никогда не была симпатична.

На мой взгляд, эта норма служит и служила всегда основанием для большого числа судебных ошибок, которые не исправляются ни апелляционными, ни кассационными судами, не говоря уже о надзорных.

Интересно рассмотреть этот вопрос исторически: когда эта норма впервые появилась, кто автор, в чем был замысел или, как сейчас любят говорить (в особенности выходцы из аппарата ВАС РФ), каково было политико-правовое обоснование?

Но это отступление.

В связи с изложенным я задумался над тем, является ли не указание мотивов, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле, основанием для отмены акта правосудия в связи с нарушением норм процессуального права, выразившееся этом в не указании мотивов.

Почему адресованное суду требование указывать мотивы отклонения (принятия) доводов участников спора так важно для правильности акта правосудия?

Почему нельзя довериться суду и предоставить ему возможность выносить решения как бы подразумевая, что суд вынесет решение с оценкой всех возможных доводов участников спора, предвосхищая их.

Полагаю, что во всех случаях данное нарушение должно считаться таким, которое приводит или может привести к принятию неправильного решения.

Более того, считаю, что данное нарушение должно быть отнесено к безусловным основаниям для отмены судебного акта (постановления), по примеру, допустим, такому основанию для отмены, как нарушение правила о тайне совещания при принятии решения.

Поэтому перечень безусловных процессуальных оснований для отмены судебного акта может быть расширен.

Любое спорное материальное правоотношение, лежащее в основе судебного спора, возникает из оснований – юридических фактов. Указанные факты входят в предмет доказывания по судебному делу. Участники спора в зависимости от выбранной правовой позиции ссылаются на наличие или отсутствие указанных оснований (юридических фактов), представляют доказательства этим фактам или их отсутствию и исходя из этого предлагают суду применить те или иные нормы права с учетом содержащихся в их гипотезах соответствующих указаний на юридические факты, предлагают правовую квалификацию спорного правоотношения.

Иными словами, такими действиями участники спора заявляют (приводят) доводы, которые должны получить надлежащую правовую оценку, результаты которой должны быть отражены в акте правосудия.

Отсутствие в акте правосудия результатов оценки доводов участников спора с высокой степенью вероятности приводит (может привести) к неправильному определению обстоятельств, имеющих значение для дела (ГПК РФ), к неполному их выяснению  (АПК РФ), к недоказанности обстоятельств, имеющих значение для дела, к несоответствию выводов суда обстоятельствам и дела и судебным доказательствам, к неприменению норм права, подлежащих применению с учетом характера правоотношения лиц, участвующих в деле.

Принцип полноты, всесторонности, объективности судебного разбирательства в ГПК РФ, АПК РФ не предусмотрен, поэтому исходя из замысла законодателя суд не играет активную роль в установлении объективной истины, суд устанавливает, констатирует только ту часть правовой действительности, которая ему доступна благодаря активным действиями участников судебного спора.

Таким образом, суд в силу закона не обязан самоинициативно активно выяснять все обстоятельства в правоотношениях участников спора. При этом я различаю обязательные  действия суда по определению юридических фактов предмета доказывания и действия суда по выяснению (установлению) обстоятельств, входящих в предмет доказывания, даже если стороны об этом не заявляют.

Вследствие этой специфической пассивности суда законодатель предоставил участникам спора процессуальные права и возложил на них обязанности заявлять свои доводы с целью обосновать свою правовую позицию как по вопросам права, так и, что более важно, по вопросам факта. Для этого в законе закреплен и принцип состязательности участников спора.

Из изложенного становится очевидным, что действующее законодательное регулирование по вопросу деятельности суда по установлениию обстоятельств дела предполагает высокую степень активности участников спора, направленную на установление обстоятельств дела.

Высокая степень активности участников спора реализуется прежде всего через их доводы, которые они приводят в защиту занятой позиции.

Праву участника спора заявлять доводы корреспондирует обязанность суда их принять, зафиксировать в процессуальной форме (протокол, аудиозапись, судебный акт), предоставить возможность противнику (оппоненту) и создать для него благоприятные условия для возражения против доводов, дать им правовую оценку с указанием мотивов принятия или отклонения.

Таким образом, суд объективно не может отказаться от правовой и фактической оценки доводов участников спора в акте правосудия.

Суд хотя и руководит процессом, но он, по смыслу его законно установленной роли, не главный и не единственный в установлении обстоятельств спора. Если законодатель считал бы его главным и единственным лицом в процедуре установления фактических обстоятельств, то тогда в процессуальных кодексах не было бы гарантий, связанных с обеспечением возможности участвовать непосредственно или через представителей в судебном процессе под страхом безусловной отмены акта правосудия, если эти гарантии нарушены (надлежащее извещение и др.)

Следовательно, полагаю, что судебный акт (постановление), в котором не отражены мотивы отклонения или принятия доводов участников спора, по форме и содержанию вообще не должен считаться актом правосудия.

Поскольку такой акт не признается актом правосудия, в качестве предложения законодательного механизма защиты против отсутствия в акте правосудия мотивов отклонения или принятия доводов участников спора полагаю, что в процессуальных кодексах необходимо предусмотреть право апелляционных и кассационных судов направлять дело (без отмены состоявшихся судебных актов) в соответствующий суд с обязательными указаниями изложить мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

При этом считаю, что суды второй и кассационной инстанции в силу их проверочной природы не могут служить заменой суда первой инстанции и мотивировать отклонение или принятие доводов участников спора за суд первой инстанции и вместо него.

Таким образом, в конечном счете, нарушение норм процессуального права в виде не указания мотивов, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле, объективно и неизбежно приводит к таким порокам акта правосудия, как неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела (ГПК РФ), неполное их выяснение  (АПК РФ), недоказанность обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда обстоятельствам и дела и судебным доказательствам, неправильное определение характера материального правоотношения участников спора и как следствие неприменение норм права, подлежащих применению с учетом характера правоотношения.

Из этого очевидно следует, что не указание мотивов отклонения или принятия доводов участника спора является таким нарушением норм процессуального права, которое с высокой степенью вероятности может привести к принятию неправильного акта правосудия.

Исключить эту вероятность можно только путем изложения мотивов отклонения (принятия) доводов и надлежащей правовой оценки этих доводов и соответствующих мотивов.

Актуальные проблемы адвокатской практики

Макаров Р.В., Габдрахманов Ф.В.

КВАЛИФИКАЦИОННЫЕ ОШИБКИ ПРИ ОПРЕДЕЛЕНИИ СУБЪЕКТИВНОЙ СТОРОНЫ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ИХ КЛАССИФИКАЦИЯ

Цель: Анализ квалификационных ошибок, допускаемых правоприменителями, при определении признаков субъективной стороны преступления, их классификация.

Методология: Использовались сравнительно-правовой и формально-юридический методы.

Результаты: На основе анализа законодательства, научной литературы и судебной практики (эмпирическую базу исследований составили свыше 1100 приговоров и иных судебных решений, принятых в 20042018 гг.) классифицированы квалификационные ошибки, связанные с неправильным определением признаков субъективной стороны преступления, видов умысла и неосторожности, их структурных элементов, показано их влияние на судебную практику.

По результатам проведенных исследований предложено квалификационные ошибки при определении признаков субъективной стороны преступления классифицировать на следующие группы:

1) связанные с неправильным определением формы вины, видов умысла или неосторожности либо их неуказанием;

2) вытекающие из неправильного определения целей и мотива преступлений или их неуказания, в случаях когда последние имеют квалифицирующее значение;

3) вызванные несоответствием между указанными в приговоре видами умысла и неосторожности и описанием их интеллектуального и волевого элементов;

4) связанные с указанием в приговоре конкретных видов умысла (неосторожности), которые в силу закона или постановления Пленума ВС РФ не подлежат применению к данному виду или стадии совершения преступлений (например, к неоконченному преступлению, совершенному в соучастии с различной ступенью соисполнительства, и др.).

