Учение маркса всесильно потому что оно верно логическая ошибка

Недавно я прочитал «Материализм и эмпириокритицизм» и пришел к выводу, что коммунисты — это опасные дурачки мыслящие только линейно, они даже плоско мыслить не могут.
Она написана на основе 5 аксиом.

1. Учение Маркса всесильно, потому что оно верно.
2. Кто не с нами — тот против нас.
3. Материя — объективная, независимо от нас существующая, реальность.
4. Математика — это зло.

Каждая аксиома не проходит проверку практикой, а все вместе они опасные. Причем теория основанная на первых трех аксиомах вместе является отвергаемой Лениным в «Материализм и эмпириокритицизм» догматизмом, идеализмом и фидеизмом.

Разберу их по отдельности.

Учение Маркса всесильно, потому что оно верно.
Этого утверждения нет в «Материализм и эмпириокритицизм», но оно есть в «Три источника и три составных части марксизма».
Из верности учения часто не следует его сила. Например, можно знание астрономии не позволяет влиять на Луну или Солнце. Иногда бывает, что знания вообще ничего не дают. Как было с логикой Кэролла, которая была нужна только для развлечения девочек читающих его журнал, ибо тогда не было цифровой электроники. Даже книга есть» Логическая игра». Хотя сейчас матрицы Карно, похожие на диаграммы Кэрролла, применяются для упрощения электронных схем.
Утверждение «учение х всесильно, потому что оно верно» доказывает только догматизм человека, ибо он верует в учение и пророков его.

Кто не с нами — тот против нас.
Так говорил Ленин 11 апреля 1919 года на пленуме ВЦСПС. В «Материализм и эмпириокритицизм» он ее выразил так.

Маркс и Энгельс от начала и до конца были партийными в философии…И эту величайшую и самую ценную традицию своих учителей вполне оценил и перенял И. Дицген…Много грешил И. Дицген своими неловкими отступлениями от материализма, но никогда не пытался он принципиально отделиться от него, выкинуть «новое» знамя, всегда в решительный момент заявлял он твердо и категорически: я материалист, наша философия есть материалистическая. «Из всех партий, — справедливо говорил наш Иосиф Дицген, — самая гнусная есть партия середины

Эта идея показывает фанатика готового гнобить всех, кто не только мешает, но и

под ногами болтается

фанатик безразличен, ибо кто не с нами — это кто против + кому идеи безразличны. Причем для Ленина такие безразличные к идеям марксизма-ленинизма — это самые вредные люди.

Часто, по отношению к философам, еще писал слова: враг, партийность, вредные теории.

Путаете, тов. Базаров! Энгельс не говорит сам и не приписывает даже своему врагу, агностику, такой бессмыслицы, как «субъективные» чувства.

Теперь нам важно отметить то, что именно допущение «независимого» ряда у Авенариуса (а равным образом у Маха, иными словами выражающего ту же мысль) есть — по общему признанию философов разных партий, т. е. разных направлений в философии — заимствование у материализма

Наука беспартийна в борьбе материализма с идеализмом и религией, это — излюбленная идея не одного Маха, а всех современных буржуазных профессоров, этих, по справедливому выражению того же И. Дицгена, «дипломированных лакеев, оглупляющих народ вымученным идеализмом»

беспартийные люди в философии — такие же безнадежные тупицы, как и в политике

Удивляться ли тому, что Рудольф Вилли в 1905 году воюет, как с живым врагом, с Демокритом, великолепно иллюстрируя этим партийность философии и обнаруживая паки и паки свою настоящую позицию в этой партийной борьбе?

Материя — объективная, независимо от нас существующая, реальность.
Это утверждение есть в первой главе. Полностью он написал так: «чувственным содержанием» является объективная, независимо от нас существующая, реальность».
На основе этого утверждения написана вся книга. Хотя на практике часто бывает наоборот: реальность зависит от наблюдателя. Например, если над ухом жужжит комар, то его можно прихлопнуть и комара больше не будет. Был реальный жужжащий комар, но по воле наблюдателя его не стало.
То есть, что от чего зависит определяется соотношения сил окружающей реальности и наблюдателя, что отрицается Лениным. Вот такой идеализм у воинствующего материалиста Ленина:)
Этим утверждением можно сразу запрещать полностью квантовую физику, как реакционную лженауку, ибо в соответствии с неопределенностью Гейзенберга, в ней наблюдатель всегда влияет на объект.
Им повезло, что тогда Ленин про нее ничего не знал, а то бы не было лазеров и мазеров в Советском Союзе, ибо их создавали «вредные» и «реакционные» элементы отвергающие диалектический материализм:)
А если подумать, то и теорию относительности заодно, ибо она рассматривает ситуации, когда от скорости наблюдателя зависят размеры объектов.

Математика — это зло.
Это даже опровергать смешно:)
Так можно понять половину содержания 5 главы посвященной новой физике, которую Ленин своим догматичным умом понять не мог и поэтому считал реакционной. Прямо министр Фурсенко с его «высшая математика убивает креативность» начала прошлого века:)

Такова первая причина «физического» идеализма. Реакционные поползновения порождаются самим прогрессом науки. Крупный успех естествознания, приближение к таким однородным и простым элементам материи, законы движения которых допускают математическую обработку, порождает забвение материи математиками. «Материя исчезает», остаются одни уравнения. На новой стадии развития и, якобы, по-новому получается старая кантианская идея: разум предписывает законы природе. Герман Коген, восторгающийся, как мы видели, идеалистическим духом новой физики, доходит до того, что проповедует введение высшей математики в школы — для ради внедрения в гимназистов духа идеализма, вытесняемого нашей материалистической эпохой (Geschichte des Materialismus von A. Lange, 5. Auflage, 1896, Bd. II, S. XLIX<<*207>>). Конечно, это — вздорное мечтание реакционера, и на деле ничего, кроме мимолетного увлечения идеализмом небольшой доли специалистов, тут нет и быть не может.

«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно». Люди постарше помнят, как крепко внушалась эта мысль. Идеи марксизма были популярны во многих странах, но полностью их взяли на вооружение, пожалуй, только в России. К каким разрушительным последствиям это привело, мы теперь знаем. Но почему всё пошло не так? И могло ли пойти иначе? Может быть, труды Маркса были у нас как-то не так прочитаны, неправильно поняты, а его самые перспективные идеи были не до конца реализованы? Мы расспросили об этом авторитетных политиков, философов, историков, экономистов, политологов. И получили широкую палитру взглядов на прошлое и будущее нашей страны.

Вячеслав СУРГАНОВ, экс-председатель Свердловской Областной думы (1995–2000 годы):

– Идеологов марксизма у нас было много, но все они, придя к власти, уходили куда-то совсем в другую сторону. Возьмите, к примеру, Михаила Горбачёва. Начинал ведь, как и положено партийному лидеру, с марксизма-ленинизма, а страну развалил. Его сменил Борис Ельцин, который называл себя, я это хорошо помню, экономистом № 1, а страну добил Беловежским соглашением. Но самый яркий для меня пример – Геннадий Бурбулис. Он ведь марксизм-ленинизм преподавал в институтах. А потом вдруг стал ярым демократом и либералом, вспомните его клуб «Городская дискуссионная трибуна» в Свердловске в эпоху гласности и перестройки. На этой волне его и вынесло в новую власть. Так что марксизм они использовали только как знамя, под которым шли к власти.

Со времён Маркса кардинально изменились и страна, и мир. Как говорится, суха теория, но древо жизни вечно зеленеет, и о марксизме надо забыть, как о страшном сне.

Аркадий ЧЕРНЕЦКИЙ, член Совета Федерации:

– Маркса нужно оценивать как выдающегося учёного. Его стройная теория достаточно жизнеспособна, но только в условиях того времени, когда он её создавал. Совершенно неправильно пытаться наложить её не только на сегодняшнюю ситуацию, но и на ситуацию столетней давности. Вполне возможно, что практическое применение этой теории в России не соответствовало тому, как хотел бы сам Маркс.

Николай ШЕВЧЕНКО, профессор, доцент кафедры истории государства и права УрГЮУ:

– Учение марксизма Ленин извратил до невозможности. Маркс ведь как писал: «Призрак коммунизма бродит по Европе». По Европе! Россия никак не вписывалась в его схему переустройства мира. Ещё один из его лозунгов: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». А кто такие пролетарии? Proletarius – так называли людей, не имеющих никакой собственности, вынужденных зарабатывать себе на жизнь наёмным трудом, самый беднейший класс в Древнем Риме. И в промышленно развитой Европе он действительно представлял силу. А в России ситуация другая: 80 процентов населения – крестьяне. И как отмечал Ленин, крестьянин по сути своей мелкобуржуазен, у него есть земельный надел, дом, живность всякая, ему интересы пролетариата чужды. Потому и Гражданская война у нас была такая жестокая.

Идеи марксизма, кроме России, в Европе пытались реализовать в Германии. Причём, по схеме, которая была воплощена в России в 1917 году – сначала буржуазная революция, а потом уже социалистическая. Мало кто знает, но целый месяц просуществовала Баварская Советская Республика. Мюнхен, столицу Баварии, я бы даже сравнил с Петроградом, откуда и шли в нашей стране все революции и потрясения.

А наш, уральский, пролетариат вообще был наособицу: днём рабочий на заводе, а вечером – у себя в огороде или на покосе. Ему идеи переустройства мира тоже были не особо интересны.

Александр ПЕРЦЕВ, доктор философских наук:

– У каждого свой Маркс. Говорить о правильном или неправильном его прочтении в России нельзя, у нас были разные трактовки его взглядов. Марксизм Бухарина говорил «богатеть», марксизм Троцкого призывал к мировой революции и коммунизму во всём мире, а марксизм Сталина убеждал в возможности построения социализма в отдельной стране. Идеи Маркса были хороши в теории, но неприменимы в России. И здравая мысль планирования в экономике превратила Госплан в Советском Союзе в контору, берущую взятки…

Евгений ЗАШИХИН, кандидат филологических наук, главный редактор Издательства УрФУ:

– «Дайте русскому мальчику карту звёздного неба, и он вернёт вам её исправленной», – писал Фёдор Достоевский. Это наше национальное свое-образие: ни один иностранный текст-оригинал в России не прочитывают адекватно. Точно так у нас прочли и Маркса, идеи которого вступали в противоречие с отечественным «азиатским» способом производства: для кого-то капитализм «губил» крестьянскую общину, для других – пробуждал спящую страну. Всё-таки у Маркса класс пролетариев (и огромная армия безработных) – порождение капиталистического общества, уже развитых рыночных отношений, а в нашей аграрной стране ничего этого в помине не было. Это наша карма – всякий раз находить некий особый путь.

Ленин в шушенской ссылке выстроил по чертежам Маркса «конструкт» из наблюдений за российской экономикой и статистикой конца XIX века (600-страничный опус «Развитие капитализма в России»). И мы повторяли за Владимиром Ильичом, что «марксизм не догма, а руководство к действию», только всякий раз были предельно широки и абстрактны в понимании этого действия.