Ошибки в квалификации отдельных составов преступлений связаны с тем, что правоприменители не всегда учитывают, что период с момента возникновения и до окончания субъективной стороны преступления во времени не всегда совпадает, а часто превышает период совершения общественно опасного деяния. Например, цель и мотив преступления могут возникнуть задолго до совершения общественно опасного деяния, о направленности умысла на лишение жизни могут свидетельствовать взаимоотношения между виновным и потерпевшим до и после совершения преступления. В плане совершенствования законодательства предлагается исключить из ч. 3 статьи 25 УК РФ, раскрывающей косвенный умысел, словосочетание «не желало».

Новизна/оригинальность/ценность: Работа является одной из первых, в которых предложена подробная классификация квалификационных ошибок, связанных с субъективной стороной преступления, показаны причины их возникновения, внесено предложение об изменении ст. 25 УК РФ.

Ключевые слова: субъективная сторона преступления, вина, умысел, неосторожность, прямой умысел, косвенный умысел, легкомыслие, небрежность, двойная форма вины.

Makarov R.V., Gabdrakhmanov F.V.

QUALIFICATION OF THE ERROR IN THE DETERMINATION OF THE SUBJECTIVE SIDE OF CRIME AND THEIR CLASSIFICATION

Purpose: Analysis of qualification mistakes made by law enforcement officers in determining the characteristics of the subjective side of the crime, their classification.

Methodology: Comparative legal and formal legal methods were used.

Results: On the basis of the analysis of the legislation, scientific literature and judicial practice (empirical base of researches made over 1100 sentences and other judicial decisions made in 2004-2018), qualification mistakes connected with incorrect determination of signs of the subjective party of crime, types of intention and negligence, their structural elements are classified, their influence on judicial practice is shown.

According to the results of the conducted researches, it is proposed to classify qualification errors in determining the signs of the subjective side of the crime into the following groups:

1) Related to the incorrect definition of the form of guilt, types of intent or negligence or their non-designation;

2) Arising from the improper definition of the purpose and motive of the crime or their non-designation, in cases where the latter have a qualifying value;

3) Caused by discrepancy between the types of intention and negligence specified in the sentence and the description of their intellectual and strong-willed elements;

4) Related to the indication in the sentence of specific types of intent (negligence), which by virtue of the law or the decision of the Plenum of the RF armed forces are not applicable to this type or stage of committing crimes (for example, an unfinished crime committed in complicity with different degrees of co-execution, etc.).

Mistakes in the qualification of individual crime connected with the fact that law enforcement officers do not always take into account that the period from the moment of occurrence to the end of the subjective side of the crime in time does not always coincide, and often exceeds the period of Commission of socially dangerous act. For example, the purpose and motive of the crime may arise long before the Commission of a socially dangerous act, the intention to deprive life may be evidenced by the relationship between the perpetrator and the victim before and after the Commission of the crime. In terms of improving the legislation, it is proposed to exclude from part 3 of article 25 of the criminal code, revealing the indirect intent, the phrase»did not want».

Novelty/originality/value: The Work is one of the first, which offers a detailed classification of qualification errors related to the subjective side of the crime, shows the reasons for their occurrence, a proposal to amend article 25 of the criminal code.

Keywords: subjective aspect of crime, guilt, intent, negligence, direct intent, indirect intent, frivolity, negligence, double form of guilt.

Субъективная сторона преступления является наиболее сложным институтом уголовного права, который пронизывает все уголовное право. В.А. Нерсесян использует термин «сквозной институт» [8]. Через формы вины субъективная сторона преступления представлена в качестве самостоятельного института в Общей части, в качестве элемента состава преступления — во всех статьях Особенной части УК РФ. Без использования субъективной стороны преступления невозможно образование или функционирование ряда взаимосвязанных институтов уголовного права (категоризация преступлений, наказание и его виды и др.).

В основе субъективной стороны преступления лежит психическая деятельность человека, которая не подлежит оценке в шкале измерений. Еще в советский период Б.С. Волков создал теорию мотива преступления и мотивации преступной деятельности. Для понимания причин преступления им обосновывалось положение о необходимости обращения к психологической характеристике преступника [7]. Уголовно-правовая наука традиционно рассматривает субъективную сторону преступления через вину, мотив и цель. А.В. Не-устроева раскрывает субъективную сторону преступления с помощью психологии и относит к ней помыслы, мотивы, намерения и т. д. [9].

Вышестоящие судебные инстанции постоянно обращают внимание судов на необходимость тщательно исследовать вину и ее формы, мотивы и цели преступления, содержание и направленность умысла. На установление и доказывание всех признаков субъективной стороны преступления ориентирует правоприменителей ст. 73 УПК РФ. Эти признаки должны содержаться в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора.

Сложность внутренней структуры субъективной стороны преступления, схожесть содержания интеллектуального и волевого элементов умысла

и неосторожности, необходимость отграничения от невиновного причинения вреда вызывает немало затруднений в судебно-следственной практике и способствует квалификационным ошибкам. При этом необходимо учесть трудности процессуального закрепления субъективной стороны в преступлениях с двойной формой вины [2], совершенных в соучастии, неоконченных преступлений и т. п. М.В. Бавсун справедливо подчеркивает связь проблем субъективной стороны преступления с содержанием ее отдельных признаков [1].

Проблемы, связанные с применением субъективной стороны преступления, были актуальны и в период действия УК РСФСР [4].

Исследователи В.В. Лунеев, И.Я. Кливер, В.В. Колосовский и др. отмечают, что в структуре квалификационных ошибок на ошибки, связанные с неправильным определением субъективной стороны преступления, приходится более 31-34 % [11, 12], а по отдельным составам преступлений — больше. В.И. Динека конкретизирует распространенность ошибок при выяснении сущности и содержания отношения виновного к совершенному им преступлению в целом и наступившим последствиям [5].

С какими ошибками сталкивается судебно-следственная практика при установлении субъективной стороны преступления?

1. Наибольшее число квалификационных ошибок связано с неправильным определением формы вины, видов умысла или неосторожности либо их неуказанием.

Пленум Верховного Суда РФ указал, что при решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и по-

терпевшего, их взаимоотношения [20]. В результате период действия субъективной стороны преступления во времени может не совпадать или превышать период совершения общественно опасного деяния.

По делу о контрабанде суд не указал на волевой момент умысла, разграничивающий прямой и косвенный умысел, а описанный в приговоре элемент умысла — предвидения не соответствовал нормам статьи 25 УК РФ. Приговор был отменен [24].

К. нанес потерпевшей удар ножом, затем вызвал скорую медицинскую помощь и пытался остановить кровь. При таких данных юридическая оценка содеянного К. по ст. 30 ч. 3, ст. 105 ч. 1 УК РФ признана ошибочной. Президиум областного суда приговор изменил, действия К. переквалифицировал на ч. 1 ст. 111 УК РФ [17].

Судом установлено, что Х., нанеся ножевое ранение, предприняла меры для оказания потерпевшему медицинской помощи, вызвала скорую помощь. При наличии умысла на убийство она имела возможность продолжать наносить удары ножом. Коллегия переквалифицировала действия осужденной Х. с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ, указав в определении, что умыслом Х. не охватывалось наступление смерти А. от ее действий, она не предвидела таких последствий, хотя с учетом локализации наносимого удара, орудия преступления при необходимой внимательности и предусмотрительности должна была и могла предвидеть эти последствия [19].