Зачастую сводя его не к социальным механизмам, а к все ещё любимому здесь управлению в «ручном режиме». Поэтому Карл Маркс для соотечественников сегодня, с одной стороны — великий и яркий человек, а с другой — высушенная схема.

Виктор ШЕПТИЙ, первый заместитель председателя Заксобрания Свердловской области, секретарь Свердловского регионального отделения партии «Единая Россия»:

– В России в период динамичного развития индустриального общества появился запрос на детальный анализ товарно-денежных отношений. И это привело к тому, что рассуждения Маркса, которые носили теоретический характер, в нашей стране решили применить на практике. Сейчас мы можем сказать, что система выстраивания товарно-денежных отношений в соответствии с неким идеалом не сработала. Но, наверное, для общества это была своего рода прививка. Мы осознали: нельзя слепо следовать какой-то теории. Все решения должны приниматься с учётом объективных условий и мнения общества. Впрочем, и сегодня есть приверженцы марксизма, но в политическом спектре их доля невелика.

Александр ЛАДЫГИН, депутат Заксобрания Свердловской области (КПРФ):

– Заслуга Маркса в том, что он дал диалектический метод изучения состояния общества, и в своём времени он разобрался досконально. А вот что касается прогнозов, тут у него было несколько ошибок, и это вполне понятно: заглянуть на 150 лет вперёд и угадать, по какому пути будет развиваться общество, довольно затруднительно. В частности, Маркс рассматривал капитализм на примере национальных государств как однородную систему, не видел тенденции к дифференциации стран на «центр» и «периферию». Во-вторых, Маркс преувеличивал роль фабрично-заводского класса, а не пролетариата, как считают многие. Его проблемой как раз было отождествление пролетариата и фабрично-заводского класса. Современный офисный работник – типичный пролетарий, но он же не фабричный рабочий. А вот в чём он не ошибся, так в том, что капитализм приведёт к отмене частной собственности. И мы наблюдаем, что частной собственности, которая была при Марксе, уже нет. Есть акционерные общества, а реальным и финансовым секторами экономики руководят советы директоров, собрания акционеров, исполнительные директора… Капиталисты стали инвесторами и рантье, которые живут на проценты с прибыли. И уж точно он не ошибся в том, что главная цель капиталиста – извлечение прибыли любой ценой, в том числе и нещадной эксплуатацией рабочего класса.

Максим МАРАМЫГИН, доктор экономических наук, директор института финансов и права УрГЭУ:

— Учение Маркса можно разбить на две части. Первая – это аналитика, обзор и систематизация того, что уже было сделано в науке: развитие экономических отношений, формирование капитализма. Вот здесь Маркс, безусловно, был великим новатором и компилятором. То есть он собрал и обобщил огромный объём экономической информации.

И вторая составляющая учения – это взгляд вперёд. И вот как раз по взгляду вперёд, как я думаю, у него не всё хорошо получилось. Например, он абсолютно не верил в будущее акционирования, считал, что это жалкие потуги капитализма придать народный характер капиталу, что эти потуги скоро закончатся. Хотя сегодня весь мир – сплошная акционерная собственность. Поэтому вполне возможно, мы правильно прочитали Маркса, просто сами его подходы были идеалистичны.

Анатолий ГАГАРИН, директор Института системных политических исследований и гуманитарных проектов, доктор философских наук:

– В нашей стране историки, философы, политологи, как правило, опирались и опираются на последние труды, посвящённые анализу экономических условий развития капитализма. Да, «Капитал» – это классика, но в «Экономически-философских рукописях 1844 года» и некоторых других работах, предшествовавших «Капиталу», Маркс описал экзистенциальные проблемы, характерные не только для капиталистической формации. Рассуждая о духовных потребностях, Маркс говорил, что в основе деятельности человека лежат так называемые сущностные силы: мысли, способности, потребности, общение и так далее. При определённых условиях труда (не обязательно капиталистического), когда человек сталкивается с бюрократией, бессмысленными задачами, а также когда он гонится за материальной выгодой, происходит отчуждение сущностных сил. Человек теряет свою индивидуальность, смысл жизни и, будучи даже материально обеспеченным, превращается в раба той системы, которую он создаёт своим трудом. Эта идея Маркса важна для понимания того, как развивается человеческая цивилизация.

Кстати, сейчас в странах Западной Европы растёт интерес к социалистическим идеям, в связи с этим Маркс очень популярен у молодёжи.

Анатолий ВАССЕРМАН, публицист, телеведущий, политконсультант, многократный победитель интеллектуальных телеигр:

– Теория Маркса в России была прочитана правильно. Другое дело, что она не полна и не могла быть полной. Сам Маркс, изучая современное ему общество, не раз подчёркивал: однозначно спрогнозировать будущее невозможно. Он считал, что нескольким поколениям придётся дорабатывать его теорию, основываясь на реалиях нового времени. И крупнейшие специалисты по марксизму говорили, что это «не догма, а руководство к действию». Однако, забыв об этом, марксизм стали трактовать словно свод религиозных догматов. Бездумная деятельность этих «попов марксистского прихода» привела к катастрофе. Никто не пытался понять, что из теории работает в современных условиях, а что пора менять. Я сам опубликовал несколько сборников статей с доработками марксистской теории. До этого я считал, что она ошибочна, но пройдя по всему кругу политических воззрений, убедился: марксизм лучше всего отвечает действительности. А то, что в теории Маркса в наши дни кажется сомнительным, нужно не выбрасывать, а дорабатывать и совершенствовать.

Виктор МАРТЬЯНОВ, замдиректора Института философии и права Уро РАН, кандидат политических наук:

– Маркса можно назвать самым влиятельным в мире философом последних столетий с точки зрения воплощения его идей в жизнь. И большевики в России правильно поняли его идеи. Маркс точно описал противоречия общества становления индустриального капитализма, когда классовые противоречия набирали обороты. В начале 20-го века все эти противоречия были характерны для нашей страны. Но прогнозы Маркса, как всякие прогнозы, оказались менее соответствующими действительности. Ведь общество меняется не всегда так, как видится с определённой исторической точки. Впрочем, Маркс не описывал коммунистическое общество. Он говорил о коммунизме как о процессе преодоления противоречий капитализма – ликвидации классовых конфликтов, ограничении эксплуатации, сокращении рабочего дня, решении социальных вопросов. Марксизм не утратил своей актуальности, более того — это течение остаётся одним из самых влиятельных. Оно породило много философских школ и политических направлений. Современные марксисты дают одно из наиболее удачных описаний проблем современного общества.

Андрей КОРЯКОВЦЕВ, кандидат философских наук, доцент кафедры социологии и политологии УрГПУ (автор книги «Марксизм и полифония разумов»):

— Согласно современным исследованиям уральской марксоведческой школы, продолжающей лучшие традиции западных и советских марксоведческих школ, классический марксизм — это учение прежде всего о человеке. Такое понимание противостоит экономическому упрощенчеству, которое преобладало в советское время, да и сейчас никуда не исчезло. Суть его заключается в сведении человека к экономической функции. Эта точка зрения выдается за ядро учения Карла Маркса, тогда как он придерживался фейербаховской идеи об универсальной природе человека, не сводимой ни к какой-либо одной социальной роли. Мир экономики для Маркса — это мир, где отсутствует истинное в человеке, и этот мир для него — предмет критики. Краеугольная концепция Маркса — это понимание человека как общественного индивида, понимание его свободной сознательной деятельности. Поэтому не удивительно, что Маркс считал главным богатством человека свободное время. Это актуально помнить именно сейчас — в эпоху обострения проблем, связанных с нематериальными потребностями, такими, как экологическая безопасность, комфортная жизнь, признание, уважение. Мы, несмотря ни на что, продолжаем жить в ситуации общества потребления, и марксистское учение о человеке дает ключ к решению его проблем.

• Опубликовано в №77 от 5.05.2018

Учение Маркса верно!

Учение Маркса всесильно, потому что оно верно.

В. И. Ленин

Любопытно, если предположить существование некой шкалы порядочности, на каком расстоянии от нуля оказались бы нравственные достоинства множества наших авторитетных «ученых» — экономистов, реформаторов, политиков? Каков был бы вес в «единицах» честности известнейших «пророков», «оракулов» с нобелевскими премиями, геройскими наградами, почетными званиями и пышными титулами? А на сколько «делений» потянуло бы служение истине «совестей нации», — благообразных седоголовых старцев, просто-таки светившихся непогрешимостью, излучавших саму мудрость с перестроечных телеэкранов?

А ведь в вопросах философских, политэкономических такая линейка существует. Она выглядит очень просто. Если понимание и согласие с марксизмом принять за отметку в единицу, а его отрицание за нуль, то картина откроется впечатляющая. На нулевой отметке мы увидим горластую компанию из известнейших персоналий новейшей истории — знаменитых писателей, лауреатов всяческих премий, учёных, политиков, кинорежиссеров, музыкантов, юмористов, пародистов, куплетистов, в то время как на противоположном конце обнаружится зияющая пустота, необъяснимая даже из соображений гауссовского распределения вероятностей, заставляющая заподозрить её искусственный, диктуемый всесильным классовым интересом характер.

В своих «Набросках к критике политической экономии» Энгельс не без раздражения заметил: «Наш приговор должен быть тем суровее, чем ближе к нашему времени те экономисты, о которых нам предстоит высказать своё суждение. Ибо, в то время как Смит и Мальтус застали в готовом виде лишь отдельные элементы, новейшие экономисты уже имели перед собой целую законченную систему; были сделаны все выводы, достаточно чётко выявились противоречия, и всё же они не дошли до исследования предпосылок и всё ещё брали на себя ответственность за систему в целом. Чем ближе экономисты к нашему времени, тем дальше они от честности. С каждым прогрессом времени необходимо усиливается софистическое мудрствование, чтобы удержать политическую экономию на уровне века. Поэтому, например, Рикардо более виновен, чем Адам Смит, а Мак-Куллох и Милль более виновны, чем Риккардо».

Строг был классик. Что бы он сказал о ныне здравствующих «мыслителях», продуцирующих уже не просто «софистические мудрствования», а полнейшую дичь, низводящих массовое сознание даже не до буржуазной науки, а до уровня добуржуазных классовых представлений и концепций. Действительно, из мрака средневековой дремучести и мракобесия уже и капитализм смотрится заманчивой перспективой, вдохновляющей массы на борьбу за «свободные выборы», за «честный суд», за прочие буржуазные гламуры.

В рамках этой борьбы у господствующей номенклатуры сохраняется пространство для тактического маневра, для ведения «диалога» с обществом с тем, чтобы, выигрывая время, отвлекая внимание ложными движениями, введениями и отменами всяческих экзотических новаций, зафиксировать обретенные в результате разграбления страны материальные и статусные дивиденды.