Суд апелляционной инстанции действия осужденного С. переквалифицировал с ч. 1 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 118 УК РФ, поскольку по делу не был установлен умысел виновного на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего [18].

Анализ квалификационных ошибок показывает, что в правоприменительной деятельности порой трудно отличить прямой умысел от косвенного. Мы полагаем, что использование термина «не желал» применительно к умышленной форме вины (ст. 25 УК РФ) противоречит ее правовой природе, и предлагаем исключить словосочетание «не желал» из нормы уголовного закона.

2. Другая группа квалификационных ошибок связана с неправильным определением целей и мотива преступлений или их неуказанием в случаях, когда последние имеют квалифицирующее значение или являются конструктивным признаком основного состава преступления.

Мотивы и цели соучастников преступления могут и не совпадать. Важность правильного установления цели и мотивов преступления, их

многофункциональной роли и влияния на квалификацию преступлений подчеркивали С.В. Рас-торопов [13], А.А. Протасевич, Д.Г. Гайков [10], А.М. Васильев [3], В.А. Смирнов [14], а М.Ю. Ка-расева предложила дать их определение в уголовном законе по аналогии с виной [6].

Б. совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, с группой лиц по предварительному сговору из хулиганских побуждений. Поводом к избиению потерпевшего послужил конфликт, который произошел на работе между потерпевшим Т. и осужденным Б. Это подтверждено приговором, в котором указано, что между осужденным Б. и потерпевшим Т. сложились неприязненные отношения, и Б., действуя из чувства мести к Т., с целью причинения ему тяжкого вреда здоровью предложил своему сыну и его знакомым избить Т., тем самым склонив их к совершению данного преступления. Таким образом, поводом к совершению преступления явилась месть, а не хулиганские побуждения. Из приговора исключено осуждение по квалифицирующему признаку — «из хулиганских побуждений» [23].

Действия М. были квалифицированы судом по ч. 4 ст. 111 УК РФ, в том числе и по квалифицирующим признакам «с издевательством и мучениями для потерпевшего», «с применением предметов, используемых в качестве оружия».

При принятии такого решения судом не были учтены положения пп. «б», «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ, согласно которым квалифицирующие признаки «с издевательством и мучениями для потерпевшего», «с применением предметов, используемых в качестве оружия» подлежат применению, когда издевательства и мучения связаны со способом причинения тяжкого вреда здоровью человека, с целью причинения потерпевшему дополнительных страданий.

Кроме того, согласно требованиям закона, для признания преступления совершенным с причинением издевательства и мучений необходимо установить умысел виновного на именно такой способ.

Суд при описании преступного деяния не указал в приговоре, что издевательства и мучения связаны со способом причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего либо с другими обстоятельствами, свидетельствующими о наличии у осужденного М. умысла на причинение мучений или издевательств; не указано, в чем выразилось вмененное в вину издевательство (отсутствует описание циничных действий против личности потерпевшего, направленных на причинение по-

терпевшему нравственных и психических страданий, унижающих его человеческое достоинство), нет указания на длительность осуществления таких действий.

Кассационная инстанция исключила из приговора в части осуждения М. по ч. 4 ст. 111 УК РФ признаки умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, связанные с издевательством и мучениями для потерпевшего, а также с применением предметов, используемых в качестве оружия [21].

Теория уголовного права относит цель и мотив к факультативным признакам субъективной стороны преступления. Но в зависимости от конструкции состава преступления они могут быть включены в основной состав и быть обязательным признаком.

3. Третья группа ошибок вызвана несоответствием между указанными в приговоре видами умысла и неосторожности и описанием их интеллектуального и волевого элементов.

В описательно-мотивировочной части приговора указано, что у А. имелся прямой умысел на убийство. Однако при решении вопроса о квалификации действий подсудимого суд указал, что А. мог и обязан был предвидеть наступление от его действий преступных последствий, но состояние опьянения мешало ему конкретизировать как свои действия при совершении преступления, так и последствия содеянного. Тем самым суд усмотрел в действиях А. неосторожность к причинению смерти К. Приговор был отменен [22].

4. Четвертая группа квалификационных ошибок связана с неверным указанием в приговоре конкретных видов умысла (неосторожности), хотя в силу требований закона или постановления Пленума ВС РФ они не подлежали применению к данному виду или стадии совершения преступлений (например, неоконченному преступлению, совершенному в соучастии с различной ступенью соисполнительства, и др.).

И. был осужден за совершение покушения на убийство, которое в силу п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 27 января 1999 г.№ 1 «О судебной практике по делам об убийстве» могло быть совершено только с прямым умыслом. Указав в приговоре, что И. осознавал, что его действия могут повлечь смерть потерпевшего, предвидел возможность ее наступления, не желал, но сознательно допускал наступление смерти потерпевшего, суд подтвердил наличие косвенного умысла у виновного. В связи с указанным, а также характером действий И., тяжестью причиненного вреда, механизмом образования полученных потерпев-

шим телесных повреждений суд апелляционной инстанции пришел к выводу об изменении приговора суда и переквалификации действий И. с ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ на п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ, предусматривающий ответственность за причинение умышленного тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия [25].

Выводы.

1. По результатам проведенных исследований предлагается квалификационные ошибки при определении признаков субъективной стороны преступления классифицировать на следующие группы:

1) связанные с неправильным определением формы вины, видов умысла или неосторожности либо их неуказанием;

2) вытекающие из неправильного определения целей и мотива преступлений или их неуказания, в случаях когда последние имеют квалифицирующее значение;

3) вызванные несоответствием между указанными в приговоре видами умысла и неосторожности и описанием их интеллектуального и волевого элементов;

4) связанные с указанием в приговоре конкретных видов умысла (неосторожности), которые в силу закона или постановления Пленума ВС РФ не подлежат применению к данному виду или стадии совершения преступлений (например, неоконченное преступление, совершенное в соучастии с различной ступенью соисполнитель-ства, и др.).

2. Изменение квалификации по отдельным составам преступлений связано с тем, что период действия субъективной стороны преступления во времени превышает период совершения общественно опасного деяния.

3. В плане профилактики квалификационных ошибок предлагается исключить из ч. 3 статьи 25 УК РФ, раскрывающей косвенный умысел, слова «не желало».

Пристатейный библиографический список

1. Бавсун М.В., Марцев А.И., Спиридонов А.П. Развитие субъективной стороны преступления в уголовно-правовой доктрине // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2012.№ 1 (48). С. 56.

2. Бикеев И.И., Латыпова Э.Ю. Ответственность за преступления, совершенные с двумя формами вины / под общ. ред. И.И. Бикеева. Казань: Познание, 2009.

3. Васильев А.М., Васильева Н.А. Обстоятельства, относящиеся к субъективной стороне преступления // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2014.№ 4-2. С. 23-26.

4. Глушков В.С., Габдрахманов Ф.В. Право и суд в контексте истории и современности / под общ. ред. О.В. Глушковой. Йошкар-Ола: Стринг, 2008.

5. Динека В.И., Денисенко М.В. Субъективная сторона и причинная связь в преступлениях, совершаемых с двойной (смешанной) формой вины // Вестник Московского университета МВД России. 2015.№ 12. С. 84-89.

6. Карасёва М.Ю. Мотив и цель как факультативный признак субъективной стороны преступления // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2016.№ 10-1. С. 158-161.