Так что, сегодня вопрос стоит не просто о невежестве «ученых» — экономистов, вопрос заключается в степени их вины и ответственности перед народами за создаваемый информационный шум, назойливым «глушением» сокрывающий всякую свободную мысль. И ведь не ради голодных детей своих, не под прицелом автоматов опускаются до низменной лжи сонмища «элитных» проституток от экономической «науки»; нет, вульгарный шкурный интерес движет гладкоговорящими номенклатурными холуями — ничего личного, господа, только бизнес.

Вот, некий «академик» из бывших завлабов, Евгений Ясин бойко строчит: «Потом пришли большевики. У них были красивые идеи о свободе рабочих и крестьян, о плановой экономике, которая должна быть согласно марксизму намного эффективней рыночного хаоса. Но в итоге снова получилась иерархия, самодеятельность, свойственная рынку, а в плановом хозяйстве присутствовавшая в основном на плакатах в виде призывов, не получилось. На Западе снова на зависть всё получалось, а у нас нет. Стало ясно, что Маркс ошибся: предсказал конец капитализму и рынку, а они только взялись развиваться, принося благосостояние народам стран, выбравших этот путь».

В этой топорной агитке «ученый» парой фраз «развенчивает» большевиков, Маркса, плановую экономику, «идею свободы рабочих и крестьян», по-видимому, имея в виду то, что Ленин называл «живым творчеством масс», сокрушаясь далее тем, что и капитализм у нас построен «иерархический», которому «противопоказаны свободные выборы» и «самодеятельность граждан». Разумеется, Ясин и не первый, и не главный «обличитель» марксизма. Кривая дорожка социальной демагогии, задолго до него проторенная, как профессиональными лжецами, так и энтузиастами-любителями, никогда не была пустынной. Сколько именитого люда по ней прошастало! Тут и Гитлер с Геббельсом, и известный борец с «иудокоммунизмом» предатель генерал Власов, и Рейган с Бушем, и Горбачев с Яковлевым, и Черномырдин с Ельциным, и целая свора евролордов, общечеловеков, демократизаторов, цивилизаторов, не говоря уж о многомиллионных массах рядового дурачья, «освобожденного» от «совка» и полагающего, что у них в головах есть некие «убеждения», поскольку ученые господа из телевизора им либерально всё разъяснили.

Правда, иногда, фрондирующая «элита» может позволить себе откровенности, как недавно проговорился один из авторитетов монетаризма Герман Греф: «Любое массовое управление подразумевает элемент манипуляции. Как жить, как управлять таким обществом, где все имеют равный доступ к информации, все имеют возможность получать напрямую не препарированную информацию через обученных правительством аналитиков, политологов и огромные машины, которые спущены на головы, средства массовой информации, которые как бы независимы, а на самом деле мы понимаем, что все средства массовой информации всё равно заняты построением, сохранением страт?»

Так вот чем озабочены либеральные писаки — сохранением «страт», говоря научно, защитой классовых интересов своих хозяев, куски с обильного стола которых перепадают и всяческим «аналитическим центрам», «фондам содействия», «институтам развития» и прочим понятливым академикам, способным «правильно» изложить суть «рыночных реформ», обосновать «человечность» скотства, «справедливость» паразитизма и «эффективность» воровства.

То, что после уничтожения Советского Союза, ликвидации плановой экономики и тотального разграбления народного достояния, никто даже не попытался произвести научный, системный анализ причин крушения социализма в нашей стране, говорит о том, что такой анализ чем-то невыгоден «рыночным реформаторам», что объективный, бесстрастный «разбор полетов» может обнажить совершенно неприемлемую для властвующей номенклатуры правду, показать всю ложность и тупиковость навязанного народу в 1991 году пути.

Чем дольше буржуазия будет пытаться сохранить «священное и неприкосновенное право частной собственности», чем усиленнее будет противиться естественно необходимому обобществлению экономики, переходу к социалистическому хозяйствованию, тем гротескнее и безобразнее будут становиться формы классового насилия и террора по отношению к подавляющему большинству народа.

Что делает разумный человек после того, как сконструированная им ракета, рванув к небу, проделав огромную дугу, рухнет на землю? Ликующе воскликнет — Да! Всё верно! Принцип правильный! После чего побежит к обломкам и, внимательно исследуя их, будет фиксировать недостатки конструкции, определять причины неудачи, чтобы устранить их в будущей, более совершенной модели. Может быть упадут и вторая, и третья ракеты, но, в конечном итоге, Разум всегда выходит победителем. Глупец же будет торжествовать — Я предупреждал! Не может ракета летать! И думать нечего!

Даже самый беглый анализ показывает, что падение «ракеты» советского социализма было вызвано не «ошибками» в марксистско-ленинской теории, а наоборот, грубейшим её извращением, вульгаризацией, отягощенными своекорыстием и невежеством правящей партийной бюрократии.

Не претендуя на охват всей марксистской философии, посмотрим, что могло бы «устареть» в сфере политической экономии, само существование которой приводит в ярость многочисленных шаманов от «экономикс» — свода примитивных мантр во славу рыночного «саморегулирования».