7. Наумов А.В. Проблемы субъективной стороны преступления в научном наследии Б.С. Волкова // Ученые записки Казанского государственного университета. Гуманитарные науки. 2009. Т. 151.№ 4. С. 160-164.

8. Нерсесян В.А. Ответственность за неосторожные преступления: дис. … д-ра юрид. наук. М., 2006.

9. Неустроева А.В. Правовые и криминалистические проблемы установления субъективной стороны преступления: дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2011.

10. Протасевич А.А., Гайков Д.Г. Мотив совершения насильственных преступлений сексуального характера как элемент субъективной стороны преступления и обстоятельство, подлежащее доказыванию // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2014.№ 2. С. 116-124.

11. Рагулин А.В. Актуальные проблемы уголовного и уголовно-процессуального права: обзор материалов международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы совершенствования российского законодательства и правоприменения» (г. Уфа, апрель 2009) // Евразийский юридический журнал. 2009.№ 9 (16). С. 136-146.

12. Колосовский В.В. Точное определение признаков субъективной стороны преступления как одна из основных гарантий правильной квалификации // Ученые труды Российской академии адвокатуры и нотариата. 2009.№ 2. С. 114-125.

13. Расторопов С.В. Субъективная сторона преступлений против здоровья человека (о концепции вины в составах преступлений против здоровья человека) // Вестник Владимирского юридического института. 2013.№ 4 (29). С. 122-128.

14. Смирнов В.А. Цель как признак субъективной стороны преступления // Сибирский юридический вестник. 2014.№ 1. С. 65-72.

15. Обзор судебной практики по уголовным делам за август 2011 года // Информационный бюллетень Белгородского областного суда. 2011.№ 9.

16. Обзор судебной практики по уголовным делам за октябрь 2013 года // Информационный бюллетень Белгородского областного суда. 2014.№ 2.

17. Определение № 22-597 от 10.04.2015 // Обзор судебной практики по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия за I полугодие 2015 года [Электронный ресурс]. URL: http://vs.mor.sudrf.ru/modules. php?name=docum_sud&id=388.

18. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999№ 1 (ред. от 03.03.2015) «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)».

19. Постановление Президиума Верховного Суда Удмуртской Республики от 16 февраля 2018 года. Доступ из ГАС «Правосудие».

20. Приговор суда от 2б июля 2010 г. в отношении A. // Обзорная справка о состоянии судимости и качества работы судов Республики Mарий Эл по рассмотрению уголовных дел за 2010 год.

21. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Bерховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2004 года по делу№ 4-004-24.

22. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Псковского областного суда от 20 июля 2011 года по делу№ 22-811 в отношении О. [Электронный ресурс]. URL: https://rospravosudie. com/court-pskovskij-oblastnoj-sud-pskovskaya-oblast-s/ act-103652793.

23. Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам№ 22-1327/14 от 03.05.2015 // Бюллетень судебной практики Mосковского областного суда за I квартал 2015 года [Электронный ресурс]. URL: http://www.mosoblsud.ru/ss_detale. php?region=&id=148299&w[]= 2015.

References (transliterated)

1. Bavsun M.V., Martsev A.I., Spiridonov A.P. Razvitie sub»ektivnoj storony prestupleniya v ugolovno-pravovoj doktrine // Psikhopedagogika v pravookhranitel’nykh or-ganakh. 2012.№ 1 (48). S. 5б.

2. Bikeev I.I., Latypova EH.YU. Otvetstvennost’ za prestupleniya, sovershennye s dvumya formami viny / pod obshh. red. I.I. Bikeeva. Kazan’: Poznanie, 2009.

3. Vasil’ev A.M., Vasil’eva N.A. Obstoyatel’stva, ot-nosyashhiesya k sub»ektivnoj storone prestupleniya // Aktual’nye problemy gumanitarnykh i estestvennykh nauk. 2014.№ 4-2. S. 23-2б.

4. Glushkov V.S., Gabdrakhmanov F.V. Pravo i sud v kontekste istorii i sovremennosti / pod obshh. red. O.V. Glushkovoj. Joshkar-Ola: String, 2008.

5. Dineka V.I., Denisenko M.V. Sub»ektivnaya storona i prichinnaya svyaz’ v prestupleniyakh, sovershaemykh s dvojnoj (smeshannoj) formoj viny // Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii. 2015.№ 12. S. 84-89.

6. Karasyova M.YU. Motiv i tsel’ kak fakul’tativnyj priznak sub»ektivnoj storony prestupleniya // Mezhdun-arodnyj zhurnal prikladnykh i fundamental’nykh issledo-vanij. 201б.№ 10-1. S. 158-1б1.

7. Naumov A.V. Problemy sub»ektivnoj storony prestupleniya v nauchnom nasledii B.S. Volkova // Uchenye zapiski Kazanskogo gosudarstvennogo univer-siteta. Gumanitarnye nauki. 2009. T. 151.№ 4. S. 1б0-1б4.

8. Nersesyan V.A. Otvetstvennost’ za neostorozhnye prestupleniya: dis. … d-ra yurid. nauk. M., 200б.

9. Neustroeva A.V. Pravovye i kriminalisticheskie problemy ustanovleniya sub»ektivnoj storony prestu-pleniya: dis. … kand. yurid. nauk. Saratov, 2011.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

10. Protasevich A.A., Gajkov D.G. Motiv soversh-eniya nasil’stvennykh prestuplenij seksual’nogo khara-ktera kak ehlement sub»ektivnoj storony prestupleniya i obstoyatel’stvo, podlezhashhee dokazyvaniyu // Krimino-logicheskij zhurnal Bajkal’skogo gosudarstvennogo uni-versiteta ehkonomiki i prava. 2014.№ 2. S. 11б-124.

11. Ragulin A.V. Aktual’nye problemy ugolovnogo i ugolovno-protsessual’nogo prava: obzor materialov mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferentsii «Aktual’nye problemy sovershenstvovaniya rossijskogo

zakonodatel’stva i pravoprimeneniya» (g. Ufa, aprel’ 2009) // Evrazijskij yuridicheskij zhurnal. 2009.№ 9 (16). S. 136-146.

12. Kolosovskij V.V. Tochnoe opredelenie priznakov sub»ektivnoj storony prestupleniya kak odna iz osnovnykh garantij pravil’noj kvalifikatsii // Uchenye trudy Rossijskoj akademii advokatury i notariata. 2009.№ 2. S. 114-125.

13. Rastoropov S.V. Sub»ektivnaya storona prestuplenij protiv zdorov’ya cheloveka (o kontseptsii viny v sostavakh prestuplenij protiv zdorov’ya cheloveka) // Vestnik Vladi-mirskogo yuridicheskogo instituta. 2013.№ 4 (29). S. 122128.

14. Smirnov V.A. TSel’ kak priznak sub»ektivnoj sto-rony prestupleniya // Sibirskij yuridicheskij vestnik. 2014.№ 1. S. 65-72.

15. Obzor sudebnoj praktiki po ugolovnym delam za avgust 2011 goda // Informatsionnyj byulleten’ Belgorod-skogo oblastnogo suda. 2011.№ 9.

16. Obzor sudebnoj praktiki po ugolovnym delam za oktyabr’ 2013 goda // Informatsionnyj byulleten’ Belgoro-dskogo oblastnogo suda. 2014.№ 2.

17. Opredelenie№ 22-597 ot 10.04.2015 // Obzor sudeb-noj praktiki po ugolovnym delam Verkhovnogo Suda Respubliki Mordoviya za I polugodie 2015 goda [EHle-ktronnyj resurs]. URL: http://vs.mor.sudrf.ru/modules. php?name=docum_sud&id=388.

18. Postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda RF ot 27.01.1999№ 1 (red. ot 03.03.2015) «O sudebnoj praktike po delam ob ubijstve (st. 105 UK RF)».

19. Postanovlenie Prezidiuma Verkhovnogo Suda Ud-murtskoj Respubliki ot 16 fevralya 2018 goda. Dostup iz GAS «Pravosudie».

20. Prigovor suda ot 26 iyulya 2010 g. v otnoshenii A. // Obzornaya spravka o sostoyanii sudimosti i kachestva raboty sudov Respubliki Marij EHl po rassmotreniyu ugo-lovnykh del za 2010 god.

21. Kassatsionnoe opredelenie Sudebnoj kollegii po ugolovnym delam Verkhovnogo Suda Rossijskoj Federat-sii ot 24 fevralya 2004 goda po delu№ 4-004-24.

22. Kassatsionnoe opredelenie Sudebnoj kollegii po ugo-lovnym delam Pskovskogo oblastnogo suda ot 20 iyulya 2011 goda po delu№ 22-811 v otnoshenii O. [EHlektronnyj resurs]. URL: https://rospravosudie. com/court-pskovskij-oblastnoj-sud-pskovskaya-oblast-s/act-103652793.

23. Izvlechenie iz opredeleniya sudebnoj kollegii po ugolovnym delam№ 22-1327/14 ot 03.05.2015 // Byulleten’ sudebnoj praktiki Moskovskogo oblastnogo suda za I kvar-tal 2015 goda [EHlektronnyj resurs]. URL: http://www.mo-soblsud.ru/ss_detale.php?region=&id=148299&w[]= 2015.

ШЖШМ

мшмш1 [пгешшм

УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАТЕЛИ!

Мы рады представить вашему вниманию ЕВРАЗИЙСКИЙ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ИНСТИТУТ ПРОБЛЕМ ПРАВА

Деятельность нашего института направлена на разработку актуальных проблем юридической науки в евразийском правовом пространстве. Институт проводит фундаментальные и прикладные исследования в области государственно-правовых наук, международного права, адвокатуры и нотариата, социологии права, политологии, интерэкоправа, изучает закономерности правотворческой, правоприменительной и правоохранительной деятельности, разрабатывает на этой основе практические рекомендации, принимает участие в разработке законопроектов, содействует повышению профессионального уровня юристов, организует и участвует в проведении научных мероприятий, оказывает консультационные услуги в области права, а также редакционно-издательские услуги.

Приглашаем вас к сотрудничеству!

Контактная информация Website: www.eurasniipp.ru E-mail: info@eurasniipp.ru Телефон: +7-917-40-61-340

Субъективная
ошибка — заблуждение
лица относительно фактических
обстоятельств, определяющих характер
и степень общественной опасности
совершаемого деяния, либо относительно
юридической характеристики деяния.

В
зависимости от характера неправильных
представлений субъекта различаются
юридическая и фактическая ошибка.

Юридическая
ошибка— неправильная
оценка виновным юридической сущности
или юридических последствий совершаемого
деяния. Юридическая
ошибка может иметь следующие разновидности:

1.Ошибка
в наличии уголовно-правового запрета,т.е.
неверная оценка совершаемого им деяния
как непреступного, уголовно не наказуемого,
тогда как в соответствии с законом оно
признается преступлением.

2. Ошибочная
оценка лицом совершаемого деяния как
преступного, тогда как на самом деле
закон не относит его к преступлениям —
так называемое мнимое
преступление.
Например, «похищение» автомобильных
покрышек, выброшенных из-за их износа,
не является преступным по причине
отсутствия объекта посягательства,
поэтому нет и ви- ны в ее уголовно-правовом
значении.

3. Неправильное
представление лица о юридических
последствиях совершаемого преступления:
о его квалификации, виде и размере
наказания, которое может быть назначено
за совершение этого деяния.
Например, лицо, изнасиловавшее малолетнюю,
наказывается в соответствии с санкцией
нормы, включающей данный квалифицирующий
признак, даже если субъект ошибочно
полагает, что его деяние наказывается
в пределах санкции той нормы, где описано
изнасилование без отягчающих обстоятельств.

Общее
правило, определяющее значение юридической
ошибки, сводится к тому, что уголовная
ответственность лица, заблуждающегося
относительно юридических последствий
совершаемого деяния, наступает в
соответствии с оценкой этого деяния не
субъектом, а законодателем. Такая ошибка
обычно не влияет ни на форму вины, ни на
квалификацию преступления, ни на размер
наказания.

Фактическая
ошибка — неверное
представление лица о фактических
обстоятельствах, играющих роль объективных
признаков состава данного преступления
и определяющих характер преступления
и степень его общественной опасности. В
зависимости от содержания неправильных
представлений, т.е. от предмета неверного
восприятия и ошибочных оценок,
принято различать следующие виды
фактической ошибки:

Ошибка
в объекте — неправильное
представление лица о социальной и
юридической сущности объекта
посягательства. Возможны две разновидности
подобной ошибки:

1)
Подмена объекта посягательства. Она
заключается в том, что виновный ошибочно
полагает, будто посягает на один объект,
тогда как в действительности ущерб
причиняется другому объекту. Например,
лицо, пытающееся похитить из аптечного
склада наркотикосодержащие препараты,
на самом деле похищает лекарства, в
которых наркотические средства не
содержатся. При такого рода ошибке
преступление следует квалифицировать
в зависимости от направленности умысла.
В приведенном примере лицо должно нести
ответственность за покушение на хищение
наркотических средств (ч. 3 ст. 30 и 229 УК).
Правило квалификации преступлений,
совершенных с ошибкой в объекте
рассматриваемого вида, применяется
только при конкретизированном умысле.

2)
Незнание обстоятельств, наличие
которых изменяет социальную и юридическую
оценки объекта. Так, беременность
потерпевшей при убий- стве или
несовершеннолетие потерпевшей при
изнасиловании повышают общественную
опасность названных преступлений и
служат квалифицирующим признаками

Данная
разновидность ошибки влияет на
квалификацию преступлений двояким
образом. Если виновный не
знает о наличии таких
обстоятельств, существующих в
действительности, то преступление
квалифицируется как совершенное без
отягчающих обстоятельств. Если же
он ошибочно
предполагает наличие соответствующего
отягчающего обстоятельства, то деяние
должно квалифицироваться как покушение
на преступление с этим отягчающим
обстоятельством.

От
ошибки в объекте необходимо отличать
ошибку в предмете посягательства и в
личности потерпевшего.

При ошибке
в предмете посягательства ущерб
причиняется именно предполагаемому
объекту, хотя непосредственному
воздействию подвергается не намеченный
преступником, а другой предмет.

Ошибка
в личности потерпевшего означает,
что виновный, наметив жертву, ошибочно
принимает за нее другое лицо, на которое
и совершает посягательство.

Ошибка
в характере совершаемого действия(или
бездействия) может быть двоякого рода.

Во-первых,
лицо неправильно оценивает
свои действия как общественно опасные,
тогда как они не обладают этим свойством.
Подобная ошибка не влияет на форму вины,
и деяние остается умышленным, но
ответственность наступает не за
оконченное преступление, а за покушение
на него, поскольку преступное намерение
не было реализовано. Так, сбыт иностранной
валюты, которую виновный ошибочно
считает фальшивой, составляет покушение
на сбыт поддельных денег (ч. 3 ст. 30 и ч.
1 ст. 186 УК).