Какие рациональные доводы можно привести против очевидного принципа коммунизма — от каждого по способностям, каждому по потребностям? Никаких нельзя. Разве жизнь человека не обеспечивается трудовой деятельностью? Разве в обществе нет разделения труда, в котором каждый занят не производством продукта для личного потребления, не натуральным хозяйствованием, а общественно необходимой работой, как остроумничали застойные умники, «на дядю»? А коли так, то не логично ли будет предположить, что все трудоспособные члены общества должны наравне участвовать в деле производства материальных и культурных благ на пользу всех, а не избранных? И разве не самым разумным будет создание такого порядка, при котором каждый может полностью раскрыть в труде все свои таланты и способности? Что здесь «утопичного»? А как должны удовлетворяться естественные нужды людей если не по потребности? Одному густо, а другому пусто? Это и есть плод натужных умствований казенных либералов? Что здесь можно обсуждать, о чем спорить?

Коммунизм есть единственно возможная среда бесконфликтного существования сообщества разумных людей, объединившихся к всеобщей пользе. Любое многоклеточное живое существо является идеалом коммунистической организации, в которой отдельные клетки могут выжить лишь в качестве части единого организма. Но разве человек может существовать в отрыве от общества? Разве люди не частицы единого социального организма, связанные миллионами незримых нитей друг с другом?

Что объединяет людей? Производство жизненно необходимых благ. Что их разъединяет? Частная собственность на средства производства, мешающая координировать трудовую деятельность, дробящая единый процесс общественного жизнеобеспечения на множество автономных процессов, направленных на максимизацию прибыли кучки воро-»собственников». Марксистская политэкономия не только вскрывает это недостойное человека противоречие, но и указывает путь его устранения. Ликвидация института частной собственности, плановая нетоварная экономика, непосредственно ориентированная на удовлетворение общественных потребностей в натуральных продуктах и услугах, равенство в труде, равенство в доступе ко всем потребительским благам. Ничего радикального и фантастичного в этом нет. Когда-то были упразднены институты рабовладения, крепостничества, инквизиции и ничего, мир хуже не стал. Буржуазное право формально уравняло всех перед законом и снова ничего, принцы голубых кровей поворчали было, но смирились с неизбежным. Коммунизм, упраздняющий институт частной собственности, наёмный труд, делает следующий шаг к равенству людей не только потому, что это справедливо, но и потому, что только так можно организовать общественное производство на разумной основе, достичь наивысшей производительности труда, рационально используя ограниченные природные ресурсы.

Либерал в этом месте непременно воскликнет — планом нельзя всего предусмотреть! Причем этот либерал, чаще всего не является специалистом ни в планировании, ни в программировании, ни в управлении сложными производственными процессами, однако своё «мнение» имеет. Однако ведь и «рынок» ничего не предусматривает. Это всего лишь торговая площадка, а что на ней будет выставлено, решают и планируют люди. Разница в том, что в рыночной экономике планирование раздроблено, осложнено взаимным сокрытием информации, незнанием истинных общественных потребностей, поэтому ведет к анархии, стихийности производства, в котором каждый производитель дорого бы заплатил за точное знание — что и в каких количествах следует произвести. Устранение неопределенности, целенаправленное планирование есть суть управленческой деятельности хоть при капитализме, хоть при социализме, однако только обобществление производства позволяет решить эту задачу максимально качественно и полно.

Не случайно, государства, прибегавшие к государственному планированию, достигали впечатляющих показателей роста реального сектора экономики, демонстрируя миру подавляющее превосходство централизованного управления над хаосом борьбы частных интересов.

Каковы политэкономические условия, диктующие необходимость обобществления частной собственности и перехода к плановой нетоварной экономике? Певцы либерализма берут самые высокие ноты во славу конкуренции и тут же срывают голос, сталкиваясь с тем неприятным фактом, что любая конкуренция ведет к монополии. Это истина была очевидна ещё во времена Маркса и уж подавно никем не оспаривалась ещё в начале ХХ века. В своей известной работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» В. И. Ленин исчерпывающе характеризует природу и противоречия конечной фазы капиталистического производства:

«Конкуренция превращается в монополию. Получается гигантский прогресс обобществления производства. В частности обобществляется и процесс технических изобретений и усовершенствований.

Это уже совсем не то, что старая свободная конкуренция раздробленных и не знающих ничего друг о друге хозяев, производящих для сбыта на неизвестном рынке. Концентрация дошла до того, что можно произвести приблизительный учет всем источникам сырых материалов (например, железорудные земли) в данной стране и даже, как увидим, в ряде стран, во всем мире. Такой учет не только производится, но эти источники захватываются в одни руки гигантскими монополистическими союзами. Производится приблизительный учет размеров рынка, который «делят» между собою, по договорному соглашению, эти союзы. Монополизируются обученные рабочие силы, нанимаются лучшие инженеры, захватываются пути и средства сообщения — железные дороги в Америке, пароходные общества в Европе и в Америке. Капитализм в его империалистской стадии вплотную подводит к самому всестороннему обобществлению производства, он втаскивает, так сказать, капиталистов, вопреки их воли и сознания, в какой-то новый общественный порядок, переходный от полной свободы конкуренции к полному обобществлению.

Производство становится общественным, но присвоение остается частным. Общественные средства производства остаются частной собственностью небольшого числа лиц. Общие рамки формально признаваемой свободной конкуренции остаются, и гнет немногих монополистов над остальным населением становится во сто раз тяжелее, ощутительнее, невыносимее».

Что устарело в этих ленинских словах? И сегодня этот «невыносимый гнёт» монополистов российское население имеют всё удовольствие испытывать на собственной шкуре, перейдя от скучной теории к бодрящей практике каждодневной борьбы за выживание.