Во-вторых,
лицо ошибочно считает
свои действия правомерными,
не осознавая их общественной опасности
(например, лицо убеждено в подлинности
денег, которыми расплачивается, но они
оказываются фальшивыми). Такая ошибка
устраняет умысел, а если деяние признается
преступным только при умышленном его
совершении, то исключается и уголовная
ответственность.

Ошибка
относительно общественно опасных
последствий может
касаться либо качественной, либо
количественной характеристики этого
объективного признака.

Ошибка
относительно качества, т.е. характера
общественно опасных последствий,
может состоять в предвидении таких
последствий, которые в действительности
не наступили, либо в непредвидении
фактически наступивших последствий.
Такая ошибка исключает ответственность
за умышленное причинение фактически
наступивших последствий.

Ошибка
относительно тяжести общественно
опасных последствий означает
заблуждение в их количественной
характеристике. При этом фактически
причиненные последствия могут оказаться
либо более, либо менее тяжкими по
сравнению с предполагаемыми.

Если
ошибка в количественной характеристике
последствий не выходит за рамки,
установленные законодателем, то она не
влияет ни на форму вины, ни на квалификацию
преступления. Так, идентичной будет
квалификация умышленного причинения
тяжкого вреда здоровью, выразившегося
в стойкой утрате трудоспособности как
на 35%, так и на 95%.

Наступление
более тяжкого последствия, чем субъект
имел в виду, исключает ответственность
за его умышленное причинение. Если же
причинение более тяжкого последствия
охватывалось неосторожной виной, то
наряду с ответственностью за умышленное
причинение (или попытку причинения)
намеченного последствия наступает
ответственность и за неосторожное
причинение более тяжкого последствия.
При этом возможны два варианта
квалификации. Деяние квалифицируется
по одной уголовно-правовой норме, если
она, устанавливая ответственность за
умышленное причинение одних последствий,
предусматривает неосторожное причинение
более тяжких последствий как квалифицирующий
признак (ч. 2 ст. 167, ч. 4 ст. 111 УК). Если же
подобной нормы в УК нет, а также в случаях
реальной совокупности преступлений
(пытаясь умышленно причинить тяжкий
вред здоровью одного человека, виновный
по неосторожности причиняет смерть и
другому лицу), деяние должно квалифицироваться
по статьям УК об умышленном причинении
(или покушении на причинение) намеченного
последствия (ч. 1 ст. 111 УК) и о неосторожном
причинении фактически наступившего
более тяжкого последствия (ст. 109 УК).

Ошибка
в развитии причинной связи означает
неправильное понимание виновным
причинно-следственной зависимости
между его деянием и наступлением
общественно опасных последствий.

Ошибка
в обстоятельствах, отягчающих и смягчающих
наказание, заключается
в неверном представлении виновного об
отсутствии таких
обстоятельств, когда они имеются, либо об
их наличии,
когда фактически они отсутствуют. Если
виновный считает свое деяние совершенным
без отягчающих или смягчающих
обстоятельств, то ответственность
должна наступать за основной состав
данного преступления. Так, лицо не может
нести ответственность за изнасилование
несовершеннолетней, если он обоснованно
считал ее достигшей возраста 18 лет.

Юридические ошибки: понятие, виды, значение.

Юридическая ошибка – заблуждение (неправильное представление) лица относительно юридических признаков совершённого деяния. Общее значение: НЕ влияют на юридическую оценку и квалификацию.

Виды:

1. Мнимое преступление: лицо совершает не преступное деяние, но полагает, что его действия (бездействия) преступны.
Значение: ответственность может наступать, но НЕ уголовная.

2. Обратная ситуация: лицо считает, что не совершает преступления, тогда как деяние запрещено УК РФ. «Незнание закона не освобождает от ответственности», поэтому значение: наступает уголовная ответственность за совершённое.

3. Ошибка в квалификации: лицо даёт неверную юридическую оценку своему деянию (считает, что грабит, когда на деле – совершает разбой). Значение: уголовная ответственность за фактически совершённое.

4. Ошибка в наказании: лицо неправильно оценивает наказание, которому будет подвергнуто («отделаюсь штрафом», думает он, а на деле получает исправительные работы). Значение: наказание определяется по всем правилам судом.

Фактические ошибки: понятие, виды, значение.

Фактическая ошибка – заблуждение (неправильное представление) лица относительно фактических признаков (объективных обстоятельств) совершённого деяния. Значение: если можно найти неосторожность – ответственность определяется по фактически наступившим последствиям в виде неосторожного более тяжкого вреда; если невиновное причинение вреда (человек не мог предусмотреть возможных тяжких последствий) или вред меньший, чем задумано, – по направленности умысла на меньший вред или как покушение.

Виды фактических ошибок

Ошибки в объекте

1. В свойствах объекта (непосредственно в самом объекте):

1.1. Умысел направлен на 1 объект, а вред причиняется двум.
Значение: то, что охватывалось умыслом лица влечёт ответственность за умышленное причинение, не охваченный умыслом объект

• страдает по неосторожности: если статья Особенной части УК РФ предусматривает, то имеет место двойная форма вины, иначе – 2 преступления (умышленное и неосторожное);
• страдает невиновно: ответственность только за умышленное действие.

1.2. Умысел на 2 объекта, а вред причинён только 1.
Значение: за пострадавший объект – преступление оконченное, за непострадавший – покушение.

1.3. Умысел на 1 объект (А), а вред причинён совсем другому (Б).

• Умысел на более важный объект, реальный вред причинён менее охраняемому. Значение: вменяется только покушение на более важный объект (квалификация по направленности умысла). !Нельзя вменить, например, ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 и ч. 1 ст. 111 (покушение на убийство и причинение тяжкого вреда здоровью) – только ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105!
• Умысел на менее охраняемый, вред причинён более важному. Значение: уголовная ответственность за неосторожное причинение вреда более важному объекту (квалификация по фактически наступившим последствиям).

1.4. Посягательство на негодный объект.

• объект годным никогда не был (похищение макулатуры, выстрел в манекен). Значение: вменяется покушение на соответствующий годный объект (квалификация по направленности умысла).
• объект перестал быть годным к моменту совершения преступления, хотя изначально таким не был (выстрел в труп) Значение: вменяется покушение на соответствующий годный объект (квалификация по направленности умысла).

2. В личности потерпевшего.

2.1. В конструктивных признаках (когда какие-либо специфические черты потерпевшего имеют составообразующее значение и без них преступления вообще нет, например недостижение возраста 16 лет для ст. 134 УК РФ).

• ошибка в наличии (лицо считает, что потерпевший обладает этими признаками, хотя на деле их нет, например, педофил думает, что развращает малолетку, тогда как это щуплая совершеннолетняя девушка, добровольно вступающая в связь). Значение: вменяется покушение на потерпевшего, обладающего признаками (квалификация по направленности умысла).
• ошибка в отсутствии (лицо полагает, что потерпевший не обладает какими-либо специфическими чертами, тогда как на деле они есть, например развращает малолетку, будучи уверенным, что вступает в связь с совершеннолетней девушкой, имеющей право распоряжаться своей половой свободой). Значение: нет уголовной ответственности (квалификация по направленности умысла).

2.2. В конструктивно-отграничительных признаках (когда какие-либо специфические черты потерпевшего имеют составообразующее значение, а при их отсутствии имеет место другой состав, например работа в полиции для ст. 317 УК РФ).