Опыт советского социалистического строительства блестяще подтвердил и возможность, и эффективность отказа от частной собственности на средства производства. Без «эффективных собственников» прекрасно обходились такие сложные системы как энергетика, железные дороги, Аэрофлот, Газпром, все учреждения здравоохранения и образования, жилищно-коммунальное хозяйство, общепит и т. п. Те проблемы, которые объективно присутствовали в обществе были вызваны отнюдь не отсутствием частного «бизнеса», а исключительно невежеством и некомпетентностью властвующей партийной бюрократии, пытавшейся соединить несовместимое — товарно-денежные отношения с плановой экономикой, наемный труд с равенством, рыночный обмен с директивой.

А ведь требовалось всего-то привести производственные отношение в согласие с давно известными политэкономическими требованиями, открытыми Марксом, Энгельсом, Лениным, разрешить противоречие между общественным характером производства и частной формой присвоения. Следовало объединить всех «социалистических» товаропроизводителей в единый плановый нетоварный народнохозяйственный комплекс с равенством трудового участия и равенством платы. Создать условия для раскрытия каждым человеком всех своих способностей и талантов на благо общества. Обеспечить реальное равенство, бесклассовость, ликвидировать всяческие привилегии и льготы, лишить карьеризм, шкурничество, делячество их основы — права распределять, возможности получать какие-либо социальные и материальные преимущества, используя должностное положение.

Не только у России — у всего человечества нет иного пути, как повернуться в сторону научного, марксистского анализа закономерностей общественного развития, к осмыслению политэкономических основ грядущего мира, в котором не будет невостребованных людей, не будет «важных» и «второстепенных» персон, не будет самозваных «элитариев» и бессловесной «массы». И философия Маркса остаётся самым надежным путеводителем на этом пути.

После Маркса за философиями очередь не занимать!

Метик Сергей

Источник forum-msk.org/material/society/9594596.html

Когда-то Владимир Ильич  Ленин   дал блестящее определение марксизма :»УЧЕНИЕ МАРКСА  ВСЕСИЛЬНО,  ПОТОМУ  ЧТО  ВЕРНО».  Когда я впервые прочитал это,  я   был  просто ошеломлён. Как просто , всего в одной   гениальной  фразе Ильич изложил  всю  суть марксизма.

  Вооружённый  знанием такой фразы я мог теперь  класть на лопатки любого оппонента  в  споре о  марксизме.

  Но однажды какой-то хмырь в долгополом анархистском пальто  обозвал меня  бестолковым глупцом,. после того, как я  нанёс ему нокаутирующий удар, заявив с гордостью : «УЧЕНИЕ МАРКСА ВСЕСИЛЬНО,  ПОТОМУ  ЧТО ОНО ВЕРНО»,

 Я схватил этого типа за суконный лацкан его демисезонного пальто :»Вы, сударь, обозвали меня бестолковым глупцом. Ладно, я это переживу! Но Вы же выглядите просто смехотворно, издеваясь над гениальной ленинской фразой!»

 Этот анархист  возразил :»Подумайте, до чего же примитивно и нелепо звучит эта фраза Ленина.  Вы только вдумайтесь :» УЧЕНИЕ МАРКСА ВСЕСИЛЬНО,  ПОТОМУ  ЧТО  ОНО ВЕРНО». Вдумались?  По ленинской методе можно всё на свете превратить в гениальные определения . Вот будет комедия! Я Вам сейчас могу назвать десяток таких нелепостей,  смастыренных  по ленинскому лекалу!

 И он с издевательски-ядовитой усмешкой стал перечислять свои «шедевры» :

Учение католицизма всесильно, потому что оно верно.

Учение анархизма всесильно,  потому  что оно верно

Педерастия всесильна, потому что она верна!

Мошенничество всесильно, потому что оно верно.

Сексуальные извращения всесильны,  потому  что они верны.

Глядя на меня с сочувствием, он заявил :» А теперь проделаем опыт с обратным знаком, переделав ленинские слова :»УЧЕНИЕ МАПРКСА ВСЕСИЛЬНО,  ПОТОМУ ЧТО ОНО ЛОЖНО». И теперь уже по моему лекалу начнём пороть чепуху :

Католицизм бессилен,  потому что он ложен

Педерастия  противна, потому что она ущербна  и так далее. То есть, незнакомец (он так обратился ко мне)  неужели Вы не видите логической пустоты своих глупостей?  Ленин построил  утверждение без доказательств! В формальной логике этот приём называется суходрочизм. Вот идёт красивая женщина! Вооружённые ленинским суходрочизмом  Вы легко можете сказать о сути этой женщины, ничего о ней не зная! Вот Вам пример Вашей и ленинской логики :» ЭТА ЖЕНЩИНА ШЛЮХА,  ПОТОМУ ЧТО ОНА В СИНЕМ ПАЛЬТО».  Но можно и по-другому :»ЭТА ЖЕНЩИНА БЛАГОРОДНА,  ПОТОМУ ЧТО В СИНЕМ ПАЛЬТО!»  Как хотите, так и воротите!

Я возразил : » По-Вашему, Ленин был дурак?»

— Ни в коем случае!  Ленин был гений!  Но он мечтал поднять под знамя марксизма миллионы дураков, как Вы. А как поднять дураков? Надо придумать для Вас, дураков, что-то звонкое и бестолковое! Чтобы Вы легко запомнили это! И побежали бы за вождями без раздумий,  вооружённые всего одной фразой :» УЧЕНИЕ МАРКСА ВСЕСИЛЬНО,  ПОТОМУ ЧТО ОНО ВЕРНО!»И изучать ничего не надо! Вам уже выдан рецепт!