• ошибка в наличии (лицо считает, что потерпевший обладает этими признаками, хотя на деле их нет, например, хулиган стреляет в человека в форме, который просто пришёл на публичное мероприятие в карнавальном костюме полицейского). Значение: вменяется покушение на потерпевшего, обладающего признаками (квалификация по направленности умысла).
• ошибка в отсутствии (лицо полагает, что потерпевший не обладает какими-либо специфическими чертами, тогда как на деле они есть, например убивает женщину в парке, а она оказывается федеральным судьёй). Значение: вменяется причинение вреда простому потерпевшему (квалификация по направленности умысла).

2.3. В квалифицирующих признаках (когда какие-либо специфические черты потерпевшего имеют квалифицирующее значение, а при их отсутствии имеет место основной состав, например несовершеннолетний возраст для п. «а» ч. 3 ст. 131 УК РФ).

• ошибка в наличии (лицо считает, что потерпевший обладает этими признаками, хотя на деле их нет, например, педофил полагает, что насилует малолетку, тогда как это щуплая совершеннолетняя девушка, которая, однако, против). Значение: вменяется покушение на потерпевшего, обладающего признаками (квалификация по направленности умысла).
• ошибка в отсутствии (лицо полагает, что потерпевший не обладает какими-либо специфическими чертами, тогда как на деле они есть, например насилует малолетку, будучи уверенным, что это девушка лет 20). Значение: вменяется причинение вреда простому потерпевшему (квалификация по направленности умысла).

2.4. В юридически безразличных признаках (когда лицо хотело причинить вред одному потерпевшему, а причинило – другому, но равнозначному, например хотел убить Ивана, задушив его, когда он сядет в свою машину, а убил Петра, который договорился с Иваном, что воспользуется этим вечером его машиной). Значение: на квалификацию не влияет.

3. В предмете – всё аналогично потерпевшему.

Ошибки в объективной стороне

1. В средствах

1.1. Используется более сильное, вредоносное средство, чем запланировано (например, хотел усыпить человека, а вместо снотворного положил, перепутав, яд). Значение: вменяется неосторожное причинение более сильного вреда (квалификация по фактически наступившим последствиям)

1.2. Используется менее сильное, вредоносное средство, чем запланировано (например, хотел положить яд, а это оказалось простое слабительное) Значение: вменяется покушение на более тяжёлый вред (квалификация по направленности умысла).

1.3. Юридически безразличная ошибка (средства примерно равны, например, хотел положить яд, чтобы убить, но положил снотворное, однако его дозировки для убийства хватило). Значение: на квалификацию не влияет.

1.4. Используются негодные средства:

• относительно негодные, которые могут по своим свойствам причинить вред, но лицо их неправильно использовало (например, положило яд в еду, которая нейтрализовала его свойства, или у потерпевшего невосприимчивость к ядам). Значение: вменяется покушение на реальный вред (квалификация по направленности умысла).
• абсолютно негодные (вообще вред причинить не могут, например вместо яда лицо кладёт аскорбинку). Значение: вменяется покушение на реальный вред (квалификация по направленности умысла).

2. В последствиях (связано с использованными средствами, но не всегда)

2.1. Последствия наступают менее тяжкие. Значение: вменяется покушение на более тяжкий вред (квалификация по направленности умысла).

2.2. Последствия наступают более тяжкие (например, вместо вреда здоровью причиняется вред одновременно жизни и здоровью). Значение: квалификация по направленности умысла:

• неосторожное причинение вреда второму объекту – двойная форма вины (если предусмотрено в статье Особенной части УК РФ),
• неосторожное причинение вреда второму объекту – два преступления,
• невиновное причинение более тяжкого вреда.

2.3. Наступают другие, но равнозначные последствия. Значение: на квалификацию не влияет.

3. В причинно-следственной связи

3.1. Последствия предшествовали деянию (преступление в отношении относительно негодного потерпевшего).

3.2. Последствия наступили не от этого деяния (выявляется посредством экспертизы), а

а) от деяний других лиц (например, на охоте один другого случайно ранил, приехали в больницу, где врачи допустили ошибку, в результате чего раненый умер). Значение: первоначальный субъект НЕ отвечает за действия других.

б) от других действий этого же лица

• существенная ошибка, имеет место в неосторожных преступлениях (например, нарушает ПДД, сбивает пешехода, полагает, что пешеход умер, поэтому сбрасывает «труп» в воду, а человек был жив и умирает от утопления). Значение: вменяется 2 неосторожных преступления (нарушение ПДД, повлекшее тяжкий вред здоровью, и причинение смерти по неосторожности).
• несущественная ошибка, имеет место в умышленных преступлениях (например, совершает выстрел в человека, сидящего в машине, и, считая, что тот умер, поджигает автомобиль, а человек умирает от воздействия температур). Значение: вменяется 1 умышленное преступление (убийство по ст. 105, а не 111 УК РФ) (квалификация по направленности умысла).

Отклонение действия

Рассмотрим на примере:
1. X хочет убить Y, стреляет в Y.

2. Происходит что-то (рикошет, Y отпрыгивает, уклоняется, его неожиданно толкает или загораживает Z).

3. Умирает Z.

Значение: вменяется покушение на Y и неосторожное причинение смерти Z.

При этом необходимо учитывать: отклонение действия возможно, если преступник не мог предвидеть появление третьего лица (Z).

Если же, например, X желает убить Y и стреляет в него из ружья на улице, где попадает в проходящего мимо Z, то здесь имеет место убийство, совершённое общеопасным способом. То есть квалифицируется как покушение на убийство Y (ч. 3 ст. 30, п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и убийство Z (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Другая ситуация: когда X хочет прогнать Y и Z, ворующих его яблоки и стреляет в их сторону, в результате чего Y – ранен, Z – убит. Здесь имеет место убийство Z (ч. 1 ст. 105 УК РФ) и покушение на убийство 2 лиц (ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ) (см. п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»).

              5. Неправильное определение юридически
              значимых обстоятельств по делу повлекло
                   вынесение незаконного решения

                   Определение Судебной коллегии
              по гражданским делам Верховного Суда РФ
                 от 11 августа 2009 г. N 18-В09-56

                           (Извлечение)


     ООО  "Хоста-Центр"  обратилось  в суд с иском к Х. о признании
права  собственности  на объект недвижимости,  ссылаясь  на то, что
8 октября 2007 г.  между  ним  и  Х.  заключен договор о совместной
реконструкции  здания  кафе.  Земельным  участком ООО "Хоста-Центр"
пользуется   на   основании   договора   аренды.   После  окончания
реконструкции   Х.  в  нарушение  условий  договора  уклоняется  от
регистрации права собственности на указанное кафе за истцом.
     Решением Хостинского районного суда г. Сочи от 16 июня 2008 г.
исковые требования ООО "Хоста-Центр" удовлетворены.
     Определением    судебной   коллегии   по   гражданским   делам
Краснодарского  краевого  суда  от  17  июля  2008  г. решение суда
первой инстанции оставлено без изменения.
     В надзорной жалобе  Территориального  управления  Росимущества
ставился вопрос об отмене решения районного суда от 16 июня 2008 г.
и определения судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского
краевого суда от 17 июля 2008 г.
     Проверив материалы  дела,  обсудив  доводы  надзорной  жалобы,
Судебная  коллегия   по  гражданским   делам   Верховного  Суда  РФ
11 августа  2009  г. жалобу  удовлетворила,  указав   следующее.  В
соответствии со ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения
судебных постановлений  в  порядке  надзора  являются  существенные
нарушения норм материального или процессуального права,  повлиявшие
на исход дела, без устранения которых невозможны  восстановление  и
защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита
охраняемых законом публичных интересов.
     Судами  при  рассмотрении дела допущены существенные нарушения
норм   материального   и   процессуального  права,  выразившиеся  в
следующем.
     Судом  установлено  и  подтверждается  материалами  дела,  что
23 февраля  1998 г. постановлением администрации Хостинского района
г. Сочи   N  132  утверждена  схема   дислокации   и   модернизации
мелкорозничной  торговли  на  курортный  сезон 1998 года. Указанным
постановлением    союзу    предпринимателей   "Хоста-Центр",   чьим
правопреемником  является  ООО  "Хоста-Центр",  вменена обязанность
реконструировать   павильоны  на  улице  Учительской  в  Хостинском
районе г. Сочи.
     Распоряжением главы  г. Сочи от  15  ноября  2000 г.  N  548-р
утвержден протокол от 28 сентября 2000 г. N 14 заседания  городской
межведомственной  комиссии   по   размещению   временных   объектов
торговли,  общественного  питания   и  сферы  услуг  на  территории
г. Сочи. Пунктом 112  протокола установлено, что ООО  "Хоста-Центр"
разрешена реконструкция существующих временных  объектов  торговли,
согласно утвержденного проекта реконструкции, схемы  размещения  по
ул.  Учительской,  предоставлен  в  аренду  земельный  участок  под
размещение 30 временных объектов  торговли  и  навеса  с  торговыми
рядами  площадью   840  кв. м.   (в  том  числе  площадь  застройки
186 кв. м.) сроком до 31 декабря 2004 г.
     Постановление администрации  Хостинского  района   г.  Сочи  и
распоряжение главы  г. Сочи от 15 ноября 2000 г. N 548-р приняты  в
пределах полномочий органа  муниципальной  власти,  предусмотренных
ст.  71  Закона  РФ  от  6  июля  1991   г.  N  1550-I  "О  местном
самоуправлении"  и   приказом  Минимущества  России  от 26  декабря
2001 г. N 283.
     Во    исполнение    указанных    постановления   администрации
Хостинского  района  г.  Сочи  и  распоряжения  главы г. Сочи между
органом  муниципальной  власти  и  ООО  "Хоста-Центр"  в  2001 году
заключен  договор аренды земельного участка сроком на 1 год. В 2006
году  между  теми  же  сторонами заключен договор аренды земельного
участка  площадью  840  кв. м. 8 октября 2007 г. ООО "Хоста-Центр",
действуя  как  юридическое лицо, с одной стороны, и физическое лицо
Х.,  ответчик  по  делу,  с  другой  стороны, заключили между собой
договор   о   совместной   деятельности,  совместной  реконструкции
помещения кафе.
     Указанные   обстоятельства   были  установлены  судом  в  ходе
рассмотрения дела и сторонами не оспаривались.
     Удовлетворяя  исковые требования ООО "Хоста-Центр", суд пришел
к  выводу  о том, что кафе возведено на средства истца и ответчика,
спорное  строение  хотя  и является самовольным, однако возведено с
соблюдением  строительных  норм и правил, не создает угрозы жизни и
здоровью  граждан,  а  потому  ООО  "Хоста-Центр" может требовать в
судебном   порядке   признания  права  собственности  как  законный
владелец (арендатор) земельного участка.
     С  данным  выводом  суда первой инстанции согласилась судебная
коллегия по гражданским делам Краснодарского краевого суда.
     Судебная  коллегия  по гражданским делам Верховного Суда РФ не
может  согласиться  с  указанным выводом суда первой и кассационной
инстанций.
     В  соответствии  с  п.  1 ст. 222 ГК РФ самовольной постройкой
является   жилой   дом,   другое   строение,  сооружение  или  иное
недвижимое   имущество,   созданное   на   земельном   участке,  не
отведенном  для этих целей в порядке, установленном законом и иными
правовыми  актами,  либо созданное без получения на это необходимых
разрешений   или  с  существенным  нарушением  градостроительных  и
строительных норм и правил.
     В  силу  п. 2 указанной статьи лицо, осуществившее самовольную
постройку,  не  приобретает на нее право собственности. Самовольная
постройка  подлежит  сносу осуществившим ее лицом либо за его счет,
кроме случаев, предусмотренных п. 3 той же статьи.
     Согласно   п.   3   ст.  222  ГК  РФ  право  собственности  на
самовольную    постройку   может   быть   признано   судом,   а   в
предусмотренных  законом  случаях  -  в  ином установленном законом
порядке,   за   лицом,  в  собственности,  пожизненном  наследуемом
владении,  постоянном  (бессрочном)  пользовании которого находится
земельный  участок, где осуществлена постройка. В этом случае лицо,
за  которым  признано  право  собственности на постройку, возмещает
осуществившему   ее   лицу   расходы   на   постройку   в  размере,
определенном судом.
     Таким  образом,  право  собственности на самовольную постройку
может   быть  признано  за  лицами,  у  которых  земельный  участок
находится на праве, предусмотренном названной нормой закона.
     ООО  "Хоста-Центр"  не  является  ни  собственником земельного
участка,  на  котором  возведена  самовольная постройка, не владеет
участком   на   праве   пожизненного   наследуемого   владения  или
постоянного   (бессрочного)   пользования.   Из   договоров  аренды
земельного  участка  от  19 сентября 2001 г. и от 1 июля 2006 г. не
следует,  что  арендуемый  истцом  земельный  участок  предоставлен
последнему под строительство капитального объекта.
     Согласно  договору аренды от 1 июля 2006 г. арендодатель сдал,
а  арендатор  принял  земельный  участок  для использования в целях
размещения  объекта  мелкорозничной  торговли  из  сборно-разборных
конструкций,   не  связанных  со  строительством  и  не  являющихся
объектом недвижимости.
     Указанные   обстоятельства  имели  существенное  значение  для
правильного  разрешения  спора,  однако  судом  учтены  не  были. В
решении  суда  не  указан закон, на основании которого суд пришел к
выводу  об  удовлетворении  требований  о  признании за арендатором
права  собственности  на самовольно возведенный объект на земельном
участке, не отведенном для этих целей.
     Как  следует из материалов дела, земельный участок, на котором
возведено  помещение кафе, находится в федеральной собственности, в
связи  с  чем  суду  необходимо  было  решить  вопрос о привлечении
Территориального  управления  Росимущества по Краснодарскому краю к
участию в деле в качестве ответчика, а не третьего лица.
     В  соответствии  со  ст. 38 ГПК РФ истец и ответчик пользуются
равными  процессуальными  правами  и  несут  равные  процессуальные
обязанности.
     Признавая  право собственности на объект недвижимости, который
расположен   на   земельном   участке,  находящемся  в  федеральной
собственности,  суд  принял решение, затрагивающее права и законные
интересы     Территориального     управления     Росимущества    по
Краснодарскому  краю,  не привлеченного к участию в деле в качестве
ответчика,  чем  существенно нарушил равенство сторон в гражданском
судопроизводстве, гарантированное законом.
     Указанные   нарушения  норм  процессуального  и  материального
права  являются  существенными  и непреодолимыми в связи с тем, что
была  нарушена  судебная  процедура и право собственности заявителя
надзорной  жалобы.  Данные  нарушения  могут быть исправлены только
посредством отмены судебных постановлений.
     Судебная  коллегия  по  гражданским  делам  Верховного Суда РФ
решение  Хостинского  районного  суда  г. Сочи от 16 июня 2008 г. и
определение  судебной  коллегии по гражданским делам Краснодарского
краевого  суда от 17 июля 2008 г. отменила, дело направила на новое
рассмотрение в суд первой инстанции.


                           ____________