Эта антисоветская сволочь долго хохотала надо мной. Пришлось доказать ему силу марксизма нокаутирующим ударом в челюсть! Убедительно, доказательно и  впечатляюще.

В кармане у меня была полученная от  нынешней буржуазии жалкая пенсия. Но я обещал внуку купить ему самолёт. Зашёл в магазин игрушек, где продавались игрушки  —  военная техника, полученная СССР по ленд-лизу.

Один из моих дядей в войну летал на фронтовом пикирующем бомбардировщике Ту-2.  Я  попросил показать мне модель этого самолёта. Продавщица ответила, что у них только американская военная техника! Представляете?! В Москве! В России и нет советской техники. Я потребовал хозяина. Вышел тип. Пользуясь случаем, я ему популяно объяснил, что «УЧЕНИЕ МАРКСА ВСЕСИЛЬНО,  ПОТОМУ ЧТО ОНО ВЕРНО». И этот тип согласился со мной! И выразил сожаление, что в ассортименте его магазина только американская техника. Но он обещал к следующему разу подарить мне миниатюрный бюст товарища КАрла МАркса.

  Я ушёл в задумчивости. Почему именно миниатюрный бюст Маркса?  Игрушечный ?  Играть что ли?  А как на это посмотрит секретарь нашей партячейки Тряхомудьев, уважаемый мною марксист ?

На площади около пивнушки было человек сто, они о чём-то спорили. Я подошёл. Разговор был на злобу дня. Я взял слово и  потребовал прекратить междуусобицу. сказал, что наш лозунг прост, короток и нокаутирующ :»УЧЕНИЕ МАРКСА ВСЕСИЛЬНО,  ПОТОМУ ЧТО ОНО ВЕРНО!»  Аплодисменты! И только так можно достичь победы с либерастами разных мастей.

 Меня повели в пивнушку, где я назюзюкался,

С утра я взялся за изучение наследия марксизма. И вот результаты моего обучения.

Известно, что в молодости Карл МАркс мечтал о карьере писателя. Они перечитал всех стоящих писателей — Гёте, Бальзака. И решил написать толстый роман. Маркс знал, что надо создавать живые образы персонажей. Но как? Как изобразить прощелыгу? Так и написать — в комнату вошёл   прощелыга Шлиппенбах?  Энгельс возразил :»Так нельхя! Это навязывание писательского мнения. Надо так писать, чтобы сам читатель догадался, что Шлиппенбах прощелыга! «

Сказать-то легко! А как написать?! Сколько человеческих типов? Тысячи! Как не запутаться?

Проснулся Маркс в задумчивости. До обеда подравнивал свою знаменитую бороду. За час до обеда пришёл Фридрих Энгельс и принёс снедь для обеда.  Два жбана баварского пива, свежайший окорок, кренделя  Вздохнул, видя мучения своего друга и ушёл на свою фабрику эксплуатировать рабочих. НЕ осуждайте Энгельса! Это было ещё до появления марксизма.

Маркс же плотно и хорошо пообедал. Немного осоловел. Но спать не ложился, он был великий труженик. Вошла служанка. Маркс увидел её пышные формы. Взыграла кровь! Недаром же домашние звали его «Мавр». Мавр  повалил служанку и овладел ею, как мы сейчас овладеваем марксизмом.

Служанка забеременела. Из чувства дружбы Маркс предложил Энгельсу взять грех на себя: Ты же, Фриц, холост! Что тебе будет? А меня будут на Гайдпарке изучать сталинисты! Мало ли что наговорят!» Энгельс согласился под давлением  убедительных марксистских доводов.

Маркс сел за стол писать роман. Ничего не получалось. В окно он видел рабочих, укладывающих камни на мостовой. Работа тяжеленная! Поворачай — ка пудовые камни!  Марксу стало жаль рабочих и он заплакал! Именно в этот момент и наступило его прозрение! этот миг по праву можно считать мгновением рождения марксизма!

Маркс сжёг рукопись романа. Пусть писатели забивают себе башку мыслями о том, что все  люди разные! Один пьянчуга, другой трезвенник, третий жлоб, четвёртый циник, пятый ленив, шестой хитрец, седьмой мошенник, восьмой  инвалид, девятый неженка, одиннадцатый  увиливатель от любой работы и так далее! Попробуйте с таким разнобродьем построить коммунизм! А строить-то надо! И Маркс гениально разделил всех этих разных людей на две  группы — эксплуататоры и  эксплуатируемые! Дёшево и сердито! И гениально! Вот теперь с таким   упорядоченным  человечеством   можно начать и писать «Капитал» и рассказывать, как надо строить коммунизм!

Жаль Менделеев не знал этой теории Маркса! И наплёл чёрт-те что со своими химическими элементами! Знал бы, так упростил бы свою систему, разделив все элементы на твёрдые и мягкие! И — баста! Представляете, как легко бы стало ученикам!

Маркс в воодушевлении строчит страницу за страницу! Чтобы его труд выглядел не очень-то примитивно, он  нафаршировал его словами о капитале, прибавочной стоимости, наёмном работнике и прочей учёной снедью. Но главное было, что мир разделён только на эксплуататоров и эксплуатируемых! И — точка! С тем и пришёл я на Гайдпарк.

И нашёл здесь много единомышленников! Все мы вооружены марксизмом, самым простым и доступным учением на свете!  Нас,  марксистов-сталинистов ,  не интересует, что кто-то добр, кто-то ленив, кто-то жлоб, кто-то хитёр! Нам всё ясно! Если человек говорит что-то против Сталина, он наш враг, наёмник Госдепа, гнида   редкостная.